Дмитрий Глуховский - главный метрообходчик-2034
ЖЖ массировано атакует банерами с рекламой новой книги Глуховского. В некоторых сообществах уже начинаются первые вспышки «хохлосрача» относительно книги. Что до меня - читать я ее не собираюсь. «Метро-2033″ хватило с лихвой, дальнейшего пережевывания этой темы, с поправкой на литературный талант Дмитрия что-то не хочется. Читал я и его «Сумерки», как говорится, «не корысти ради, а токмо волею пославшей меня» - в данном случае редакции, перед тем, как я делал с ним интервью.
Из пассажа выше, может показаться, что я злопыхательствую и плохо отношусь к Дмитрию. И это ни разу не так. Его книги - дивный трэш, который не выдерживает никакой критики - но в факте существования и популярности этого треша мне видится что-то милое. И хоть книги эти мне не нравятся, за самого Дмитрия я очень рад. Честно-честно.
Ну и в связи с информационной горячкой, относительно новой книги, вывешиваю свое старое интервью с Глуховским, приуроченное к выходу книги «Сумерки».
Дмитрий Глуховский - герой в лучших голливудских традициях. Волевой взгляд, бесстрашная улыбка и выражение лица «Эй, детка, сейчас я спасу мир, а потом мы займемся любовью». Поверить в то, что это писатель (которого к тому же, по слухам, читают люди), довольно сложно. Отсюда и мой первый вопрос…
- На какую разведку работаешь? ГРУ, Моссад, Ми-6, ЦРУ? Извини, если вопрос невежливый…
- Нормально, мне его часто задают. Не укладывается у людей в голове, что можно говорить на иностранных языках и не быть шпионом. Когда я работал на телеканале «Евроньюс» во Франции, коллеги были вполне серьезно убеждены, что я кадровый разведчик КГБ. За спиной часто шушукались. (Смеется.)
- Ты, кстати, так и не ответил.
- Без комментариев!
- Ладно… В твоих произведениях отчетливо прослеживается тема подковерных игр, интриг. Шантаж, манипулирование, сокрытие истинных целей… У тебя паранойя?
- Просто я журналист-международник - насмотрелся и наслушался достаточно. Большинство людей даже не представляет себе, как в действительности устроены информационная и политическая машины. Реальные механизмы, движущие историческими процессами, ничего общего не имеют с тем, что мы привыкли об этом думать. Давно пора научиться ничему не верить и читать между строк.
- Ладно, я постараюсь. Между двумя твоими романами «Метро 2033» и «Сумерки» чувствуется значительный качественный разрыв: «Сумерки» отличаются в лучшую сторону и по слогу, и по стилистике. Ты сменил «литературного негра»?
- Ха-ха. Ничего странного. «Метро 2033» было завершено три года назад. Все эти годы я писал «Сумерки». За три года многое случилось, полностью изменилась моя жизнь. Я вырос, изменился сам, изменился и мой язык. Как ни крути, «Метро 2033» - вещь дебютная. Задумана она была еще в школе, начинала создаваться в университете, на написание у меня ушло в общей сложности больше пяти лет, и когда книга была закончена, мне было только двадцать пять. Поэтому местами она сыровата. Сейчас пишу «Метро 2034», вывешиваю бесплатно по главам в своем ЖЖ (dglu), и выходит совсем иначе. Правда, и дается сложнее.
- Значит, опять «Метро»? Почему тебя так туда тянет?
- Трудно сказать, что именно завораживает меня в постъядерном мире. Представьте себе Генриха Шлимана в тот миг, когда его лопата упирается в занесенную песками крепостную стену легендарной Трои, на поиски которой он потратил всю жизнь. Представьте, как он археологической кистью сметает пыль с треснувших барельефов, как из песка восстают башни и дома, как оживает в его воображении древний город… А если представить, что в руинах, под несколькими культурными слоями - наша с вами цивилизация, и археологи будущего смахивают пыль с башенок МИДа и раскапывают рухнувшую Останкинскую башню? Есть в этом что-то завораживающее, и не только для меня.
В жизни человека нет событий более значимых, чем рождение и смерть. Рождение галактик и гибель миров зачаровывает нас по этой же причине. Разве можно представить себе что-нибудь более величественное, чем Апокалипсис?
- Ты веришь в Бога?
- Трудно сказать. Вся эта история - я имею в виду Библию - не кажется мне слишком убедительной. Для большинства людей верить в Бога - это красить яйца на Пасху, креститься на церковь и время от времени говорить: «Боже, сделай так, чтобы я выиграл в «Спортлото». Вера - естественная психологическая потребность человека, связанная с тем, что он не может полностью контролировать свою жизнь. Такая же необходимость, как стремление любить и быть любимым. Потребность верить, может быть, есть и у меня. Но я очень уж привередлив в вопросах выбора объекта.
