два
Девочка Лиля жила с нами дверь в дверь. Она была старше меня на пару лет, и меня еще били по голове совком в песочнице, а ее уже любили.
Ее любил довольно отмороженный парень - имени мне уже не вспомнить. У него были джинсы «трубы» и очень голубые, прозрачные и наглые глаза.
Почти каждый вечер он приходил к Лиле и звал ее гулять. Пока Лиля уламывала родителей отпустить ее, он неподвижно стоял, смотрел своими хамскими глазами на дверь и жевал жвачку.
Иногда Лилю отпускали, и они шли целоваться в лесопарке или на лавочке возле школы. Он демонстративно курил у всех на виду, а Лиля была совершенно бордовой - ей было лестно и очень страшно гулять с ним, она отводила глаза и не здоровалась со знакомыми.
Когда Лилю не выпускали из дому, он вынимал изо рта жвачку, лепил ее на дверной косяк и уходил.
Когда Лиля окончила школу и вышла замуж, жвачки возле ее двери были налеплены в три ряда.
Он еще долго разъезжал с дружками на раздолбанной шестерке по окрестностям, а потом, разумеется, исчез. У Лили уже двое детей, она выглядит старше своих лет и живет где-то в другом районе.
Каждый вечер я возвращаюсь домой, смотрю на три ряда жвачек и думаю, что надо бы пересчитать их, позвонить Лиле и рассказать, сколько вечеров в лесопарке она пропустила.
Ее любил довольно отмороженный парень - имени мне уже не вспомнить. У него были джинсы «трубы» и очень голубые, прозрачные и наглые глаза.
Почти каждый вечер он приходил к Лиле и звал ее гулять. Пока Лиля уламывала родителей отпустить ее, он неподвижно стоял, смотрел своими хамскими глазами на дверь и жевал жвачку.
Иногда Лилю отпускали, и они шли целоваться в лесопарке или на лавочке возле школы. Он демонстративно курил у всех на виду, а Лиля была совершенно бордовой - ей было лестно и очень страшно гулять с ним, она отводила глаза и не здоровалась со знакомыми.
Когда Лилю не выпускали из дому, он вынимал изо рта жвачку, лепил ее на дверной косяк и уходил.
Когда Лиля окончила школу и вышла замуж, жвачки возле ее двери были налеплены в три ряда.
Он еще долго разъезжал с дружками на раздолбанной шестерке по окрестностям, а потом, разумеется, исчез. У Лили уже двое детей, она выглядит старше своих лет и живет где-то в другом районе.
Каждый вечер я возвращаюсь домой, смотрю на три ряда жвачек и думаю, что надо бы пересчитать их, позвонить Лиле и рассказать, сколько вечеров в лесопарке она пропустила.