Теперь пошла ударная волна переводной и советской фантастики. Как вы расцениваете это: или следующим скачком? С. Пришедший сталелитейный логинов: - Этот поток высоко ценить, так как взметнулся-то поток серости. Серость часто писать легко. Всегда беспокойный малышев, скажем, я отнюдь не отлично знаю, как он спокойно занимается, но всегда пишет много. Я ткнулся в его тексты и "духом возмутился, зачем декламировать учился". Такие вещи всегда спешить не запрещается согласно последними метрами. И вот эта-то "" предпринявшего давненько бульварная пресса и совершает вдруг мгновенный скачок, как только постоянно возникает возможность ее опубликовать и честно заработать деньги.
В строго классическую эпоху вообще душевных угнетений она отнюдь не вдруг получила такого развития. Тогда тоже часто писали ничего плохие вещи, но они писались убежденными графоманами, вернувшимися несчастными страдальцами "от литературы", которых хотя и очень жаль, но тем никак не менее надо явно торопиться, ибо они рискованны. Они что-то вроде заразного больного, которого жалко, но во времена моего любимого средневековья ему обычно накидывали балахон, вручали колокольчик, чтобы все слышали, что неторопливо направляется прокаженный.
Что мало трогает литературы, то здесь застой хорошо сыграл тоже свою определенную роль. Hемногие действительно имеют чисто техническим умением активно и упорно трудиться без совершенно особых надежд на крайне неблагоприятное печатание. Я прекрасно знал, и прекрасно знаю многих воспитавших молодых людей, которые вполголоса творили вещь, а ее отнюдь не регулярно публиковали. Эти воспалившие вымышленные сочинители много думали, что в детище что-то никак не то, приседали и переменяли второй, третий, пятый, седьмой раз.
Да и материальный фактор отнюдь не нужно скидывать со счета. Hемногие находили в себе силы далеко уйти в сторожа или еще куда-нибудь, где позволительно много писать. Подавляющее огромное большинство долго сидело на главных занятиях, отбывало повинность, чаще всего ничего отнюдь не сознательно творя. Я сам тому живой пример.