Правда о некоторых фактах на букву "х"
В общем-то, я сам виноват. Погарцевал в комментах и получил флешмобом по шее.
Вот он, собственно, какой: «Правила такие (цитируя Тикки): берешь первую букву своего ника и пишешь на нее 6 слов, так или иначе связанных с тобой. Потом выбираешь 6 френдов и делаешь им ту же подлянку, т.е. они должны проделать тоже самое, взяв свою первую букву и описав 6 своих особенностей»
С таким юзернеймом мне бы сидеть и не чирикать. Но я не могу не чирикать. Стезя, видать, моя такая орлиная.
Добрая marta_ketro бережно мне его и вручила. Что ж, быть тому. Закон такой.
Вы, кстати, не расслабляйтесь. Я попрошу того же от anarion_ronyo, eli0n, evdoxya, irondragofly, seanobrien (неужели ты не сделаешь этого? нет, я не верю!!) и kunla (только попробуй не напиши! разлюблю!!).
Ну, после некоторого душевного волнения, приступлю.
Хохот Нечеловеческий. Случился со мной один раз и совершенно неожиданно. Я сына периодически гуляю в кинотеатр, там всем хорошо. Он кормит попкорном себя и соседние кресла и смотрит мультики, я безмятежно сплю. Ну и повел я его на "Лесную братву". Всё как обычно было, но проснулся я, похоже, некстати. Надо было на финальных титрах, а я посередине проснулся. И увидел белку. Полагаю, это была белка, я по цвету понял, правда, у нее лицо такое... интеллигентное, у белок таких не бывает. Я знаю какие у них лица обычно, у меня перед окном в лиственнице жил белк (имеется в виду мущина) и он там зачастую овладевал, в естественных для белок позах и со свойственной белкам скоростью, многочисленными беличьими простигосподи дамами. Лица у них при этом были, я вам скажу, не те, не те... Поэтому белка в мультике этом так меня обрадовала, выражением лица, что я начал смеяться. Ну, даже смехом назвать это трудно. Я уже, как бы помягче, ишаком реву. Слезы из глаз градом, руками машу, ногами дёргаю. Джеймс Браун, без прикрас. Сын меня дёргает: "Папа, тебе плохо?". "Ыыы" - отвечаю - "Ыыыроошоооуу". А сам уже в проход валюсь. Как только глаза открываю, опять белку вижу, и у меня новый приступ. Все люди в кинотеатре уже не на экран смотрят, на меня, шеи опасно выворачивая. И тоже начинают хрюкать, хотя изначально, мне показалось, не планировали. Ну, так, подхрюкивать, с таким гордым ишаком, как я, конечно, не сравнить.
Для полноты картины следовало, думаю, обмочиться и быстро скончаться с симптомами смертельно развязанного пупка, но тут перестали показывать белку и я выжил.
Вот теперь боюсь с сыном в зоопарк идти. Там белки.
Хибины. Это такое очень приятное место. Попал я туда, собственно, случайно. Мы традиционным составом с alexnorth и panurgue отправились как-то на север. Решили сдуру исследовать южное побережье Кольского полуострова. Вообще-то мы были дезинформированы курортными условиями северной Карелии, куда обычно катались, и решили, что с другой стороны Кандалакшского залива будет не менее мяко и прельстиво. А я еще, к тому же, пространственный дебил и из меня путешественник как из скинхеда моджахед. Ну, это потом выяснилось, обидно, но правда, что врать. Неладное обнаружилсь уже непосредственно на месте. Я там познал, что такое настоящий гнус. Я орал, бегал по морскому берегу, спотыкаясь о тушки дохлых тюленей и отбивался от насекомых батоном брауншвейгской колбасы. У меня была тайная надежда что они начнут есть колбасу, а я сбегу. Но их было столько, что они начали есть колбасу в дополнение ко мне. К тому же какая-то гомосексуальная тварь укусила меня в правую жопу и я перестал мочь сидеть. Короче, я устроил скандал и потребовал убытия оттуда к любой матери на следующий же день.
