Русское садо-мазо.
Интересные мы, конечно, люди! В интересное время живем. Сами Запад любим - сами его терпим и сами себе его хамство объясняем. Сами себя спрашиваем: "Доколе?" И не получив ответа у пустоты, снова удивляемся - Доколе мы будем задавать пустоте этот глупый вопрос "доколе?" Господи! Как же нам самим себе мозги-то переформатировать! Чтобы и не любить, и не ненавидеть, и не терпеть, и не жаловаться самим себе на других и на самих себя, а просто жить так как нам хочется! А как нам хочется?
Предлагаю вам одну интересную книжку - "Ирония идеала" Михаила Эпштейна и собственные соображения на заданную тему.
В одной из глав автор делает сравнительный анализ двух произведений - "Медный всадник" Пушкина и "Фауст" Гёте, и дает "психологический портрет" двух Фаустов - пушкинского ("Сцена из Фауста") и гётевского.
Все произведения писались в одно и то же время, сюжет один и тот же, а вместе с тем разница между западным подходом и российским существенна и очевидна.
1. ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНКТЕКСТ:
В 17 веке плыть подобно грекам по течению океанов и судьбы уже не модно. Модно ОТВОЕВЫВАТЬ у моря и судьбы жизненное пространство. Моду диктует исторический контекст - пуп цивилизации смещается из Греции в Голландию. Но Грецию защищают от морской стихии скалы, а Голландия - это топь и болота, а значит "скалы" нужно возводить своими руками. Начинается строительство дамб, плотин, набережных. Следом за голландцами тем же самым занимается Петр Первый. Процесс, что называется, пошёл!
И у человеческой цивилизации появляется новый "тезис" - ТРУД СОЗИДАТЕЛЬНЫЙ. Но тут же, практически мгновенно, возникает "антитезис" - ТРУД НЕВОЗМОЖНЫЙ и БЕСПОЛЕЗНЫЙ. На этом противоречии топчется гуманитарная мысль всех последующих столетий. При этом... На тезисе "труд созидательный" формируется образ Человека ТРУДЯЩЕГОСЯ - и это ЗАПАДНАЯ культура! А на антитезисе "труд невозможный и бесполезный" формируется образ Человека СКУЩАЮЩЕГО - и это РУССКАЯ культура.
Предвидя взрыв вашего возмущения, сразу оговорюсь и подчеркну - речь не о трудолюбии как таковом, не о способности трудиться, речь о СМЫСЛЕ труда, об осмыслении этого смысла, об ОТНОШЕНИИ к труду и пр., и пр., речь том, как все это отражено в литературе.
"... по сути вся русская литература 19 века - вслед за Пушкиным - изображает условия, обессмысливающие труд. Условие это коренится либо в душе самого человека, который томится от жизни и не знает, что ему делать с собой; либо в обстоятельствах исторического бытия, которое угрожает труду природными бедствиями и народными бунтами. Когда русская литература изображает трудящегося, во всяком случае деятельного, предприимчивого человека - будь то Штольц, Николай Ростов, Разумихин или Лопахин - то сама деятельность этих людей выступает как признак их ограниченности, непричастности к высшей правде".
2. ПРЕОБРАЗОВАНИЯ НУЖНЫ ТОЛЬКО ТЕМ, КТО ПОНИМАЕТ.
"Медный всадник" начинается тем, чем по сути завершается "Фауст": картиной прекрасного города, возникшего среди болот благодаря неимоверному труду и неисчислимым жертвам. В "Фаусте представлен замысел и начало его исполнения, сам процесс труда; в "Медном всаднике" - результат. То, в чем Фауст находит "конечный вывод мудрости земной", - власть над Природой, достигаемая КАЖДОДНЕВНОЙ БОРЬБОЙ, - в "Медном всаднике" есть лишь данность, ПРЕДШЕСТВУЮЩАЯ ГЛАВНЫМ СОБЫТИЯМ".
