вот теперь не могу не написать про Тюленева
Оригинал взят у pani_masyanya в вот теперь не могу не написать про Тюленева
Несколько дней назад я узнала о смерти Димы Тюленева. Моего принца из прошлой полной надежд восторженной жизни. Да-да, того самого, с которым я провела три бодрых года несмотря на его вечные аццкие выкрутасы и стопицот расставаний). Он ушел, и с ним ушла эта настоящая жизнь. Может быть, не останется теперь стимула быть такой, какая я ему нравилась, худой, всегда с какой-нибудь неожиданной идеей в голове, сексуальной и готовой в любой момент и даже ночью двинуться хоть на концерт, хоть в гости, хоть просто на улицу... Не могу представить, чтобы кто-то танцевал со мной на публику в вагонах метро, уходил из нашего дома и возвращался исключительно через окно по козырькам, газовым и водосточным трубам с цветами в зубах, шел в магазин со мной не потому что надо, а просто так, прогулочным шагом, туда-обратно часа два))... Про Тюленя можно писать много, но память очень ограничила тонкости и подробности, должно быть в целях моего самосохранения - потому что не выброси все это из головы, я давно бы сбежала к нему куда-нибудь в Кузнецк... Подсознательное бепокойство о жизненной перспективе, формируемой системой ценностей и образом жизни Димы, оказалось, судя по всему, не напрасным. Дима умер 3 июня 2012 года в своем городе Кузнецке в 40 лет. Подробностей и причин я пока не знаю, да и вряд ли кто-то будет это выяснять. Последние лет пять, после нашего расставания Дима не работал, обретался по немногочисленным друзьям и в гостеприимной психиатрической больнице. Основным занятием стал поиск спиртного, сигарет и других изменяющих сознание субстанций. Тем не менее осмелюсь тут, в своем дневнике, выразить некоторое удивление происшедшим в контексте большого опыта Димы к пьяному времяпрепровождению, общей удачливости и проч. Умереть в подъезде довольно сложно - можно стукнуться, что-то сломать, сильно даже повредиться - но не умереть... Думаю, есть факторы, которые мы не знаем - то, отчего действительно это произошло. В любом случае для меня неудивительно, что Дима умер не на больничной койке и очень неожиданно. Мне очень жалко, что я не видела его в последнее время - его красивое тело ничуть не хуже расхваливаемого всеми таланта)), по крайней мере для меня.
Восьмого июня я съездила на то место в Москве, где Дима безвылазно прожил несколько лет, и которое явилось отравленной пулей с замедленным действием и одновременно источником раскрытия Диминых профессиональных музыкальных способностей. Это студия на Новослободской, хозяин которой - Андреич - крайне невротичный спившийся самодур - боготворил нашего героя. Меня сопровождал муж - одна я бы побоялась приближаться к этому "проклятущему" ( (с) Женя Бабайчев) месту. Я привезла цветы в память о Диме.
Окно цокольного этажа, в которое можно было с улицы подслушивать и даже чуть-чуть подглядывать, заделали стеной и огромной опечатанной железной дверью. Мы закрепили на ней пионы и Леша меня сфотографировал. Я смотрела из этой цокольной ямы наверх, на небо. Дима, который провел здесь почти 5 лет, не мог не хотеть света и свободы. Но сильнее этого оказалось все же желание " опрокидываться" в еще более необычные реальности. Я набрала код "100" на двери в подъезд где студия. Похоже что Андреич сказал "да-да" и открыл дверь, так что мы поспешили ретироваться.
С этой дверью у меня связано много эмоций. Например, я помню как в эту дверь я входила впервые. С бьющимся сердцем. Там у меня репетировали знакомые - группа Глупый Белый. Музыканты не очень любят обилие девушек на репетициях, но меня все же пригласил Бурбон. Это был как бы пропуск в их жизнь. Дотягиваясь до двери снизу с лестницы, ведущей в подвал, дверь мне открыл молоденький и смазливый паренек с расторопными движениями. - "Вот какие молодые мальчишки работают в студиях", - подумала я, машинально кивая с улыбкой и одновременно оценивая по обыкновению "обитателя" нового места. Тогда я не знала, что этот молоденький мальчик на 7 лет старше меня, и что он действиельно живет в этом подвале.
Этот день и эту встречу я помню очень хорошо - так я запоминаю лишь очень осознанные свои действия, для осуществления которых мне понадобились одновременно воля, хитрость или сообразительность, а также крайняя заинтетересованность .:) Надо заметить, что обстановка в Студии была очень уютной - везде были диваны, ковры, низкий чайный столик, большой телевизор и много пространства.
