(Дневник.) продолжение. Март 1944 год ЗВЕНИГОРОДКА.
Оригинал взят у patriot_af в (Дневник.) продолжение. Март 1944 год ЗВЕНИГОРОДКА.
После боя, утром, возникла ссора, между экипажем танка, который нас "катал" и моими солдатами. Суть ссоры была в том, что они наотрез отказывались чистить танкам тапки. -Выковыривать останки человеческих тел из танковых гусениц. А танкисты говорили о неписанном правиле, что, они мол, чинят машину и ухаживают за ней с технической стороны, а чистота танка - дело приданных на броню. Еще нам танкисты сказали об этом несколько дней назад, и тогда это не вызвало несогласий, так как все думали лишь о грязи. Я разрешил этот спор приказав своим подчинится уговору. Я бы не стал ссорится с танковым экипажем, так как во время боя, мы все в их власти, к тому же я понимал, что они правы, и их каприз справедлив.
В случае попадания снаряда в танк, у тех кто сидит на броне, спрятавшись за башню шансов выжить много больше. Танкисты спустили танк к большой воронке, с водой, и пехотинцы стали выковыривать из гусениц куски кожи, внутренностей, и ткани формы. И если бы немецкие, а то все больше наши. Кого-то контузило, кого-то ранило, кто-то попал под танк из-за того, что оглох и не услышал рёва приближающегося мотора. Я стоял, смотрел на это и боялся увидать знакомую вещь или часть тела которую мог бы узнать. Танкисты тоже потом присоединились с тряпками. Им наверное просто хотелось, чтоб мы первые поняли каково это все.
Следующий день мы были во втором эшелоне. Работали соседи. Меня вызвал командир, дал "отпуск на день" приказал ехать в ЗВЕНИГОРОДКУ и лично получить пулеметы на роту. Наши трофейные Итальянцы меняются на СГ 43 и еще нам дают один ДШК. Это новый крупнокалиберный станковый пулемет. Он на расстоянии километра мог пробивать рельсу . Командир сказал, что на совещании в штабе, соседи жаловались, что они получили Горюновский пулемет разукомплектованным не хватало деталей и поминай как звали. По этому, мол должен ехать сам и сам должен проверить и принять все вооружение. Мне для этого выделили бричку связистов. Она утром за мной должна приехать.
Бричка приехала только уже в полдень. Я заехал в штаб, чтоб выписать новое предписание. Так как могу не успеть вернутся за один день. Со мной был рядовой Николай Чебурашкин, сильный и выносливый солдат из Казани. Дорога была совсем разбита танками и кони постоянно вязли и не хотели идти. Добравшись до города, мы заехали в комендатуру, что находилась в одном из уцелевших зданий бывший церковной семинарии. Там они мне сказали ехать на станцию, а станция находится далеко на юг, за городом, километрах в десяти. Уже серело, и было понятно, что сегодня мы точно в часть не вернемся. Я договорился в комендатуре, что меня подбросят до станции на машине, и отпустил бричку, чтоб они за мной приехали или прислали машину утром до обеда.
От СТЕБНЕ дорога пошла лучше и вечером того же дня мы прибыли на станцию ЗВЕНИГОРОДКА, где нам сказали что наше дело ждет до утра, а сегодня мы можем заночевать в эшелоне. Эшелон, оказался полу сожженным составом стоящим на запасном пути. Мы было легли спать, как вдруг совсем рядом, услышали как кто то играет на гармонии и поет. Я пошел послушать. Рядом с путем были вырыты несколько больших землянок и песня раздавалась из одной из них. у входа стоял солдат и курил. Он пропустил меня внутрь не спросивши. Около печки сидело человек пять, офицеров разного чина, и слушали солдата в звании ефрейтор. Я спросил разрешения и сел с краю. Солдат играл на гармошке но не пел. Наверное был не в голосе. Потом пришел с гитарой молодой младший лейтенант с Испанской гитарой, Он был огромного роста, с громким красивым голосом. И тут начались настоящие песни. Гитару почти не было слышно за гармонью зато и ее и гитару заглушал голос лейтенанта. Он спел сперва какую то казацкую песню, потом черного ворона, после каждой песни летчик капитан, в черном реглане спрашивал, а такую знаешь, и лейтенант опять пел. Спел он песню новобранца. Я ее уже слышал но с другими словами. Через некоторое время в землянке было уже полно народу. Появился даже техник лейтенант сообщений с мандалиной. Мандалину вообще ни кому, наверно, кроме хозяина не было слышно, Но зато у нас получился целый оркестр. Посмотрел на них всех. На военных всех званий и родов войск, которые случайным образом оказались, как и я здесь на тыловой станции. Потом пошли по кругу две фляги со спиртом. Сперва музыкантам, потом остальным Вдруг меня окликнули. Я увидел как ко мне пробирается секретарь парт ячейки особого отдела корпуса. Я его не ожидал увидеть здесь. Подойдя близко, он сказал мне радостную новость, что он везет на меня приказ о награждении, но не тот, который я ждал, а еще год назад, в марте 43 года, будучи в 654 полку, когда я потом попал в госпиталь.
http://patriot-af.livejournal.com/54352.html
Оказывается командир тогда сдержал обещание, просто я попал в госпиталь и награда искала меня год. Соболев, так звали лейтенанта, сказал, что медаль вручат когда решит командир части, но он хочет чтобы я знал, что она не потерялась. Мало ли что, впереди еще бои. Я был очень счастлив. Я уж и забыл и не надеялся. Меня все вокруг поздравляли. Дали выпить водки, но сказали что это просто за радость. Раньше времени не омывают.
