Киллер
Оригинал взят у zamorin в Киллер
Курсовую о фильмах Герга Вильгельма Пабста Лебедева писала под руководством молодого преподавателя Заборова. Он как раз шел на встречу с ней в библиотеку, формулируя в голове основные тезисы критики знаменитого "Парацельса", который в трофейном советском прокате шел под названием "Чудесный исцелитель". Войдя в библиотеку он душою оторопел. У Лебедевой вся левая часть лица была разбита, на побритой брови два шва.
- Что с вами?
- Упала с мотоцикла.
- Ну как же так?
- Только, пожалуйста, не оборачивайтесь.
- Почему?
- Там за задней партой мой муж.
- И кто у нас муж?
- Киллер.
Заборов, пожалуй, понял, с какого мотоцикла упала Лебедева. В этот момент в библиотеку вошел Игорек, который крутил роман с приехавшей на сессию Лебедевой. Понимая, что дело может кончиться керосином, Заборов бросился к Игорьку, подхватил его под руку, тот попытался оттолкнуться:
- Да я только с Лебедевой поздороваюсь.
- Там ее муж.
Игорь побледнел и быстро удалился. Заборов надиктовал конспект параграфа о "Парацельсе" и тоже поспешил на кафедру. На заднем ряду он увидел неприметного вида тридцатилетнего мужчину с белесыми рыбьими глазами, который смотрел в неопределенную пустоту.
Андрей Лебедев действительно был киллером. До армии он занимался боксом, потом его подтянули братки для разбоя и рэкета. Но больше всего ему нравилось получать "индивидуальное задание". Даже не потому что оно хорошо оплачивалось, а потому что он получал удовольствие следить за жертвой, придумывать план отхода, вообще придумывать. Это походило на игру в шпионов. После выполнения задания у него был ритуал, он шел в храм и ставил свечку "за упокой".
Он рано женился. Жена знала про его "работу". Она несколько раз от него сбегала, однажды даже выпрыгнула в одних колготках с балкона зимой. Он ее находил, бил и возвращал себе как вещь. Он знал, что она ему изменяет с любым встречным, это его не трогало. Ему нравилось иметь власть над ней. К тому времени, как она стала учиться заочно в другом городе, он был киллером со стажем. У него даже был ученик Генка, из которого так ничего и не получилось. Даже когда в качестве педагогической инновации Генке была прострелена нога, он все равно не полюбил придумывать.
Но тут Андрею предложили завалить Дениса Сафронова, его бывшего одноклассника. Денис владел сетью кафе-мороженых, они редко, но встречались. Теперь Денис не угодил кому-то и его заказали. Андрей не стал тянуть лямку, позвонил Денису, предложил ему встретиться за городом. Выпустил в него три бесчувственные пули и похоронил на старом заброшенном кладбище для самоубийц. Пошел в храм, поставил свечку и собрался было уходить, как его окликнул старенький священник:
- Я смотрю, вы, молодой человек, к нам в храм заходите, а на службе и исповеди вас не бывает.
Спросил как-то легко, без нажима. Поэтому, наверное, Андрей отозвался:
- А это обязательно?
- Не обязательно, но желательно.
И батюшка ушел. Ушел и Андрей, но ему было странно, что кто-то заботится о нем. И ему почему-то вдруг стало стыдно, что он убил Дениса. Но он запретил себе вспоминать школу, детские шалости и курение за забором соседнего детсадика, субботние драки один на один за гаражом для сбора школьной макулатуры, первую учительницу Анну Сергеевну, как он спрятался на уроке за штору, как они покупали булочки в соседней пекарне и ели их на уроках, как он потерял портфель, а Денис его нашел... Обо всем этом он запретил себе думать. Но на исповедь через неделю все же пришел. Батюшка был уже очень усталым, Андрей дожидался конца очереди. Они остались в храме одни. Андрей начал:
- Я человека убил, батюшка, но мне это сошло с рук. Он был моим другом когда-то. Отпустите мне этот грех.