- Говорят, фантасты не верят в Бога, потому что «творят миры», отличные от предписанного нам всем Божьего мира, а это в некотором роде сатанизм…
- Я не считаю себя фантастом. Разве «Сумерки», например, фантастика? Фантастика - это Гарри Гаррисон, Кир Булычев, Стругацкие - с натяжкой. Моя вторая книга куда ближе к жанру магического реализма. Для четвертого романа я выберу тот жанр, который поможет мне максимально ярко и интересно раскрыть идею. Именно идея стоит для меня на первом месте.
- И какова же главная идея твоего творчества? В том же «Метро», например?
- Техногенные катастрофы. Человек на войне.
- У тебя, кстати, очень странный тип человека на войне. Трудно отделаться от ощущения, что стрельба в «Метро 2033» - это детская «войнушка», а не война. Ты же слышал разрывы снарядов, неужели человек на войне таков?
- На войне человек думает об одном: лишь бы пронесло. И еще он ко всему привыкает. Месть за погибших родных, страх расстрела за дезертирство - вот реальные механизмы, заставляющие людей взять в руки оружие, убивать других людей и рисковать собственной жизнью. Что заставляет людей присоединиться к партизанскому движению в оккупированном городе? Сделал бы это ты? Откуда ты знаешь, что чувствует на войне человек? Из фильмов, которые показывают по «Первому каналу»? Вот это-то как раз и есть разрисованная спецэффектами детская «войнушка».
- Ладно, а что там с техногенными катастрофами?
- Техногенные катастрофы почти всегда - результат халатности, беспечности. Самой страшной платой за прогресс станет глобальное изменение климата. И меня поразило, когда администрация США, которые первыми расплачиваются за свою экологическую близорукость ураганами в Мексиканском заливе, затопленным Новым Орлеаном, заоблачными ценами на нефть, продолжала отрицать связь между выбросами парниковых газов и безумием погоды. Что еще нужно, чтобы правительства поверили в нее? Чтобы смыло Нью-Йорк, Лондон и Венецию? Посмотрим, ждать уже остается недолго.
- Большинство организаций, которые борются за «права Земли», делают свои акции все более эпатажными, стремятся шокировать общество, чтобы заметили. Не будет ли их борьба борьбой до последнего, вплоть до экологического терроризма? Как ты считаешь?
- Не думаю, что «Гринпис», организация, пропагандирующая гармонию с природой и ненасилие, когда-нибудь опустится до терроризма. Мне кажется, уже в ближайшее десятилетие всем станет очевидно, что «зеленые» во многом правы. Если бывший вице-президент США Эл Гор получает Нобелевскую премию мира за борьбу с глобальным потеплением, это уже знак.
- А в чем, по-твоему, кроются корни современного терроризма?
- У терроризма много составляющих. Изначальная база - социально-экономическая. Живущие в нищете, недоразвитые, угнетенные собственными режимами мусульманские страны - прекрасный рассадник для экстремистских идей. Фрустрация приводит к агрессии, это дважды два психологии. Находится внешний враг, который и виноват во всех бедах. Потом на желании ему отомстить строится чей-то бизнес. Все это вписывается в большую картину великого джихада, не так уж сильно отличающейся от идеи мировой революции: то же желание перестроить мир, установить «справедливый порядок», заплатив за него кровью «неверных» или «классовых врагов». Ничего принципиально нового, только риторика чуть другая.
- Кстати, о социально-экономической базе. Писать книги выгодно?
- Пока что я куда больше получаю на своей основной работе, чем от писательской деятельности. По правде говоря, я даже побаиваюсь того момента, когда начну хорошо зарабатывать на книгах: слишком силен будет соблазн писать не ради процесса, не ради созидания и самоутверждения, а за деньги. Именно в той точке, где изменяется причина, по которой человек занимается искусством, творчество превращается в ремесло. Когда пишешь, рисуешь или снимаешь лишь для того, чтобы купить себе новую машину или дом, выходят обманки, пустышки. Кто сказал, что душу продаешь именно пахнущему серой дьяволу? Продюсеры покупают ее куда охотнее, а продажа начинается с небольших компромиссов, с согласия немного подхалтурить там, тут.
- С какой целью ты запускал свои сетевые проекты? Это некий интерактивный эксперимент, игра с читателем, или не надеялся издать книги?
