(no subject)
Привет, Макби. Я давно тебе не писал. Не то, чтобы не было повода. Ты знаешь, я готов ныть по любому камню, случайно залезшему ко мне в носок. Я не хотел тебя беспокоить.
Несусветная еретень - сказал бы ты. - Как ты можешь беспокоить, мать его, труп?
Никак, - отвечаю я тебе или себе, или тому голосу, что поселился в моей голове. - Твой труп я сжег, как ты мне и советовал.
Помнится, я сидел на обтесанном боке колонны, рыдал и пил самогон, как воду, не чувствуя вкуса. Ты горел вместе со своим дурацким ружьем, костями и всеми идеями. Огонь шпарил до неба и полз по траве к шнуркам моих кроссовок. Они не занялись, они же в лейкопластыре.
Я хотел бы тебя спросить, как ты там? Как Эрл? Старый пройдоха будет гнать спирт даже на десятом небе. Вы, наверное, чокаетесь с ним вместе французскими фужерами, скручиваете эдемскую траву и гоняете священных белок. Я бы хотел узнать у тебя, есть ли на небе священные белки. Есть ли Бог? Остались ли еще кретины, на вроде меня, которые верят в Бога, а не в железо? Я бы спросил, Макби. Но ты, мать его, труп.
(с) В переводе Шекспира, Фаби. Из ненаписанного
Несусветная еретень - сказал бы ты. - Как ты можешь беспокоить, мать его, труп?
Никак, - отвечаю я тебе или себе, или тому голосу, что поселился в моей голове. - Твой труп я сжег, как ты мне и советовал.
Помнится, я сидел на обтесанном боке колонны, рыдал и пил самогон, как воду, не чувствуя вкуса. Ты горел вместе со своим дурацким ружьем, костями и всеми идеями. Огонь шпарил до неба и полз по траве к шнуркам моих кроссовок. Они не занялись, они же в лейкопластыре.
Я хотел бы тебя спросить, как ты там? Как Эрл? Старый пройдоха будет гнать спирт даже на десятом небе. Вы, наверное, чокаетесь с ним вместе французскими фужерами, скручиваете эдемскую траву и гоняете священных белок. Я бы хотел узнать у тебя, есть ли на небе священные белки. Есть ли Бог? Остались ли еще кретины, на вроде меня, которые верят в Бога, а не в железо? Я бы спросил, Макби. Но ты, мать его, труп.
(с) В переводе Шекспира, Фаби. Из ненаписанного