Я до сих пор не могу объяснить, как мы оказались в Хибинах... Точнее, описать могу, но логическому обоснованию наш путь поддается с большим трудом. Ради экономии времени сейчас про сам путь писать не буду, перейду к точке назначения. Хибины... Это было так прекрасно после перенесенного мной! Комары здоровенные, с кулак, сядет на лоб, ты его треснешь, а в душе - ну ни капли злобы. Он такой... ну сравнимый с тобой по размерам, ты с ним на равных разговариваешь, а это, согласитесь, куда приятней, чем вытрясать безмозглых мошек из трусов. Кстати, до сих пор интересно, нашли ли они там то, что так настойчиво искали. У них-то не спросишь, у них и языка то нет... А ландшафт там какой?! Встали мы с видом на горнодобывающий комбинат, там чего-то бумкало периодически и поезд ездил. Такая прелесть! Двое моих спутников ворчали на меня и лазали по горкам, а я стирал в ручье нижнее бельё и лечил поврежденную мошкой половину моего естества солнечными ваннами. Чтобы не было скучно, танцовал прямо в ручье брейк-данс. В общем выглядел дико и привлекательно.
Тогда то я и понял, что там, около горно-добывающего комбината и есть мой Эдем.
Хмель. Вот через это дело у меня основные неприятности и происходят. Как трезвый, так я очень культурный и лишнего в словах и делах себе не позволяю. А вот если выпью, ну, так, по-нормальному, как у мущин заведено, так куда чего девается и откуда что берется. Я обычно людей в таком состоянии удивляю. Город Петрозаводск, например, в виде двух девушек и наряда милиции, я удивил лежанием в четыре утра на дороге, на разделительной полосе прямо. Где-то напротив здания Петрозаводской Филармонии. Ну, не то чтобы лежанием, так, чуть-чуть прилёг. Я был поражен пустынностью дороги и хотел таким образом продемонстрировать девушкам, насколько интенсивность движения в Москве отличается от петрозаводской. Ну вот настолько, что я могу здесь на проезжей части даже лежать. Точнее, девушки сразу удивились, а милиционеры не сразу. Они поначалу предложили мне проехать с ними, а я не захотел, и они меня уже настойчивей попросили и предложили на выбор сто рублей или обезьянник. А тут я их уже удивил, потому, что выбрал обезьянник. Я сказал, что хочу посмотреть в Петрозаводске всё, и поэтому давайте проедемте. Они действительно удивились, я подозреваю, потому, что в Петрозаводске обычно выбирают сто рублей, ну, или если ста рублей нету, то немного пиздюлей, но только не обезъянник. Там, видимо, совсем неуютно. Они мне говорят, мол, сто рублей-то лучше для всех, и для них и для меня, а я уже настроился проехать в обезъянник и наотрез отказываюсь сто рублей давать. Потом пятьдесят попросили, потом сигарет. А потом и вовсе сбежали, когда я им про интенсивность движения начал рассказывать.
Девушки в итоге, правда, недостаточно удивились, ну, в глобальном смысле. Да это и к лучшему, я считаю. Это я сейчас так считаю, тогда, конечно, расстроился.
А еще вот свадьба у брата была, там я забор удивил... нет, не буду это рассказывать. Хватит уж, не на исповеди.
Химчистка. Там я чуть не погиб молодым. От перегрузок. До сих пор страшно даже вспоминать. Мы с пацанами очень хотели героями стать в детстве. Сейчас я хочу только на необитаемый остров с пишущей машинкой и приятной глазу Пятницой, а раньше героем хотел. А какие в нашем советском детстве герои? Маньяк Кошёлкин (он, правда, отрицательный герой, даже не герой, а так, демон с ножиком), группа секс пистолз и космонавты. Мы решили остановиться на космонавтах. Еду есть из тюбиков уже натренировались, на зубной пасте "Лесная" (она, мы решили, наиболее питательная), пора бы и к тренажерам приступить. Один мы нашли около заброшенной химчистки, на огороженной территории, охраняемой мудаковатым и злым сторожем. Проникли мы туда через подзаборный пролаз, который копали несколько дней в сумерках, притворяясь для безопасности собаками. Тренажер стоял немного в сторонке от химчистки и был огромный и невыносимо красивый. Это я так тогда думал, а сейчас-то я знаю, что это была огромная и невыносимо красивая сломанная стиральная машина. С вполне приличных размеров барабаном. А поскольку я сейчас здесь про это пишу, вы, конечно, понимаете, кто из нас первым туда залез.
