Who the fuck is Alice?
"Прежде всего, Страна Чудес находится под землей,
путь туда ведет через уходящую вниз нору (туннель?), и эта Страна - в буквальном смысле потусторонний мир: недаром Алиса ожидает встретить там антиподов, однако обитатели этого мира вовсе не оказываются антиподами в географическом смысле. Показательно и то, что Алиса попадает туда вслед за провожатым; такой непременный проводник в царство мертвых присутствует в легендах многих народов. В данном случае это белый кролик. Казалось бы, зайцы и кролики - символы скорее плодовитости, нежели смерти, но не все так просто с этим пушистым зверьком. Это еще и символ сверхъестественной силы (вспомним кроличью лапку), лунный символ, а в христианской традиции - символ жизни после смерти.
Далее, хотя Страна Чудес отнюдь не выглядит безопасным местом, показательно, что на самом деле в ней никто не умирает. Королева постоянно приказывает отрубить кому-то голову, но ни один приговор так и не оказывается исполненным, и Грифон подтверждает, что это вовсе не случайное везение: "Они тут никогошеньки не казнят". Реальный страх, который испытывает Шляпник или незадачливые садовники, этого не опровергает: бояться ведь можно не только смерти как окончательного небытия, она (или ее имитация) может быть попросту болезненной или сопряженной с некими потерями (как, скажем, гибель виртуального персонажа в компьютерной игре).
Еще одно примечательное обстоятельство - это остановившееся время, о котором рассказывают участники безумного чаепития. Впрочем, там же упоминаются и другие фокусы со временем, но все это лишь доказывает, что время в Стране Чудес не течет нормальным образом. Вполне естественно, что в царстве мертвых, погруженном в вечность, время - скорее иллюзия, чем реальность. Как, впрочем, и деятельность тамошних обитателей. Чаепитие никогда не заканчивается, в марафоне побеждают все, в королевский крокет, напротив, невозможно выиграть... "Ведь мы играем не из денег, а только б вечность проводить!""
унд
Путешествие в царство мертвых: случай Алисы
а разгадка одна -
"В Арле в Провансе культ Богини как Троицы или Пятерки Матерей дожил, маскируясь под христианский, до наших дней: ее праздник длится с двадцать четвертого по двадцать восьмое мая в середине месяца боярышника, или воздержанности, но теперь ей поклоняются в основном цыгане. Троица известна как Три Марии Прованса или Три Марии Моря, а для Пяти прибавлялись еще Марфа и апокрифическая служанка Сара. Похоже, это было христианизацией дохристианских рельефов на надгробиях в Арле (остров Аликам), на которых три или пять Богинь изображались на одном уровне, а возрождающаяся душа - на другом, ниже. Эту сцену трактовали как восстание Лазаря из мертвых. Даже во времена Данте на кладбище хоронили по старому обычаю. Тело клали в лодку, где уже лежали деньги, и отправляли ее в плавание по Роне до острова. Название острова Аликам объясняется как Елисейские поля, однако более правдоподобно, что Алис - древнее имя богини.
C мифологической точки зрения это разумно, потому что на острове Огигия, принадлежавшем Калипсо, были заросли ольхи. Alys, или Alis, или Halys - имя самой большой реки в Малой Азии еще доэллинской эпохи, о чем говорит название города Алиассуса (Aliassus, с принятым на Крите окончанием - assus), построенного на ее берегах - там, где она поворачивает на север, чтобы влиться в Черное море. Есть две реки под названием Hales, одна - в Ионии, другая - в Лукании, возможно, названные в честь богини."
"В примечании в главе одиннадцатой было высказано предположение, что богиня острова мертвых Аликам на реке Роне звалась Алис, и ольха, по-испански aliso, получила свое имя в ее честь. Дауза в 'Dictionnaire Etymologique' соединяет alisier, домашнюю рябину, с aliso, ольхой, которая скрывала от глаз острова мертвых. То же созвучие обнаружено в скандинавских и северо-германских els или elze (рябина домашняя) и else (ольха), а имя Алис, по-видимому, отражено в названии реки Иле, которая бежит от Брокена до Окера и в которой когда-то утонула принцесса Илсе."
