Третий радующийся
Сейчас я ещё одну телегу про «кавказское сопротивление» прогоню, например, и в ближайшее время мы к этой теме возвращаться не будем.
В прошлый раз я обещал поведать любопытный сценарий, при котором возможен приход русских националистов к власти при непосредственном саппорте кавказских боевиков. «Абсурд!» - воскликнете вы. «Ничуть» - парирует ваш покорный слуга.
Чтобы лучше понять мой месседж, перенесёмся на несколько десятилетий назад, в 20-30-е годы ХХ века. В то самое время, когда западные консервативно-революционные движения выходили на пик своей мощи и один за другим вынимали царский трон из-под уставших задниц европейских монархов. Детали нас сейчас интересовать не будут. Попробуем разобраться в тех причинах, из-за которых «пацану» столь неожиданно «фартануло», что тот в итоге всё-таки «пришёл к успеху». Да ещё какому успеху.
1. Восхождение фашизма
«Мы позволим себе роскошь быть одновременно аристократами и демократами, революционерами и реакционерами, сторонниками легальной борьбы и нелегальной, и все это в зависимости от места и обстоятельств, в которых нам придется находиться и действовать».
Бенито Муссолини
После Первой мировой войны Европа представляла собой жалкое зрелище. Тяжёлое финансовое состояние, внутренние противостояния элит, разочарование в научно-техническом прогрессе (чей лик обернулся уже не гуманистической маской, а жуткой гримасой военной жестокости), общий цивилизационный тупик - всё это привело Старый Свет к затяжной и мучительной депрессии. Старые монархии потеряли всякую легитимность, трон шатался едва ли не под каждым королём. Как итог - наступает звёздный час марксистов. Теперь у них есть наглядная иллюстрация того, к чему в итоге приводит «проклятый империализм» и каким образом буржуи эксплуатриуют патриотические чувства простых рабочих и крестьян. При таких раскладах, сразу в двух крупнейших державах, что были главными субъектами войны, за короткий отрезок времени происходят три революции. Февральская и Октябрьская в России и Ноябрьская - в Германии. Помимо Российской и Германской Империй, рушатся также Австро-Венгрия и Высокое Османское Государство. Под вопросом существование остальных правительств.
На колоссальной скорости Старый Свет врывается в эпоху левого террора. Города объяты пламенем, в сёлах стихийно возникают всё новые «революционные комитеты», прокатывается очередная волна покушений на первых лиц европейских государств. Разрушаются церкви, сжигаются магазины, останавливают свою работу заводы. Целые регионы переходят во власть мятежников, у которых после российского «успеха» 1917 года окончательно срывает крышу. Теперь уже даже юродивый понимает: старая аристократия больше не в силах удержать власть. Одновременно с этим, во многих странах избиениям подвергаются ветераны «империалистической войны». По воспоминаниям очевидцев, многие герои боевых действий не могли даже появиться в публичных местах - они тут же попадали под прессинг социалистов. Именно из этих ветеранов в Италии позже создаются «фашио», а в Германии - штурмовые бригады, берущие на себя обязательство остановить анархию. Аналогичные процесы происходят в Испании, Румынии, Болгарии и прочих странах.
MVSN - Добровольная милиция национальной безопасности. Италия.
И вот тут мы подходим к самому важному. В самый критический момент на горизонте западной политической жизни неожиданно появляется третья сила, отмежевавшаяся как от марксистов, так и от либеральных монархий, но в то же время впитавшая в себя всё самое популистское и от первых и от вторых. Восхождение к славе она начинает после того, как старая элита красочно демонстрирует свою дипломатическую импотенцию, а «красные» теряют немалую долю народного доверия из-за затянувшегося периода беспредела и насилия. Любопытно, что два самых известных лидера - Гитлер и Муссолини - являются выходцами из ультралевого лагеря. Они были в числе тех, кто впервые вспомнил старинную концепцию Tertius gaudens - тактику «третьего радующегося», что выползает из тени в тот момент, когда соперники уже достаточно измотали друг друга, после чего добивает обоих. В России ей воспользовались другие люди, но по той же схеме. «Раскачивали лодку» в Империи не Ленин сотоварищи, а эсеры и анархисты. И когда лодка перевернулась, три швейцарских поезда издали ужасающий клаксон и пломбированный вагон выдвинулся из Цюриха. К моменту его прибытия силы эсеров иссякли, как и силы правительства. Дело оставалось за малым.
2. Jus ad bellum
«Во время войны законы молчат».
Цицерон.
Однако же, отвлечёмся от скучного перелистывания учебника истории. Для себя уясним главный вывод: любое агрессивное политическое движение имеет шанс прийти к власти только как реакционная сила. А движение русских националистов, как и классических фашистов, однозначно является агрессивным.
(Даже если националисты отрастят патлы как у Боба Марли, сменят бомберы на балетные пачки, а основной своей деятельностью объявят разведение аквариумных рыбок и только во вторую очередь политику, то и в этом случае у нас обязательно найдут Холокост. Скажут, что рыбки у вас вскидывают плавники в нацистском приветствии, а главный краб подозрительно похож на Гитлера. Я гарантирую это).
