Сказка для родителей.
Оправданные надежды.
Мой дедушка часто любил выпить. Когда внутри у него разливалось горячительное, он громко, и с упоением начинал хвалить меня. Хвалил за примерное поведение, нравственность, искреннюю чистоту поступков, бескорыстность желаний и за многое другое, чего, впрочем, у меня не было.
«Президентом, я тебе говорю - президентом он у нас будет»,- поднимались вверх с очередной рюмкой водки его слова, обращенные к нашей бабушке. Бабушка всегда злилась на деда, называя его пьяницей и еретиком, но мой дед всегда находил в своем лексиконе несколько бранных слов в ответ.
Я шел по коридору и проговаривал про себя слово. Одно лишь сладкое слово, которое крутилось у меня на языке - президент…нет…Президент….опять не то… ПРЕ -ЗИ-ДЕНТ. Да. Мне определенно нравились эти три слога, девять важных букв: 3 гласных, 6 согласных. Мне казалось это самым волшебным словом на свете. ПРЕ-ЗИ-ДЕНТ был лучше, чем мороженное, бабушкины пирожки, новая машинка скорой помощи; лучше, чем плавание в бассейне, поцелуй Светки, большой попугай какаду; лучше, чем тир, папин выходной и подаренное дедом ружье. Я стыдился признать, что слово ПРЕ-ЗИ-ДЕНТ было слаще для меня, чем слово мама. Но это было так.
Я очень четко запомнил первый день своей учебы в школе. Первый и самый яркий день- все остальные, за исключением последних звонков, обремененных лишними и ненужными слезами преподавателей, были серыми и скучными.
Моя первая учительница, Ольга Евгеньевна, раздала яркие буклеты каждому на парту. В этих буклетах было несколько картинок, обозначающих разные профессии. Там была нарисована медсестра в выбеленном халате, шофер в перемазанных сапогах, артист, стоящий на сцене театра, кинолог, учитель, дворник, сантехник и многие другие. Попросив выбрать из этого разнообразия свое будущее призвание, учительница стала ходить между парт и разговаривать с каждым ребенком. Первым начал рассказывать толстый и очень крепкий мальчик на первой парте. Он говорил с упоением про прелести работы военным, рассказывал про отца, как я понимаю хорошего шишку в войсках. Белокурая девочка, которая через пятнадцать лет стала моей супругой, говорила второй. Накручивая локон на пальчик и, явно смущаясь, Лиля (а именно так ее звали) связывала свою судьбу не иначе как со сценой и музыкой. Эта девочка хотела стать великой певицей как Патриция Каас, которая была так популярна в моем детстве. Таких белый волос, как у нее, я никогда больше не видел. Даже у бабушки белизна волос не была столь совершенной, как у Лили. Моей Лили.
Может именно в этот день, на седьмом году моей жизни в теплом сентябре девяносто пятого, я влюбился. Влюбился детской и поначалу безответной любовью, стремительно нахлынувшей на меня, отражаясь легким румянцем, при взгляде на объект обожания.
Подходила моя очередь. Учительница спросила и меня: «Ну, а ты что скажешь? Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?»
Вся моя будущая жизнь крутилась на языке последние двадцать минут. Я ждал этого момента. Время признания перед общественностью пришло. Я набрал в легкие воздуха, как перед самым затяжным заплывом. Фурор. Овации. Браво.
-«Президентом!»-, гордое и громкое раскатом скатилось с губ.
Наступило молчание. Неловкая пауза, коей среди детей встречается редко. Замечательная моя будущая певица покраснела и перестала крутить на пальчик локон, а толстяк с первой парты громко засмеялся. Смех его прервал лишь строгий взгляд Ольги Евгеньевны. Молчание возродилось снова.
Я был опустошен, потерян, забит, выдуманными мною ногами. Я находился на грани пропасти, мои мечты и стремления были разбиты в одночасье этой тишиной. Этой неловкостью и непониманием. Я пытался себя успокоить мыслями, что показался в лице этих сопляков слишком амбициозным.
