о настоящем
Две недели ожидания, сжали время в такую тугую пружину, что чем ближе календарные числа и стрелки часов подбирались к нашей запланированной встрече, тем мучительнее становился страх несбыточности происходящего со мной.
*из контекста*
- Ты сомневаешься во мне?
- Нет. Ты не давал мне повода.
- Хорошо.
Я опаздывала на сорок минут (вечная любовная непунктуальность), но торопилась как могла, изо всех сил, так, что блузка неромантично промокла, а сама я никак не могла выровнять дыхание и все повторяла свою мантру (как впрочем, и весь этот день день): я достойна быть счастливой, я не плохая, мне не за что расплачиваться, меня никто не обидит, меня не обманут, не предадут, не оставят одну, со всеми этими пакетами, чулками и новой прической. я могу позволить себе быть счастливой. здесь и сейчас. здесь, сейчас и с ним.
Но даже заваленное этими убеждениями, чем ближе к встрече, тем сильнее крепло в душе отчаяние - отберут, обидят, не дадут.
***
Он ждал меня и улыбался. Он протянул мне руку - сильный, большой, едва ли до плеча ему я. Прижалась. Дрожала. "Чщщщщ.... тише, тише..." - успокаивал.
Дрожала всю дорогу в такси, сжимая его руку. Дрожала на кухне, попадая по зубам кружицей с шампанским. Трепал за короткие волосы на затылке, прижимал, обнимал всю, в одежде, поперек кровати, сворачивал меня гуттаперчевую так, что бы ближе. Ближе близкого, сильнее сильного.
Готовила ужин, абсолютно неумело, как в первый раз, забывая про соль, про огонь, про время. А время летело. Поднимала глаза на часы и почти в слезы - ночь горела ковылем на ветру. Вживалась в его рубашку. Он подкуривал две сигареты сразу - у меня уносило голову от меткости его попаданий. Забиралась к нему на колени. Он боялся сломать мою хрупкость. Смотрели в глаза. Смотрели в глаза. Смотрели в глаза.
И был день. И пропущенные дела. И сбитые простыни. И музыка. Тихие разговоры. Громкий смех. Моя новая рубашка. Его фиолетовые глаза, с черной линией "кардиограммы" по краю радужки. Тихий голос, серьезное лицо. Дурашливость и смешливость. Грубость пограничная с нежностью. Нежность до грубости. Непосредственность из другого поколения, из совершенно иного, мало знакомого мне мира, и я касалась его осторожно, лишь кончиками пальцев.
*в такси, по дороге из счастливого уже-прошлого*
- Давай дружить?
- Мм?
- Давай дружить, общаться?
И мне захотелось заплакать. За всем этим стоит одно большое "ничего", и в этом правда. Но обманутая, обиженная, униженная, оскорбленная, недолюбленная женщина во мне, растворяется, когда он рядом, и в этом откровенность. Никогда до, у меня не было с мужчиной отношений, в которых как ни крути, а будущего не сыщешь даже в самых смелых мечтах. Но я не хочу думать о будущем. Просто слушаю его музыку, в его рубашке и собираюсь к нему на концерт. И в этом мое настоящее - здесь и сейчас.
*из контекста*
- Ты сомневаешься во мне?
- Нет. Ты не давал мне повода.
- Хорошо.
Я опаздывала на сорок минут (вечная любовная непунктуальность), но торопилась как могла, изо всех сил, так, что блузка неромантично промокла, а сама я никак не могла выровнять дыхание и все повторяла свою мантру (как впрочем, и весь этот день день): я достойна быть счастливой, я не плохая, мне не за что расплачиваться, меня никто не обидит, меня не обманут, не предадут, не оставят одну, со всеми этими пакетами, чулками и новой прической. я могу позволить себе быть счастливой. здесь и сейчас. здесь, сейчас и с ним.
Но даже заваленное этими убеждениями, чем ближе к встрече, тем сильнее крепло в душе отчаяние - отберут, обидят, не дадут.
***
Он ждал меня и улыбался. Он протянул мне руку - сильный, большой, едва ли до плеча ему я. Прижалась. Дрожала. "Чщщщщ.... тише, тише..." - успокаивал.
Дрожала всю дорогу в такси, сжимая его руку. Дрожала на кухне, попадая по зубам кружицей с шампанским. Трепал за короткие волосы на затылке, прижимал, обнимал всю, в одежде, поперек кровати, сворачивал меня гуттаперчевую так, что бы ближе. Ближе близкого, сильнее сильного.
Готовила ужин, абсолютно неумело, как в первый раз, забывая про соль, про огонь, про время. А время летело. Поднимала глаза на часы и почти в слезы - ночь горела ковылем на ветру. Вживалась в его рубашку. Он подкуривал две сигареты сразу - у меня уносило голову от меткости его попаданий. Забиралась к нему на колени. Он боялся сломать мою хрупкость. Смотрели в глаза. Смотрели в глаза. Смотрели в глаза.
И был день. И пропущенные дела. И сбитые простыни. И музыка. Тихие разговоры. Громкий смех. Моя новая рубашка. Его фиолетовые глаза, с черной линией "кардиограммы" по краю радужки. Тихий голос, серьезное лицо. Дурашливость и смешливость. Грубость пограничная с нежностью. Нежность до грубости. Непосредственность из другого поколения, из совершенно иного, мало знакомого мне мира, и я касалась его осторожно, лишь кончиками пальцев.
*в такси, по дороге из счастливого уже-прошлого*
- Давай дружить?
- Мм?
- Давай дружить, общаться?
И мне захотелось заплакать. За всем этим стоит одно большое "ничего", и в этом правда. Но обманутая, обиженная, униженная, оскорбленная, недолюбленная женщина во мне, растворяется, когда он рядом, и в этом откровенность. Никогда до, у меня не было с мужчиной отношений, в которых как ни крути, а будущего не сыщешь даже в самых смелых мечтах. Но я не хочу думать о будущем. Просто слушаю его музыку, в его рубашке и собираюсь к нему на концерт. И в этом мое настоящее - здесь и сейчас.