Беларусь. Транзитный Гомель
Гомель от 1142 года летоисчисляется. Постарше Москвы белокаменной будет, которая Третий Рим, позади которой отступать некуда и Четвертому Риму которой не бывать.
Символ Гомеля такой же как и мой тотемный зверь, то бишь рысь
Но у Гомеля судьба летопишется со всей этой странной белорусской традицией - ранний расцвет, междоусобные войны, но вместе с тем развитие ремесла и городских благ. Получение Магдебургского права.
Когда-то здесь был замок.
Потом - сейчас уже несколько подзабытая история не только Гомеля, но и тучи мест черты оседлости - еще век назад город был преобладающе еврейским.
А потом объединяющий ход белорусской историографии - прокатилась катком Вторая Мировая и от города не осталось почти ничего - по скупым статистическим сводкам - жилой фонд уничтожен на 80%, промышленный фонд - на 100.
Начали восстанавливать заново.
И восстановили.
Город стал таковым, по которому сразу видна Беларусь - широкие, пустые проспекты, наполненные воздухом пространства. То, что мы как-то двусмысленно окрестили "страной душевной пустоты".
Помiркованные люди
Помпезные сталинские торжественные громады домов, дворец Гомсельмаш
Некоторые иные посмеиваются над самим названием города - дескать что-то в нем такое намекающее есть на то, пропагандировать которое среди малолетных сейчас запрещено.
Гомий раньше звался. Гомель. Друг-гомель, гы-гы-гы!
Гомсельмаш - гы-гы-гы-гы! Ты чё, гомсель штоле?
Когда разговор заходит о том, что по Гомельской губернии течет река Ипуть, так и вовсе начинается ржач в голос. Гы-гы-гы, Гомсельмаш гомсельмаша Ипуть
А если вам кажется эти пассажи излишне перенасыщенными русскими фольклоризмами, то есть в этом сермяжная логика - Гомель один из самых русских городов Беларуси - и по национальному составу, и по влиянию - таки до границы с Россией всего километров сорок.
Один только Добрушский район проскочить, и всего-то.
Из всех белорусских облцентров - Гомель похож на Россию больше всего.
Витебск хоть и рядом с Россией, но есть в нем какая-то своя стать, он тихий сам по себе, хоть порой и слишком запойный. Тем не менее там, судя по последним поставленным памятникам героям Великого Княжества Литовского - влияние скорее западное сквозит.
Могилев и говорить нечего - эдакий несостоявшийся Минск, белорусский шарм пронизал его полностью.
А Гомель вот такой пограничный. Единственный белорусский облцентр, будучи в котором я готов был засомневаться - а не в России ли я нахожусь?
Внутри Беларуси у Гомеля сомнительная слава одного из самых агрессивных городов, с внушительным процентом бывших зэков, с несколько отмороженными молодежными бандами.
Тут жива, встречается эта быдлоромантика 90-х, с адидасами, громыхающим шансоном, "пойду я с Господом пойду, по тюрьмам лагерям", "Золотые купола" и прочий великоросский шовинизм.
Местным не отказать в злом юморе - тут недавно изувечили машины с российскими номерами, подписав на них "Крым ваш".
Город с мизерным расстоянием и до России, и до Украины. Хотя от последней влияний мало.
Зато вот уж что повлияло так повлияло, так это недалекий Чернобыль.
Гомель - в зоне заражения. А знаменитая зона отчуждения, ее первые деревни, начинается всего в 20 км от города.
Именно в Гомельской области находится жуткий край заброшенных деревень, редких оставленных жить древних, а теперь совершенно безнадежных городов, таких как Брагин, которому тоже лет 900.
В отличие от украинского сектора Чернобыльской зоны, где царит полное раздолбайство, и где ходить нельзя, но если очень хочется и знаешь кому сунуть в карман мятую купюрку, то можно, в белорусском секторе все строго.
Никаких туристов. Только брошенный край, пустые глаза деревень, скорбь покинутого наследия.
И все это - в подбрюшине Гомеля. И оно слышно-неслышно, но сквозит какой-то вечной горечью, тянущей запить горькую.
Эдакая своя ментальная зона отчуждения. Вечная весна в одиночной камере.
В каждой стране должна быть своя Колыма, отдельный суровый ссыльный мир на трех китах, и в Беларуси, мне кажется, именно Гомель держит эту свою странную пальму