Чего я хотел в свои семь лет? Я хотел быть собой. Я и был собой. Пока я не попал в эту одиннадцатилетнюю скучную пропасть, я олицетворял свои желания и стремления, свои мечты и только свои повадки. Только дошкольное время можно было назвать самый продуктивным периодом моей жизни, самым насыщенным и ярким, ибо после первого сентября тысяча девятьсот девяносто пятого года я все более и более стал походить на продукт своих родителей, на плод фантазии общества и СМИ. Я перестал быть полноправным владельцем своих амбиций. Наверное, я стал гражданином.
Время текло. С каждым новым годом у меня появлялось все больше кумиров. Одни из них совершали тактические ошибки при нападении на более слабых соперников, другие каялись перед миллиардной планетой в грехопадении на рабочем месте: разнообразной формы кабинетах. Причем, чувствовали эти люди вину перед всеми семьями мира: где мужья так же изменяли женам; перед семьями, где царили зловонная ложь и скупость эмоций.
Смотрела на весь этот цирк и моя семья: дедушка плевался: «Нет, Петька, страна ждет такого как ты, а не эти маргиналы. Вот будешь президентом- всем покажешь, что и как надо в этих «овально-квадратных» кабинетах делать, как страной руководить».
«Не морочь ему мозги»,- прозвучал бабушкин голос. «Т ему весь мозг проел этими мечтами. Над ним же в школе смеются. У ребенка на носу физическая гимназия, а ты ему все политику суешь»,- не унималась она.
Я вышел из комнаты. Мне было грустно и нужно было готовиться к новой, по непонятной мне причине выбранной, моими родителями новой школе. Было нужно. Нужно.
Мораль сказки.
Меня зовут Рошин Петр Сергеевич. Мне полных 32 года. Я инженер в одной крупной энергетической компании. Мой заработок на 200 % превышает среднестатистический уровень дохода в семьях из 4-х человек. Я приобрел свою квартиру в ипотеку на 50 лет и исправно выплачиваю все кредиты. Мою супругу зовут Лилия. Рошина Лилия Константиновна. Лиля прекрасная хозяйка и я могу позволить ей не работать. К своим 32-ум она чудесно выглядит, будто только вчера мы танцевали под школьный вальс, а сегодня уже прожили десять лет в вполне счастливом браке. Ко всему прочему, Лилия прекрасно поет. Ее голос- это украшения каждого нашего семейного праздника. У нас двое замечательных ребят: Илье 9 лет, а Ромочке 3. Илья мечтает стать космонавтом. Попросил меня на десятилетие подарить ему настоящий телескоп. Но мы, посовещавшись с супругой, решили, что он будет сильно отвлекать его от занятий в школе. В десять лет его, как одного из самых способных учеников в классе берут без вступительных тестов в гимназию юридического профиля при академии МВД. Будущее Романа для нас тоже представляется вполне успешным. Лиля заметила, что у нашего сына превосходный слух и завтра мы едем покупать пианино для нашего мальчика. Супруга считает, что его возраст оптимально подходит для обучения музыке. Она хочет, чтобы наш мальчик вырос пианистом.
Наши дети - это самое ценное, что у нас есть. Это наша гордость, которая непременно еще покажет себя обществу. Мы мечтаем, что в один прекрасный день наши мальчики станут известными и великими людьми. Их имена прогремят на всю нашу необъятную родину и, возможно, выйдут за ее границы.
Наш младший ни на секунду не расстается с футбольным мячом, поэтому мой рассказ я завершаю - пойду постою на воротах, пока этот юный Пеле будет смело бить по штанге. В три года он меня пугает своей силой и меткостью удара. Это редкость среди его сверстников.
Меня зовут Рошин Петр Сергеевич. Мне полных 32 года. И я счастливый человек. Вполне.
