И были они смуглы и рыжеволосы
Некоторое время назад я написал несколько небольших эссе для альманах "На святой земле" . Сейчас этот проект ищет нового редактора, и если кто-то готов взять на себя этот нелегкий и неблагодарный труд, то рекомендую ему обратится к Влад Ривлин (Vlad Rivlin)
Ну а Вашему вниманию я представляю один из моих текстов, для данного журнала.
И были они смуглы и рыжеволосы
«И были они смуглые и золотоглазые»
Рей Бредбери
- Я поведу тебя в музей - сказала Халилу сестра. - Сегодня день Накбы и Героизма.
В этот нежаркий майский день Халилу не хотелись идти ни в какой музей. В его планах значился гироскутер, море и возможно, если очень повезет, вечерняя прогулка с Захирой вдоль пардеса. Но отсутствие в музее в такой день, конечно, будет заметно. Учитель скажет об этом директору, директор - родителем, вообщем, надо было идти…
Музей НАКБЫ в Маджале располагался в самом центре города, на проспекте Ясера Арафата, между театром и больницей, там, где магистраль устремлялась с холма к синеющему внизу Средиземному морю. Музей был невелик, и внешне напоминал типичную палестинскую деревню, устроенную на склоне холма. Постройки окружали оливы, а каждый дом был посвящен десятилетию борьбы палестинцев с израильским владычеством.
Вместе с одноклассниками Халил шел из дома в дом, от десятилетия к десятилетию, и слушал рассказ про историю своего народа, о приплывших из-за моря жестоких колонистах, которые больше века огнем и мечем пытались покорить и изгнать палестинцев. Голограммы транслировали портреты героев - Жоржа Хабаша, Лейлы Халед, Ахед Тамими, видеокадры с разгонами демонстраций и ковровыми бомбардировками. Но сегодня Халила интересовали не они. Его взгляд привлекали образы врага.
Израильтяне, кто они? Закованные с головы до ног в доспехи фигуры волокут арестованных подростков. На их головах шлемы с забралами, в которых отражаются лица жертв. Агенты спецслужб в балаклавах. Темные, зловещие силуэты на заднем плане. «Лица, где их лица?» - думал Халид. Не первый раз его интересовал этот вопрос. Когда-то он даже задал его наставнику, и тот улыбнувшись ответил, что задача музея показать, что палестинцы вели борьбу прежде всего против людоедских идей колониализма, расизма и империализма, в которых нет ничего человеческого. Конечно, когда он будет старше, он легко сможет найти в книгах и в Интернете все изображения, которые сочтет нужным увидеть. «Даже израильтян?» - Спросил Халид - «Даже израильтян» - улыбнулся наставник.
Мысль посмотреть на врагов не оставляла Халида и по возвращению домой. Он уже собирался развернуть планшет и войти в сеть, как снизу раздался призывный свист и мальчик вспомнил о своих обязательствах перед Захирой. «Картинки никуда не убегут. Я посмотрю их завтра. Или послезавтра. Или зимой, когда пойдут дожди, и я буду сидеть дома. Иншалла». Захлопнув планшет Халид выскочил за дверь, и кубарем скатившись по лестнице, побежал на улицу к подружке.
….Несколько лет назад, забравшись в шкаф в спальне родителей, Халид нашел коробку с бумагами на незнакомом языке. Наверное, если бы Халид знал русский, он бы смог прочитать приглашение семье Поляковых приехать на постоянное место жительства в Государство Израиль, удостоверение к медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и переписку Сары Соломоновны Цинклер из Ленинграда с уехавшими в Ашкелон внуками. Но Халид не знал этого языка и просто сложил бумаги обратно в коробку, закрыл ее и убрал подальше в шкаф.