Меня начали крутить изо всех сил и еще я там застрял. Я заорал, что застрял, только мне почему-то никто не ответил. Когда барабан остановился и я смог сосредоточиться, я увидил, что вишу завернутым внутрь барабана, головой, если разобраться, вниз, а напротив меня стоит мудаковатый и злой сторож. И ни одной детской сволочи рядом, только, краем глаза вижу, из лаза под забором сразу три жопы торчат и ногами дергают. А сторож, он туда даже не смотрит, бежать лишнего видимо не хочет. У него уже один поймался и сам упаковался, зачем ему еще. Я ему так вежливо говорю "Здравствуйте!" и эхо еще за мной из барабана вторит. А он, смотрю, в ответ не здоровается и даже уже из штанов ремень вытаскивает. Ну, это, в положительном смысле, пороть, а не то как в современности, для противоестественного.
И так он меня выпорол, что мне ввек расхотелось становиться космонавтом.
Перегрузки слишком большие.
Халат Белый. Во-первых, это мой внутренний супергерой. Я с ним, бывает, сродняюсь и тогда бываю неадекватен окружению. А во-вторых, это все знают, это халат маскировочного цвета, чтобы доктор сливался с кафельными стенами и мог подкрасться к пациенту незамеченным, как белый медведь к тюленю. Это очень важная часть докторского организма, без нее медицинский работник может остаться без добычи непонятым окружающей средой. В одно время со мной работал в Первой Градской санитаром йети, которого прозвали Челентано - это чисто внешнее сравнение, челентановского мужского обаяния в нем не было нисколько и дам он не интересовал, разве что это не были самки гориллы. Он еще говорил очень мало, чем только усиливал сходство с гориллой. Гориллы тоже мало говорят. И много делают.
Ходил он обычно в окрестностях приемного отделения в синем байковом халате, какие обычно пациентам выдают, пренебрегая положенным белым. Кажется, ему нравилось пугать людей. Впрочем, может быть он просто мёрз. Гориллы ведь живут в тропической Африке, там-то, конечно, можно обойтись и без синего байкового халата.
В одно из первых челентаниных дежурств приняли ночью дедушку с какой-то дуркой. Осмотрели и повелели отвести его в психосоматическое отделение, чтобы там лечить. Челентано вручили историю болезни и пациента, перекрестились и отправили. Челентано исчез в тьме, за ним смирно потрусил дедушка. Ушли. Ну, там идти-то сто метров, делов на три минуты. Но три минуты прошли, потом десять, потом полчаса, а Челентано не возвращался. Особого значения этому не придали, Челентано в своём синем байковом халате вообще походил на существо, которое любит бродить в ночи по газонам, подметая руками жухлые прошлогодние листья и урча. Лишний раз его идти искать во тьму никому не хотелось.
Примерно через час в приемном отделении возник дурной дедушка. Один, со своей историей болезни в руках. Спросил: "Куда идти-то?". Ну, тут-то и забегали, начали искать Челентано. И нашли.
В психосоматическом отделении, привязанным к койке по рукам и ногам и с лошадиной дозой аминазина в себе. Спящим.
Всё было проще некуда. Челентано плохо знал расположение отделений в больнице. А может и просто не умел читать. У входа в психосоматику он решил проверить, туда ли он пришел, поэтому сунул историю болезни в руки деду и, в своём синем байковом халате, первым зашёл в отделение. Санитары, бросив на него мозолистый взгляд, спросили: "Из какой палаты?". Челентано ответил что-то на горилльем языке и был тут же связан и нааминазинен, поскольку, как вы понимаете, оказал при вязке ожесточенное сопротивление.
А приотставший дедушка, просидев на скамейке в аллее около часа, никого не дождался, замерз и проголодался и пошёл обратно в приемное.
Нет, как ни крути, белый халат медику очень даже нужен!
Хобби. Это опять про детство. Сейчас хоббями никого не удивишь, каждый чем-нибудь таким занимается: кто экзотическими танцами, кто чревовещанием, кто подчиненных на работе наебывает, на любой вкус себе занятие найти можно. Даже без хобби неприлично, вроде ты тупой тогда и загрязняешь ноосферу. А в детстве я даже слова такого не знал. Хобби, имеется в виду. Хотя, по ноосферу тоже не знал.
