Чуков есть! Ищем Гекова...
Сегодня у нас на работе охранник, которого я обожаю.
-- Как дела? - спрашивает он и улыбается во весь рот.
-- Чудесно, -- так же улыбаюсь я.
-- Отлично, Лена, -- говорит он и смеется. Я тоже смеюсь. Ни почему. Просто так.
Олег -- самый позитивный человек на свете из всех, кого я знаю, и всегда улыбается во весь рот. А еще он остро чувствует настроение другого человека и верит во всякие чудесные исцеления. Вот летом у меня был депрессняк, и он очень страдал.
-- Лена, ты не улыбаешься... не так улыбаешься…
Или:
-- Лена, я сегодня слушал по радио одного психолога. Он советует каждое утро по пять минут слушать приятную музыку или смотреть любимые мультфильмы. Обещай, что ты так будешь делать?!
Или так говорит Олег:
-- Лена, ты много сидишь за компьютером. Надо делать упражнения для шеи. Давай я тебе покажу.
Тогда я останавливаюсь у входа в редакцию, и мы занимаемся зарядкой. Ни почему. Просто так.
Или вот Олег очень переживает:
-- Лена, у тебя больная спина. Ты знаешь, есть такой магазин. Там специальные кровати продают - они делают массаж и специальные прижигания. А чтобы у них эти кровати покупали, они устраивают бесплатные сеансы этого массажа и прижигания. Я ходил. Лена! Ты тоже сходи обязательно!
Я вот не знаю, что это за магазин и чудо-кровати. Но теперь думаю: может, сходить? Ни почему. Просто так. Или потому что Олег заботится обо мне, как родная мама.
Еще один охранник почти никогда не разговаривает, и я даже не запомнила, как его зовут. А третий разговаривает. И он это так делает, что я понимаю, что он отвечает за идеологическую чистоту наших рядов. Особенно моих. Потому что это ко мне на интервью ходят всякие разные (в том числе очень подозрительные) типы. Недавно, например, приходил революционер Петров.
Охранник Андрей позвонил снизу:
-- Мне Иванову!
-- Слушаю, -- отвечаю, предчувствуя, что тучи сгустились где-то на входе в редакцию.
-- К вам тут хам пришел! Спуститесь за ним! Иначе я его не пущу! - Вообще-то мы с Андреем тоже на «ты», но если дело касается хамов и идеологически вредных элементов, то он переходит на официальный язык.
-- Что это за тюремный дубак у вас на вахте сидит? - возмущается революционер Петров, когда мы поднимаемся в кабинет.
-- Вообще-то он на самом деле на зоне работал, -- объясняем. У Петрова в глазах появляется нехороший блеск.
Звонит коллега:
-- Ну что? К Ивановой Петров пришел?
-- Ага, ждут Сидорова. Собираются строить баррикады.
После интервью Оля Копшева говорит мне на ухо:
-- Надо твоего Петрова проводить. А то я курить ходила, Андрей разрезал кулаками воздух.
Проводили. Андрей в бешенстве:
-- Елена! И эти люди наше будущее? Зачем таких звать? Ты знаешь, что он сказал, когда я спросил, к кому он?!! Он СКАЗАЛ: «Я свободный гражданин свободной России! Иду к Леночке!» Да я его чуть ни пришиб. Такую женщину назвать Леночкой!
-- Андрей, -- говорю, -- ну он же не знал, сколько мне лет.
-- Уважения! Требуется обычного уважения!
Каждый раз, когда Андрей дежурит, он вспоминает Петрова.
А вот на днях приходил революционер Чуков. Тоже Андрей дежурил. Я его предупредила, что человек придет, и он очень нервничал. Но все обошлось. Чукова Андрей пропустил без сопровождения.
Когда я спустилась, сказал.:
-- Вот таких - ПРИЛИЧНЫХ! -- мужиков можешь водить. Воспитанный. Сказал, что к Елене Валериевне идет.
Накануне одна моя подруга говорила:
-- Ну сколько можно про Чукова писать? (мы, к слову, не писали, ни разу) Все мои знакомые девушки только и делают, что пищат: «Чуков, ах, Чуков!» И половина девушек из блогосферы мечтают ему отдаться!
В общем, я на счет девушек не знаю. Но вот охранников да, революционер Чуков впечатляет.
P.S. Кстати, наш ответсек, когда принес сверстанную полоску с интервью, сказал: «Ну вот. Чуков есть! Ждем Гекова!» Может, кто знает какого революционера Гекова?
