Памяти Светланы Борисовны, моей свекрови
98й год. Осень. Или самый конец августа, или начало сентября. Всё уже рухнуло, обвалилось, потерялось. Сбережения пропали, зарплаты «ухнули». Мы ходим по Торговому Центру - надо писать именно так, со всех больших букв, ибо в Омске 1998-го года торговый центр один - со свекровью и ищем мне обувь. Я беременна, мы обе ещё не знаем, что она станет бабушкой не только Феди, но и Никиты, а потом, как ни горько, моей «первой свекровью», мамой «первого мужа». Она впервые увидела меня пару дней назад, потому что на свадьбу в мае не приехала, а мне, в целом, нравится эта энергичная, рыжая (каштановая?) и курящая женщина. Нравлюсь ли я ей - не знаю. Но она покупает мне ботинки TJ, первые такие в моей жизни, хотя я в шоке от их стоимости. Обосновывает же свой выбор тем, что «они кожаные, тебе в них удобно, цена ещё докризисной закупки - дальше будет дороже. И вообще я вам на свадьбу ничего не дарила, так что теперь подарю» . Ботинки прослужили не меньше 5 лет. Я до сих пор сравниваю с ними всю обувь, в деталях помню их, руки продавщицы и прядь волос Светланы Борисовны на щеке с очками.
Год, наверное, 2002й. Я спускаюсь по лестнице нашей пятиэтажки-«хрущёвки». Даже через пыльные окна подъезда ощущение яркого солнца. Конец весны или начало лета. Мне кажется, что май. Во всяком случае, одета я как-то легко. Мысли невесёлые. Работы нет, дома двое маленьких детей, последствия развода, которые я осознаю много позже, и пустой холодильник. Няня ждёт зарплаты, я изо всех сил делаю вид, что «всё идёт по плану», имея ввиду, скорее, интонации Егора Летова, чем демонстрацию успешности. Кажется, начинаю молиться, хотя и не умею. Но уж точно в мою голову давно уже закрались сомнения в пользе самоуверенности. В незакрывающемся почтовом ящике белеет бланк. Я перечитываю его содержание раз несколько: на почте меня ждёт денежный перевод от Барановой Светланы Борисовны: «на детей». Таких вещей не происходило между нами раньше, и, по-моему, позже они случились не больше двух раз.
Это было абсолютное ощущение Промысла и доказательство, что «люди должны быть научаемы людьми же».
Сегодня позвонил Борис, мой первый муж, и сказал, что она умерла. Вчера. За 12 лет я так и не успела сказать ей, что тот перевод спас мой мозг, научил благодарить и надеяться. Но очень знаково, что это случилось между двумя родительскими субботами. По крайней мере, я знаю, как отдавать этот долг. PS. Если вы дочитали до конца - то с момента записи этого текста прошло уже пять лет. 17 марта 2014 года Светланы Борисовны не стало. По-прежнему Великий пост на дворе, а в воспоминании я не хочу ничего убавлять или прибавлять. Поэтому просто размещу этот текст ещё и здесь, он похож на лучшее во мне и поэтому только в фейсбуке ему не место.