А главное событие у Пушкина - непобедимая и карающая стихия - страшное наводнение, в котором погибают не отжившие свой век старики (символ уходящей эпохи - как у Гёте), а будущее Отечества - молодая пара, юноша и девушка, которые могли бы жить и жить, если бы не упрямое желание Петра Первого, цель и смысл которого не понимает НИКТО, кроме самого Петра. И даже Пушкин даже понимая величие творения, осуждает Петра, ибо...
"Одно дело - землеусроительная работа хозяйственных голландцев, вынужденных терпеть неблагоприятное расположение своей маленькой страны и приспособляться к своенравной природе, дабы выжить. Совсем другое дело - преобразовательная деятельность Петра, который хочет воздвигнуть на топком берегу новую столицу, созывая на гордый труд покорения стихии тысячи людей с равнины огромного государства".
Можно по-разному относиться к подобной интерпретации, можно так и эдак комментировать великие преобразования Петра. Однако, очевидно одно - в отличие от голландцев, русские НЕ понимают и НЕ принимают этих преобразований.
Поэтому гётевский Фауст трудится, а пушкинский Фауст ("Сцена из Фауста") скучает. И один "воздвигает плотину с помощью Мефистофеля, а другой требует затопить корабль. Пушкинского Фауста забавляет то, как песчинка суши (символ человеческого бытия) идет ко дну в океане вечности.
Русские герои и писатели НЕ ВЕРЯТ в позитивно-созидательную силу труда! Но только ли потому, что труд этот навязан государем (государством)?
3. "ТРУД УПОРНЫЙ ЕМУ БЫЛ ТОШЕН".
Цитата:
"Труд есть приятие и оправдание всего разумного в преходящем, тогда как скука - ощущение бессмысленности всего конечного, притом, что и бесконечное, вечное тоже недостижимо. Труд СМИРЯЕТСЯ с необходимостью времени, постигает ПОСТЕПЕННОСТЬ УСИЛИЯ, тогда как СКУКА ТОМИТСЯ ПОСТЕПЕННОСТЬЮ и находит УСЛАДУ В РАЗРУШЕНИИ всех конечных вещей".
- перечитайте эту волшебную фразу несколько раз (пока не поймете до конца каждое слово, каждый оборот) и ответьте - не это ли есть блестящий ответ на вопрос - откуда в человеке появляется страсть к БЫСТРЫМ и РАДИКАЛЬНЫМ преобразованиям, которые на самом деле суть "РАЗРУШЕНИЕ всех конечных вещей"? Не от скуки ли, которая в свою очередь появляется от ощущения бессмысленности всего конечного? И вспомните, сколько раз самые разные люди вам (нам) об этой бессмысленности конечного твердили. Дескать, - брось весла! не рыпайся! расслабься и плыви по течению, ибо жить по-другому нет смысла, все суета сует, все конечно и это тоже пройдет.
А потом хватишься, а поезд-то и ушёл! А мир черти куда утопал! И начинается.... - и русская удаль (чтобы не плакать), и русский сплин (чтобы не работать), и русский бунт - слепой и беспощадный (как продолжение все той же бессмысленности бытия). Тут вам и Птица-тройка, несущаяся не разбирая дороги, не считая сбитых дорожных столбов и прохожих, тут вам и медведь (или русский богатырь), который спит-спит, скучает-скучает, а потом встает во весь свой рост и начинает крушить всё на своем пути, потому что либо просто устал спать, либо его ВЫНУДИЛИ и он сам за себя теперь не отвечает.
Все есть! Кроме СМИРЕНИЯ и ПОСТЕПЕННОСТИ УСИЛИЯ.
4. САТАНИНСКОЕ и ДЕМОНИЧЕСКОЕ.
Встает вопрос - откуда вообще человек и человечество черпают силы для преобразований? Ведь человек слаб и тщедушен. Один на один с Природой мало что может. Нужны дополнительные источники "энергии". Что это за источники? Известны только ДВА - от Бога и от Дьявола. Но до Бога высоко, а Дьявол сам с удовольствием идет "на контакт".
