Экзамен по греческой кухне. Продолжение.
Пляж около отеля Sunprime.
Следующим вечером я решила не искушать судьбу и частично изменила тактику: заказала рыбу, которая в любой кухне, в любом исполнении и под любым соусом остается съедобной. Выбор вина я переложила на официантку, которая предложила греческое вино розе - светло розовое с легким ненавязчивым вкусом.
Аапели неизменно пил пиво, оставаясь необыкновенно скучным и не способным поддержать разговор двух людей, изображающих гурманов. Ему не подвластны вкусы и послевкусия - для него важен размер. А поскольку размер блюд был довольно внушительным, ему ничего не оставалось как удовлетворенно улыбаться и потеть под жаркими лучами, пробирающимися под спасительный навес.
Под конец ужина он заказал мохито с мясистыми листочками мяты и блестящими кубиками льда, щедро плавающими в высоком стакане, как айсберги в океане. Его манера пить этот напиток меня раздражала: одним залпом (я бы сказала «хрюком»), через соломинку он выпивал алкоголь, а все остальное содержимое, за которое было, кстати, заплачено, оставлял нетронутым. Я возмущенно заметила, что это неэкономично, неэкологично и , вообще, некультурно. Он возражал, что в стакане мята и лимон, и совсем безвкусный лёд. Я предложила проявить смекалку и размешать все три компонента до консистенции сока и выпить без остатка, как лекарство - раз и все - противно, но полезно. Наши дебаты закончились тем, что он заказал ещё один стаканчик мохито, а я принялась соломинкой разбивать лед в недопитом стакане и смешивать с несправедливо отброшенными ингредиентами. Видя мои тщетные попытки сварганить коктейль из подручных материалов, официантка догадалась, что я хочу выпить. Каким то неведомым образом, как потом она сама призналась, - по лицу, она догадалась, что я люблю манго и стало быть манговый коктейль - как раз для меня, а с остатками мохито я расправляюсь из жадности.
В конце концов, я поверила, что профессионализм официантов оттачивается до умения читать по лицам клиентов об их предпочтениях. Официант - то же медиум, маг, целитель, если ни души, то сердца, к которому пролегает путь опосредованно через желудок. Про желудки официант знает все - что в семь часов вечера мы опять проголодаемся и придем в ресторанчик у моря на очередной «экзамен».
-Вы ещё не пробовали лобстера? - спросила она, хитро улыбнувшись, словно говоря: «Ага! Вот вы и попались, гурманские невежи!» И дабы доказать, что с кем-кем, а с лобстером мы расправимся в два счета, мы заказали очередное экзотическое кушанье и ломали голову для чего же принесена вода с лимоном в глубокой плошке.
Аапели решил выловить лимон и оросить им лобстера, а я предложила оторвать ему голову, а хвост, где находилось сочное белое мясо, окунуть в плошку. «Экзаменаторша» была мила, как никогда, и подсказала, что в чашке моют руки и не более того.
Спустя две недели нашего прибывания на Крите, мы поднаторели в искусстве наслаждения греческой кухней и свысока поглядывали на вновь прибывших отдыхающих, мучительно изучающих меню под палящими лучами солнца.
«Главное - размер», - говорил им Аапели, я протестовала: «Нет, баранина! Берите баранину, она местная и свежая, еще вчера бегала вон, по тем горам», а официантка настаивала на том, что любовь к оливковому маслу отличает настоящего гурмана.
Возвращаясь из отпуска, в магазине дьюти-фри аэропорта Аапели купил несколько литров бакарди и рома для коктейля мохито, проигнорировав мятой, лимоном и льдом. «В сущности, мужчины не меняются, сколько бы их ни корми греческой кухней с видом на Средиземное море», - подумала я с твердым намерением посадить его на диету. Что касается меня, я отыскала небольшой греческий ресторан у нас в городе, где намереваюсь коротать остатки прохладного и дождливого финского лета и решить-таки наконец, в чем секрет греческой кухни - в размере, в большом мягком куске сыра Фета, похожего на матрас, или в изобилии оливкового масла, настоенного на специях. А без этого мне экзамен по греческой кухне никак не сдать.