Мой дедушка часто любил выпить. Когда внутри у него разливалось горячительное, он громко, и с упоением начинал хвалить меня. Хвалил за примерное поведение, нравственность, искреннюю чистоту поступков, бескорыстность желаний и за многое другое, чего, впрочем, у меня не было.
«Президентом, я тебе говорю - президентом он у нас будет»,- поднимались вверх с очередной рюмкой водки его слова, обращенные к нашей бабушке. Бабушка всегда злилась на деда, называя его пьяницей и еретиком, но мой дед всегда находил в своем лексиконе несколько бранных слов в ответ.
Я шел по коридору и проговаривал про себя слово. Одно лишь сладкое слово, которое крутилось у меня на языке - президент…нет…Президент….опять не то… ПРЕ -ЗИ-ДЕНТ. Да. Мне определенно нравились эти три слога, девять важных букв: 3 гласных, 6 согласных. Мне казалось это самым волшебным словом на свете. ПРЕ-ЗИ-ДЕНТ был лучше, чем мороженное, бабушкины пирожки, новая машинка скорой помощи; лучше, чем плавание в бассейне, поцелуй Светки, большой попугай какаду; лучше, чем тир, папин выходной и подаренное дедом ружье. Я стыдился признать, что слово ПРЕ-ЗИ-ДЕНТ было слаще для меня, чем слово мама. Но это было так.
Я очень четко запомнил первый день своей учебы в школе. Первый и самый яркий день- все остальные, за исключением последних звонков, обремененных лишними и ненужными слезами преподавателей, были серыми и скучными.
Моя первая учительница, Ольга Евгеньевна, раздала яркие буклеты каждому на парту. В этих буклетах было несколько картинок, обозначающих разные профессии. Там была нарисована медсестра в выбеленном халате, шофер в перемазанных сапогах, артист, стоящий на сцене театра, кинолог, учитель, дворник, сантехник и многие другие. Попросив выбрать из этого разнообразия свое будущее призвание, учительница стала ходить между парт и разговаривать с каждым ребенком. Первым начал рассказывать толстый и очень крепкий мальчик на первой парте. Он говорил с упоением про прелести работы военным, рассказывал про отца, как я понимаю хорошего шишку в войсках. Белокурая девочка, которая через пятнадцать лет стала моей супругой, говорила второй. Накручивая локон на пальчик и, явно смущаясь, Лиля (а именно так ее звали) связывала свою судьбу не иначе как со сценой и музыкой. Эта девочка хотела стать великой певицей как Патриция Каас, которая была так популярна в моем детстве. Таких белый волос, как у нее, я никогда больше не видел. Даже у бабушки белизна волос не была столь совершенной, как у Лили. Моей Лили.
Может именно в этот день, на седьмом году моей жизни в теплом сентябре девяносто пятого, я влюбился. Влюбился детской и поначалу безответной любовью, стремительно нахлынувшей на меня, отражаясь легким румянцем, при взгляде на объект обожания.
Подходила моя очередь. Учительница спросила и меня: «Ну, а ты что скажешь? Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?»
Вся моя будущая жизнь крутилась на языке последние двадцать минут. Я ждал этого момента. Время признания перед общественностью пришло. Я набрал в легкие воздуха, как перед самым затяжным заплывом. Фурор. Овации. Браво.
-«Президентом!»-, гордое и громкое раскатом скатилось с губ.
Наступило молчание. Неловкая пауза, коей среди детей встречается редко. Замечательная моя будущая певица покраснела и перестала крутить на пальчик локон, а толстяк с первой парты громко засмеялся. Смех его прервал лишь строгий взгляд Ольги Евгеньевны. Молчание возродилось снова.
Я был опустошен, потерян, забит, выдуманными мною ногами. Я находился на грани пропасти, мои мечты и стремления были разбиты в одночасье этой тишиной. Этой неловкостью и непониманием. Я пытался себя успокоить мыслями, что показался в лице этих сопляков слишком амбициозным.
