Благословение
Воистину, когда бог хотел благословить людей - он дал им корову. Когда боги хотели благословить наш дом - они дали нам Зюшу и Тайровну.
Вчера вечером я отчаялась накормить Яна. Бруня наотрез отказывалась принимать детей обратно: вымя у неё нежное, да ещё с прибылыми сосками (были совсем незаметны), а остроту зубов козлят я испытала полной мерой и Бруньку понимаю. Она не хочет лишиться вымени, как я лишилась пары ногтей (отрастут, но нескоро) и возможности сгибать три пальца из десяти. И всё же я совершила последнюю попытку пихнуть Яна под вымя. К тому моменту козлик был оголодавший и совершал попытки подоить Морозко. Несчастный козёл "призывного возраста" лез на столб к которому привязан и орал, отбиваясь ногой от юного пипидастра ))) Рядом с Брунги, которую мы вернули в коровий сарай (напоминаю, она коровочка хоть ты тресни и жить с козами отказывается) стоит Зюша. И вот диспозиция: я хватаю Бруню борцовским захватом, стараясь не орать от боли в руке (Бруня отчаянно сопротивляется и рогами выворачивает мне локтевой сустав), второй рукой пихаю Яна под вымя и перехватывая ногу Бруньки, которой она пытается отфутболить сына. Брунька орёт, бьётся в молих руках и тут сверху протягивается огромный язык и Зю, с успокоительным низким "Ыууу!" начинает лизать Бруньке спину.
Да, это было после дойки. Да, это было после четырнадцати попыток за вечер накормить Яна на кухне: из соски, из миски, из шприца, из другой соски, одного и в компании. Но сколько-то он съел. И на ночь был отправлен в сарай, к козам, вместе с девчонками. Они даже оставили в покое Морозко и Сару. )) Им хрюкала на ночь сказу Тайровна и немного грела: ребятня устроилась в сенном гнезде у дверки загончика Зе, а Тайровна перелезла и прижалась к двери, похрюкивая.
Сегодня утром мы с Зюшей вдвоём держали и успокаивали Бруню. Ян поел. Что будет дальше - не знаю. Но на данный момент живы все трое. Варька с Зоей активно лопают из бутылочки, скоро придётся добавлять и коровье молоко, иначе просто не хватит на девчачий аппетит.
Ну, и на закуску картинки: троица и испуганный и замученный Морозко. Невольно вспоминаешь:"Козёл истощён, но жить будет."
Всем добра и коров!
Вчера вечером я отчаялась накормить Яна. Бруня наотрез отказывалась принимать детей обратно: вымя у неё нежное, да ещё с прибылыми сосками (были совсем незаметны), а остроту зубов козлят я испытала полной мерой и Бруньку понимаю. Она не хочет лишиться вымени, как я лишилась пары ногтей (отрастут, но нескоро) и возможности сгибать три пальца из десяти. И всё же я совершила последнюю попытку пихнуть Яна под вымя. К тому моменту козлик был оголодавший и совершал попытки подоить Морозко. Несчастный козёл "призывного возраста" лез на столб к которому привязан и орал, отбиваясь ногой от юного пипидастра ))) Рядом с Брунги, которую мы вернули в коровий сарай (напоминаю, она коровочка хоть ты тресни и жить с козами отказывается) стоит Зюша. И вот диспозиция: я хватаю Бруню борцовским захватом, стараясь не орать от боли в руке (Бруня отчаянно сопротивляется и рогами выворачивает мне локтевой сустав), второй рукой пихаю Яна под вымя и перехватывая ногу Бруньки, которой она пытается отфутболить сына. Брунька орёт, бьётся в молих руках и тут сверху протягивается огромный язык и Зю, с успокоительным низким "Ыууу!" начинает лизать Бруньке спину.
Да, это было после дойки. Да, это было после четырнадцати попыток за вечер накормить Яна на кухне: из соски, из миски, из шприца, из другой соски, одного и в компании. Но сколько-то он съел. И на ночь был отправлен в сарай, к козам, вместе с девчонками. Они даже оставили в покое Морозко и Сару. )) Им хрюкала на ночь сказу Тайровна и немного грела: ребятня устроилась в сенном гнезде у дверки загончика Зе, а Тайровна перелезла и прижалась к двери, похрюкивая.
Сегодня утром мы с Зюшей вдвоём держали и успокаивали Бруню. Ян поел. Что будет дальше - не знаю. Но на данный момент живы все трое. Варька с Зоей активно лопают из бутылочки, скоро придётся добавлять и коровье молоко, иначе просто не хватит на девчачий аппетит.
Ну, и на закуску картинки: троица и испуганный и замученный Морозко. Невольно вспоминаешь:"Козёл истощён, но жить будет."
Всем добра и коров!