Допрос коменданта Томской пересыльной комендатуры СИБЛАГа ОГПУ Г.М.Кузнецова о Назинской трагедии
Оригинал взят у corporatelie в Допрос коменданта Томской пересыльной комендатуры СИБЛАГа ОГПУ Г.М.Кузнецова о Назинской трагедии
Допрос начальника пересыльного пункта Сибирского ИТЛ, отправившего два каравана с "деклассированным" по Оби. Примечательна установка СИБЛАГа на принципиальный отказ от бесплатного снабжения депортированных одеждой до приезда на остров И.И. Долгих 20 июня 1933 г. Цитируя Кузнецова : "Перед принятием контингента меня вызывали сюда на совещание и я на совещании спрашивал установки, как они будут одеваться - никакой одежды, никакого обмундирования. Никакого снабжения, кроме продовольствия, не давалось. Даже т. Цепков, кода я с ним беседовал, как у них со снабжением, сказал мне, что до самого приезда т. Долгих на Севере у них была телеграмма, что выдавать только за наличный расчет."
Сканы в сети еще никогда не публиковались.
Стенограмма заседания комиссии крайкома партии по расследованию причин Назинской трагедии [Не позднее 31 октября 1933 г.] Допрос коменданта Томской пересыльной комендатуры СИБЛАГа ОГПУ Г.М. Кузнецова.
Тов. КУЗНЕЦОВ - Член партии с 1918 года, рабочий. По профессии булочник - пекарь. Производственный стаж 11 лет. Работал в...1 станице, Царицине. В органах ЧЕКа с [19]19 года декабря месяца. работал в ж.д. ЧЕКА, затем помощником Начальника..., Начальником оперативной части... (не слышно).
В 1924 году по постановлению ЦКК был уволен из органов ЧЕКа, меня исключили из партии, как темную личность. Потом ЦКК меня восстановило, имеется совершенно секретное постановление.
В 1924 году я был демобилизован и 6 лет работал в кооперации. В 1930 году я опять начал работать в органах ГПУ - в Улаге, откуда добровольно 27 августа [19]31 года поехал сюда. Назначен был в комендатуру Кузнецка, где работал по март т.г. за работу в Кузнецкой комендатуре премирован - награжден оружием. После этого был комендантом [в] Томской пересыльной комендатуре.
19 марта я принял Томскую пересыльную комендатуру. Там до меня ничего не было, кроме за[брош]енного одного барака. 20 марта в Томск приехал полномочный представитель, которому я сделал доклад, предложил поехать посмотреть строительство, как мы готовы к приемке контингентов, так как приемка намечалась в конце апреля или начале мая. Я доложил подробно т. Алексееву о том, что ничего не подготовлено, ничего не построено[,] кроме одного участка на первом Томском, где были [от]ремонтированы старые бараки. Там было много купленных материалов, которые не были перевезены и которым была угроза, что они могут быть снесены водой.
У меня было твердое задание - исключительно развивать строительство. Я принимал все меры к тому, чтобы это строительство двинуть. Уже в начале апреля, начиная с 8 числа, ко мне начали поступать контингенты со всех городов Союза, в том числе и рецидив из Ленинграда и Москвы. У меня скопилось 22 с лишним тысячи человек.
Поместить было негде. Разбили п[а]латки, хотя было еще холодно, затем со временем строительство постепенно переводили в деревянные помещения. Должен сказать, что в этом числе около 8 тысяч было рецидива, которые были помещены в деревянный барак, где теперь помещается склад. На вторую или 3-[ю] же ночь они устроили там дебошь , не подчинялись лагерной администрации, в некоторых местах барака вышибли доски, начали ломать нары, зажигать внутри барак. Как только я об этом получил сведения, что администрацию не впускают в барак, я заявил оперсектору, который в это время замещал т. Подольский. Мне дали взвод конной милиции и мы поехали туда. Должен предупредить, что мы совершенно не были подготовлены, у нас не было никакого освещения. Об этом своевременно ставился в известность Сиблаг, об этом знали подробно[,] но ничего не было предпринято. Охрана[,] таким образом[,] находилась в таком положении, что весь лагерь не освещался. Приехав туда, мне пришлось мобилизовать людей из перевалочной базы и пойти, открыли барак, вошли, стали выяснять причины. Заявляют, что нет воды, что мы хотим пить. Действительно, воды у них не было. Когда пришли эти контингенты, так им дали хлеба и соленой рыбы, естественно, что после этого им потребовалась вода. Я сейчас же дал распоряжение пожарной команде - привезли 3 -4 бочки воды.
Руководил там Колупаев (правильно "Колубаев"- прим.мое), который непосредственно был прикреплен к этому участку. Начальник пункта там Тращенко, а Колупаев был его помощников. Он не принял всех мер и не посмотрел, как их кормили. После нашего приезда все успокоились, все выяснилось. На утро оказалось, что под самой крышей есть слуховое окно, которое не было заделано, так 5 человек хотели было пролезть через это окно, но часовой заметил, выстрелил и один из лезших упал в барак. Больше никаких инциндентов не было.
В конце апреля, не помню точно дату, в следственном деле этот документ есть, я получил сообщение Сиблага, чтобы готовил партию в 3-4 тысячи человек в Александро-Ваховскую комендатуру. На мне лежала обязанность, чтобы я запросил место высадки. Телеграмма эта была подписана т. Долгих. Я дал телеграмму в Александро- Ваховскую комендатуру т. Цепкову, получил от него ответ, где он указывает, что адрес высадки такой-то. Насколько мне помнится, ... я в начале мая не отправил, так как Рупвод мне давал справку, что туда пароходы не идут. На этом нашем участке была баня, санобработка, а на стройгородке не было ничего совершенно. На втором Томском нам пришлось оборудовать маленькую баню на 20-30 человек, но из этой баня вымывшись одевали то же самое белье и это проходило только через дезокамеру.
Весь контингент был истощенным, в большинстве своем разутым, раздетым. Практика, которой они занимались: кто сильнее, тот од[о]левал слабосильного, снимал с него все. Между проч[и]м на всякий пр[и]бывающий эшалон составлялся санитарный акт, в каком состоянии он прибыл: в смысле одежды, в смысле санитарной обработки, в смысле его опитанности и пр.
