Прямая речь: Харун ар-Руси
Ну что ж, а мы тем временем продолжаем главное выступление.
Разных людей из движа разбросало по совершенно разным областям. Кто-то ушёл в «семью-работу», кто-то - на госслужбу, некоторые в науку, кто-то даже стал убеждённым противником любой опозиционной и революционной деятельности.
Сейчас на националистическом фланге наметилась новая тенденция - отход людей в Ислам. То, что ещё с десяток лет назад казалось форменным безумием (из нацизма - в «восточную религию», какова метаморфоза) сегодня стало обыденным явлением. Это не журналистская утка, такой процесс действительно идёт. И я его свидетель. Причём уходят не только «ветераны». Под зелёное знамя Аллаха сегодня становится и молодняк, из волны «автономов» и «пиплхейтеров».
Посему, следующий гость нашей рубрики - один из тех первых пионеров, что проделали сей странный, на первый взгляд, духовный путь. А именно - близкий в прошлом соратник Севастьянова и Хомякова - Вадим Сидоров, ныне более известный под именем «Харун ар-Руси». Что же побудило этого человека покинуть ультраправый лагерь, а также какие минусы и косяки он видит за националистическим движением с высоты нынешнего опыта, я и попытался узнать.
Пожелание публики касательно слишком большого объёма было учтено, и в этот раз текст разбит на две части. Пока вашему вниманию предлагаю вступление, во второй части будет больше конкретики по нашей теме.
Национальная идея и национальная реальность
Я покинул национальное движение в 1999 году, когда из него ушло достаточно много старых активистов. Причиной этого было поражение национал-патриотов в решающей борьбе за власть между оппозицией и семьей и передача власти наследнику - Путину. Тогда стало ясно, что новый режим это надолго, власть перехватила патриотическую риторику и, если нам не удалось скинуть дряхлую ельцинщину, то сбросить молодого полковника КГБ, опирающегося на надежды и поддержку населения и апеллирующего к «национальной идее» будет и вовсе нереально.
Поясню, что у меня не было никаких иллюзий и в отношении левой оппозиции, т.к. с 1995 года я относился к лагерю «чистых националистов», авторитетами которого были Севастьянов, Хомяков и другие. Тем не менее, радикальным националистам до власти было, как до луны, поэтому в 1998 году идея формирования «национальной колоны» внутри «объединенной оппозиции» под эгидой Макашова и ДПА была поддержана очень многими, в т.ч. начавшими отходить от Баркашова командирами РНЕ. Наш расчет был на то, что надо скинуть явно губительный и антинациональный режим Ельцина, после чего в патриотической системе координат у националистов появятся шансы сформировать новую оппозицию либо национализировать левопатриотический курс. Сейчас можно спорить, была данная тактика оправданной или нет, но факт в том, что оппозиция была разгромлена со всеми ее крыльями - от радикальных до внутрисистемных в лице Примакова и Лужкова.
Крушение политических надежд не только позволило, но и заставило задуматься о причинах провала национал-патриотического движения. Почему максимум, на что могут рассчитывать русские в плане национализма это бутафорский русский державный патриотизм в стиле Путина или Сталина, для которого русские как народ - это манипулируемое тягловое быдло? Как для догматического националиста национализм и национальное государство на тот момент для меня были неким идеалом, если не сказать, религией. И русская история, русская реальность воспринимались как полное несоответствие этому идеалу, что уже тогда становилось характерно для многих националистов и дало о себе знать в известной книге Широпаева «Тюрьма народа: русский взгляд на Россию».
На меня же шоковый эффект в тот момент произвела книга А.Розенберга «Миф ХХ века», из которой можно сделать вполне однозначный вывод, что ненационалистичность, державный интернационализм и государственничество есть продукт расовой души ядра русского народа, проще говоря, заложены у русских в крови. Поясню, что речь идет не о приятии или неприятии национализма, но способности или неспособности утвердить его. Это более радикальный и безнадежный вывод, чем у Широпаева, ибо если для него проблема заключается в России как государстве, то в оптике Розенберга и философии нордического НС, дело в самой русской расовой душе. В пользу этого говорило и то, что среди идеологов, лидеров и активистов русского движения, начиная с дореволюционных времен и вплоть до современности, преобладали или играли активную роль выходцы из этнической периферии русского народа - от украинцев до квартеронов и полукровок, уже не говоря о чистокровных инородцах, коии тоже не редкость. В этом мне, самому полукровке, виделась расовая несостоятельность генетического ядра русского народа (чистокровных русских), его нежизнеспособность, с точки зрения этнонационализма. Иначе говоря, какой вообще смысл в русском национализме, если чтобы быть адекватным националистом русскому человеку, как правило, нужно иметь в своих жилах ту или иную долю нерусской крови?
Поэтому мой уход из национального движения был вызван разочарованием не в идее, а в нации. То есть, в словосочетании «национальная идея» слабое звено мне виделось не в идее, а в самой нации, к которой она обращена.