После боя, утром, возникла ссора, между экипажем танка, который нас "катал" и моими солдатами. Суть ссоры была в том, что они наотрез отказывались чистить танкам тапки. -Выковыривать останки человеческих тел из танковых гусениц. А танкисты говорили о неписанном правиле, что, они мол, чинят машину и ухаживают за ней с технической стороны, а чистота танка - дело приданных на броню. Еще нам танкисты сказали об этом несколько дней назад, и тогда это не вызвало несогласий, так как все думали лишь о грязи. Я разрешил этот спор приказав своим подчинится уговору. Я бы не стал ссорится с танковым экипажем, так как во время боя, мы все в их власти, к тому же я понимал, что они правы, и их каприз справедлив.
В случае попадания снаряда в танк, у тех кто сидит на броне, спрятавшись за башню шансов выжить много больше. Танкисты спустили танк к большой воронке, с водой, и пехотинцы стали выковыривать из гусениц куски кожи, внутренностей, и ткани формы. И если бы немецкие, а то все больше наши. Кого-то контузило, кого-то ранило, кто-то попал под танк из-за того, что оглох и не услышал рёва приближающегося мотора. Я стоял, смотрел на это и боялся увидать знакомую вещь или часть тела которую мог бы узнать. Танкисты тоже потом присоединились с тряпками. Им наверное просто хотелось, чтоб мы первые поняли каково это все.
Следующий день мы были во втором эшелоне. Работали соседи. Меня вызвал командир, дал "отпуск на день" приказал ехать в ЗВЕНИГОРОДКУ и лично получить пулеметы на роту. Наши трофейные Итальянцы меняются на СГ 43 и еще нам дают один ДШК. Это новый крупнокалиберный станковый пулемет. Он на расстоянии километра мог пробивать рельсу . Командир сказал, что на совещании в штабе, соседи жаловались, что они получили Горюновский пулемет разукомплектованным не хватало деталей и поминай как звали. По этому, мол должен ехать сам и сам должен проверить и принять все вооружение. Мне для этого выделили бричку связистов. Она утром за мной должна приехать.
Бричка приехала только уже в полдень. Я заехал в штаб, чтоб выписать новое предписание. Так как могу не успеть вернутся за один день. Со мной был рядовой Николай Чебурашкин, сильный и выносливый солдат из Казани. Дорога была совсем разбита танками и кони постоянно вязли и не хотели идти. Добравшись до города, мы заехали в комендатуру, что находилась в одном из уцелевших зданий бывший церковной семинарии. Там они мне сказали ехать на станцию, а станция находится далеко на юг, за городом, километрах в десяти. Уже серело, и было понятно, что сегодня мы точно в часть не вернемся. Я договорился в комендатуре, что меня подбросят до станции на машине, и отпустил бричку, чтоб они за мной приехали или прислали машину утром до обеда.
От СТЕБНЕ дорога пошла лучше и вечером того же дня мы прибыли на станцию ЗВЕНИГОРОДКА, где нам сказали что наше дело ждет до утра, а сегодня мы можем заночевать в эшелоне. Эшелон, оказался полу сожженным составом стоящим на запасном пути. Мы было легли спать, как вдруг совсем рядом, услышали как кто то играет на гармонии и поет. Я пошел послушать. Рядом с путем были вырыты несколько больших землянок и песня раздавалась из одной из них. у входа стоял солдат и курил. Он пропустил меня внутрь не спросивши. Около печки сидело человек пять, офицеров разного чина, и слушали солдата в звании ефрейтор. Я спросил разрешения и сел с краю. Солдат играл на гармошке но не пел. Наверное был не в голосе. Потом пришел с гитарой молодой младший лейтенант с Испанской гитарой, Он был огромного роста, с громким красивым голосом. И тут начались настоящие песни. Гитару почти не было слышно за гармонью зато и ее и гитару заглушал голос лейтенанта. Он спел сперва какую то казацкую песню, потом черного ворона, после каждой песни летчик капитан, в черном реглане спрашивал, а такую знаешь, и лейтенант опять пел. Спел он песню новобранца. Я ее уже слышал но с другими словами. Через некоторое время в землянке было уже полно народу. Появился даже техник лейтенант сообщений с мандалиной. Мандалину вообще ни кому, наверно, кроме хозяина не было слышно, Но зато у нас получился целый оркестр. Посмотрел на них всех. На военных всех званий и родов войск, которые случайным образом оказались, как и я здесь на тыловой станции. Потом пошли по кругу две фляги со спиртом. Сперва музыкантам, потом остальным Вдруг меня окликнули. Я увидел как ко мне пробирается секретарь парт ячейки особого отдела корпуса. Я его не ожидал увидеть здесь. Подойдя близко, он сказал мне радостную новость, что он везет на меня приказ о награждении, но не тот, который я ждал, а еще год назад, в марте 43 года, будучи в 654 полку, когда я потом попал в госпиталь.
http://patriot-af.livejournal.com/54352.html
Оказывается командир тогда сдержал обещание, просто я попал в госпиталь и награда искала меня год. Соболев, так звали лейтенанта, сказал, что медаль вручат когда решит командир части, но он хочет чтобы я знал, что она не потерялась. Мало ли что, впереди еще бои. Я был очень счастлив. Я уж и забыл и не надеялся. Меня все вокруг поздравляли. Дали выпить водки, но сказали что это просто за радость. Раньше времени не омывают.