Наверное, настала пора, когда мне нужно вернуть моим детям время
Чтобы хорошо сделать дело, нужно вложить в него старание, все умение, но сердце вкладываеть не следует. Сердце нужно оставить для Бога.
Как это?
Помню, Данила родился. Я от счастья и страха за крохотную жизнь себя не помнила. Он шевельнется - я к нему. Он плачет - я вместе с ним. Муж мне тогда сказал:
- Будешь всегда с ним, не сможешь поесть. Не сможешь поесть - не будет молока. Дети плачут. Это их единственный способ заявить о себе. Раз пошла есть - иди и ешь. Пусть плачет.
От этой фразы мир мой пошатнулся, но я пересилила себя. Я постепенно отодвигала этот дикий инстинкт всегда охранять. Со временем перестала пугаться детского плача.
Потом я научилась вместо уборки дома спать, когда выдавались свободные 20 минут… Меня мучила совесть, что я мало делаю по дому, но вместо того, чтобы взять пылесос я одевала тапки, чтобы не чувствовать крошки под ногами и пила чай. Чуть позже, когда была беременной Соней, я научилась не брать Данилу на руки, когда он тянул ко мне ручки и требовал, чтобы я его подняла.
Я научилась отделять себя от детей для себя, для других дел, других людей, своих интересов и снова для детей. Я заставляла себя отдыхать для детей. Делала для них все возможное, но сердце, как я сейчас это понимаю, часть сердца я оставляла для Бога. Я оставляла силы на то, чтобы их хватало на то, чтобы ОЦЕНИТЬ то, что мне было дано свыше и поблагодарить за это.
Сегодня приболела. Ушла с работы. По дороге домой по привычке думала о том, как проведу это время. Дети в школе и будут там еще два часа, никто не знает, что я дома. Если никому не скажу, то никто и не узнает, а значит со спокойной совестью можно делать, что вздумается.
И вот здесь вдруг кто-то внутри тихо сказал «нет». Дети выросли, они больше не требуют всего моего внимания, но они ждут его, моего внимания, времени со мной, когда мы дома и никуда не надо идти.
Наверное, настала пора, когда мне нужно вернуть моим детям то время, которое они мне дали, когда я отводила их в садик и делала дела, отдыхала и приходила в себя. Наверное, сейчас наступило время, когда я не должна отдавать все свое сердце на то, что мне хочется больше всего. Хочется уединения, но ведь дети вырастут и уединения будет больше, чем этого будет хотеться. Сейчас нужно пойти за ними и побыть дома вместе.
И я пошла. Соня не ждала меня так рано, увидела, не поверила глазам и я даже услышала как от радости ее сердце сначала подскочило, потом замерло, а потом пустилось вприпрыжку, вырываясь из груди; прижалось к моему и забилось в одном ритме с ним.
Данила увидел, но отреагировал спокойно. Он уже умеет контролировать эмоции и свою реакцию, но через минутку он расслабился и было видно, что рад безмерно.
Отдохнуть, как я думала у меня получится, не удалось. Данила решил помочь мне с ужином. Остановились на блинах из гречневой муки. Делали вместе, ели тоже. Болезнь и усталось куда-то делись и пришло чувство, что сделала все правильно.