-- Как дела? - спрашивает он и улыбается во весь рот.
-- Чудесно, -- так же улыбаюсь я.
-- Отлично, Лена, -- говорит он и смеется. Я тоже смеюсь. Ни почему. Просто так.
Олег -- самый позитивный человек на свете из всех, кого я знаю, и всегда улыбается во весь рот. А еще он остро чувствует настроение другого человека и верит во всякие чудесные исцеления. Вот летом у меня был депрессняк, и он очень страдал.
-- Лена, ты не улыбаешься... не так улыбаешься…
Или:
-- Лена, я сегодня слушал по радио одного психолога. Он советует каждое утро по пять минут слушать приятную музыку или смотреть любимые мультфильмы. Обещай, что ты так будешь делать?!
Или так говорит Олег:
-- Лена, ты много сидишь за компьютером. Надо делать упражнения для шеи. Давай я тебе покажу.
Тогда я останавливаюсь у входа в редакцию, и мы занимаемся зарядкой. Ни почему. Просто так.
Или вот Олег очень переживает:
-- Лена, у тебя больная спина. Ты знаешь, есть такой магазин. Там специальные кровати продают - они делают массаж и специальные прижигания. А чтобы у них эти кровати покупали, они устраивают бесплатные сеансы этого массажа и прижигания. Я ходил. Лена! Ты тоже сходи обязательно!
Я вот не знаю, что это за магазин и чудо-кровати. Но теперь думаю: может, сходить? Ни почему. Просто так. Или потому что Олег заботится обо мне, как родная мама.
Еще один охранник почти никогда не разговаривает, и я даже не запомнила, как его зовут. А третий разговаривает. И он это так делает, что я понимаю, что он отвечает за идеологическую чистоту наших рядов. Особенно моих. Потому что это ко мне на интервью ходят всякие разные (в том числе очень подозрительные) типы. Недавно, например, приходил революционер Петров.
Охранник Андрей позвонил снизу:
-- Мне Иванову!
-- Слушаю, -- отвечаю, предчувствуя, что тучи сгустились где-то на входе в редакцию.
-- К вам тут хам пришел! Спуститесь за ним! Иначе я его не пущу! - Вообще-то мы с Андреем тоже на «ты», но если дело касается хамов и идеологически вредных элементов, то он переходит на официальный язык.
-- Что это за тюремный дубак у вас на вахте сидит? - возмущается революционер Петров, когда мы поднимаемся в кабинет.
-- Вообще-то он на самом деле на зоне работал, -- объясняем. У Петрова в глазах появляется нехороший блеск.
Звонит коллега:
-- Ну что? К Ивановой Петров пришел?
-- Ага, ждут Сидорова. Собираются строить баррикады.
После интервью Оля Копшева говорит мне на ухо:
-- Надо твоего Петрова проводить. А то я курить ходила, Андрей разрезал кулаками воздух.
Проводили. Андрей в бешенстве:
-- Елена! И эти люди наше будущее? Зачем таких звать? Ты знаешь, что он сказал, когда я спросил, к кому он?!! Он СКАЗАЛ: «Я свободный гражданин свободной России! Иду к Леночке!» Да я его чуть ни пришиб. Такую женщину назвать Леночкой!
-- Андрей, -- говорю, -- ну он же не знал, сколько мне лет.
-- Уважения! Требуется обычного уважения!
Каждый раз, когда Андрей дежурит, он вспоминает Петрова.
А вот на днях приходил революционер Чуков. Тоже Андрей дежурил. Я его предупредила, что человек придет, и он очень нервничал. Но все обошлось. Чукова Андрей пропустил без сопровождения.
Когда я спустилась, сказал.:
-- Вот таких - ПРИЛИЧНЫХ! -- мужиков можешь водить. Воспитанный. Сказал, что к Елене Валериевне идет.
Накануне одна моя подруга говорила:
-- Ну сколько можно про Чукова писать? (мы, к слову, не писали, ни разу) Все мои знакомые девушки только и делают, что пищат: «Чуков, ах, Чуков!» И половина девушек из блогосферы мечтают ему отдаться!
В общем, я на счет девушек не знаю. Но вот охранников да, революционер Чуков впечатляет.
P.S. Кстати, наш ответсек, когда принес сверстанную полоску с интервью, сказал: «Ну вот. Чуков есть! Ждем Гекова!» Может, кто знает какого революционера Гекова?