Российский Джоффри
Заканчивая статью про дворцовые «революции» в России в XVIII веке, я обратил внимание, что Петр II почти вылитый Джофри Баратеон, молодой и противный поц.
Посудите сами. Папочка с мамочкой Алексея друг-друга не любили, а спиногрыза сделали потому что «так надо». Впрочем, Петр Алексеевич, в отличие от Джоффри, жертвой инцеста, все-таки не был...
С детства на мальчика все слегка забили, поэтому отрок воспитывался двумя няньками-алкоголичками, которые подсадил на винцо и внука Петра Великого. Когда же юности мятежный пришла Алексеевечу пора, к нему представили учителей. Чему они учили надежу-наследника неизвестно, но по итогам финального экзамена выяснилось, что Петр плохо говорит по-русски, кое-как шпрехает по-немецки и на латыни и почему-то виртуозно ругается по-татарски.
Дальше, после смерти Петра I, Петрушу младшего на какое-то время оттирает от трона толстозадая Екатерина Скавронская. За сим следуют два года запоя и оргий и в 1727 году, бывшая прачка играет в ящик. На первый план выдвигается Хранитель Севера, герцог Ингерманландский, князь Меньщиков, дружбан покойного Петра I (а некоторые говорят, что и не только дружбан)
Хитрый Меньщиков проводит Петр Алексеевича в цари, а затем пытается женить государя на своей дочке Марии - гламурной фифе. Но тут возгордившийся светлейший обламывается. Враги подставляют ему ножку, и Меньщиков одевает черное и отправляется на далекий север, вместе с незадачливой царской невестой. Впрочем, святой место пусто не бывает, и молодому императору подыскивают новую суженную: Екатерину Долгорукую.
Дальше начинается ад, угар и содомия. Молодой царь забивает на государственные дела, которыми отныне занимаются бескорыстные вельможи. Все время Петр проводит в компании своего корешка Ваньки Долгорукого, с которым спит в одной постели. Историки обычно эту тему не развивают, стыдливо резюмируя, что «тогда так было принято», и вообще, «плохо топили», но мы то понимаем… Вообще, молодой царь (1715 года рождения) оказался развитым не по годам ребенком. Вместе со своим «сердечным другом», Петр любил гонять по ночной Москве, и если сладкой парочке на пути попадалась одинокая красотка, последствия для счастливицы удостоенной высочайшего внимания могли быть самые печальные… Как говорили злые языки, Петр II проявил себя истинным Ланнистером и даже согрешил со своей теткой, молодой и красивой Елизаветой Петровной. Но есть, те кто считается, что это все брехня и наветы.
Картину маслом завершали отчеты иностранных дипломатов: «Монарх говорит со всеми в тоне властелина и делает, что захочет. Он не терпит пререканий, постоянно занят беготнёю; все кавалеры, окружающие его, утомлены до крайности…» и «Хотя и трудно сказать что-либо решительное о характере 14-летного государя, но можно догадываться, что он будет вспыльчив, решителен и жесток…»
Россияне с интересом наблюдали за взрослением Петра. Оптимисты заранее готовили теплые вещи в дальнюю сибирскую дорогу, а пессимисты - чистое белье, но тут внезапно на общественном мероприятие Петру Алексеевичу стало дурно и 19 января 1730 года молодой царь умер. То есть вторая невеста тоже обломилась как и в случае с Джоффри.
Историк-марксист Михаил Покровский писал, что «…внук Петра (сын казненного им царевича Алексея) умер от оспы в 15 лет, не успев по этому совершить ни одного преступления…» Это лишь говорит о том, что даже самые суровые большевики порой идеализировали династию Романовых.