Появляется тема САТАНИНСКОГО и ДЕМОНИЧЕСКОГО.
Разница между сатанинским и демоническим принципиальная - ДЕМОНИЧЕСКОЕ проявляется исключительно в положительной энергии созидания и это ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ качество. САТАНИЗМ - это только разрушение, и это качество нечеловеческой Сущности - Дьвола.
Дьявол (Мефистофель) имеет силу, но не имеет фантазии и мотивации к созидательной деятельности. У человека все наоборот - он имеет фантазию и желание созидать, но не имеет силы, достаточной для реализации того и другого. А это значит, что человек простаки обречен на сделку с Дьволом.
И снова проявляется разница в подходах русской и западной цивилизации... Причем по этому вопросу особенно остро.
У Гёте Фауст НЕ Мефистофель (т.е. демоническое и сатанинское у Гёте разделено), но Фаусту не чужд союз с сатанинскими силами - почему бы и нет, если "во благо" и "в своих интересах"?! У Дьявола тоже свой интерес - его "отрицательная энергия" питается "положительной энергией" Фауста. И Фауст (и Запад) знают об этом, но они абсолютно сознательно идут на эту сделку в полной уверенности, что конец (для Фауста) будет счастливым - таким, каким они его сами напишут - Запад и Гёте.
Фауста отмолят, Мефистофеля низвергнут, город, дамбу и набережную построят, будут жить-поживать и добра наживать - до следующей стройки и выгодной сделки с Дьволом.
В западной культуре мир это площадка - и театральная, и строительная - площадка, на которой происходит не битва даже (Боже упаси! Зачем такие страсти?!), а ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ, взаимовыгодный обмен между Светом и Тьмой с непременным торжеством Света, носитель которого - человек и это не обсуждается.
Свет это не сила, Свет это человеческий РАЗУМ (освещающий театральную и строительную площадку). Разум человека помноженный на силу Дьявола - это и есть суть западной культуры!
У Пушкина же Петр Первый одновременно И Фауст (созидатель), И Мефистофель (разрушитель человеческих судеб) - он единственный за все в ответе. А битва Света и Тьмы происходит не на исторической сцене, а в самом человеке; и не в реале, а в воображении русского писателя. И Свет - это от Бога, Тьма - от Дьявола, а Разуму места и вовсе не нашлось.
Дело не в том, что обидно за человека, лишенного Разума (хотя безусловно обидно!). Дело в том, что человеку такая ноша не по силам. И избегая страшной ответственности этого внутреннего выбора - между Светом и Тьмой - русский человек выбирает БЕЗДЕЙСТВИЕ. Будь что будет! И тогда не ТЫ виноват, а Судьба... или Бог? или Дьвол? - А! Пусть сами разбираются! Наше дело - сторона.
* * *
И пока мы внутри себя копаемся, дела стоят. А потом смотрим за забор - к Западу, а там и дороги, и мостовые, и набережные - и все ровненько, и культурненько, и Стихия по струночке ходит.
Глаза распахнем - И мы так хотим! И начинаем мы Запад любить - до самозабвения, до потери пульса (Разума-то нет). Ну а дальше происходит то, что происходит - Запад использует нас, а мы обижаемся, что он не любит нас, не ценит нашу бессмертную душу. А Запад не умеет любить! И на душу ему наплевать. Потому что это ДРУГАЯ культура! Вы ищете особого расположения у небесного Бога и земных божков, а Запад играет в наперстки с Дьяволом и получает от этого несказанное наслаждение. И плевать они хотели на ваши (наши) нравоучения! Потому что они живут двумя ногами на Земле, а не в страшно богатом своем внутреннем мире, в котором сам черт ногу сломит - где там Свет, а где Тьма.
Выход, как водится, там же, где и вход - либо жить на Земле, а значит работать с дьявольским инструментом и дьявольскими энергиями, либо оставаться жить со своим воображением и тогда надо прекращать ныть о плохих дорогах и хреновых государственных институтах. Прокосил тропинку от крыльца до колодца - оно и славно!
