Женские голоса. Astrud Gilberto
Вот хороша, стройна, загорела,
Идет мимо девушка из Ипанемы.
В ритме самбы,
Плавно качаясь, идет...
Но... Отчего я печален?
О... Я хочу ей признаться...
Да!.. Должен я ей открыться...
Но не смотрит она на меня,
Лишь на море все смотрит она...
Click to viewЧудо. Это оно подарило миру Аструд Джильберто.
Посудите сами:
- на момент записи Girl From Ipanema в студии Verve она не была профессиональной певицей. Так, мурлыкала себе под нос популярные мелодии между плитой и стиркой;
- она случайно оказалась в студии, куда ее пригласил муж, великий Жоау Джильберто, "отец" босса-новы, гитарист и певец;
- "Девушка" должна была быть записана в своем изначальном варианте: на португальском языке, с мужским вокалом (а как иначе, если повествование ведется от лица мужчины), то есть так, как она уже была выпущена в 62-м в Бразилии, но продьюсер записи Крид Тейлор, углядев в песне потенциальный большой хит, настоял на том, чтобы к ней был написан английский текст.
- Аструд оказалась единственной в студии, кто мог спеть песню на английском языке. Гетц петь не умел, а Жоау Джилберто не знал английского.
Невероятная песня, гимн молодости, красоте, гимн никогда не стареющей, теряющейся за горизонтом полоске мокрого песка, стирающей морщинки со своего лица, лежащей на стыке двух бесконечных в своем многообразии миров, на стыке времен. Никто лучше Харуки Мураками не смог написать про нее:
Девушка из Ипанемы Шестьдесят Три / Восемьдесят Два продолжает беззвучно идти по метафизическому жаркому пляжу. Пляж очень длинный, на него набегают спокойные белые волны. Ветра совсем нет, горизонт чист. Пахнет морем. Нещадно жарит солнце.
Я валяюсь под пляжным зонтиком; из ящика со льдом достаю и открываю банку пива. Сколько я их уже выпил? Пять? Шесть? А, черт с ним. Сколько ни пей, все выходит с потом.
А она все идет себе. Бикини простенькой расцветки в обтяжку на загорелом стройном теле.
- Привет, - окликаю я ее.
- Добрый день, - говорит она.
- Пива выпьешь? - приглашаю я.
- Давай! - соглашается она.
И мы вместе пьем пиво под пляжным зонтиком.
- Кстати, - говорю я, - кажется, я тебя уже встречал здесь - в шестьдесят третьем году. И место то же, и время суток...
- Ничего себе... Так давно?
- Ну да...
Она залпом отпивает половину, и смотрит в банку через дырочку.
- Может, и встречал... В шестьдесят третьем году, говоришь? Хм, в шестьдесят третьем... Могли и встретиться.
- Ты совсем не меняешься, да?
- Так я же метафизическая девушка.
- А тогда ты на меня совсем внимания не обращала. Только и глядела, что на море...
- Все может быть, - говорит она. И смеется: - Слушай, а можно еще пива?
- Да конечно, - говорю я и открываю ей банку. - А ты что же: так с тех пор и идешь по пляжу?
- Ну да.
А потом Аструд записала много других песен. Свежих, как дыхание океана и непосредственных, как слепой летний дождик. Её задумчивый, очень искренний, неправильный, почти детский голос порхает бабочкой с нотки на нотку. И всякий раз случается чудо.