- На главной странице сайта www.m-e-t-r-o.ru, где я впервые опубликовал «Метро 2033» и где вся книга до сих пор лежит в свободном доступе, написано: «Экспериментальный проект». Идея выложить книгу в Сеть пришла мне, когда издательства, куда я отправил рукопись, отказались ее печатать. Но довольно быстро из электронного самиздата проект «Метро» превратился в нечто иное, совершенно новое: он оброс саундтреком, галереей иллюстраций, нарисованных читателями, и в какой-то момент под влиянием фанатов книги я дозрел до того, чтобы переписать ее. Новые главы выкладывались прямо на сайт, получился своеобразный сериал. Когда книга была завершена, сразу несколько издательств заявили о желании приобрести на нее права.
- Насколько сильна сегодня, по-твоему, сетература? На мой взгляд, это прекрасное течение уже сходит на нет. Десять лет назад быть сетевым автором уже значило быть замеченным. А сегодня, когда в Сеть приходит все больше и больше людей, все теряются в этой массе.
- Опубликовать себя самому сегодня по-прежнему куда проще, чем добиться, чтобы тебя напечатали издательства. Кроме того, тенденции книжного рынка таковы, что все меньшее число людей сможет издаваться. Если сегодня печатают почти всех, кто сумел написать более или менее связно 20-30 авторских листов, в будущем издательства будут подходить к отбору рукописей куда придирчивей. Сейчас ежегодно выпускаются десятки тысяч авторов. Стратегии меняются: скоро будут выпускать меньшее число наименований большими тиражами. И самиздат в Сети останется самым верным способом быть замеченным. Если тебя безо всякой рекламы прочли в Интернете тысячи людей, можно рассчитывать и на успех бумажной книги. В массе графоманских текстов стоящей книге проще утонуть, это правда. Но я верю, что выплывет сильнейший.
- Насколько ты придерживался реальных исторических фактов в «Сумерках»?
- Многие герои «Сумерек» действительно существовали. Историческим лицом был францисканский епископ Диего де Ланда, который в моем романе отправил отряд конкистадоров за тайными манускриптами жрецов майя. В действительности состоялось и грандиозное аутодафе 12 июля 1562 года в городке Мани на мексиканском полуострове Юкатан. Тогда были сожжены тысячи индейских рукописей, деревянных идолов, гороскопов, и в один день память десятков поколений майя была стерта. Наконец, ураганы, землетрясения и наводнения, которые уносят десятки тысяч человеческих жизней каждый год и не сходят с наших телеэкранов - все это есть на самом деле. Я просто объединил эти события.
- Та таинственная рукопись, на основе которой написан роман, это случайно не Codex Troano и Codex Cortesianis или это уловка в стиле дневника молодого монашка из романа «Имя Розы» Умберто Эко?
- Это уловка, но довольно прозрачная: речь идет о книге самого Диего де Ланда «Сообщения о положении дел в Юкатане», по которой сегодня все специалисты строят свои представления о сгинувшей цивилизации майя. Я ее читал на испанском и именно на ней построил свой роман. Кстати, знаменитый советский ученый Юрий Кнорозов, расшифровавший письмена майя, тоже не плод моего воображения, а историческое лицо. Правда, пришлось чуть изменить его биографию. Многие, читая «Сумерки», даже и не догадываются о том, что ровно половина в книге - чистая правда.
- Тебе нравится быть творцом иной реальности?
- Самая интересная и самая сложная задача - выстроить сюжет и атмосферу так, чтобы с первых страниц он тебя захватывал, захлестывал, как щупальце кракена, и утягивал в топи романа. Чтобы он не переставал интриговать, а последние главы давали не только объяснение книге, но и заставляли читающего переосмыслить ее. Что же касается созидания альтернативных вселенных - боюсь, «Сумеркам» не удастся повторить судьбу «Метро 2033». В «Метро» можно играть, в нем можно жить. «Сумерки» же - просто роман.
- «Бог умер», - сказал Ницше. «Ницше умер», - сказал Бог. В конце «Сумерек» главный герой встречает больного Бога. Это метафора? Наш мир болен и умирает?
- Сознание любого человека - целый мир, смерть каждого - маленький конец света. Каждую минуту незаметно исчезают десятки тысяч миров. «Сумерки» - реквием по каждому из них.
- И последний вопрос. Тебе как разведчику должно быть известно… Новая война будет?
- Войны боятся только три поколения - от тех, кто сам принимал участие в бойне, до их внуков, которые еще помнят рассказы дедов. Четвертое ее уже совсем не помнит и потому обречено на повторение кошмара. Будет конечно.
http://happybookyear.ru