И не в том дело, ЧТО именно мы выбираем, главное - быть на этом пути ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫМ. И это главная проблема русской культуры и русского сознания, как мне кажется - НЕПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ, которая есть следствие внутреннего колебания между Светом и Тьмой, следствие невозможности совершить этот выбор.
Предлагаю вам одну интересную книжку - "Ирония идеала" Михаила Эпштейна и собственные соображения на заданную тему.
В одной из глав автор делает сравнительный анализ двух произведений - "Медный всадник" Пушкина и "Фауст" Гёте, и дает "психологический портрет" двух Фаустов - пушкинского ("Сцена из Фауста") и гётевского.
Все произведения писались в одно и то же время, сюжет один и тот же, а вместе с тем разница между западным подходом и российским существенна и очевидна.
1. ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНКТЕКСТ:
В 17 веке плыть подобно грекам по течению океанов и судьбы уже не модно. Модно ОТВОЕВЫВАТЬ у моря и судьбы жизненное пространство. Моду диктует исторический контекст - пуп цивилизации смещается из Греции в Голландию. Но Грецию защищают от морской стихии скалы, а Голландия - это топь и болота, а значит "скалы" нужно возводить своими руками. Начинается строительство дамб, плотин, набережных. Следом за голландцами тем же самым занимается Петр Первый. Процесс, что называется, пошёл!
И у человеческой цивилизации появляется новый "тезис" - ТРУД СОЗИДАТЕЛЬНЫЙ. Но тут же, практически мгновенно, возникает "антитезис" - ТРУД НЕВОЗМОЖНЫЙ и БЕСПОЛЕЗНЫЙ. На этом противоречии топчется гуманитарная мысль всех последующих столетий. При этом... На тезисе "труд созидательный" формируется образ Человека ТРУДЯЩЕГОСЯ - и это ЗАПАДНАЯ культура! А на антитезисе "труд невозможный и бесполезный" формируется образ Человека СКУЩАЮЩЕГО - и это РУССКАЯ культура.
Предвидя взрыв вашего возмущения, сразу оговорюсь и подчеркну - речь не о трудолюбии как таковом, не о способности трудиться, речь о СМЫСЛЕ труда, об осмыслении этого смысла, об ОТНОШЕНИИ к труду и пр., и пр., речь том, как все это отражено в литературе.
"... по сути вся русская литература 19 века - вслед за Пушкиным - изображает условия, обессмысливающие труд. Условие это коренится либо в душе самого человека, который томится от жизни и не знает, что ему делать с собой; либо в обстоятельствах исторического бытия, которое угрожает труду природными бедствиями и народными бунтами. Когда русская литература изображает трудящегося, во всяком случае деятельного, предприимчивого человека - будь то Штольц, Николай Ростов, Разумихин или Лопахин - то сама деятельность этих людей выступает как признак их ограниченности, непричастности к высшей правде".
2. ПРЕОБРАЗОВАНИЯ НУЖНЫ ТОЛЬКО ТЕМ, КТО ПОНИМАЕТ.
"Медный всадник" начинается тем, чем по сути завершается "Фауст": картиной прекрасного города, возникшего среди болот благодаря неимоверному труду и неисчислимым жертвам. В "Фаусте представлен замысел и начало его исполнения, сам процесс труда; в "Медном всаднике" - результат. То, в чем Фауст находит "конечный вывод мудрости земной", - власть над Природой, достигаемая КАЖДОДНЕВНОЙ БОРЬБОЙ, - в "Медном всаднике" есть лишь данность, ПРЕДШЕСТВУЮЩАЯ ГЛАВНЫМ СОБЫТИЯМ".
А главное событие у Пушкина - непобедимая и карающая стихия - страшное наводнение, в котором погибают не отжившие свой век старики (символ уходящей эпохи - как у Гёте), а будущее Отечества - молодая пара, юноша и девушка, которые могли бы жить и жить, если бы не упрямое желание Петра Первого, цель и смысл которого не понимает НИКТО, кроме самого Петра. И даже Пушкин даже понимая величие творения, осуждает Петра, ибо...
