Посвящается Муху
Мы редко обращаем внимание на то, что в нас что-то меняется в же миг. Чаще осознание перемены приходит со временем, - "оп-па, а я уже другой, ух ты, бывает же".
В жизни таких поворотных моментов множество. Я расскажу о двух - первом, произошедшем со мной почти 20 лет назад, и о последнем, случившемся на днях.
...Я запомнила момент из детства, когда я начала бояться.
Мне было года 4, я гуляла с бабушкой по парку (полю? пустырю?) около РГУ, дежурному месту "выгуливания" меня. Там я собирала боярышник и срывала цветы; затем из первого бабушка делала настойку, а из вторых плела венки. Идиллия.
Как и многие дети, я без должного пиетета относилась к живой природе - ловила кузнечиков, бабочек и стрекоз, охотилась за майскими жуками (как позже выяснилось, то были не майские жуки, а бронзовки. У них были шершавые лапки и они так щекотно держались за палец).
В детстве я ничего не боялась, в моей голове не было логической связи "действие-боль". Кроме безобидных жуков и красивых бабочек, я ловила шмелей. Конечно, бабушка меня предупреждала, что не стоит это делать, но, елки палки, когда это я старших слушалась?!
В какой-то момент произошло неизбежное, шмель меня таки ужалил. Мне было больно.
С тех пор в моей голове поселилось знание, что ловля насекомых с жалом - опасная затея.
С тех пор я начала бояться боли.
Это было почти 20 лет назад. Другой поворотный момент произошел на днях, на работе.
По ночам я работаю в больнице Адасса Ар аЦофим. Сижу в будке на выезде из больницы, беру оплату за парковку и нажатием кнопки поднимаю/опускаю шлагбаум выезжающим машинам. На работе тихо, есть возможность поучиться, посидеть в интернете, есть кондиционер, который можно настроить на 32 градуса и греться. Ничего так, хорошая студентческая работа.
В паре со мной работает охранник. Он проверяет въезжающие машины и разруливает проблемы, если они есть. Охранник - собирательный образ, на самом деле их много, посреди смены они меняются, и иногда ребята с другого поста просто заходят в гости погреться и попить кофе. Большую часть времени охранник сидит вместе со мной в будке, так что быстро завязывается разговор, иногда душевный, иногда - не очень.
Обычно смены проходит тихо, но позавчера произошел небольшой конфликт. Я была невнимательна, и когда мужик заплатил мне 200ш, я дала ему сдачу со 100. Конечно же, ему это не понравилось, о чем он громко и с матом мне сообщил.
Поскольку любую недосдачу возвращать придется мне, то я решила пересчитать деньги в кассе перед тем, как отдать дядьке его стольник.
Дядька мою нерасторопность не оценил, вышел из машины и с криками пошел в мою сторону. Он выкатил глаза, махал руками и топал ногами. Наверное, ещё он угрожал и матерился, но, поскольку это было по-арабски, что именно он кричал, сказать не могу. Даже не знаю, чем его так достали за день, что в нем накопилось столько злобы.
Не думаю, что он бы меня ударил, но охранник все равно решил вмешаться, попросил дядьку отойти в сторону и дать мне пересчитать деньги спокойно. Охранник был послан в голубые дали в особо грубой форме. Мой "страж" взялся было звать по рации подкрепление, но к тому моменту я уже свела баланс и, извинившись перед дядькой, отдала ему его стольник.
Ерундовое, на самом деле, происшествие. Я ошиблась, мужик сорвался, деньги отданы, инцидент исчерпан.
Когда дядька забрал деньги и уехал, охранник принялся мне рассказывать, что мне стоит быть аккуратной, ведь здесь так много арабов, и все они нас ненавидят, только и ждут возможности кинуть меня на деньги, да и вообще, навредить нам всем.
Парень увлекся и рассказал мне, как решить арабо-израильский конфликт, - решение включало в себя депортацию, резервацию и последующие коврорвые бомбардировки.