А изначальный мой мотив в этой истории был эротический. Я пошел к девочке Оле из соседнего дома 8 марта с тюльпанчиком наперевес. Ну, тогда-то я не знал, чего хочу на самом деле, я был маленький, только знал что девочке нужно тюльпанчик дарить. Зашел в подъезд, а в дверь позвонить робею. Затаился у мусоропровода и в тюльпанчик дышу, с мыслями собираюсь. А тут, как подгадал, спускается мимо моей мусорки Миша Ююкин, местный жупел и старшеклассник. Толстый, даже жирный. Сейчас если, думаю, об меня упадет, то конец. И мне, и тюльпанчику. Это я так подумал, но не сказал, потому, что Миша Ююкин очень не любил, когда на его массу намекали. Он бы мне тогда тюльпанчик в жопу засунул, как же мне тогда к Оле идти. Вытащить и почистить или прямо так, не вытаскивая? Вот, мол, с праздником, Оля, и так, задом наперед к ней в квартиру и зайти? Это я, мол, твой подарок из шестого "а". Ну, короче, молчу, прячусь. А Миша Ююкин, хоть темно было, меня увидел, вытащил ручищей своей из-под мусорки. А я у него в руке прямо так натурально и вишу, с тюльпанчиком. Вздыхаю. Миша Ююкин обрадовался, говорит: "О, к бабе идёт! Ебаться идёт!!". Ну, во-первых, это как-то обидно было и постыдно, ебаться, а во-вторых, это была неправда, потому что я за другим шёл. Да если бы и ебаться шёл, то мне бы всё равно не дали, я так себе был в детстве. Ну, я крепко обиделся и пискнул про ююкинскую массу. А Ююкину настолько смешно было про меня и про ебаться, что он даже не стал мне тюльпанчик совать. Он только меня в мусоропровод тем самым местом воткнул и тюльпанчик повредил об меня. Немного повредил, я когда вылез, даже поправил его, чтобы он стоял.
А Оля, надо сказать, до того как-то особо меня не любила, а тут как увидела такого, из мусорки и с плохо стоящим тюльпанчиком, так сразу защебетала и потащила домой, чистить. Я, видать, мужественно выгляден. Феромоном каким-то мусорным пах. Тут я сам уже понял, что меня наконец полюбили и что, наверное, меня сейчас целоваться позовут. А она меня не целоваться, а календарики рассматривать посадила, после того как отчистила. Вот, говорит, это моё хобби, календарики собирать. Я в них копаюсь, делаю вид, что мне интересно, а сам пытаюсь поближе к ней сесть, чтобы уже целоваться наконец. А она отодвигается, а мне календарики подсовывает. А я уже даже и не копаюсь, а просто придвигаюсь, беззастенчиво. Тут она оказывается на краю дивана, откуда уже отодвигаться некуда, и это ей, видно не нравится, а я уже приготовился целоваться и остановиться не могу. И тут она спрашивает: "А у тебя какое хобби?". Я тут и ляпни, что мол, никакого, у меня, конечно в голове что-то мелькнуло на счет ебаться, но я такого, конечно, сказать не мог вслух, меня такое вслух девочкам говорить не учили. Так, мол, и так, отвечаю, нету у меня хобби. Она тут как вскочит с дивана, как закричит: "Ну и вали отсюда тогда, дурак!". И это был такой неожиданный переход, что я даже сказать ничего не смог, так и застыл. А она схватила тюльпанчик из вазочки и меня им из квартиры выгнала. Сломала, конечно.
Думаю, феромоны перестали действовать, лучше бы она меня не чистила.
А целовался я первый раз много позже. И всё из-за хобби. С тех пор я даже слово это не люблю. Блуд один, а не слово.
Ну и вот. Шесть итого. А про хуй я писать, извиняйте, не буду. Не комильфо. С таким заданием любая вошь про хуй напишет, а вот избежать этого - в том чувствую особую доблесть.
Так что пусть он останется моей маленькой тайной ой моим большим секретом эмм... короче, он просил о нём особо не распространяться. А я просьбы друзей уважаю.