Батюшка даже не вздрогнул, ни одна эмоция не коснулась его чела. Он помолчал, потом начал говорить:
- У нас в прошлом году в монастыре образовался трудник один. Сдал мне документы, работает, ест вместе со всеми. А тут через неделю благотворители привезли яйца. Наелись все яичницы. А он на второй день свалился с температурой - подхватил сальмонеллез. Увезли его в инфекционную больницу, а там на окнах - решетки, режим. Оттуда документы требуют. Я повез документы. Оказалось потом, парень этот убил своего друга и у нас в монастыре скрывается. Не потерпел его Господь в монастыре-то. Только дал неделю на покаяние - и в тюрьму.
Батюшка помолчал и добавил:
- Вот и я тебя от греха твоего разрешать не буду. Ты пойди завтра в милицию, сдайся, покайся, отсиди положенное. А потом приходи, я тебя от греха разрешу и причащу сам.
Андрей отошел от священника, потом вскинул голову и посмотрел на него. Мелькнуло: "Может убить?"
Батюшка помотал головой:
- Ты на меня не зыркай, я смерти не боюсь. И тебя никому не сдам, потому как связал ты меня тайной исповеди, даже под пыткой я ее раскрыть не имею права. Иди и думай. Хотя, чего здесь думать? Садиться надо, искупать грехи-то.
Утром Андрей проснулся с чем-то новым в душе. Ему хотелось этой новизны, но он не знал что это. Поэтому просто решил постричься. Когда он сидел в парикмахерской и женские руки приятно скользили по его голове с легким щелканьем ножниц, он услышал за собой шаркающие шаги и открыл один глаз. В зеркале за спиной он увидел своего бывшего ученика Генку. Улыбнулся, снова закрыл глаза. Тут он услышал два выстрела и почувствовал, как его грудь обожгло страшным жаром. Открыл глаза и сквозь суету и крики парикмахерш увидел, как у него изо рта течет кровь. Он встал, и пошатываясь пошел к выходу. За дверью стоял Генка, он ждал Лебедева, сделал два контрольных. Вытер и бросил пистолет. Быстро ушел. Как и учили.
Курсовую о фильмах Герга Вильгельма Пабста Лебедева писала под руководством молодого преподавателя Заборова. Он как раз шел на встречу с ней в библиотеку, формулируя в голове основные тезисы критики знаменитого "Парацельса", который в трофейном советском прокате шел под названием "Чудесный исцелитель". Войдя в библиотеку он душою оторопел. У Лебедевой вся левая часть лица была разбита, на побритой брови два шва.
- Что с вами?
- Упала с мотоцикла.
- Ну как же так?
- Только, пожалуйста, не оборачивайтесь.
- Почему?
- Там за задней партой мой муж.
- И кто у нас муж?
- Киллер.
Заборов, пожалуй, понял, с какого мотоцикла упала Лебедева. В этот момент в библиотеку вошел Игорек, который крутил роман с приехавшей на сессию Лебедевой. Понимая, что дело может кончиться керосином, Заборов бросился к Игорьку, подхватил его под руку, тот попытался оттолкнуться:
- Да я только с Лебедевой поздороваюсь.
- Там ее муж.
Игорь побледнел и быстро удалился. Заборов надиктовал конспект параграфа о "Парацельсе" и тоже поспешил на кафедру. На заднем ряду он увидел неприметного вида тридцатилетнего мужчину с белесыми рыбьими глазами, который смотрел в неопределенную пустоту.
Андрей Лебедев действительно был киллером. До армии он занимался боксом, потом его подтянули братки для разбоя и рэкета. Но больше всего ему нравилось получать "индивидуальное задание". Даже не потому что оно хорошо оплачивалось, а потому что он получал удовольствие следить за жертвой, придумывать план отхода, вообще придумывать. Это походило на игру в шпионов. После выполнения задания у него был ритуал, он шел в храм и ставил свечку "за упокой".