Когда я попыталась проблеять что-то типа "не все такие, да и в условиях реальности..." - охранник меня прервал и заботливо объяснил "девочка, здесь тебе не Хайфа, они - враги, обходи их стороной. Они все нас ненавидят и желают нам смерти. Они - мусор и дрянь, лучше бы они просто умерли. Тут с ними не не принято дружить, а с евреями, с ними общающимися, я и за руку не поздороваюсь". Потом охранник сменился.
Через несколько часов ко мне в будку заглянул другой охранник и спросил, "ну что, любительница арабов, до сих пор такая либеральная? Поработаешь еще пару смен, мозгов прибавится".
Весть о том, что на работе появилась "левацкая дурочка" быстро облетела всю больницу.
(это было предисловие, если кто не понял)
Позавчера, благодаря этим охранникам, я изменилась; почувствовала себя чужой. Это был поворотный момент. Осознание факта, что многие люди заочно ненавидят близкого и дорогого мне человека просто по факту его существования, меня оглушило. Я выпала из комфортной реальности деления на "своих" и "чужих".
Я слушала нравоучения этих мудаков-охранников и надеялась, что никто не обратит внимание на лежащий рядом со мной пакет с едой, привезенной мне из ближнего зарубежья моим другом.
Моим прекрасным, заботливым Мухом, которому было не впадлу сделать крюк и, возвращаясь в Яффо из Шхема, завезти мне (в Иерусалим, блеать, это же лишний час езды!) пакет с моим любимым кнафе и RedBull'aми.
...Я могу понять этих охранников - они провели всю жизнь в расистском Иерусалиме, где вообще все всех ненавидят, а не в прекрасной Хайфе, любимом городе, где ночью я спускалась к поезду пешком с Адара через Вади Ниснас, даже не думая, что что-то плохое может случиться.
У них другая реальность, да и специфика работы такая - в глаза бросается самое худшее, а нормальное и хорошее остается незамеченным.
Но это уже неважно. Теперь я боюсь ловить шмелей.
В жизни таких поворотных моментов множество. Я расскажу о двух - первом, произошедшем со мной почти 20 лет назад, и о последнем, случившемся на днях.
...Я запомнила момент из детства, когда я начала бояться.
Мне было года 4, я гуляла с бабушкой по парку (полю? пустырю?) около РГУ, дежурному месту "выгуливания" меня. Там я собирала боярышник и срывала цветы; затем из первого бабушка делала настойку, а из вторых плела венки. Идиллия.
Как и многие дети, я без должного пиетета относилась к живой природе - ловила кузнечиков, бабочек и стрекоз, охотилась за майскими жуками (как позже выяснилось, то были не майские жуки, а бронзовки. У них были шершавые лапки и они так щекотно держались за палец).
В детстве я ничего не боялась, в моей голове не было логической связи "действие-боль". Кроме безобидных жуков и красивых бабочек, я ловила шмелей. Конечно, бабушка меня предупреждала, что не стоит это делать, но, елки палки, когда это я старших слушалась?!
В какой-то момент произошло неизбежное, шмель меня таки ужалил. Мне было больно.
С тех пор в моей голове поселилось знание, что ловля насекомых с жалом - опасная затея.
С тех пор я начала бояться боли.
Это было почти 20 лет назад. Другой поворотный момент произошел на днях, на работе.
По ночам я работаю в больнице Адасса Ар аЦофим. Сижу в будке на выезде из больницы, беру оплату за парковку и нажатием кнопки поднимаю/опускаю шлагбаум выезжающим машинам. На работе тихо, есть возможность поучиться, посидеть в интернете, есть кондиционер, который можно настроить на 32 градуса и греться. Ничего так, хорошая студентческая работа.