Когда я получил телеграмму от т. Цепкова, я направил эту партию. Нужно Вам сказать, что на эту операцию был прислан помощник Начальника Управления т. Соколов, который и присутствовал при всей этой операции. тут же присутствовал еще помощник Начальника ВОХРа. Я лично при погрузке не присутствовал, но когда уже партия отправлялась, я был. В барже я не был, в низ не спускался. Там непосредственно был прикреплен т. Кулупаев (так в тексте- правильно "Колубаев"- прим.мое), которого я назначил Начальником каравана. Больше мне некого было послать, аппарат у меня не был совершенно укомплектован. Он член партии, кажется, здешний партизан, его рекомендовал Райком партии. Так что у меня в штате вольнонаемный состав был это т. Кулупаев, Терещенко - в общем человека 4-5, из которых я мог послать Кулупаева, о чем я и согласовал вопрос с т. Соколовым. Направил его, повторяю[,] как Начальника каравана. Из пути следования я от него не получил ничего. Когда он прибыл в Александро-Ваховскую, он дал мне телеграмму, прибыл благополучно, людей сдаю, оформляю документы. После оформления документов он возвратился. Докладывает мне о том, как их приняли, куда высадили, рассказал мне о тех безобразиях, которые там творились, что продовольствие переброшено на другой берег от высаженных и что на второй же день им стали давать муку. Я попросил его немедленно изложить все в письменной форме. Он это сделал[,] и я его с этим пакетом командировал в Сиблаг к т. Долгих. Это было на второй день его приезда. Выехал он туда 14-го, 18-го они прибыли, 26[-го] я отправил его к т. Долгих. Я думал, что примут какие[-]либо меры, а его назначили помощников Начальника в Галкинскую комендатуру, где организовывался совхоз и куда он сразу же поехал.
Теперь относительно снабжения. Существовала директива очень неясная[,] путанная: то трое суток в пути следования, то 5 суток кроме следования, потом 15 дней, а в отношении Александро-Вахова мне было дано задание месячный запас продовольствия и положить еще с ними 6 палаток.
ВОПРОС - Кто давал это распоряжение?
КУЗНЕЦОВ - Тов. Долгих по прямому проводу. Больше ничего не было сказано. В каком состоянии находится Александро- Ваховская комендатура, как она снабжена продовольствием, инвентарем - об этом не было указано ничего. Я дал, как было сказано, на 5 суток печеного хлеба. Большего не дал потому, что не мог этого сделать в Томске, а у нас своих пекарен еще не было. Остальные продукты были выданы на путь следования на 6 суток плюс месячный запас муки, сахара, соли, рыбных продуктов. Я сейчас точно всего не помню, но в аттестате это указано. Все, что было поручено мне, с моей стороны было выполнено, никаких других указаний по этому вопросу мне не было.
С ними был направлен врач, два фельдшера и аптечки, согласно установленной нормы Санотделом Сиблага. Как будто б[ы] аптечек было 5. Аптечки эти в деревянных ящичках, все под номерами. Баржи обыкновенные, никакого особого оборудования не было, кроме перегородки, которая отделяла женщин. Этим делом ведал помощник Начальника ВОХР. Я внутри баржи не был.
ВОПРОС - Медицинского акта осмотра баржи нет?
КУЗНЕЦОВ - Должен быть акт. Не знаю, был ли там заведующий Санотделом, по[-]моему был. Я лично предупреждал его об этом. Мой помощник и т. Спиридонов, который участвовал в этой отправке[,] заявили[,] что все в порядке. Бочки для воды были, туда дали ушаты, а вода в пароходе. Другого ничего нельзя было сделать. баржи обязан был оборудовать Рупвод, он должен был снабжать всем.
ВОПРОС - А если они не снабдили, кто отвечает?
КУЗНЕЦОВ - Начальник каравана.
ВОПРОС - Начальник каравана ведь Ваш помощник - это Ваше дело. Очевидно Вы рассматривали это, как отправку обычного груза?
КУЗНЕЦОВ - Отправляли так, как отправляли все эшалоны.
ВОПРОС - Вы знаете, что люди истощены, не одеты, больные - это было видно, когда они у Вас были в Томске[,] и Вы направляете их в барже совершенно неприспособленной, снабжаете в общем по¬рядке, не выделяя их, не ставите вопроса о том, что им нужны иные условия для отправки?
КУЗНЕЦОВ - Мы их снабдили таким образом: дали ушаты, как это перечислено в акте.
ВОПРОС - Но кружек они не имели, ложек, чашек индивидуальных они не имели?
КУЗНЕЦОВ - Не имели.
ВОПРОС - Вы ставили вопрос перед Сиблагом о том, что они ничего не имели?
КУЗНЕЦОВ - Знали, что все довольствуются из котелков. Я сейчас не помню, но в акте все перечислено, что и сколько дано.
ВОПРОС - Ведь отправлялся эшалон в 5 тысяч человек - нужно было внимательней отнестись к этому, всем ли они обеспечены. Почему Вы, будучи обязанным осуществлять контроль за отправкой, не осуществляли его?
КУЗНЕЦОВ - На мне лежали большие обязанности: наряду с этой отправкой каждый день приходило по 2-3 эшалона[,] и я должен был там присутствовать.
ВОПРОС - Почему Вы не ставили вопрос о том, что при том состоянии, в каком они находятся, им нужна особая норма снабжения аптечками?
КУЗНЕЦОВ - Мы снабжали только для пути следования, а на месте медикаменты выдавались от Райздрава.
ВОПРОС - Вы знаете сколько умерло в пути?
КУЗНЕЦОВ - У меня была телеграмма такого порядка, что 2 или 3 были убиты и умерло 7-8 человек.
ВОПРОС - А не больше?
КУЗНЕЦОВ - Не больше.
ВОПРОС - Если они были снабжены достаточно, почему была такая большая смертность?
КУЗНЕЦОВ - Я должен сказать, что смертность могла быть не от того, что они были истощены. Вы знаете, как они относятся друг к другу.
ВОПРОС - Какие меры вы принимали в этом отношении?
КУЗНЕЦОВ - Что мы могли предпринять, когда в бараке около 3000 человек, там они били ужасно друг друга[,] и административное лицо боялись войти туда. Когда я во время инцидента приехал с милицией, я вошел в барак, ... и попросил рассказать.
ВОПРОС - Неужели внутри баржи с ними нельзя разговаривать по[-]человечески и организовать дисциплину?
