Обезьянник
Наверное у каждого уважающего себя человека на наших заснеженных просторах есть хоть одна забавная история в загашнике про негра - своя иль стащенная, повествующая о нелепых проявлениях гордого сына африканского континента в обстоятельствах загадочной холодной страны.
Есть такая и у меня. Не одна даже.
Стоим мы как-то на Таганской у метро, дело еще в студенчестве было, и пьем пиво. Какое-то мочегонное и легонькое - Очаковское, кажется. А рядом с нами стоят два негра, конечно же в ушанках, и пьют водку, разговаривая меж собой на повышенных тонах - кажется по-французски.
Вот нас двоих и их двоих и принял наряд - за распитие в общественных местах.
Тогда с этим было совершенно либерально, поэтому нам лейтенантик и объяснил - ну, мы вас отвезем, составим протокол, нам тут норму надо выполнять, ну и пойдете себе вольным соколом. Даже допить разрешил, чтобы продукт не переводился.
Мы допили, негры тоже, крякнули и философски полезли в воронок.
В обезьяннике уже спал какой-то забулдыга, развалившись на всю лавку. Мы и негры, как люди интеллигентные, не стали его будить - я и Денис, собутыльник мой, присели на пол, а негры по двум сторонам от мужичка.
Мужичок вскоре проснулся, выпрямился. Негры подсели к нему ближе, давая место нам.
Мужик продрал глаза, явно не понимая где он, что происходит - повернул голову направо - негр. Повернул налево - негр. И молчат.
Мужичок помолчал-помолчал, а потом как закричит жалобно: - "А-а-а!..."
Ну тут и, как писали во всяких очень хуёвых советских школьных историях - "и все засмеялись".
Впрочем нас с Денисом тут позвали протокол писать, после чего, расправившись с унылой бюрократией, мы покинули гостеприимный казенный дом, и не знаем, как там парни дальше поладили.
Есть такая и у меня. Не одна даже.
Стоим мы как-то на Таганской у метро, дело еще в студенчестве было, и пьем пиво. Какое-то мочегонное и легонькое - Очаковское, кажется. А рядом с нами стоят два негра, конечно же в ушанках, и пьют водку, разговаривая меж собой на повышенных тонах - кажется по-французски.
Вот нас двоих и их двоих и принял наряд - за распитие в общественных местах.
Тогда с этим было совершенно либерально, поэтому нам лейтенантик и объяснил - ну, мы вас отвезем, составим протокол, нам тут норму надо выполнять, ну и пойдете себе вольным соколом. Даже допить разрешил, чтобы продукт не переводился.
Мы допили, негры тоже, крякнули и философски полезли в воронок.
В обезьяннике уже спал какой-то забулдыга, развалившись на всю лавку. Мы и негры, как люди интеллигентные, не стали его будить - я и Денис, собутыльник мой, присели на пол, а негры по двум сторонам от мужичка.
Мужичок вскоре проснулся, выпрямился. Негры подсели к нему ближе, давая место нам.
Мужик продрал глаза, явно не понимая где он, что происходит - повернул голову направо - негр. Повернул налево - негр. И молчат.
Мужичок помолчал-помолчал, а потом как закричит жалобно: - "А-а-а!..."
Ну тут и, как писали во всяких очень хуёвых советских школьных историях - "и все засмеялись".
Впрочем нас с Денисом тут позвали протокол писать, после чего, расправившись с унылой бюрократией, мы покинули гостеприимный казенный дом, и не знаем, как там парни дальше поладили.