Дальневосточник,помни 4-5 апреля 1920 года!
Горящие здания в комплексе бывшего кадетского корпуса во время обстрела японцами.4-5 апреля 1920 года.Хабаровск
1 апреля 1920 г. командующий японскими экспедиционными войсками генерал Оой предъявил Временному правительству Приморской земской управы наглый ультиматум с требованием «обеспечить японские войска квартирами, продовольствием, путями сообщения, признать все прежние сделки, заключенные между японским командованием и русскими властями (т. е. белогвардейскими.-С. Ш.), не стеснять свободы тех русских, которые обслуживают японское командование (т. е. белогвардейцев.-С. Ш.), прекратить всякие враждебные действия, от кого бы они ни исходили, угрожающие безопасности японских войск, а также миру и спокойствию в Корее и Маньчжурии... приложить все старания к безусловному обеспечению жизни, имущества и других прав японских подданных, проживающих в Дальневосточном крае».
Временное правительство Приморской земской управы послало для переговоров по ультиматуму специальную делегацию, которая заявила протест по поводу японских требований. Одновременно Военный совет отдал секретный приказ о приведении частей в боевую готовность. Но соотношение сил было явно не в нашу пользу. Численность революционных войск составляла не более 19 тыс. человек, тогда как японцы имели к этому времени до 70 тыс. человек и военную эскадру. Кроме того, силы их продолжали непрерывно увеличиваться.
Чтобы избежать вооруженного конфликта, наша делегация пошла на уступки. 4 апреля соглашение было достигнуто. Оставалось только оформить его 5 апреля соответствующими подписями. Но, как оказалось, «сговорчивость» являлась лишь очередным коварным приемом японских интервентов. Вся церемония переговоров проводилась ими по заранее разработанному плану. Об этом выболтал позднее в своих записках «История Сибирской экспедиции» генерал-майор Нисикава. Этот отъявленный милитарист, описывая «подвиги» японской императорской армии на русском Дальнем Востоке, раскрыл подлинный смысл переговоров. Из его записок видно, что штаб японских экспедиционных сил еще в конце марта 1920 г. отдал секретный приказ о разоружении революционных частей Приморья. «Было решено, - пишет Нисикава, - разоружение это провести в два срока: начать по этому поводу мирные переговоры в начале апреля и, смотря по обстоятельствам, вторые - в начале мая. Так как при первых же переговорах было очевидно, что трудно будет избежать столкновения с большевиками, нужно было вовремя принять все приготовительные меры, и я немедленно выехал в зону расположения японских войск для ознакомления с положением большевистских войск и составления оперативного плана действий японских охранных войск». Приводя далее уведомление командующего экспедиционными силами генерала Оой о вероятности осложнений и о подготовке к ним, Нисикава раскрывает тактику японского командования: «Если большевики примут наше предложение, то войска не должны настаивать на выставляемых требованиях. В случае, если они не согласятся на наши требования, принять надлежащие меры против политических группировок. Однако трудно предположить, чтобы можно было сохранить имеющееся положение, дабы ничего не возникло. В данном случае необходимо, чтобы приказы и распоряжения доставлялись своевременно, и каждая часть разработала бы соответствующим образом план действий, согласованный с общим руководством во избежание допущения ошибок в нужный момент».
Таким образом, японские войска заранее имели указания о выступлении, а переговоры велись для того, чтобы усыпить бдительность командования революционных войск. В ночь на 5 апреля, когда казалось, что конфликт уже улажен, японцы внезапно открыли артиллерийский и пулеметный огонь во Владивостоке, Никольске-Уссурийском, Хабаровске, Шкотове и других городах Приморья.
Они обстреливали наши гарнизоны, правительственные и общественные здания, уничтожали и грабили имущество. Революционные части, застигнутые врасплох, не смогли оказать организованного сопротивления; к тому же они имели указания избегать вооруженных столкновений с японцами. Японские отряды захватили во Владивостоке вокзал, телеграф, стоявшие на рейде суда, овладели крепостью и разгромили помещения Центрального бюро профсоюзов, земской управы, партийного комитета и штаба.
Главный удар японские интервенты нанесли по руководящим органам для того, чтобы сразу устранить возможность организации противодействия. На этот счет у них имелись особые указания. В первую очередь были схвачены члены Военного совета - С. Лазо, А. Луцкий и В. Сибирцев, которых они передали затем белогвардейской банде есаула Бочкарева, оперировавшей в районе Имана. Белогвардейцы по указке своих хозяев зверски расправились с руководителями революционной армии Приморья. Они сожгли их в паровозной топке на ст. Муравьево-Амурская Уссурийской железной дороги (сейчас ст. Лазо).
В Никольске-Уссурийском японские войска арестовали почти всех участников съезда трудящихся Приморской области, собравшегося в первых числах апреля. Здесь особенно сильно пострадал 33-й полк, который подвергся сосредоточенному артиллерийскому и пулеметному обстрелу при отходе за реку Суйфун. Более тысячи безоружных бойцов Никольского гарнизона были захвачены в плен. Значительные потери понес также гарнизон в Шкотове, в котором оказалось более 300 человек убитыми и до 100 человек ранеными.