КУЗНЕЦОВ - Ведь для них не существовало никакой дисципли¬ны. Это такая банда, которая не давала возможности ввести какую[- ]либо дисциплину. Уже после того, как они проб[ы]ли у меня около месяца, во время выдачи пайка они вели себя так, что обязательно у малосильного отбирали паек и тут же съедали.
ВОПРОС - А эти лица были изолированы?
КУЗНЕЦОВ - Их некуда было изолировать. Я ставил этот во¬прос, об этом знал т. Подольский, т. Краузе. Когда кормили, так я вынужден был выставлять специальный караул. Это такой элемент, который не признавал ничего. только заявляли: "Все равно нас здесь не будет, убейте нас - нам наплевать".
ВОПРОС - Но ведь там были элементы и довольно сносные?
КУЗНЕЦОВ - Это вот только теперь они стали такими, а пусть скажут т. Подольский и т. Краузе, какими они были в начале, когда прибыли. Я заявляю сегодня ответственно, что многие из них стали даже хорошими работниками, но в то время они были такими, как я говорю.
ВОПРОС - Когда Вы их отправляли, что у Вас было?
КУЗНЕЦОВ - Кроме продовольствия[,] ничего не было. Обмундирования не было никакого.
ВОПРОС - А ставили вопрос, чтобы Вам дали обмундирование?
КУЗНЕЦОВ - Перед принятием контингента меня вызывали сюда на совещание и я на совещании спрашивал установки, как они будут одеваться - никакой одежды, никакого обмундирования. Никакого снабжения, кроме продовольствия, не давалось. Даже т. Цепков, кода я с ним беседовал, как у них со снабжением, сказал мне, что до самого приезда т. Долгих на Севере у них была телеграмма, что выдавать только за наличный расчет.
ВОПРОС - Под словом продовольствие Вы что понимали?
КУЗНЕЦОВ - Месячный продовольственный запас продуктов по нормам. Нами была дана мука, крупа, сахар, соль - словом то, что у меня имелось на базе. Но у меня не хватало только печеного хлеба. Задания я выполню, не хватало рыбы или сельдей, но у меня их не было.
Питали по нормам: хлеб, рыба, вода и крупа. На пункты сле¬дования давалось известное количество хлеба, рыба соленая или сельди.
ВОПРОС - При наличии того, что они у Вас были месяц, Вы им давали 50 грамм крупы, воду и рыбу?
КУЗНЕЦОВ - Да.
ВОПРОС - Значит они истощились, будучи еще на Вашем пункте?
КУЗНЕЦОВ - Я бы этого не сказал.
ВОПРОС - Ведь при таком питании они не получали того, что необходимо для поддержания здоровья?
КУЗНЕЦОВ - Питание не давало того, чтобы человек был вполне сытым, но другого у нас ничего не было.
ВОПРОС - Значит они на барже были погружены в еще худшем состоянии, чем прибыли?
КУЗНЕЦОВ - Нет, я бы этого не сказал. У них вообще была такая практика, что когда их спрашивали, что они получали в дороге, так они отвечали, что им в дороге ничего не давали. Мы их принимали по количеству из вагонов, также как и сдали в Александро- Ваховскую, потому что у каждого 20 фамилий. Имеются этапные списки, а начинают делать перекличку, такой фамилии нет. Составляешь другие списки, а приходят в комендатуру, опять новые фамилии. Другое дело, когда пришла Ленинградская партия: у них были дела-формуляры. А с Московскими - ни одной фамилии правильной не было. Даже если убежит, то даже акта нельзя было составить, так как неизвестна фамилия этого лица. Поэтому и в Александро-Вахово принимали не по фамилиям, а по головам, по количеству.
ВОПРОС - Когда они сидели, к Вам поступали отдельные заявления о заключенных, что [они] неправильно высланы[,] протестуют и т.д.?
КУЗНЕЦОВ - Со стороны рецидива не было ни одного заявления ни устного, ни письменного. От семейных людей такие заявления были. Рецидив же кроме мата, шума и гама ничем не занимался.
ВОПРОС - Не рецидив среди них был?
КУЗНЕЦОВ: - Часть была, их изъяли, по заявлению конвоя, который их сопровождал. Эта часть была оставлена в Томске.
ВОПРОС - Значит борьбы с этими бандами, которые занимались грабежом, не велось?
КУЗНЕЦОВ - Я ничего не мог предпринять, а Оперсектор об этом знал, материалы туда направлялись. Там был Начальник пункта Тращенко и его хотели.... (не слышно). Об этом было доведено до сведения Оперсектора. Тращенко в марте месяце должен был быть изъят, а был изъят только в июле месяце.
ВОПРОС - Какие причины отсутствия борьбы с этими явлениями?
КУЗНЕЦОВ - Во-первых, некуда было их изолировать.
ВОПРОС - Домзаг(так в тексте- правильно- "Домзак- дом заключения") был?
КУЗНЕЦОВ - Домзаг был переполнен. Об этом знала партийная организация и Опресектор, т. Соколов был там и его об этом инфор-мировали. Я не раз говорил об этом Оперсектору. Я был исключительно на приемках, на строительстве, а т. Соколов взял руководя¬щую линию по этому вопросу, договаривался об нем.
ВОПРОС - Скажите, медикаменты, которые приходили с эшало- нами в Томск[,] получались Вами?
КУЗНЕЦОВ - С рядом эшалонов медикаментов не было совсем, несмотря на директивы. Но были иногда и медикаменты, мы их сни¬мали, но были они в мизерном количестве и их не хватало для обработки контингентов, находящихся в больнице. Эти медикаменты мы обращали на употребление тут же. На все, поступавшее с эшалонов, имеются акты. У нас медикаменты с партиями отправлялись исключительно согласно директивы. В последствии же, в конце мая и июня у нас начала организовываться база - аптека, в которую направлялись аптечные грузы и оттуда уже распределялись.
ВОПРОС - Значит Вы руководствовались формальным приказом и, как ответственный работник этого учреждения, не приняли достаточных мер к тому, чтобы эти люди дошли до места назначения в сносных, человеческих условиях, хотя Вы не можете сказать, что не понимали, к чему это ведет. Вы понимали, что если людей отправляют на баржу, без достаточного количества медикаментов, без элементарных приспособлений, в скученном состоянии, вслед за льдом, - вы понимали, что за такое дело Вы несете большую ответственность?