Чего я хотел в свои семь лет? Я хотел быть собой. Я и был собой. Пока я не попал в эту одиннадцатилетнюю скучную пропасть, я олицетворял свои желания и стремления, свои мечты и только свои повадки. Только дошкольное время можно было назвать самый продуктивным периодом моей жизни, самым насыщенным и ярким, ибо после первого сентября тысяча девятьсот девяносто пятого года я все более и более стал походить на продукт своих родителей, на плод фантазии общества и СМИ. Я перестал быть полноправным владельцем своих амбиций. Наверное, я стал гражданином.
Время текло. С каждым новым годом у меня появлялось все больше кумиров. Одни из них совершали тактические ошибки при нападении на более слабых соперников, другие каялись перед миллиардной планетой в грехопадении на рабочем месте: разнообразной формы кабинетах. Причем, чувствовали эти люди вину перед всеми семьями мира: где мужья так же изменяли женам; перед семьями, где царили зловонная ложь и скупость эмоций.
Смотрела на весь этот цирк и моя семья: дедушка плевался: «Нет, Петька, страна ждет такого как ты, а не эти маргиналы. Вот будешь президентом- всем покажешь, что и как надо в этих «овально-квадратных» кабинетах делать, как страной руководить».
«Не морочь ему мозги»,- прозвучал бабушкин голос. «Т ему весь мозг проел этими мечтами. Над ним же в школе смеются. У ребенка на носу физическая гимназия, а ты ему все политику суешь»,- не унималась она.
Я вышел из комнаты. Мне было грустно и нужно было готовиться к новой, по непонятной мне причине выбранной, моими родителями новой школе. Было нужно. Нужно.
Мораль сказки.
Меня зовут Рошин Петр Сергеевич. Мне полных 32 года. Я инженер в одной крупной энергетической компании. Мой заработок на 200 % превышает среднестатистический уровень дохода в семьях из 4-х человек. Я приобрел свою квартиру в ипотеку на 50 лет и исправно выплачиваю все кредиты. Мою супругу зовут Лилия. Рошина Лилия Константиновна. Лиля прекрасная хозяйка и я могу позволить ей не работать. К своим 32-ум она чудесно выглядит, будто только вчера мы танцевали под школьный вальс, а сегодня уже прожили десять лет в вполне счастливом браке. Ко всему прочему, Лилия прекрасно поет. Ее голос- это украшения каждого нашего семейного праздника. У нас двое замечательных ребят: Илье 9 лет, а Ромочке 3. Илья мечтает стать космонавтом. Попросил меня на десятилетие подарить ему настоящий телескоп. Но мы, посовещавшись с супругой, решили, что он будет сильно отвлекать его от занятий в школе. В десять лет его, как одного из самых способных учеников в классе берут без вступительных тестов в гимназию юридического профиля при академии МВД. Будущее Романа для нас тоже представляется вполне успешным. Лиля заметила, что у нашего сына превосходный слух и завтра мы едем покупать пианино для нашего мальчика. Супруга считает, что его возраст оптимально подходит для обучения музыке. Она хочет, чтобы наш мальчик вырос пианистом.
Наши дети - это самое ценное, что у нас есть. Это наша гордость, которая непременно еще покажет себя обществу. Мы мечтаем, что в один прекрасный день наши мальчики станут известными и великими людьми. Их имена прогремят на всю нашу необъятную родину и, возможно, выйдут за ее границы.
Наш младший ни на секунду не расстается с футбольным мячом, поэтому мой рассказ я завершаю - пойду постою на воротах, пока этот юный Пеле будет смело бить по штанге. В три года он меня пугает своей силой и меткостью удара. Это редкость среди его сверстников.
Меня зовут Рошин Петр Сергеевич. Мне полных 32 года. И я счастливый человек. Вполне.