В паре со мной работает охранник. Он проверяет въезжающие машины и разруливает проблемы, если они есть. Охранник - собирательный образ, на самом деле их много, посреди смены они меняются, и иногда ребята с другого поста просто заходят в гости погреться и попить кофе. Большую часть времени охранник сидит вместе со мной в будке, так что быстро завязывается разговор, иногда душевный, иногда - не очень.
Обычно смены проходит тихо, но позавчера произошел небольшой конфликт. Я была невнимательна, и когда мужик заплатил мне 200ш, я дала ему сдачу со 100. Конечно же, ему это не понравилось, о чем он громко и с матом мне сообщил.
Поскольку любую недосдачу возвращать придется мне, то я решила пересчитать деньги в кассе перед тем, как отдать дядьке его стольник.
Дядька мою нерасторопность не оценил, вышел из машины и с криками пошел в мою сторону. Он выкатил глаза, махал руками и топал ногами. Наверное, ещё он угрожал и матерился, но, поскольку это было по-арабски, что именно он кричал, сказать не могу. Даже не знаю, чем его так достали за день, что в нем накопилось столько злобы.
Не думаю, что он бы меня ударил, но охранник все равно решил вмешаться, попросил дядьку отойти в сторону и дать мне пересчитать деньги спокойно. Охранник был послан в голубые дали в особо грубой форме. Мой "страж" взялся было звать по рации подкрепление, но к тому моменту я уже свела баланс и, извинившись перед дядькой, отдала ему его стольник.
Ерундовое, на самом деле, происшествие. Я ошиблась, мужик сорвался, деньги отданы, инцидент исчерпан.
Когда дядька забрал деньги и уехал, охранник принялся мне рассказывать, что мне стоит быть аккуратной, ведь здесь так много арабов, и все они нас ненавидят, только и ждут возможности кинуть меня на деньги, да и вообще, навредить нам всем.
Парень увлекся и рассказал мне, как решить арабо-израильский конфликт, - решение включало в себя депортацию, резервацию и последующие коврорвые бомбардировки.
Когда я попыталась проблеять что-то типа "не все такие, да и в условиях реальности..." - охранник меня прервал и заботливо объяснил "девочка, здесь тебе не Хайфа, они - враги, обходи их стороной. Они все нас ненавидят и желают нам смерти. Они - мусор и дрянь, лучше бы они просто умерли. Тут с ними не не принято дружить, а с евреями, с ними общающимися, я и за руку не поздороваюсь". Потом охранник сменился.
Через несколько часов ко мне в будку заглянул другой охранник и спросил, "ну что, любительница арабов, до сих пор такая либеральная? Поработаешь еще пару смен, мозгов прибавится".
Весть о том, что на работе появилась "левацкая дурочка" быстро облетела всю больницу.
(это было предисловие, если кто не понял)
Позавчера, благодаря этим охранникам, я изменилась; почувствовала себя чужой. Это был поворотный момент. Осознание факта, что многие люди заочно ненавидят близкого и дорогого мне человека просто по факту его существования, меня оглушило. Я выпала из комфортной реальности деления на "своих" и "чужих".
Я слушала нравоучения этих мудаков-охранников и надеялась, что никто не обратит внимание на лежащий рядом со мной пакет с едой, привезенной мне из ближнего зарубежья моим другом.
Моим прекрасным, заботливым Мухом, которому было не впадлу сделать крюк и, возвращаясь в Яффо из Шхема, завезти мне (в Иерусалим, блеать, это же лишний час езды!) пакет с моим любимым кнафе и RedBull'aми.
...Я могу понять этих охранников - они провели всю жизнь в расистском Иерусалиме, где вообще все всех ненавидят, а не в прекрасной Хайфе, любимом городе, где ночью я спускалась к поезду пешком с Адара через Вади Ниснас, даже не думая, что что-то плохое может случиться.
У них другая реальность, да и специфика работы такая - в глаза бросается самое худшее, а нормальное и хорошее остается незамеченным.
Но это уже неважно. Теперь я боюсь ловить шмелей.