КУЗНЕЦОВ - Если я не проявил инициативу здесь, ведь у меня руководил этой работой помощник Начальника Сиблага т. Соколов. Я действительно руководствовался только теми директивами, которые мне были преподаны. Не случись этого, если бы я перерасходовал, меня бы привлекли к ответственности за перерасход. Я никогда не предполагал сидеть по этому делу, в вид[и]те - пришлось проходить в качестве обвиняемого. Я не хотел сделать головотяпства. Я был в таком положении, когда и тут нужно было быть, и отсюда надвигаются вагоны - их надо было освободить своевременно, и по¬мещение нужно было приготовить.
ВОПРОС - Вы когда были назначены?
КУЗНЕЦОВ - 19[-го] марта принял. В Сиблаге была ситуация, что люди будут прибывать в конце апреля и в начале мая, а они фактически начали прибывать с 8 апреля. В течение 4-5 дней у меня собралось 22 тысячи человек, в том числе 8 тысяч деклассированного элемента.
ВОПРОС - А часто Вам приходилось отправлять людей в караванах?
КУЗНЕЦОВ - Все исключительно шли в баржах-караванах.
ВОПРОС - Вы заходили туда?
КУЗНЕЦОВ - Не все просматривал, но в основном я был - больше был, чем не был.
ВОПРОС - Кто договаривался с Рупводом насчет оборудования?
КУЗНЕЦОВ - Транспортный отдел. Санотдел должен был просмотреть, как устроены баржи. Начальник Санчасти - врач Тихомиров. Начальник Транспортного отдела - Лачев, он был в отделе снабжения, когда отправляли баржи, потом его сменили, был другой товарищ, фамилию его не помню.
ВОПРОС - Входило в Вашу задачу такого рода обязанности: Вам дают распоряжение подготовить эшалон, остановить его на таком[- ]то пункте, познакомиться, что это за пункт, как он приспособлен, как оборудован и т.д. Этой стороной вопроса заинтересовались?
КУЗНЕЦОВ - Нет, я этим не интересовался, это не входило в круг моих обязанностей.
ВОПРОС - Это не входило в круг Ваших обязанностей, как ко-менданта, как чиновника, но ведь Вы член партии, политически гра¬мотный - вам, как большевику не приходило в голову поинтересо¬ваться, а куда гонят этих людей разутых, раздетых?
КУЗНЕЦОВ - Я был уверен в том, что в тех местах, где публика должна быть расселена, все готово. Ведь мы начали готовиться чуть ли не с февраля месяца. Здесь был съезд комендантов, на котором перед ними вопрос о подготовке был поставлен во всей широте. Каждый комендант знал, что он должен отвести участок. На совещании об этом было записано. Он знал, что должен приготовить, что должен построить. Поэтому я был вполне уверен, что на месте все имелось. Я был убежден, что там все приготовлено. Кто предпол[а]гал, что они их выгрузят на острове, среди грязи? Я этого никогда не предполагал потому, что в телеграмме, которую давали, об отгрузке этих людей, указывалось, что комендант об этом уже предупрежден. Я узнал об этом положении, когда вернулся Колупаев, которого я немедленно с докладной запиской направил сюда в Новосибирск, к т. Долгих. Соколова уже тогда там не было.
ВОПРОС - Когда эти баржи пришли под погрузку не подготов-ленными, Вы заявили протест?
КУЗНЕЦОВ - Имеется ряд документов в этом отношении. В отношении этого каравана: Баржи пришли из[-]под леса, мы стали их очищать собственными силами. Не отказались от барж потому, что других не было. Мы их подмели, вымыли и устроили перегородку между мужчинами и женщинами.
ВОПРОС - Почему не было категорически предложено Рупводу, чтобы баржи были подготовлены соответствующим образом?
ВОПРОС - Обслуживающий состав (стрелки) в каком были порядке?
КУЗНЕЦОВ - Спиридонов - помощник Начальника ВОХРа, стрелков не было вообще, принимали их на месте в Томске - бывших красноармейцев. Когда они поехали, был проведен соответствующий инструктаж. У Колупаева имеется инструкция для Начальников караванов. Он должен был довести до предельного пункта и передать тем, кого везет. Инструкция об обязанностях Начальника кара¬вана издана Сиблагом. Он имел право в любом месте по тому или иному обстоятельству остановить свой караван, так что капитан парохода подчинен ему. Других инструкций я ему не давал. Он мне докладывал, что у него был инцидент не у Колпашево, а где[ - ]то около. Там получилось так: к нему подходит один в форме и заявляет, что он инспектор от т. Белокабыльского и просит за-держать караван. Колупаев спрашивает у него документы, то[т] ничего не дал [и] пароход не был остановлен. Что я мог ему гово¬рить уже после случившегося факта. Ни какой другой инструкции я ему дать не мог.
ВОПРОС - Доносили ли Вам факт и проверяли ли вы его, что за одним из сараев на одном из пересыльных пунктов было расстрел[я]но 7 человек?
КУЗНЕЦОВ - Нет, об этом никто не заявлял.
ВОПРОС - Вы знаете только один случай, когда стреляли в лезших через слуховое окно?
КУЗНЕЦОВ - Да, этот был убит. О всяком случае убийства передавалось в Оперсектор. Таких актов было передано 8 или 10, но н[и] один из
стрелков за это не был арестован - видимо признавали действие правильными.
ВОПРОС - Документы у переселенцев в Томске отбирались?
КУЗНЕЦОВ - Заявления были, к ним прикладывались документы, но в отношении рецидивистов этого не было.
ВОПРОС - Когда на барже принимал Колупаев, Вы составляли карточки, по формулярам туда садили?
КУЗНЕЦОВ - Да, карточки составляли. Были составлены списки на 5 с лишним тысяч человек, но потом перед отъездом была получена телеграмма, чтобы венериков не посылать - их отобрали и поэтому послали 4900 человек. На всех их составлены карточки[,] и со списками они пошли с Начальником каравана.
ВОПРОС - А которые остались, они были исключены из списков?
КУЗНЕЦОВ - Должно быть так. Это было как раз в момент перед отправкой. Промахи в моей работе были, но в такой работе про¬махи могли быть.