Вот он, собственно, какой: «Правила такие (цитируя Тикки): берешь первую букву своего ника и пишешь на нее 6 слов, так или иначе связанных с тобой. Потом выбираешь 6 френдов и делаешь им ту же подлянку, т.е. они должны проделать тоже самое, взяв свою первую букву и описав 6 своих особенностей»
С таким юзернеймом мне бы сидеть и не чирикать. Но я не могу не чирикать. Стезя, видать, моя такая орлиная.
Добрая marta_ketro бережно мне его и вручила. Что ж, быть тому. Закон такой.
Вы, кстати, не расслабляйтесь. Я попрошу того же от anarion_ronyo, eli0n, evdoxya, irondragofly, seanobrien (неужели ты не сделаешь этого? нет, я не верю!!) и kunla (только попробуй не напиши! разлюблю!!).
Ну, после некоторого душевного волнения, приступлю.
Хохот Нечеловеческий. Случился со мной один раз и совершенно неожиданно. Я сына периодически гуляю в кинотеатр, там всем хорошо. Он кормит попкорном себя и соседние кресла и смотрит мультики, я безмятежно сплю. Ну и повел я его на "Лесную братву". Всё как обычно было, но проснулся я, похоже, некстати. Надо было на финальных титрах, а я посередине проснулся. И увидел белку. Полагаю, это была белка, я по цвету понял, правда, у нее лицо такое... интеллигентное, у белок таких не бывает. Я знаю какие у них лица обычно, у меня перед окном в лиственнице жил белк (имеется в виду мущина) и он там зачастую овладевал, в естественных для белок позах и со свойственной белкам скоростью, многочисленными беличьими простигосподи дамами. Лица у них при этом были, я вам скажу, не те, не те... Поэтому белка в мультике этом так меня обрадовала, выражением лица, что я начал смеяться. Ну, даже смехом назвать это трудно. Я уже, как бы помягче, ишаком реву. Слезы из глаз градом, руками машу, ногами дёргаю. Джеймс Браун, без прикрас. Сын меня дёргает: "Папа, тебе плохо?". "Ыыы" - отвечаю - "Ыыыроошоооуу". А сам уже в проход валюсь. Как только глаза открываю, опять белку вижу, и у меня новый приступ. Все люди в кинотеатре уже не на экран смотрят, на меня, шеи опасно выворачивая. И тоже начинают хрюкать, хотя изначально, мне показалось, не планировали. Ну, так, подхрюкивать, с таким гордым ишаком, как я, конечно, не сравнить.
Для полноты картины следовало, думаю, обмочиться и быстро скончаться с симптомами смертельно развязанного пупка, но тут перестали показывать белку и я выжил.
Вот теперь боюсь с сыном в зоопарк идти. Там белки.
Хибины. Это такое очень приятное место. Попал я туда, собственно, случайно. Мы традиционным составом с alexnorth и panurgue отправились как-то на север. Решили сдуру исследовать южное побережье Кольского полуострова. Вообще-то мы были дезинформированы курортными условиями северной Карелии, куда обычно катались, и решили, что с другой стороны Кандалакшского залива будет не менее мяко и прельстиво. А я еще, к тому же, пространственный дебил и из меня путешественник как из скинхеда моджахед. Ну, это потом выяснилось, обидно, но правда, что врать. Неладное обнаружилсь уже непосредственно на месте. Я там познал, что такое настоящий гнус. Я орал, бегал по морскому берегу, спотыкаясь о тушки дохлых тюленей и отбивался от насекомых батоном брауншвейгской колбасы. У меня была тайная надежда что они начнут есть колбасу, а я сбегу. Но их было столько, что они начали есть колбасу в дополнение ко мне. К тому же какая-то гомосексуальная тварь укусила меня в правую жопу и я перестал мочь сидеть. Короче, я устроил скандал и потребовал убытия оттуда к любой матери на следующий же день.