"Одно дело - землеусроительная работа хозяйственных голландцев, вынужденных терпеть неблагоприятное расположение своей маленькой страны и приспособляться к своенравной природе, дабы выжить. Совсем другое дело - преобразовательная деятельность Петра, который хочет воздвигнуть на топком берегу новую столицу, созывая на гордый труд покорения стихии тысячи людей с равнины огромного государства".
Можно по-разному относиться к подобной интерпретации, можно так и эдак комментировать великие преобразования Петра. Однако, очевидно одно - в отличие от голландцев, русские НЕ понимают и НЕ принимают этих преобразований.
Поэтому гётевский Фауст трудится, а пушкинский Фауст ("Сцена из Фауста") скучает. И один "воздвигает плотину с помощью Мефистофеля, а другой требует затопить корабль. Пушкинского Фауста забавляет то, как песчинка суши (символ человеческого бытия) идет ко дну в океане вечности.
Русские герои и писатели НЕ ВЕРЯТ в позитивно-созидательную силу труда! Но только ли потому, что труд этот навязан государем (государством)?
3. "ТРУД УПОРНЫЙ ЕМУ БЫЛ ТОШЕН".
Цитата:
"Труд есть приятие и оправдание всего разумного в преходящем, тогда как скука - ощущение бессмысленности всего конечного, притом, что и бесконечное, вечное тоже недостижимо. Труд СМИРЯЕТСЯ с необходимостью времени, постигает ПОСТЕПЕННОСТЬ УСИЛИЯ, тогда как СКУКА ТОМИТСЯ ПОСТЕПЕННОСТЬЮ и находит УСЛАДУ В РАЗРУШЕНИИ всех конечных вещей".
- перечитайте эту волшебную фразу несколько раз (пока не поймете до конца каждое слово, каждый оборот) и ответьте - не это ли есть блестящий ответ на вопрос - откуда в человеке появляется страсть к БЫСТРЫМ и РАДИКАЛЬНЫМ преобразованиям, которые на самом деле суть "РАЗРУШЕНИЕ всех конечных вещей"? Не от скуки ли, которая в свою очередь появляется от ощущения бессмысленности всего конечного? И вспомните, сколько раз самые разные люди вам (нам) об этой бессмысленности конечного твердили. Дескать, - брось весла! не рыпайся! расслабься и плыви по течению, ибо жить по-другому нет смысла, все суета сует, все конечно и это тоже пройдет.
А потом хватишься, а поезд-то и ушёл! А мир черти куда утопал! И начинается.... - и русская удаль (чтобы не плакать), и русский сплин (чтобы не работать), и русский бунт - слепой и беспощадный (как продолжение все той же бессмысленности бытия). Тут вам и Птица-тройка, несущаяся не разбирая дороги, не считая сбитых дорожных столбов и прохожих, тут вам и медведь (или русский богатырь), который спит-спит, скучает-скучает, а потом встает во весь свой рост и начинает крушить всё на своем пути, потому что либо просто устал спать, либо его ВЫНУДИЛИ и он сам за себя теперь не отвечает.
Все есть! Кроме СМИРЕНИЯ и ПОСТЕПЕННОСТИ УСИЛИЯ.
4. САТАНИНСКОЕ и ДЕМОНИЧЕСКОЕ.
Встает вопрос - откуда вообще человек и человечество черпают силы для преобразований? Ведь человек слаб и тщедушен. Один на один с Природой мало что может. Нужны дополнительные источники "энергии". Что это за источники? Известны только ДВА - от Бога и от Дьявола. Но до Бога высоко, а Дьявол сам с удовольствием идет "на контакт".
Появляется тема САТАНИНСКОГО и ДЕМОНИЧЕСКОГО.
Разница между сатанинским и демоническим принципиальная - ДЕМОНИЧЕСКОЕ проявляется исключительно в положительной энергии созидания и это ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ качество. САТАНИЗМ - это только разрушение, и это качество нечеловеческой Сущности - Дьвола.