Источник: Государственный архив Новосибирской области.Ф.П-7.оп.1.Д.626.Л.34-47. Впервые опубликовано: Назинская трагедия. Серия: Из истории земли Томской. Документальное научное издание. Томск: Изд-во «Водолей», 2002. 220 с. (11,7 п.л.). Составитель д.и.н. С.А.Красильников
Допрос начальника пересыльного пункта Сибирского ИТЛ, отправившего два каравана с "деклассированным" по Оби. Примечательна установка СИБЛАГа на принципиальный отказ от бесплатного снабжения депортированных одеждой до приезда на остров И.И. Долгих 20 июня 1933 г. Цитируя Кузнецова : "Перед принятием контингента меня вызывали сюда на совещание и я на совещании спрашивал установки, как они будут одеваться - никакой одежды, никакого обмундирования. Никакого снабжения, кроме продовольствия, не давалось. Даже т. Цепков, кода я с ним беседовал, как у них со снабжением, сказал мне, что до самого приезда т. Долгих на Севере у них была телеграмма, что выдавать только за наличный расчет."
Сканы в сети еще никогда не публиковались.
Стенограмма заседания комиссии крайкома партии по расследованию причин Назинской трагедии [Не позднее 31 октября 1933 г.] Допрос коменданта Томской пересыльной комендатуры СИБЛАГа ОГПУ Г.М. Кузнецова.
Тов. КУЗНЕЦОВ - Член партии с 1918 года, рабочий. По профессии булочник - пекарь. Производственный стаж 11 лет. Работал в...1 станице, Царицине. В органах ЧЕКа с [19]19 года декабря месяца. работал в ж.д. ЧЕКА, затем помощником Начальника..., Начальником оперативной части... (не слышно).
В 1924 году по постановлению ЦКК был уволен из органов ЧЕКа, меня исключили из партии, как темную личность. Потом ЦКК меня восстановило, имеется совершенно секретное постановление.
В 1924 году я был демобилизован и 6 лет работал в кооперации. В 1930 году я опять начал работать в органах ГПУ - в Улаге, откуда добровольно 27 августа [19]31 года поехал сюда. Назначен был в комендатуру Кузнецка, где работал по март т.г. за работу в Кузнецкой комендатуре премирован - награжден оружием. После этого был комендантом [в] Томской пересыльной комендатуре.
19 марта я принял Томскую пересыльную комендатуру. Там до меня ничего не было, кроме за[брош]енного одного барака. 20 марта в Томск приехал полномочный представитель, которому я сделал доклад, предложил поехать посмотреть строительство, как мы готовы к приемке контингентов, так как приемка намечалась в конце апреля или начале мая. Я доложил подробно т. Алексееву о том, что ничего не подготовлено, ничего не построено[,] кроме одного участка на первом Томском, где были [от]ремонтированы старые бараки. Там было много купленных материалов, которые не были перевезены и которым была угроза, что они могут быть снесены водой.
У меня было твердое задание - исключительно развивать строительство. Я принимал все меры к тому, чтобы это строительство двинуть. Уже в начале апреля, начиная с 8 числа, ко мне начали поступать контингенты со всех городов Союза, в том числе и рецидив из Ленинграда и Москвы. У меня скопилось 22 с лишним тысячи человек.
Поместить было негде. Разбили п[а]латки, хотя было еще холодно, затем со временем строительство постепенно переводили в деревянные помещения. Должен сказать, что в этом числе около 8 тысяч было рецидива, которые были помещены в деревянный барак, где теперь помещается склад. На вторую или 3-[ю] же ночь они устроили там дебошь , не подчинялись лагерной администрации, в некоторых местах барака вышибли доски, начали ломать нары, зажигать внутри барак. Как только я об этом получил сведения, что администрацию не впускают в барак, я заявил оперсектору, который в это время замещал т. Подольский. Мне дали взвод конной милиции и мы поехали туда. Должен предупредить, что мы совершенно не были подготовлены, у нас не было никакого освещения. Об этом своевременно ставился в известность Сиблаг, об этом знали подробно[,] но ничего не было предпринято. Охрана[,] таким образом[,] находилась в таком положении, что весь лагерь не освещался. Приехав туда, мне пришлось мобилизовать людей из перевалочной базы и пойти, открыли барак, вошли, стали выяснять причины. Заявляют, что нет воды, что мы хотим пить. Действительно, воды у них не было. Когда пришли эти контингенты, так им дали хлеба и соленой рыбы, естественно, что после этого им потребовалась вода. Я сейчас же дал распоряжение пожарной команде - привезли 3 -4 бочки воды.
Руководил там Колупаев (правильно "Колубаев"- прим.мое), который непосредственно был прикреплен к этому участку. Начальник пункта там Тращенко, а Колупаев был его помощников. Он не принял всех мер и не посмотрел, как их кормили. После нашего приезда все успокоились, все выяснилось. На утро оказалось, что под самой крышей есть слуховое окно, которое не было заделано, так 5 человек хотели было пролезть через это окно, но часовой заметил, выстрелил и один из лезших упал в барак. Больше никаких инциндентов не было.
В конце апреля, не помню точно дату, в следственном деле этот документ есть, я получил сообщение Сиблага, чтобы готовил партию в 3-4 тысячи человек в Александро-Ваховскую комендатуру. На мне лежала обязанность, чтобы я запросил место высадки. Телеграмма эта была подписана т. Долгих. Я дал телеграмму в Александро- Ваховскую комендатуру т. Цепкову, получил от него ответ, где он указывает, что адрес высадки такой-то. Насколько мне помнится, ... я в начале мая не отправил, так как Рупвод мне давал справку, что туда пароходы не идут. На этом нашем участке была баня, санобработка, а на стройгородке не было ничего совершенно. На втором Томском нам пришлось оборудовать маленькую баню на 20-30 человек, но из этой баня вымывшись одевали то же самое белье и это проходило только через дезокамеру.
Весь контингент был истощенным, в большинстве своем разутым, раздетым. Практика, которой они занимались: кто сильнее, тот од[о]левал слабосильного, снимал с него все. Между проч[и]м на всякий пр[и]бывающий эшалон составлялся санитарный акт, в каком состоянии он прибыл: в смысле одежды, в смысле санитарной обработки, в смысле его опитанности и пр.