Исключительным коварством сопровождалось выступление японской военщины в Хабаровске. 3 апреля представитель японского командования объявил о предстоящей эвакуации японских войск. Одновременно в местной газете появилось объявление о том, что 5 апреля в 9 часов утра японские части будут проводить «практическую учебную артиллерийскую стрельбу». В связи с этим японское командование просило жителей не беспокоиться.
Японские артиллеристы ведут огонь по Хабаровску
Утром 5 апреля японская артиллерия действительно открыла огонь, но не по мишеням, а по государственным учреждениям, штабу революционных войск, воинским казармам, общественным зданиям и мирным жителям. Вслед за этим началась пулеметная и ружейная стрельба, под прикрытием которой японская пехота окружила казармы. Специально выделенные группы японских факельщиков обливали дома горючим и поджигали их. Скоро весь Хабаровск был окутан густым дымом пожарищ. Весь день 5 апреля не смолкала орудийная и пулеметная стрельба. Под огнем японских интервентов в Хабаровске погибла большая часть 35-го полка. Только отрядам Шевчука и Кочнева удалось с боем прорваться сквозь японские цепи и с большими потерями отойти на левый берег Амура. Некоторые партизанские подразделения и остатки Хабаровского гарнизона отошли в район разъезда Красная Речка. В Хабаровске японские оккупанты убили и ранили около 2 500 человек бойцов и мирных жителей.
Хабаровск под обстрелом.(фото с сайта www.skyscrapercity)
Бой в городе
Кафе "Чашка чая" и здание Кадетского корпуса после обстрела
Неразорвавшийся артиллерийский снаряд в стене деревянного здания Хабаровска
На железнодорожной станции Хабаровска после боев 4-5 апреля.
Выступление японских войск всюду сопровождалось кровавыми расправами над мирным населением. Наряду с русскими сильно пострадали корейцы, с которыми японская военщина обращалась как с рабами.
В результате выступления японских войск было убито несколько тысяч мирных жителей, расстреляны многие партийные и советские работники, бойцы и командиры революционной армии. Массовыми убийствами и разгромом государственных, партийных, профсоюзных и военных организаций Приморья японские империалисты хотели стереть с лица земли «красную опасность» и установить на Дальнем Востоке свои порядки. С этой целью они намеревались посадить в Приморье семеновскую администрацию.
В своих действиях японские милитаристы опирались на поддержку империалистов других государств - участников интервенции и прежде всего на империалистов США. Накануне выступления японских войск состоялось совещание американского, английского, французского и других консулов. Недаром дипломатический представитель Японии во Владивостоке Мацудайра на следующий же день после событий 4-5 апреля в специальном интервью заявил, что «Япония действовала соответственно соглашению со всеми союзниками». Американские круги, оправдывая зверства японских войск, заявляли, что все это произошло «вследствие опасения восстания, которое могло бы угрожать базе японских войск».
Но интервенты не достигли своих целей. Их действия вызвали глубокое возмущение населения Дальнего Востока. 5 апреля генерал Оой, пытаясь оправдать выступление японских войск, выпустил лживое воззвание, в котором мотивировал это выступление имевшим якобы место нападением «русских вооруженных групп на японские склады, гаражи и этапное управление». Этому воззванию не поверили даже враги Советской власти, настолько были очевидны для всех грубейшее нарушение японской военщиной элементарных международных прав и ее захватнические цели.
В тот же день (5 апреля) Временное правительство Приморской земской управы вручило консулам иностранных государств во Владивостоке меморандум, в котором заявило решительный протест против действий японского командования. В меморандуме говорилось: «...Временное правительство обращает данный свой протест ко всем союзникам, так как интервенция была предпринята всеми союзниками совместно и ответственность за все последствия интервенции должна лежать одинаково на всех союзниках».
6 апреля Центральное бюро профсоюзов Владивостока, объединявшее до 30 тыс. членов, выпустило листовки, изобличавшие японское командование в провокационной лжи, и потребовало от него освободить всех арестованных, очистить занятые здания и возвратить захваченные ценности и оружие. Железнодорожники и транспортные рабочие объявили забастовку. Коммунисты, несмотря на исключительные трудности, развернули большую работу. Они организовали революционный штаб, в задачу которого входило руководство переходом партийной организации на нелегальное положение, вывод войсковых частей и расположение их в местах, исключавших возможность нового неожиданного нападения, снабжение отступавших отрядов деньгами, продуктами и медикаментами. Революционный штаб направил своих уполномоченных для установления контроля на железную дорогу, в военный порт, в добровольный флот и в важнейшие пункты области.
Отдельные отряды и части революционных войск, руководимые коммунистами, оказали упорное сопротивление японской военщине. В Хабаровске геройски сражалось подразделение Особого отряда Амурской военной флотилии под командованием коммуниста Н. Хорошева. В некоторых местах, как, например, в Спасске, бои продолжались до 12 апреля. Японцы потеряли здесь до 500 человек.
Военно-политическая обстановка на Дальнем Востоке весной 1920 г
С.Н.Шишкин. "Гражданская война на Дальнем Востоке"
Военное издательство министерства обороны СССР, Москва, 1957 г.
OCR Biografia.Ru
P.S.: основная часть фотографий из японского альбома,посвященного "Истории Сибирской экспедиции"