Дьявол (Мефистофель) имеет силу, но не имеет фантазии и мотивации к созидательной деятельности. У человека все наоборот - он имеет фантазию и желание созидать, но не имеет силы, достаточной для реализации того и другого. А это значит, что человек простаки обречен на сделку с Дьволом.
И снова проявляется разница в подходах русской и западной цивилизации... Причем по этому вопросу особенно остро.
У Гёте Фауст НЕ Мефистофель (т.е. демоническое и сатанинское у Гёте разделено), но Фаусту не чужд союз с сатанинскими силами - почему бы и нет, если "во благо" и "в своих интересах"?! У Дьявола тоже свой интерес - его "отрицательная энергия" питается "положительной энергией" Фауста. И Фауст (и Запад) знают об этом, но они абсолютно сознательно идут на эту сделку в полной уверенности, что конец (для Фауста) будет счастливым - таким, каким они его сами напишут - Запад и Гёте.
Фауста отмолят, Мефистофеля низвергнут, город, дамбу и набережную построят, будут жить-поживать и добра наживать - до следующей стройки и выгодной сделки с Дьволом.
В западной культуре мир это площадка - и театральная, и строительная - площадка, на которой происходит не битва даже (Боже упаси! Зачем такие страсти?!), а ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ, взаимовыгодный обмен между Светом и Тьмой с непременным торжеством Света, носитель которого - человек и это не обсуждается.
Свет это не сила, Свет это человеческий РАЗУМ (освещающий театральную и строительную площадку). Разум человека помноженный на силу Дьявола - это и есть суть западной культуры!
У Пушкина же Петр Первый одновременно И Фауст (созидатель), И Мефистофель (разрушитель человеческих судеб) - он единственный за все в ответе. А битва Света и Тьмы происходит не на исторической сцене, а в самом человеке; и не в реале, а в воображении русского писателя. И Свет - это от Бога, Тьма - от Дьявола, а Разуму места и вовсе не нашлось.
Дело не в том, что обидно за человека, лишенного Разума (хотя безусловно обидно!). Дело в том, что человеку такая ноша не по силам. И избегая страшной ответственности этого внутреннего выбора - между Светом и Тьмой - русский человек выбирает БЕЗДЕЙСТВИЕ. Будь что будет! И тогда не ТЫ виноват, а Судьба... или Бог? или Дьвол? - А! Пусть сами разбираются! Наше дело - сторона.
* * *
И пока мы внутри себя копаемся, дела стоят. А потом смотрим за забор - к Западу, а там и дороги, и мостовые, и набережные - и все ровненько, и культурненько, и Стихия по струночке ходит.
Глаза распахнем - И мы так хотим! И начинаем мы Запад любить - до самозабвения, до потери пульса (Разума-то нет). Ну а дальше происходит то, что происходит - Запад использует нас, а мы обижаемся, что он не любит нас, не ценит нашу бессмертную душу. А Запад не умеет любить! И на душу ему наплевать. Потому что это ДРУГАЯ культура! Вы ищете особого расположения у небесного Бога и земных божков, а Запад играет в наперстки с Дьяволом и получает от этого несказанное наслаждение. И плевать они хотели на ваши (наши) нравоучения! Потому что они живут двумя ногами на Земле, а не в страшно богатом своем внутреннем мире, в котором сам черт ногу сломит - где там Свет, а где Тьма.
Выход, как водится, там же, где и вход - либо жить на Земле, а значит работать с дьявольским инструментом и дьявольскими энергиями, либо оставаться жить со своим воображением и тогда надо прекращать ныть о плохих дорогах и хреновых государственных институтах. Прокосил тропинку от крыльца до колодца - оно и славно!
И не в том дело, ЧТО именно мы выбираем, главное - быть на этом пути ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫМ. И это главная проблема русской культуры и русского сознания, как мне кажется - НЕПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ, которая есть следствие внутреннего колебания между Светом и Тьмой, следствие невозможности совершить этот выбор.