Когда я получил телеграмму от т. Цепкова, я направил эту партию. Нужно Вам сказать, что на эту операцию был прислан помощник Начальника Управления т. Соколов, который и присутствовал при всей этой операции. тут же присутствовал еще помощник Начальника ВОХРа. Я лично при погрузке не присутствовал, но когда уже партия отправлялась, я был. В барже я не был, в низ не спускался. Там непосредственно был прикреплен т. Кулупаев (так в тексте- правильно "Колубаев"- прим.мое), которого я назначил Начальником каравана. Больше мне некого было послать, аппарат у меня не был совершенно укомплектован. Он член партии, кажется, здешний партизан, его рекомендовал Райком партии. Так что у меня в штате вольнонаемный состав был это т. Кулупаев, Терещенко - в общем человека 4-5, из которых я мог послать Кулупаева, о чем я и согласовал вопрос с т. Соколовым. Направил его, повторяю[,] как Начальника каравана. Из пути следования я от него не получил ничего. Когда он прибыл в Александро-Ваховскую, он дал мне телеграмму, прибыл благополучно, людей сдаю, оформляю документы. После оформления документов он возвратился. Докладывает мне о том, как их приняли, куда высадили, рассказал мне о тех безобразиях, которые там творились, что продовольствие переброшено на другой берег от высаженных и что на второй же день им стали давать муку. Я попросил его немедленно изложить все в письменной форме. Он это сделал[,] и я его с этим пакетом командировал в Сиблаг к т. Долгих. Это было на второй день его приезда. Выехал он туда 14-го, 18-го они прибыли, 26[-го] я отправил его к т. Долгих. Я думал, что примут какие[-]либо меры, а его назначили помощников Начальника в Галкинскую комендатуру, где организовывался совхоз и куда он сразу же поехал.
Теперь относительно снабжения. Существовала директива очень неясная[,] путанная: то трое суток в пути следования, то 5 суток кроме следования, потом 15 дней, а в отношении Александро-Вахова мне было дано задание месячный запас продовольствия и положить еще с ними 6 палаток.
ВОПРОС - Кто давал это распоряжение?
КУЗНЕЦОВ - Тов. Долгих по прямому проводу. Больше ничего не было сказано. В каком состоянии находится Александро- Ваховская комендатура, как она снабжена продовольствием, инвентарем - об этом не было указано ничего. Я дал, как было сказано, на 5 суток печеного хлеба. Большего не дал потому, что не мог этого сделать в Томске, а у нас своих пекарен еще не было. Остальные продукты были выданы на путь следования на 6 суток плюс месячный запас муки, сахара, соли, рыбных продуктов. Я сейчас точно всего не помню, но в аттестате это указано. Все, что было поручено мне, с моей стороны было выполнено, никаких других указаний по этому вопросу мне не было.
С ними был направлен врач, два фельдшера и аптечки, согласно установленной нормы Санотделом Сиблага. Как будто б[ы] аптечек было 5. Аптечки эти в деревянных ящичках, все под номерами. Баржи обыкновенные, никакого особого оборудования не было, кроме перегородки, которая отделяла женщин. Этим делом ведал помощник Начальника ВОХР. Я внутри баржи не был.
ВОПРОС - Медицинского акта осмотра баржи нет?
КУЗНЕЦОВ - Должен быть акт. Не знаю, был ли там заведующий Санотделом, по[-]моему был. Я лично предупреждал его об этом. Мой помощник и т. Спиридонов, который участвовал в этой отправке[,] заявили[,] что все в порядке. Бочки для воды были, туда дали ушаты, а вода в пароходе. Другого ничего нельзя было сделать. баржи обязан был оборудовать Рупвод, он должен был снабжать всем.
ВОПРОС - А если они не снабдили, кто отвечает?
КУЗНЕЦОВ - Начальник каравана.
ВОПРОС - Начальник каравана ведь Ваш помощник - это Ваше дело. Очевидно Вы рассматривали это, как отправку обычного груза?
КУЗНЕЦОВ - Отправляли так, как отправляли все эшалоны.
ВОПРОС - Вы знаете, что люди истощены, не одеты, больные - это было видно, когда они у Вас были в Томске[,] и Вы направляете их в барже совершенно неприспособленной, снабжаете в общем по¬рядке, не выделяя их, не ставите вопроса о том, что им нужны иные условия для отправки?
КУЗНЕЦОВ - Мы их снабдили таким образом: дали ушаты, как это перечислено в акте.
ВОПРОС - Но кружек они не имели, ложек, чашек индивидуальных они не имели?
КУЗНЕЦОВ - Не имели.
ВОПРОС - Вы ставили вопрос перед Сиблагом о том, что они ничего не имели?
КУЗНЕЦОВ - Знали, что все довольствуются из котелков. Я сейчас не помню, но в акте все перечислено, что и сколько дано.
ВОПРОС - Ведь отправлялся эшалон в 5 тысяч человек - нужно было внимательней отнестись к этому, всем ли они обеспечены. Почему Вы, будучи обязанным осуществлять контроль за отправкой, не осуществляли его?
КУЗНЕЦОВ - На мне лежали большие обязанности: наряду с этой отправкой каждый день приходило по 2-3 эшалона[,] и я должен был там присутствовать.
ВОПРОС - Почему Вы не ставили вопрос о том, что при том состоянии, в каком они находятся, им нужна особая норма снабжения аптечками?
КУЗНЕЦОВ - Мы снабжали только для пути следования, а на месте медикаменты выдавались от Райздрава.
ВОПРОС - Вы знаете сколько умерло в пути?
КУЗНЕЦОВ - У меня была телеграмма такого порядка, что 2 или 3 были убиты и умерло 7-8 человек.
ВОПРОС - А не больше?
КУЗНЕЦОВ - Не больше.
ВОПРОС - Если они были снабжены достаточно, почему была такая большая смертность?
КУЗНЕЦОВ - Я должен сказать, что смертность могла быть не от того, что они были истощены. Вы знаете, как они относятся друг к другу.
ВОПРОС - Какие меры вы принимали в этом отношении?
КУЗНЕЦОВ - Что мы могли предпринять, когда в бараке около 3000 человек, там они били ужасно друг друга[,] и административное лицо боялись войти туда. Когда я во время инцидента приехал с милицией, я вошел в барак, ... и попросил рассказать.
ВОПРОС - Неужели внутри баржи с ними нельзя разговаривать по[-]человечески и организовать дисциплину?
КУЗНЕЦОВ - Ведь для них не существовало никакой дисципли¬ны. Это такая банда, которая не давала возможности ввести какую[- ]либо дисциплину. Уже после того, как они проб[ы]ли у меня около месяца, во время выдачи пайка они вели себя так, что обязательно у малосильного отбирали паек и тут же съедали.
