"В дерьмо, мадам!"
Много лет назад мы снимали однокомнатную квартиру в хрущевке. Чистенький такой дом. А в подъезде -- я такого больше в жизни своей не встречала! -- специальный почтовый ящик для записок слесарю-сантехнику. Как-то быстро пришлось понять причину существования этого ящика. Унитаз наш (а жили мы на втором этаже) забивался с регулярностью раз в неделю. Так же часто я вызывала сантехника Василия, с которым у нас сложились очень высокие отношения.
Например, я писала ему записки: "Уважаемый Василий, вы были у нас на прошлой неделе, прочистили унитаз, но он снова забился. Не могли бы вы снова к нам прийти?" Василий бросал в мой почтовый ящик короткое послание: "Буду в 15.00". И, действительно, приходил. Причем ровно в 15.00. Прочищал унитаз, я протягивала ему бутылку водки, и, довольные друг другом, мы расставались до следующей недели.
Мой первый муж, узнав о наших "романтических отношениях", прямо спросил:
-- Лен, ты, дура, что ли? Ты что, не можешь ему сказать: "Вася, блядь, еще раз забьется, муж тебя уроет?!"
Я краснела. Я тогда вообще от таких слов просто пылала. Муж злился:
-- Ты вообще слово "блядь" не можешь произнести? Ну давай, повторяй за мной: "Блядь, сука, сволочь, убью на хуй..." -- И тогда я напрочь немела, ощущая себя партизаном на допросе.
Но однажды Василий на моё послание не ответил. И не пришел. А в слесарке, где он обитал, никакого телефона не было.
Я напялила ярко-синий комбинезон на своего трехлетнего сына, подобрала ему шапочку -- в стиле "Арлекино" с забавными такими разноцветными колокольчиками, надела шубку, берет, и, держась за руки, мы вышли из дома. Вот такие (я -- в шубке, берете и очках, и малыш, как уверяли все знакомые, похожий на ангелочка) мы и явились в слесарку.
-- Здравствуйте, -- вежливо обратилась я к трем хмурым мужикам. -- А как можно увидеть Василия?
-- Кого? -- заржал один из них. -- Ваську, что ль? Придет, бля, скоро.
Понятно, что дальше я онемела.
К счастью, Василий пришел почти тут же. Он был похож на героя! Он был одет в такой резиновый комбинезон -- как у водолазов-глубоководников, как я их себе представляла. У него было очень сосредоточенное, мужественное лицо. Переступив порог, он почти не обратил внимания на хмурых мужиков, а мне кивнул -- сдержанно и с достоинством. И я так страшно обрадовалась, что ко мне снова вернулся голос.
-- Ой, Василий, добрый день, а куда это вы в таком одеянии ходили?
Василий пристально на меня посмотрел (так всегда герои в фильмах смотрят), улыбка едва тронула его губы, и он сказал:
-- В дерьмо, мадам!
Я не знаю, что Василий все время нашего знакомства думал обо мне (может, он считал меня хронической идиоткой). Но я знаю точно: вот никогда, ни на градус он не снизил накала наших высоких отношений.
Например, я писала ему записки: "Уважаемый Василий, вы были у нас на прошлой неделе, прочистили унитаз, но он снова забился. Не могли бы вы снова к нам прийти?" Василий бросал в мой почтовый ящик короткое послание: "Буду в 15.00". И, действительно, приходил. Причем ровно в 15.00. Прочищал унитаз, я протягивала ему бутылку водки, и, довольные друг другом, мы расставались до следующей недели.
Мой первый муж, узнав о наших "романтических отношениях", прямо спросил:
-- Лен, ты, дура, что ли? Ты что, не можешь ему сказать: "Вася, блядь, еще раз забьется, муж тебя уроет?!"
Я краснела. Я тогда вообще от таких слов просто пылала. Муж злился:
-- Ты вообще слово "блядь" не можешь произнести? Ну давай, повторяй за мной: "Блядь, сука, сволочь, убью на хуй..." -- И тогда я напрочь немела, ощущая себя партизаном на допросе.
Но однажды Василий на моё послание не ответил. И не пришел. А в слесарке, где он обитал, никакого телефона не было.
Я напялила ярко-синий комбинезон на своего трехлетнего сына, подобрала ему шапочку -- в стиле "Арлекино" с забавными такими разноцветными колокольчиками, надела шубку, берет, и, держась за руки, мы вышли из дома. Вот такие (я -- в шубке, берете и очках, и малыш, как уверяли все знакомые, похожий на ангелочка) мы и явились в слесарку.
-- Здравствуйте, -- вежливо обратилась я к трем хмурым мужикам. -- А как можно увидеть Василия?
-- Кого? -- заржал один из них. -- Ваську, что ль? Придет, бля, скоро.
Понятно, что дальше я онемела.
К счастью, Василий пришел почти тут же. Он был похож на героя! Он был одет в такой резиновый комбинезон -- как у водолазов-глубоководников, как я их себе представляла. У него было очень сосредоточенное, мужественное лицо. Переступив порог, он почти не обратил внимания на хмурых мужиков, а мне кивнул -- сдержанно и с достоинством. И я так страшно обрадовалась, что ко мне снова вернулся голос.
-- Ой, Василий, добрый день, а куда это вы в таком одеянии ходили?
Василий пристально на меня посмотрел (так всегда герои в фильмах смотрят), улыбка едва тронула его губы, и он сказал:
-- В дерьмо, мадам!
Я не знаю, что Василий все время нашего знакомства думал обо мне (может, он считал меня хронической идиоткой). Но я знаю точно: вот никогда, ни на градус он не снизил накала наших высоких отношений.