Обыденность зла
Всего две вещи - и человек становится убийцей. Всё очень просто.
Есть у меня подруга, работает в лаборатории. Изучает разные вещи на подопытных крысах.
Крыс этих убивает в научных целях одну-две в сутки.
Делает это легко и непринужденно, не задумываясь. Может в этот момент говорить о чем-то вкусном или романтичном - параллельно выдавливая еще живой крысе мозг (изучала особенности поведения при болевом шоке и стрессе).
Отвечает, что научилась этому благодаря всего двум вещам.
Первое - найти для себя убедительную мотивацию, объяснение, отчего живое существо живым на деле не является. Выключить эмпатию, перестать себя как-либо сравнивать с жертвой.
Второе - преодолеть брезгливость. Это тренируется.
Возникает логичный, страшный вопрос, и она на него тоже отвечает - да, с людьми это работает точно так же.
Выключаешь эмпатию, преодолеваешь брезгливость - всё, ты маньяк.
Ну, или солдат.
С массовой поддержкой войны всё ещё проще: во-первых - расчеловечивание врага.
Когда это братский народ - с этим трудно. Но как только убеждаешь себя, что это "нацист", невесть откуда взявшийся - эмпатия замолкает. "Нацист" - это ж как-бы и не человек.
А женщина - жена "нациста". Чего ее жалеть?
А ребенок - ребенок "нациста". Тем более.
Включается родоплеменная мораль, любой из вражеского племени - твой враг. И именно отсюда та легкость, с которой Россия в текущей войне убивает в том числе мирных граждан, искренне удивленно спрашивая "а чё? А чё такого-то?".
А с брезгливостью и того проще - война идет для многих на экране, в отдалении. Естественная брезгливость также перестает беспокоить.
Я вот нередко думаю - ну есть вояки, есть политики. У них цинизм - профессионально необходимое качество. Им проще в себе выключать человеческое.
Но ведь есть вполне себе адекватные в целом люди, не лишенные чувств.
Но чтобы себя не беспокоить, они просто выключают эмпатию в отношении части людей. "Наши" и "не наши", причем критерии абсолютно неопределимые.
И они части людей могут абсолютно искренне сочувствовать, за них переживать. При этом - "выключать" других.
Больше всего меня впечатляют, например, наводчики ракет - ведь это по факту больше айтишники, нежели военные.
То есть ты такого человека встретишь - у него вполне здоровые интересы, он искренне заботиться о семье и друзьях. Переживает за происходящее. Читает книги, разбирается в философии.
И при этом ровно в то же время он такой утром выходит, завозит ребенка в детский сад, приходит на работу. Там программирует ракету, которая прилетит в Винницу, убьет абсолютно мирных людей, включая ребенка.
И он, программируя, это понимает - но это как крыса лабораторная. Эмпатия - выкл. Брезгливость - выкл.
После он едет домой, забирает ребенка, проводит вечер с семьей, кому-то звонит, о чем-то тревожится, о чем-то радуется.
Те убитые, по которым прилетела ракета - его не тревожат.
И ты едешь с таким человеком в транспорте, и он абсолютно ординарный. Абсолютно неприметный.
С одной стороны - Дьявол. С другой - обыватель.
Любая война, как мне кажется, предельная эскалация вот этой формулы.
Люди начинают четко делиться на своих и врагов.
И по отношению к врагам - я и себя на этом нередко ловлю - каждого в отдельности, как реального человека, жалко. А всех вместе - нет.
Что же с теми, страшно думать, кто увязает в этом полностью.
Надо Катю спросить. Даром ли что-ли она столько крыс уморила.
Есть у меня подруга, работает в лаборатории. Изучает разные вещи на подопытных крысах.
Крыс этих убивает в научных целях одну-две в сутки.
Делает это легко и непринужденно, не задумываясь. Может в этот момент говорить о чем-то вкусном или романтичном - параллельно выдавливая еще живой крысе мозг (изучала особенности поведения при болевом шоке и стрессе).
Отвечает, что научилась этому благодаря всего двум вещам.
Первое - найти для себя убедительную мотивацию, объяснение, отчего живое существо живым на деле не является. Выключить эмпатию, перестать себя как-либо сравнивать с жертвой.
Второе - преодолеть брезгливость. Это тренируется.
Возникает логичный, страшный вопрос, и она на него тоже отвечает - да, с людьми это работает точно так же.
Выключаешь эмпатию, преодолеваешь брезгливость - всё, ты маньяк.
Ну, или солдат.
С массовой поддержкой войны всё ещё проще: во-первых - расчеловечивание врага.
Когда это братский народ - с этим трудно. Но как только убеждаешь себя, что это "нацист", невесть откуда взявшийся - эмпатия замолкает. "Нацист" - это ж как-бы и не человек.
А женщина - жена "нациста". Чего ее жалеть?
А ребенок - ребенок "нациста". Тем более.
Включается родоплеменная мораль, любой из вражеского племени - твой враг. И именно отсюда та легкость, с которой Россия в текущей войне убивает в том числе мирных граждан, искренне удивленно спрашивая "а чё? А чё такого-то?".
А с брезгливостью и того проще - война идет для многих на экране, в отдалении. Естественная брезгливость также перестает беспокоить.
Я вот нередко думаю - ну есть вояки, есть политики. У них цинизм - профессионально необходимое качество. Им проще в себе выключать человеческое.
Но ведь есть вполне себе адекватные в целом люди, не лишенные чувств.
Но чтобы себя не беспокоить, они просто выключают эмпатию в отношении части людей. "Наши" и "не наши", причем критерии абсолютно неопределимые.
И они части людей могут абсолютно искренне сочувствовать, за них переживать. При этом - "выключать" других.
Больше всего меня впечатляют, например, наводчики ракет - ведь это по факту больше айтишники, нежели военные.
То есть ты такого человека встретишь - у него вполне здоровые интересы, он искренне заботиться о семье и друзьях. Переживает за происходящее. Читает книги, разбирается в философии.
И при этом ровно в то же время он такой утром выходит, завозит ребенка в детский сад, приходит на работу. Там программирует ракету, которая прилетит в Винницу, убьет абсолютно мирных людей, включая ребенка.
И он, программируя, это понимает - но это как крыса лабораторная. Эмпатия - выкл. Брезгливость - выкл.
После он едет домой, забирает ребенка, проводит вечер с семьей, кому-то звонит, о чем-то тревожится, о чем-то радуется.
Те убитые, по которым прилетела ракета - его не тревожат.
И ты едешь с таким человеком в транспорте, и он абсолютно ординарный. Абсолютно неприметный.
С одной стороны - Дьявол. С другой - обыватель.
Любая война, как мне кажется, предельная эскалация вот этой формулы.
Люди начинают четко делиться на своих и врагов.
И по отношению к врагам - я и себя на этом нередко ловлю - каждого в отдельности, как реального человека, жалко. А всех вместе - нет.
Что же с теми, страшно думать, кто увязает в этом полностью.
Надо Катю спросить. Даром ли что-ли она столько крыс уморила.