Более того, фашизм обретает плоть только в условиях крайней нестабильности. Подобно тому, как в природе порядок может появиться только из хаоса, националистическая реакция всегда является следствием затянувшегося кризиса. При ином раскладе, в ситуации стабильности и процветания, ультраправые будут восприниматься нормальным обществом «возбудителями спокойствия». Социум имеет свойство выплёвывать маргиналов из своего жерла на самую проссанную обочину. Где мы сейчас, кстати, и находимся. И не стоит здесь ругаться на обывателей - это естественный механизм выживания любой человеческой общности. «Вор должен сидеть в тюрьме».
Ещё в античности в Европе зародилось понятие jus ad bellum - «право на войну». Понятно, что насилие по своей природе есть явление, противное сущности обычного человека. Кшатриями рождаются не все, взаимосистребление родов будет восприниматься социумом как угроза выживанию. Однако в случае опасности, насилие легитимизируется и расценивается обществом как благо. Отличие условных «русских» от условных «россиян» в том, что первые угрозу видят, а вторые - нет. И никакими листовками невозможно превратить субпассионария в пассионария. Можно только получить карт-бланш от населения на активные действия против врага. Партизанская война возможна лишь при поддержке широких масс.
Отсюда вывод. Политический национализм создаётся на основе силы, а утверждается способностью представить эту силу залогом права и мира. Но для вмешательства в управление внутренними делами государства, националистам необходим режим «чрезвычайного положения». Легитимизация ультраправых идей возможна в исключительном случае, когда ситуация диктует обществу необходимость наделения условных «маргиналов» just ad bellum. Или вернее сказать, правом полицейского.
3. Модель для сборки
Так вот, вернёмся к нашим баранам. А точнее, хомякам.
Создатели «программы НОРНА» и «Северного Братства» правильно уловили основную суть - для захвата власти радикальными националистами, нам необходима ситуация глубокого кризиса. Однако, никто не предложил конкретных схем и механизмов, как, собственно, эту власть в условиях этого самого кризиса брать. Главный посыл всех правых, ориентированных на террор: «сейчас главное взрывать водопроводы и пускать под откос поезда! Убивать ментов и уничтожать имущество Системы! Белый воин правой руки, возьми отвёртку - замочи цунара! Возьми отвёртку - замочи цунара!». На вопрос «а что вы планируете делать дальше, когда обстановка выйдет из-под контроля?», идеологи диверсионно-подрывных работ безразлично пожимают плечами. «Да хрен его знает! По ходу чё-нить придумаем! Возьми отвёртку - замочи цунара!».
Но так не бывает. Если нет конкретной стратегии, просчитанной до мелочей, значит кто-то со стороны обязательно реализует свой собственный сценарий, воспользовавшись ситуацией. И нам в этом сценарии будет, увы, отведена роль второго плана. Опыт эсеров и большевиков это наглядно иллюстрирует. Сливки всегда собирает тот, кто владеет техникой жировой сепарации, а не тот, кто хорошо умеет доить корову. Более того. Если радикальные националисты станут ударной силой грядущих беспорядков, они быстро утратят даже малейшую лояльность со стороны населения, чем развяжут руки властям. Да и уже, в общем-то развязали. Подобно тому как марксисты в двадцатые годы своими действиями выпустили из бутылки фашистского джина.
Посему, в идеале доводить молоко до кипения должны не мы. А те фанатики, которые могут ввергнуть российское общество в состояние хаоса и паники. Более того, их атака должна пробудить мощные национально-освободительные мотивы среди русских.
Догадываетесь, о ком я? Да-да, о том самом «кавказском сопротивлении». Перенос газавата с чеченских земель на всю оставшуюся «мирную» территорию России был бы идеальным вариантом, который предоставил бы русскому национальному движению тот шанс, при котором радикальные националисты получат право вмешательства в конфликт в качестве «третьей силы».
Естественно, реализация сценария предполагает выполнение многих условий.
Во-первых, должна произойти внутренняя «гражданская война» внутри спецслужб. Герилья между прокавказским лобби и остальными. Это нужно для того, чтобы «гарантом стабильности» в итоге не выступили сами фейсы.
Во-вторых, должен быть нанесён кардинальный урон кадыровцам со стороны чеченских повстанцев. В противном случае, к власти может прийти «всеми любимый» Академик и Герой Страны, и «дорогие россияне» ещё долго будут лицезреть по зомбоящику реалити-шоу «Рамзан и Джамшут строят новую Федерацию».
В-третьих, необходимо, чтобы к джихаду на территории РФ включилась активная часть инородных мусульманских диаспор. В таком случае мы будем иметь козырь «а мы вас предупреждали».
В-четвёртых, национальное движение к тому моменту должно обладать сплочённостью и достаточным количеством ресурсов, иметь необходимый набор кадров (не только бойцов, но и дипломатов, политиков, экономистов, медийщиков и т.д.), а самое главное - держать на руках готовый Проект, способный стать здоровой альтернативой для России. Иначе говоря, прорисованный в деталях «образ будущего».
Такие дела.