Однако отойдя от активной политики и углубившись в ариософию и духовные доктрины, обращение к которым было характерно для эзотерического пласта НС, я пересмотрел свое отношение уже к самой идее. Беспристрастно смотря на вещи, под влиянием в первую очередь Ницше и Эволы для меня стало очевидно, что сам национализм - это профанная идея, продукт Нового времени с его «восстанием масс» и духовным господством «третьего сословия» над сакральными ценностями и подлинной аристократией. В итоге всех этих размышлений и сложного духовного пути, который я здесь описывать не буду, в 2003 году я пришел к принятию Ислама.
Как ни странно, именно нахождение в Исламе, в особенности вступление на путь суфизма, излечившее меня от нигилизма (который в Исламе находит воплощение в форме ваххабизма), вернули мне веру в мой русский народ.
Как мусульманин-традиционалист я не считаю приемлемой политическую идеологию национализма. Сужение духовных горизонтов человека до национальных рамок, превращение живой реальности, которой является любой народ с его достоинствами и недостатками, в объект для поклонения, идеализацию обанкротившихся политических химер национального государства я считаю явным невежеством и идолопоклонничеством. Именно поэтому я не являюсь националистом в политическом и идеологическом плане, что мне приписывают многие оппоненты, и не был им уже с самого момента принятия мною Ислама.
В то же время, сказанное не означает, что я являюсь безродным космополитом и сторонником этнического нигилизма под видом «интернационализма», к сожалению, распространенного сегодня среди части русских мусульман. В Исламе есть два понятия для обозначения слова «нация»: «миллат» и «каум». Миллат - это нация в политическом и духовном смысле и это применимо только к «нации ислама» или умме. Однако внутри этой нации признаются и защищаются этносы, племена - естественные общности людей, для определения которых используется слово «каум». В многонациональной системе, которой является Ислам, что бы кто ни говорил, сохраняются национальные различия, и ты это видишь своими глазами на каждом углу. В этом смысле, будучи в первую очередь исламским националистом (миллат), меня заботят интересы моего народа (каум) внутри уммы, а также его целевой призыв к Исламу, что и побудило меня и моих единомышленников создать в 2004 году Национальную Организацию Русских Мусульман (НОРМ).
Формой такого призыва мне видится обусловленный исламскими принципами патриотизм, то есть забота о моей родине и желание ее оздоровления на тех принципах, которые заложены в Исламе, но которые обращены не только к мусульманам, но и ко всему обществу, в котором они живут.
Исходя из всего вышесказанного, сегодня меня не волнует «национальная идея», которую я считаю политической и духовной химерой, но заботит национальная реальность, являющаяся частью той мирской реальности (дуния), в которой мы живем. В этой связи мой взгляд на Россию и русских сегодня в общих чертах такой.
Пообщавшись достаточно тесно со многими народами и поездив по разным странам мира, в том числе, живя последний год вне России, я не являюсь сторонником ни превознесения русских на пьедестал «идеальной нации», ни их уничижения как «ни на что неспособного народа» в стиле «белых либертарианцев», крайних регионалистов или Кавказ-Центра. Русский народ - достаточно сильный и талантливый народ, со своей спецификой, у которого сегодня существуют очень большие проблемы, в том числе, порожденные его слабостями и пороками. Основная из них заключается в том, что русские являются бесхозным народом, до которого нет дела его правящей элите, при этом живущим в очень жесткой конкурентной среде и при этом с крайне слабой внутренней самоорганизацией.
Что касается России, то она просто в практическом отношении является для русских колоссальным ресурсом, оценить который, боюсь, можно будет, только лишившись его. Работает ли сегодня этот ресурс на русских, и вообще имеют ли русские как народ достойный его роли и удельного веса в стране доступ к нему? Тут ответ тоже однозначный - нет. Но означает ли это, что из-за этого надо уничтожить сам ресурс, как предлагают многие? Я так не считаю. А что это означает? Это означает, что нужно направить усилия на превращение России в ресурс, работающий во благо ее народа. Я специально говорю про народ, а не про русских, так как при любом нормальном порядке русские должны быть и будут ведущей силой и выгодоприобретателем в нем. Напротив, вполне можно себе представить русскую по вывеске и даже этнической структуре власть, при которой народ России и дальше будет отчужден от ее ресурса (жизненного пространства) и продолжать деградировать подобно народам при многих националистических режимах в странах третьего мира.
Это не означает, что этнические проблемы русских как народа должны быть оставлены без внимания. Просто надо понимать, что никакое государство и власть, даже самые народно и национально ориентированные, их не решат. Власть должна сделать главное - создать порядок, при котором граждане страны будут жить зажиточно и свободно от гнета антинациональных бюрократии и крупного капитала, а также относиться к России как к самодостаточной стране русского и комплиментарных с ним народов. В моем понимании это и означает «Россия для русских».
Что же касается внутреннего оздоровления русского этноса, то оно должно быть делом не государства, а общества и предполагать свободное развитие, соревнование и взаимодействие русских консорций (церквей, общин, кланов), которые в итоге смогут создать нечто вроде неформальной родоплеменной федерации - русского суперэтноса или мира.
Продолжение следует. Комментарии после второй половины.