путь туда ведет через уходящую вниз нору (туннель?), и эта Страна - в буквальном смысле потусторонний мир: недаром Алиса ожидает встретить там антиподов, однако обитатели этого мира вовсе не оказываются антиподами в географическом смысле. Показательно и то, что Алиса попадает туда вслед за провожатым; такой непременный проводник в царство мертвых присутствует в легендах многих народов. В данном случае это белый кролик. Казалось бы, зайцы и кролики - символы скорее плодовитости, нежели смерти, но не все так просто с этим пушистым зверьком. Это еще и символ сверхъестественной силы (вспомним кроличью лапку), лунный символ, а в христианской традиции - символ жизни после смерти.
Далее, хотя Страна Чудес отнюдь не выглядит безопасным местом, показательно, что на самом деле в ней никто не умирает. Королева постоянно приказывает отрубить кому-то голову, но ни один приговор так и не оказывается исполненным, и Грифон подтверждает, что это вовсе не случайное везение: "Они тут никогошеньки не казнят". Реальный страх, который испытывает Шляпник или незадачливые садовники, этого не опровергает: бояться ведь можно не только смерти как окончательного небытия, она (или ее имитация) может быть попросту болезненной или сопряженной с некими потерями (как, скажем, гибель виртуального персонажа в компьютерной игре).
Еще одно примечательное обстоятельство - это остановившееся время, о котором рассказывают участники безумного чаепития. Впрочем, там же упоминаются и другие фокусы со временем, но все это лишь доказывает, что время в Стране Чудес не течет нормальным образом. Вполне естественно, что в царстве мертвых, погруженном в вечность, время - скорее иллюзия, чем реальность. Как, впрочем, и деятельность тамошних обитателей. Чаепитие никогда не заканчивается, в марафоне побеждают все, в королевский крокет, напротив, невозможно выиграть... "Ведь мы играем не из денег, а только б вечность проводить!""
унд
Путешествие в царство мертвых: случай Алисы
а разгадка одна -
"В Арле в Провансе культ Богини как Троицы или Пятерки Матерей дожил, маскируясь под христианский, до наших дней: ее праздник длится с двадцать четвертого по двадцать восьмое мая в середине месяца боярышника, или воздержанности, но теперь ей поклоняются в основном цыгане. Троица известна как Три Марии Прованса или Три Марии Моря, а для Пяти прибавлялись еще Марфа и апокрифическая служанка Сара. Похоже, это было христианизацией дохристианских рельефов на надгробиях в Арле (остров Аликам), на которых три или пять Богинь изображались на одном уровне, а возрождающаяся душа - на другом, ниже. Эту сцену трактовали как восстание Лазаря из мертвых. Даже во времена Данте на кладбище хоронили по старому обычаю. Тело клали в лодку, где уже лежали деньги, и отправляли ее в плавание по Роне до острова. Название острова Аликам объясняется как Елисейские поля, однако более правдоподобно, что Алис - древнее имя богини.
C мифологической точки зрения это разумно, потому что на острове Огигия, принадлежавшем Калипсо, были заросли ольхи. Alys, или Alis, или Halys - имя самой большой реки в Малой Азии еще доэллинской эпохи, о чем говорит название города Алиассуса (Aliassus, с принятым на Крите окончанием - assus), построенного на ее берегах - там, где она поворачивает на север, чтобы влиться в Черное море. Есть две реки под названием Hales, одна - в Ионии, другая - в Лукании, возможно, названные в честь богини."
"В примечании в главе одиннадцатой было высказано предположение, что богиня острова мертвых Аликам на реке Роне звалась Алис, и ольха, по-испански aliso, получила свое имя в ее честь. Дауза в 'Dictionnaire Etymologique' соединяет alisier, домашнюю рябину, с aliso, ольхой, которая скрывала от глаз острова мертвых. То же созвучие обнаружено в скандинавских и северо-германских els или elze (рябина домашняя) и else (ольха), а имя Алис, по-видимому, отражено в названии реки Иле, которая бежит от Брокена до Окера и в которой когда-то утонула принцесса Илсе."