Глупый Белый репетировали за закрытыми дверями и я решила заякориться на новом месте, для начала пообщаться с этим пареньком хотя бы. Он был совсем не в моем вкусе, хотя трудно было не заметить, что он симпатичный, но главное - он был слишком юн, чтобы разговаривать с ним серьезно. Я все же старательно делала умное лицо, выдерживала тон и изображала непосредственную заинтересованность персонажем, который, кстати, вежливо, с некоторым то ли стеснением, то ли уважением отвечал на мои вопросы и даже предложил чаю. В результате беседы мне достался демо-диск его группы с рабочим названием "LAB-7" (он и сейчас, спустя 7 лет, лежит в коробке), место в кресле звукорежиссера за стеклом, где играли ГБ и некоторое расположение персонажа с несерьезным именем Дима с некой надеждой на то, что меня вспомнят и впустят без приглашения в следующий раз.. Так или иначе, когда я раскланивалась, уходя из Студии в первый раз, я не нашла ничего лучше как по-хипповски чмокнуть свежезнакомого молоденького звукорежиссера в губы, надеясь на ответные улыбку и благосклонность. Я не могла предполагать насколько этот поступок отпечатается на всех дальнейших событиях. Много раз Дима вспоминал мне этот поцелуй)). Он боялся нагоняя от Бурбона). Собственно, вот так мы познакомились с Тюленем. Судя по моим немногочисленным дневниковым записям того периода это была зима 2004-го года..............
реплика Маши 20 сентября 2016
Maria Kostjukova мысль появилась. напишу здесь, а то забуду. Есть люди, которые хотят, чтобы их поняли. Таких людей большинство. Среди творческих людей может оказаться важным желание быть понятым не абстрактными окружающими людьми, а быть принятым своим профессиональным эгрегором. Дима Тюленев был необычен тем, что старательно избегал, чтобы его поняли или увидели его истинные чувства и мысли: он заметал следы, менял маски, лица и круг общения. Нигде не останавливался насовсем. У него нет автобиографичных песен, в их текстах нет четко сформулированных чувств и суждений. Именно поэтому любые документальные свидетельства и воспоминания близких людей сейчас особенно актуальны. Возможно, те, кому он небезразличен, смогут глубже продвинуться в осознании того, что это был за человек..
продолжение может быть последует.
Несколько дней назад я узнала о смерти Димы Тюленева. Моего принца из прошлой полной надежд восторженной жизни. Да-да, того самого, с которым я провела три бодрых года несмотря на его вечные аццкие выкрутасы и стопицот расставаний). Он ушел, и с ним ушла эта настоящая жизнь. Может быть, не останется теперь стимула быть такой, какая я ему нравилась, худой, всегда с какой-нибудь неожиданной идеей в голове, сексуальной и готовой в любой момент и даже ночью двинуться хоть на концерт, хоть в гости, хоть просто на улицу... Не могу представить, чтобы кто-то танцевал со мной на публику в вагонах метро, уходил из нашего дома и возвращался исключительно через окно по козырькам, газовым и водосточным трубам с цветами в зубах, шел в магазин со мной не потому что надо, а просто так, прогулочным шагом, туда-обратно часа два))... Про Тюленя можно писать много, но память очень ограничила тонкости и подробности, должно быть в целях моего самосохранения - потому что не выброси все это из головы, я давно бы сбежала к нему куда-нибудь в Кузнецк... Подсознательное бепокойство о жизненной перспективе, формируемой системой ценностей и образом жизни Димы, оказалось, судя по всему, не напрасным. Дима умер 3 июня 2012 года в своем городе Кузнецке в 40 лет. Подробностей и причин я пока не знаю, да и вряд ли кто-то будет это выяснять. Последние лет пять, после нашего расставания Дима не работал, обретался по немногочисленным друзьям и в гостеприимной психиатрической больнице. Основным занятием стал поиск спиртного, сигарет и других изменяющих сознание субстанций. Тем не менее осмелюсь тут, в своем дневнике, выразить некоторое удивление происшедшим в контексте большого опыта Димы к пьяному времяпрепровождению, общей удачливости и проч. Умереть в подъезде довольно сложно - можно стукнуться, что-то сломать, сильно даже повредиться - но не умереть... Думаю, есть факторы, которые мы не знаем - то, отчего действительно это произошло. В любом случае для меня неудивительно, что Дима умер не на больничной койке и очень неожиданно. Мне очень жалко, что я не видела его в последнее время - его красивое тело ничуть не хуже расхваливаемого всеми таланта)), по крайней мере для меня.