Я до сих пор не могу объяснить, как мы оказались в Хибинах... Точнее, описать могу, но логическому обоснованию наш путь поддается с большим трудом. Ради экономии времени сейчас про сам путь писать не буду, перейду к точке назначения. Хибины... Это было так прекрасно после перенесенного мной! Комары здоровенные, с кулак, сядет на лоб, ты его треснешь, а в душе - ну ни капли злобы. Он такой... ну сравнимый с тобой по размерам, ты с ним на равных разговариваешь, а это, согласитесь, куда приятней, чем вытрясать безмозглых мошек из трусов. Кстати, до сих пор интересно, нашли ли они там то, что так настойчиво искали. У них-то не спросишь, у них и языка то нет... А ландшафт там какой?! Встали мы с видом на горнодобывающий комбинат, там чего-то бумкало периодически и поезд ездил. Такая прелесть! Двое моих спутников ворчали на меня и лазали по горкам, а я стирал в ручье нижнее бельё и лечил поврежденную мошкой половину моего естества солнечными ваннами. Чтобы не было скучно, танцовал прямо в ручье брейк-данс. В общем выглядел дико и привлекательно.
Тогда то я и понял, что там, около горно-добывающего комбината и есть мой Эдем.
Хмель. Вот через это дело у меня основные неприятности и происходят. Как трезвый, так я очень культурный и лишнего в словах и делах себе не позволяю. А вот если выпью, ну, так, по-нормальному, как у мущин заведено, так куда чего девается и откуда что берется. Я обычно людей в таком состоянии удивляю. Город Петрозаводск, например, в виде двух девушек и наряда милиции, я удивил лежанием в четыре утра на дороге, на разделительной полосе прямо. Где-то напротив здания Петрозаводской Филармонии. Ну, не то чтобы лежанием, так, чуть-чуть прилёг. Я был поражен пустынностью дороги и хотел таким образом продемонстрировать девушкам, насколько интенсивность движения в Москве отличается от петрозаводской. Ну вот настолько, что я могу здесь на проезжей части даже лежать. Точнее, девушки сразу удивились, а милиционеры не сразу. Они поначалу предложили мне проехать с ними, а я не захотел, и они меня уже настойчивей попросили и предложили на выбор сто рублей или обезьянник. А тут я их уже удивил, потому, что выбрал обезьянник. Я сказал, что хочу посмотреть в Петрозаводске всё, и поэтому давайте проедемте. Они действительно удивились, я подозреваю, потому, что в Петрозаводске обычно выбирают сто рублей, ну, или если ста рублей нету, то немного пиздюлей, но только не обезъянник. Там, видимо, совсем неуютно. Они мне говорят, мол, сто рублей-то лучше для всех, и для них и для меня, а я уже настроился проехать в обезъянник и наотрез отказываюсь сто рублей давать. Потом пятьдесят попросили, потом сигарет. А потом и вовсе сбежали, когда я им про интенсивность движения начал рассказывать.
Девушки в итоге, правда, недостаточно удивились, ну, в глобальном смысле. Да это и к лучшему, я считаю. Это я сейчас так считаю, тогда, конечно, расстроился.
А еще вот свадьба у брата была, там я забор удивил... нет, не буду это рассказывать. Хватит уж, не на исповеди.
Химчистка. Там я чуть не погиб молодым. От перегрузок. До сих пор страшно даже вспоминать. Мы с пацанами очень хотели героями стать в детстве. Сейчас я хочу только на необитаемый остров с пишущей машинкой и приятной глазу Пятницой, а раньше героем хотел. А какие в нашем советском детстве герои? Маньяк Кошёлкин (он, правда, отрицательный герой, даже не герой, а так, демон с ножиком), группа секс пистолз и космонавты. Мы решили остановиться на космонавтах. Еду есть из тюбиков уже натренировались, на зубной пасте "Лесная" (она, мы решили, наиболее питательная), пора бы и к тренажерам приступить. Один мы нашли около заброшенной химчистки, на огороженной территории, охраняемой мудаковатым и злым сторожем. Проникли мы туда через подзаборный пролаз, который копали несколько дней в сумерках, притворяясь для безопасности собаками. Тренажер стоял немного в сторонке от химчистки и был огромный и невыносимо красивый. Это я так тогда думал, а сейчас-то я знаю, что это была огромная и невыносимо красивая сломанная стиральная машина. С вполне приличных размеров барабаном. А поскольку я сейчас здесь про это пишу, вы, конечно, понимаете, кто из нас первым туда залез.