Он рано женился. Жена знала про его "работу". Она несколько раз от него сбегала, однажды даже выпрыгнула в одних колготках с балкона зимой. Он ее находил, бил и возвращал себе как вещь. Он знал, что она ему изменяет с любым встречным, это его не трогало. Ему нравилось иметь власть над ней. К тому времени, как она стала учиться заочно в другом городе, он был киллером со стажем. У него даже был ученик Генка, из которого так ничего и не получилось. Даже когда в качестве педагогической инновации Генке была прострелена нога, он все равно не полюбил придумывать.
Но тут Андрею предложили завалить Дениса Сафронова, его бывшего одноклассника. Денис владел сетью кафе-мороженых, они редко, но встречались. Теперь Денис не угодил кому-то и его заказали. Андрей не стал тянуть лямку, позвонил Денису, предложил ему встретиться за городом. Выпустил в него три бесчувственные пули и похоронил на старом заброшенном кладбище для самоубийц. Пошел в храм, поставил свечку и собрался было уходить, как его окликнул старенький священник:
- Я смотрю, вы, молодой человек, к нам в храм заходите, а на службе и исповеди вас не бывает.
Спросил как-то легко, без нажима. Поэтому, наверное, Андрей отозвался:
- А это обязательно?
- Не обязательно, но желательно.
И батюшка ушел. Ушел и Андрей, но ему было странно, что кто-то заботится о нем. И ему почему-то вдруг стало стыдно, что он убил Дениса. Но он запретил себе вспоминать школу, детские шалости и курение за забором соседнего детсадика, субботние драки один на один за гаражом для сбора школьной макулатуры, первую учительницу Анну Сергеевну, как он спрятался на уроке за штору, как они покупали булочки в соседней пекарне и ели их на уроках, как он потерял портфель, а Денис его нашел... Обо всем этом он запретил себе думать. Но на исповедь через неделю все же пришел. Батюшка был уже очень усталым, Андрей дожидался конца очереди. Они остались в храме одни. Андрей начал:
- Я человека убил, батюшка, но мне это сошло с рук. Он был моим другом когда-то. Отпустите мне этот грех.
Батюшка даже не вздрогнул, ни одна эмоция не коснулась его чела. Он помолчал, потом начал говорить:
- У нас в прошлом году в монастыре образовался трудник один. Сдал мне документы, работает, ест вместе со всеми. А тут через неделю благотворители привезли яйца. Наелись все яичницы. А он на второй день свалился с температурой - подхватил сальмонеллез. Увезли его в инфекционную больницу, а там на окнах - решетки, режим. Оттуда документы требуют. Я повез документы. Оказалось потом, парень этот убил своего друга и у нас в монастыре скрывается. Не потерпел его Господь в монастыре-то. Только дал неделю на покаяние - и в тюрьму.
Батюшка помолчал и добавил:
- Вот и я тебя от греха твоего разрешать не буду. Ты пойди завтра в милицию, сдайся, покайся, отсиди положенное. А потом приходи, я тебя от греха разрешу и причащу сам.
Андрей отошел от священника, потом вскинул голову и посмотрел на него. Мелькнуло: "Может убить?"
Батюшка помотал головой:
- Ты на меня не зыркай, я смерти не боюсь. И тебя никому не сдам, потому как связал ты меня тайной исповеди, даже под пыткой я ее раскрыть не имею права. Иди и думай. Хотя, чего здесь думать? Садиться надо, искупать грехи-то.
Утром Андрей проснулся с чем-то новым в душе. Ему хотелось этой новизны, но он не знал что это. Поэтому просто решил постричься. Когда он сидел в парикмахерской и женские руки приятно скользили по его голове с легким щелканьем ножниц, он услышал за собой шаркающие шаги и открыл один глаз. В зеркале за спиной он увидел своего бывшего ученика Генку. Улыбнулся, снова закрыл глаза. Тут он услышал два выстрела и почувствовал, как его грудь обожгло страшным жаром. Открыл глаза и сквозь суету и крики парикмахерш увидел, как у него изо рта течет кровь. Он встал, и пошатываясь пошел к выходу. За дверью стоял Генка, он ждал Лебедева, сделал два контрольных. Вытер и бросил пистолет. Быстро ушел. Как и учили.