Восьмого июня я съездила на то место в Москве, где Дима безвылазно прожил несколько лет, и которое явилось отравленной пулей с замедленным действием и одновременно источником раскрытия Диминых профессиональных музыкальных способностей. Это студия на Новослободской, хозяин которой - Андреич - крайне невротичный спившийся самодур - боготворил нашего героя. Меня сопровождал муж - одна я бы побоялась приближаться к этому "проклятущему" ( (с) Женя Бабайчев) месту. Я привезла цветы в память о Диме.
Окно цокольного этажа, в которое можно было с улицы подслушивать и даже чуть-чуть подглядывать, заделали стеной и огромной опечатанной железной дверью. Мы закрепили на ней пионы и Леша меня сфотографировал. Я смотрела из этой цокольной ямы наверх, на небо. Дима, который провел здесь почти 5 лет, не мог не хотеть света и свободы. Но сильнее этого оказалось все же желание " опрокидываться" в еще более необычные реальности. Я набрала код "100" на двери в подъезд где студия. Похоже что Андреич сказал "да-да" и открыл дверь, так что мы поспешили ретироваться.
С этой дверью у меня связано много эмоций. Например, я помню как в эту дверь я входила впервые. С бьющимся сердцем. Там у меня репетировали знакомые - группа Глупый Белый. Музыканты не очень любят обилие девушек на репетициях, но меня все же пригласил Бурбон. Это был как бы пропуск в их жизнь. Дотягиваясь до двери снизу с лестницы, ведущей в подвал, дверь мне открыл молоденький и смазливый паренек с расторопными движениями. - "Вот какие молодые мальчишки работают в студиях", - подумала я, машинально кивая с улыбкой и одновременно оценивая по обыкновению "обитателя" нового места. Тогда я не знала, что этот молоденький мальчик на 7 лет старше меня, и что он действиельно живет в этом подвале.
Этот день и эту встречу я помню очень хорошо - так я запоминаю лишь очень осознанные свои действия, для осуществления которых мне понадобились одновременно воля, хитрость или сообразительность, а также крайняя заинтетересованность .:) Надо заметить, что обстановка в Студии была очень уютной - везде были диваны, ковры, низкий чайный столик, большой телевизор и много пространства.
Глупый Белый репетировали за закрытыми дверями и я решила заякориться на новом месте, для начала пообщаться с этим пареньком хотя бы. Он был совсем не в моем вкусе, хотя трудно было не заметить, что он симпатичный, но главное - он был слишком юн, чтобы разговаривать с ним серьезно. Я все же старательно делала умное лицо, выдерживала тон и изображала непосредственную заинтересованность персонажем, который, кстати, вежливо, с некоторым то ли стеснением, то ли уважением отвечал на мои вопросы и даже предложил чаю. В результате беседы мне достался демо-диск его группы с рабочим названием "LAB-7" (он и сейчас, спустя 7 лет, лежит в коробке), место в кресле звукорежиссера за стеклом, где играли ГБ и некоторое расположение персонажа с несерьезным именем Дима с некой надеждой на то, что меня вспомнят и впустят без приглашения в следующий раз.. Так или иначе, когда я раскланивалась, уходя из Студии в первый раз, я не нашла ничего лучше как по-хипповски чмокнуть свежезнакомого молоденького звукорежиссера в губы, надеясь на ответные улыбку и благосклонность. Я не могла предполагать насколько этот поступок отпечатается на всех дальнейших событиях. Много раз Дима вспоминал мне этот поцелуй)). Он боялся нагоняя от Бурбона). Собственно, вот так мы познакомились с Тюленем. Судя по моим немногочисленным дневниковым записям того периода это была зима 2004-го года..............
реплика Маши 20 сентября 2016
Maria Kostjukova мысль появилась. напишу здесь, а то забуду. Есть люди, которые хотят, чтобы их поняли. Таких людей большинство. Среди творческих людей может оказаться важным желание быть понятым не абстрактными окружающими людьми, а быть принятым своим профессиональным эгрегором. Дима Тюленев был необычен тем, что старательно избегал, чтобы его поняли или увидели его истинные чувства и мысли: он заметал следы, менял маски, лица и круг общения. Нигде не останавливался насовсем. У него нет автобиографичных песен, в их текстах нет четко сформулированных чувств и суждений. Именно поэтому любые документальные свидетельства и воспоминания близких людей сейчас особенно актуальны. Возможно, те, кому он небезразличен, смогут глубже продвинуться в осознании того, что это был за человек..
продолжение может быть последует.