Меня начали крутить изо всех сил и еще я там застрял. Я заорал, что застрял, только мне почему-то никто не ответил. Когда барабан остановился и я смог сосредоточиться, я увидил, что вишу завернутым внутрь барабана, головой, если разобраться, вниз, а напротив меня стоит мудаковатый и злой сторож. И ни одной детской сволочи рядом, только, краем глаза вижу, из лаза под забором сразу три жопы торчат и ногами дергают. А сторож, он туда даже не смотрит, бежать лишнего видимо не хочет. У него уже один поймался и сам упаковался, зачем ему еще. Я ему так вежливо говорю "Здравствуйте!" и эхо еще за мной из барабана вторит. А он, смотрю, в ответ не здоровается и даже уже из штанов ремень вытаскивает. Ну, это, в положительном смысле, пороть, а не то как в современности, для противоестественного.
И так он меня выпорол, что мне ввек расхотелось становиться космонавтом.
Перегрузки слишком большие.
Халат Белый. Во-первых, это мой внутренний супергерой. Я с ним, бывает, сродняюсь и тогда бываю неадекватен окружению. А во-вторых, это все знают, это халат маскировочного цвета, чтобы доктор сливался с кафельными стенами и мог подкрасться к пациенту незамеченным, как белый медведь к тюленю. Это очень важная часть докторского организма, без нее медицинский работник может остаться без добычи непонятым окружающей средой. В одно время со мной работал в Первой Градской санитаром йети, которого прозвали Челентано - это чисто внешнее сравнение, челентановского мужского обаяния в нем не было нисколько и дам он не интересовал, разве что это не были самки гориллы. Он еще говорил очень мало, чем только усиливал сходство с гориллой. Гориллы тоже мало говорят. И много делают.
Ходил он обычно в окрестностях приемного отделения в синем байковом халате, какие обычно пациентам выдают, пренебрегая положенным белым. Кажется, ему нравилось пугать людей. Впрочем, может быть он просто мёрз. Гориллы ведь живут в тропической Африке, там-то, конечно, можно обойтись и без синего байкового халата.
В одно из первых челентаниных дежурств приняли ночью дедушку с какой-то дуркой. Осмотрели и повелели отвести его в психосоматическое отделение, чтобы там лечить. Челентано вручили историю болезни и пациента, перекрестились и отправили. Челентано исчез в тьме, за ним смирно потрусил дедушка. Ушли. Ну, там идти-то сто метров, делов на три минуты. Но три минуты прошли, потом десять, потом полчаса, а Челентано не возвращался. Особого значения этому не придали, Челентано в своём синем байковом халате вообще походил на существо, которое любит бродить в ночи по газонам, подметая руками жухлые прошлогодние листья и урча. Лишний раз его идти искать во тьму никому не хотелось.
Примерно через час в приемном отделении возник дурной дедушка. Один, со своей историей болезни в руках. Спросил: "Куда идти-то?". Ну, тут-то и забегали, начали искать Челентано. И нашли.
В психосоматическом отделении, привязанным к койке по рукам и ногам и с лошадиной дозой аминазина в себе. Спящим.
Всё было проще некуда. Челентано плохо знал расположение отделений в больнице. А может и просто не умел читать. У входа в психосоматику он решил проверить, туда ли он пришел, поэтому сунул историю болезни в руки деду и, в своём синем байковом халате, первым зашёл в отделение. Санитары, бросив на него мозолистый взгляд, спросили: "Из какой палаты?". Челентано ответил что-то на горилльем языке и был тут же связан и нааминазинен, поскольку, как вы понимаете, оказал при вязке ожесточенное сопротивление.
А приотставший дедушка, просидев на скамейке в аллее около часа, никого не дождался, замерз и проголодался и пошёл обратно в приемное.
Нет, как ни крути, белый халат медику очень даже нужен!
Хобби. Это опять про детство. Сейчас хоббями никого не удивишь, каждый чем-нибудь таким занимается: кто экзотическими танцами, кто чревовещанием, кто подчиненных на работе наебывает, на любой вкус себе занятие найти можно. Даже без хобби неприлично, вроде ты тупой тогда и загрязняешь ноосферу. А в детстве я даже слова такого не знал. Хобби, имеется в виду. Хотя, по ноосферу тоже не знал.