ВОПРОС - А эти лица были изолированы?
КУЗНЕЦОВ - Их некуда было изолировать. Я ставил этот во¬прос, об этом знал т. Подольский, т. Краузе. Когда кормили, так я вынужден был выставлять специальный караул. Это такой элемент, который не признавал ничего. только заявляли: "Все равно нас здесь не будет, убейте нас - нам наплевать".
ВОПРОС - Но ведь там были элементы и довольно сносные?
КУЗНЕЦОВ - Это вот только теперь они стали такими, а пусть скажут т. Подольский и т. Краузе, какими они были в начале, когда прибыли. Я заявляю сегодня ответственно, что многие из них стали даже хорошими работниками, но в то время они были такими, как я говорю.
ВОПРОС - Когда Вы их отправляли, что у Вас было?
КУЗНЕЦОВ - Кроме продовольствия[,] ничего не было. Обмундирования не было никакого.
ВОПРОС - А ставили вопрос, чтобы Вам дали обмундирование?
КУЗНЕЦОВ - Перед принятием контингента меня вызывали сюда на совещание и я на совещании спрашивал установки, как они будут одеваться - никакой одежды, никакого обмундирования. Никакого снабжения, кроме продовольствия, не давалось. Даже т. Цепков, кода я с ним беседовал, как у них со снабжением, сказал мне, что до самого приезда т. Долгих на Севере у них была телеграмма, что выдавать только за наличный расчет.
ВОПРОС - Под словом продовольствие Вы что понимали?
КУЗНЕЦОВ - Месячный продовольственный запас продуктов по нормам. Нами была дана мука, крупа, сахар, соль - словом то, что у меня имелось на базе. Но у меня не хватало только печеного хлеба. Задания я выполню, не хватало рыбы или сельдей, но у меня их не было.
Питали по нормам: хлеб, рыба, вода и крупа. На пункты сле¬дования давалось известное количество хлеба, рыба соленая или сельди.
ВОПРОС - При наличии того, что они у Вас были месяц, Вы им давали 50 грамм крупы, воду и рыбу?
КУЗНЕЦОВ - Да.
ВОПРОС - Значит они истощились, будучи еще на Вашем пункте?
КУЗНЕЦОВ - Я бы этого не сказал.
ВОПРОС - Ведь при таком питании они не получали того, что необходимо для поддержания здоровья?
КУЗНЕЦОВ - Питание не давало того, чтобы человек был вполне сытым, но другого у нас ничего не было.
ВОПРОС - Значит они на барже были погружены в еще худшем состоянии, чем прибыли?
КУЗНЕЦОВ - Нет, я бы этого не сказал. У них вообще была такая практика, что когда их спрашивали, что они получали в дороге, так они отвечали, что им в дороге ничего не давали. Мы их принимали по количеству из вагонов, также как и сдали в Александро- Ваховскую, потому что у каждого 20 фамилий. Имеются этапные списки, а начинают делать перекличку, такой фамилии нет. Составляешь другие списки, а приходят в комендатуру, опять новые фамилии. Другое дело, когда пришла Ленинградская партия: у них были дела-формуляры. А с Московскими - ни одной фамилии правильной не было. Даже если убежит, то даже акта нельзя было составить, так как неизвестна фамилия этого лица. Поэтому и в Александро-Вахово принимали не по фамилиям, а по головам, по количеству.
ВОПРОС - Когда они сидели, к Вам поступали отдельные заявления о заключенных, что [они] неправильно высланы[,] протестуют и т.д.?
КУЗНЕЦОВ - Со стороны рецидива не было ни одного заявления ни устного, ни письменного. От семейных людей такие заявления были. Рецидив же кроме мата, шума и гама ничем не занимался.
ВОПРОС - Не рецидив среди них был?
КУЗНЕЦОВ: - Часть была, их изъяли, по заявлению конвоя, который их сопровождал. Эта часть была оставлена в Томске.
ВОПРОС - Значит борьбы с этими бандами, которые занимались грабежом, не велось?
КУЗНЕЦОВ - Я ничего не мог предпринять, а Оперсектор об этом знал, материалы туда направлялись. Там был Начальник пункта Тращенко и его хотели.... (не слышно). Об этом было доведено до сведения Оперсектора. Тращенко в марте месяце должен был быть изъят, а был изъят только в июле месяце.
ВОПРОС - Какие причины отсутствия борьбы с этими явлениями?
КУЗНЕЦОВ - Во-первых, некуда было их изолировать.
ВОПРОС - Домзаг(так в тексте- правильно- "Домзак- дом заключения") был?
КУЗНЕЦОВ - Домзаг был переполнен. Об этом знала партийная организация и Опресектор, т. Соколов был там и его об этом инфор-мировали. Я не раз говорил об этом Оперсектору. Я был исключительно на приемках, на строительстве, а т. Соколов взял руководя¬щую линию по этому вопросу, договаривался об нем.
ВОПРОС - Скажите, медикаменты, которые приходили с эшало- нами в Томск[,] получались Вами?
КУЗНЕЦОВ - С рядом эшалонов медикаментов не было совсем, несмотря на директивы. Но были иногда и медикаменты, мы их сни¬мали, но были они в мизерном количестве и их не хватало для обработки контингентов, находящихся в больнице. Эти медикаменты мы обращали на употребление тут же. На все, поступавшее с эшалонов, имеются акты. У нас медикаменты с партиями отправлялись исключительно согласно директивы. В последствии же, в конце мая и июня у нас начала организовываться база - аптека, в которую направлялись аптечные грузы и оттуда уже распределялись.
ВОПРОС - Значит Вы руководствовались формальным приказом и, как ответственный работник этого учреждения, не приняли достаточных мер к тому, чтобы эти люди дошли до места назначения в сносных, человеческих условиях, хотя Вы не можете сказать, что не понимали, к чему это ведет. Вы понимали, что если людей отправляют на баржу, без достаточного количества медикаментов, без элементарных приспособлений, в скученном состоянии, вслед за льдом, - вы понимали, что за такое дело Вы несете большую ответственность?
