Моя прекрасная дочь
Она бесконечно рисует принцесс, играет в принцесс, смотрит мультики про принцесс, всем человеческим существам на рисунках пририсовывает короны, наряжается дома в праздничные платья, дополняя их немыслимыми аксессуарами... Тогда я решаю сфотографировать ее в новой студии, там хороший свет, там интересная мебель, там множество "принцессного" реквизита...
Приезжаем.
Она почти без остановок бегает в разных направлениях по всей студии, берет одно, другое, прячется, строит некрасивые рожицы... Вообще не делает ничего, из того что я прошу. А мне хочется увидеть на снимках маленькую леди... миленькую леди... задумчивую, нежную, настоящую...
Она берет веер и зонтик... Я думаю - вот, сейчас! Но она опять строит рожицы. Я решаю не вмешиваться в процесс, ничего не говорить, снимать почти исподтишка.
Но тут поступает требование играть с ней в принца и принцессу. Она мгновенно обустраивает "зАмок" на белоснежном пушистом коврике. Как только я отвлекаюсь на фотографирование - "мамааа, ну давай играть!" Играть нужно не просто так. С чувством, с толком. С пониманием происходящего.
А я никак не могу совместить игру и работу. Что-то одно страдает.
Черт. Я раздражаюсь, обижаюсь, злюсь и говорю: "Я привела тебя сюда, чтобы сделать красивые фотографии, а ты не хочешь мне помочь. Заставляешь меня играть с тобой, а я не могу играть и фотографировать одновременно".
Она тоже обижается.
Да еще и волосы примялись - лежат не так, ушки торчат, лицо напряжено...
Все, конец съемке.
Она надевает вязанное кашпо на голову - и получается шляпа. Это мне нравится. Но настроение все равно испорчено у обеих.
Мы что-то там еще делаем, я снимаю чуть-чуть издалека, немного прибираем за собой, потом одеваемся, ждем такси и уезжаем...
В машине я еще злюсь чуть-чуть, но потом мы обнимаемся... Я думаю о том, что не вышло у меня сделать для дочери "ванильных фоточек") Ну, она такая, другая, она хочет надевать платья и туфли, а на нее нужно надевать тельняшку и старые шорты... и волосы растрепать... и лицо измазать красками) Или нужно дополнительно приглашать терпеливого послушного принца))
А дома я говорю ей: "Спасибо, что съездила со мной, для меня это было очень важно". А она расцветает улыбкой и говорит: "Правда?". "Правда", - говорю. И мир восстанавливается.
Приезжаем.
Она почти без остановок бегает в разных направлениях по всей студии, берет одно, другое, прячется, строит некрасивые рожицы... Вообще не делает ничего, из того что я прошу. А мне хочется увидеть на снимках маленькую леди... миленькую леди... задумчивую, нежную, настоящую...
Она берет веер и зонтик... Я думаю - вот, сейчас! Но она опять строит рожицы. Я решаю не вмешиваться в процесс, ничего не говорить, снимать почти исподтишка.
Но тут поступает требование играть с ней в принца и принцессу. Она мгновенно обустраивает "зАмок" на белоснежном пушистом коврике. Как только я отвлекаюсь на фотографирование - "мамааа, ну давай играть!" Играть нужно не просто так. С чувством, с толком. С пониманием происходящего.
А я никак не могу совместить игру и работу. Что-то одно страдает.
Черт. Я раздражаюсь, обижаюсь, злюсь и говорю: "Я привела тебя сюда, чтобы сделать красивые фотографии, а ты не хочешь мне помочь. Заставляешь меня играть с тобой, а я не могу играть и фотографировать одновременно".
Она тоже обижается.
Да еще и волосы примялись - лежат не так, ушки торчат, лицо напряжено...
Все, конец съемке.
Она надевает вязанное кашпо на голову - и получается шляпа. Это мне нравится. Но настроение все равно испорчено у обеих.
Мы что-то там еще делаем, я снимаю чуть-чуть издалека, немного прибираем за собой, потом одеваемся, ждем такси и уезжаем...
В машине я еще злюсь чуть-чуть, но потом мы обнимаемся... Я думаю о том, что не вышло у меня сделать для дочери "ванильных фоточек") Ну, она такая, другая, она хочет надевать платья и туфли, а на нее нужно надевать тельняшку и старые шорты... и волосы растрепать... и лицо измазать красками) Или нужно дополнительно приглашать терпеливого послушного принца))
А дома я говорю ей: "Спасибо, что съездила со мной, для меня это было очень важно". А она расцветает улыбкой и говорит: "Правда?". "Правда", - говорю. И мир восстанавливается.