А изначальный мой мотив в этой истории был эротический. Я пошел к девочке Оле из соседнего дома 8 марта с тюльпанчиком наперевес. Ну, тогда-то я не знал, чего хочу на самом деле, я был маленький, только знал что девочке нужно тюльпанчик дарить. Зашел в подъезд, а в дверь позвонить робею. Затаился у мусоропровода и в тюльпанчик дышу, с мыслями собираюсь. А тут, как подгадал, спускается мимо моей мусорки Миша Ююкин, местный жупел и старшеклассник. Толстый, даже жирный. Сейчас если, думаю, об меня упадет, то конец. И мне, и тюльпанчику. Это я так подумал, но не сказал, потому, что Миша Ююкин очень не любил, когда на его массу намекали. Он бы мне тогда тюльпанчик в жопу засунул, как же мне тогда к Оле идти. Вытащить и почистить или прямо так, не вытаскивая? Вот, мол, с праздником, Оля, и так, задом наперед к ней в квартиру и зайти? Это я, мол, твой подарок из шестого "а". Ну, короче, молчу, прячусь. А Миша Ююкин, хоть темно было, меня увидел, вытащил ручищей своей из-под мусорки. А я у него в руке прямо так натурально и вишу, с тюльпанчиком. Вздыхаю. Миша Ююкин обрадовался, говорит: "О, к бабе идёт! Ебаться идёт!!". Ну, во-первых, это как-то обидно было и постыдно, ебаться, а во-вторых, это была неправда, потому что я за другим шёл. Да если бы и ебаться шёл, то мне бы всё равно не дали, я так себе был в детстве. Ну, я крепко обиделся и пискнул про ююкинскую массу. А Ююкину настолько смешно было про меня и про ебаться, что он даже не стал мне тюльпанчик совать. Он только меня в мусоропровод тем самым местом воткнул и тюльпанчик повредил об меня. Немного повредил, я когда вылез, даже поправил его, чтобы он стоял.
А Оля, надо сказать, до того как-то особо меня не любила, а тут как увидела такого, из мусорки и с плохо стоящим тюльпанчиком, так сразу защебетала и потащила домой, чистить. Я, видать, мужественно выгляден. Феромоном каким-то мусорным пах. Тут я сам уже понял, что меня наконец полюбили и что, наверное, меня сейчас целоваться позовут. А она меня не целоваться, а календарики рассматривать посадила, после того как отчистила. Вот, говорит, это моё хобби, календарики собирать. Я в них копаюсь, делаю вид, что мне интересно, а сам пытаюсь поближе к ней сесть, чтобы уже целоваться наконец. А она отодвигается, а мне календарики подсовывает. А я уже даже и не копаюсь, а просто придвигаюсь, беззастенчиво. Тут она оказывается на краю дивана, откуда уже отодвигаться некуда, и это ей, видно не нравится, а я уже приготовился целоваться и остановиться не могу. И тут она спрашивает: "А у тебя какое хобби?". Я тут и ляпни, что мол, никакого, у меня, конечно в голове что-то мелькнуло на счет ебаться, но я такого, конечно, сказать не мог вслух, меня такое вслух девочкам говорить не учили. Так, мол, и так, отвечаю, нету у меня хобби. Она тут как вскочит с дивана, как закричит: "Ну и вали отсюда тогда, дурак!". И это был такой неожиданный переход, что я даже сказать ничего не смог, так и застыл. А она схватила тюльпанчик из вазочки и меня им из квартиры выгнала. Сломала, конечно.
Думаю, феромоны перестали действовать, лучше бы она меня не чистила.
А целовался я первый раз много позже. И всё из-за хобби. С тех пор я даже слово это не люблю. Блуд один, а не слово.
Ну и вот. Шесть итого. А про хуй я писать, извиняйте, не буду. Не комильфо. С таким заданием любая вошь про хуй напишет, а вот избежать этого - в том чувствую особую доблесть.
Так что пусть он останется моей маленькой тайной ой моим большим секретом эмм... короче, он просил о нём особо не распространяться. А я просьбы друзей уважаю.