КУЗНЕЦОВ - Если я не проявил инициативу здесь, ведь у меня руководил этой работой помощник Начальника Сиблага т. Соколов. Я действительно руководствовался только теми директивами, которые мне были преподаны. Не случись этого, если бы я перерасходовал, меня бы привлекли к ответственности за перерасход. Я никогда не предполагал сидеть по этому делу, в вид[и]те - пришлось проходить в качестве обвиняемого. Я не хотел сделать головотяпства. Я был в таком положении, когда и тут нужно было быть, и отсюда надвигаются вагоны - их надо было освободить своевременно, и по¬мещение нужно было приготовить.
ВОПРОС - Вы когда были назначены?
КУЗНЕЦОВ - 19[-го] марта принял. В Сиблаге была ситуация, что люди будут прибывать в конце апреля и в начале мая, а они фактически начали прибывать с 8 апреля. В течение 4-5 дней у меня собралось 22 тысячи человек, в том числе 8 тысяч деклассированного элемента.
ВОПРОС - А часто Вам приходилось отправлять людей в караванах?
КУЗНЕЦОВ - Все исключительно шли в баржах-караванах.
ВОПРОС - Вы заходили туда?
КУЗНЕЦОВ - Не все просматривал, но в основном я был - больше был, чем не был.
ВОПРОС - Кто договаривался с Рупводом насчет оборудования?
КУЗНЕЦОВ - Транспортный отдел. Санотдел должен был просмотреть, как устроены баржи. Начальник Санчасти - врач Тихомиров. Начальник Транспортного отдела - Лачев, он был в отделе снабжения, когда отправляли баржи, потом его сменили, был другой товарищ, фамилию его не помню.
ВОПРОС - Входило в Вашу задачу такого рода обязанности: Вам дают распоряжение подготовить эшалон, остановить его на таком[- ]то пункте, познакомиться, что это за пункт, как он приспособлен, как оборудован и т.д. Этой стороной вопроса заинтересовались?
КУЗНЕЦОВ - Нет, я этим не интересовался, это не входило в круг моих обязанностей.
ВОПРОС - Это не входило в круг Ваших обязанностей, как ко-менданта, как чиновника, но ведь Вы член партии, политически гра¬мотный - вам, как большевику не приходило в голову поинтересо¬ваться, а куда гонят этих людей разутых, раздетых?
КУЗНЕЦОВ - Я был уверен в том, что в тех местах, где публика должна быть расселена, все готово. Ведь мы начали готовиться чуть ли не с февраля месяца. Здесь был съезд комендантов, на котором перед ними вопрос о подготовке был поставлен во всей широте. Каждый комендант знал, что он должен отвести участок. На совещании об этом было записано. Он знал, что должен приготовить, что должен построить. Поэтому я был вполне уверен, что на месте все имелось. Я был убежден, что там все приготовлено. Кто предпол[а]гал, что они их выгрузят на острове, среди грязи? Я этого никогда не предполагал потому, что в телеграмме, которую давали, об отгрузке этих людей, указывалось, что комендант об этом уже предупрежден. Я узнал об этом положении, когда вернулся Колупаев, которого я немедленно с докладной запиской направил сюда в Новосибирск, к т. Долгих. Соколова уже тогда там не было.
ВОПРОС - Когда эти баржи пришли под погрузку не подготов-ленными, Вы заявили протест?
КУЗНЕЦОВ - Имеется ряд документов в этом отношении. В отношении этого каравана: Баржи пришли из[-]под леса, мы стали их очищать собственными силами. Не отказались от барж потому, что других не было. Мы их подмели, вымыли и устроили перегородку между мужчинами и женщинами.
ВОПРОС - Почему не было категорически предложено Рупводу, чтобы баржи были подготовлены соответствующим образом?
ВОПРОС - Обслуживающий состав (стрелки) в каком были порядке?
КУЗНЕЦОВ - Спиридонов - помощник Начальника ВОХРа, стрелков не было вообще, принимали их на месте в Томске - бывших красноармейцев. Когда они поехали, был проведен соответствующий инструктаж. У Колупаева имеется инструкция для Начальников караванов. Он должен был довести до предельного пункта и передать тем, кого везет. Инструкция об обязанностях Начальника кара¬вана издана Сиблагом. Он имел право в любом месте по тому или иному обстоятельству остановить свой караван, так что капитан парохода подчинен ему. Других инструкций я ему не давал. Он мне докладывал, что у него был инцидент не у Колпашево, а где[ - ]то около. Там получилось так: к нему подходит один в форме и заявляет, что он инспектор от т. Белокабыльского и просит за-держать караван. Колупаев спрашивает у него документы, то[т] ничего не дал [и] пароход не был остановлен. Что я мог ему гово¬рить уже после случившегося факта. Ни какой другой инструкции я ему дать не мог.
ВОПРОС - Доносили ли Вам факт и проверяли ли вы его, что за одним из сараев на одном из пересыльных пунктов было расстрел[я]но 7 человек?
КУЗНЕЦОВ - Нет, об этом никто не заявлял.
ВОПРОС - Вы знаете только один случай, когда стреляли в лезших через слуховое окно?
КУЗНЕЦОВ - Да, этот был убит. О всяком случае убийства передавалось в Оперсектор. Таких актов было передано 8 или 10, но н[и] один из
стрелков за это не был арестован - видимо признавали действие правильными.
ВОПРОС - Документы у переселенцев в Томске отбирались?
КУЗНЕЦОВ - Заявления были, к ним прикладывались документы, но в отношении рецидивистов этого не было.
ВОПРОС - Когда на барже принимал Колупаев, Вы составляли карточки, по формулярам туда садили?
КУЗНЕЦОВ - Да, карточки составляли. Были составлены списки на 5 с лишним тысяч человек, но потом перед отъездом была получена телеграмма, чтобы венериков не посылать - их отобрали и поэтому послали 4900 человек. На всех их составлены карточки[,] и со списками они пошли с Начальником каравана.
ВОПРОС - А которые остались, они были исключены из списков?
КУЗНЕЦОВ - Должно быть так. Это было как раз в момент перед отправкой. Промахи в моей работе были, но в такой работе про¬махи могли быть.
Источник: Государственный архив Новосибирской области.Ф.П-7.оп.1.Д.626.Л.34-47. Впервые опубликовано: Назинская трагедия. Серия: Из истории земли Томской. Документальное научное издание. Томск: Изд-во «Водолей», 2002. 220 с. (11,7 п.л.). Составитель д.и.н. С.А.Красильников