«СОЮЗНИКИ». Воспоминания офицера Царской Ставки.
Оригинал взят у sergey_v_fomin в «СОЮЗНИКИ»
Цесаревич Алексий Николаевич с представителями союзных армий. Слева от Него - бельгийский генерал Риккерт, справа - английский генерал Хэнбери-Уильямс. Второй справа - французский генерал Жанен. Ставка. Лето 1916 г.
Попавшие ко мне недавно воспоминания офицера Царской Ставки, опубликованные в семнадцатом выпуске известного монархического журнала «Двуглавый Орел» в Берлине в 1921 г. (по свежим следам событий), продолжают тему предательства России «союзниками» по Антанте, начатую опубликованными нами ранее материалами о роли Великобритании в убийстве Царского Друга. Автор мемуаров, правда, благородно заблуждается относительно подлинного настроя того же английского генерала Джона Хэнбери-Уильямса (его роль отчасти выяснена в одной из наших публикаций указанного цикла), однако, что касается остальных, - всё верно…
И еще подумалось: как похоже это единодушие генералов, представлявших державы с таким разным политическим устройством, с нынешним «консенсусом» западных стран со столь же различными, казалось бы, экономическими интересами. И как тут еще раз не вспомнить весьма точную формулу Императора Александра III о единственных союзниках России: ее Армии и Флоте!
Император Николай II на смотре Собственного ЕИВ Конвоя в Ставке Верховного Главнокомандующего. Могилев. Август 1915. Фото К.Е. фон Гана.
Еще немного света
Читаю «Псковское Действо» и невольно вспоминаю Могилев. В то время, когда совершался этот исторический ужас в Пскове, - я был в могилевской Ставке. Я наблюдал многое, что до сих пор еще неизвестно широким кругам. На этот раз вспоминается то впечатление, которое, которое произвело отречение Государя на союзные миссии. Многое тогда для нас было непонятно, но зато как всё ясно теперь! Почти через пять мучительно долгих лет!
6-е марта. Представитель Великобританской армии, генерал Вильямс созывает совещание своих коллег. Почтенный старый генерал никогда не занимался политикой. Это был генерал-адъютант и личный друг Короля Георга V, которому был безпредельно предан. Он преклонялся перед светлым образом нашего Государя - Брата своего Короля. Удалившись от политической кухни Бьюкенена, он считал для себя неудобным заниматься интригами, пользуясь доверием и любовью Императора. Это портило его отношение с Петроградской миссией, он держался одиноко.
Вспомним то радушие и почет, которыми союзные миссии всегда были окружены в Могилеве. Вильямс напомнил о том редко милостивом внимании, которым пользовались участники совещания со стороны Государя. Он сказал, что не сомневается в том, что все его коллеги согласны составить почетный эскорт для сопровождения Государя и Его Семьи до границы. Этого требует долг чести. Он искренно не предполагал полного краха своей идеи.
Император Николай II в Ставке в Могилеве перед строем Собственного Конвоя.
Действительно, почти все лучшие представители своих армий, генералы свиты своих Королей! Их всех так любил Государь, так всегда внимателен к ним и, пожалуй, больше других к представителю верной, старой союзницы - французскому генералу Жанену!
Какая странная судьба, думали мы тогда, Жанен, наш друг, старик - Жанен возражает Вильямсу! Он представитель Французской республики и начальник миссии, которую не имеет права бросить. Он вынужден отказаться. Он вынужден отказаться от этого предложения. Его поддерживает бельгийский генерал барон де Риккель, его личный друг и послушная игрушка. Молчат остальные: граф Ромеи, генерал-адъютант Итальянского Короля, Зензиро Исихака, генерал свиты Микадо. Тонет в тишине голос благородного Коанды, румынского генерал-адъютанта.
А Франция? Страна спасенная от смерти тем Царем, для Которого ее генерал не счел удобным быть приличным в ужаснейшую минуту Его жизни, - она имела своим достойным представителем своего «лучшего» сына, генерал-лейтенанта Жанена!
Не буду останавливаться теперь на поведение его и его штаба в 1917 году.
Всем понятна его поддержка вместе с полковником Бюксеншютц (его начальником штаба) и майором Пешковым, сыном иудея Свердлова, усыновленным Горьким, Украинской Рады Грушевского.
Вспомним славную борьбу доблестного Колчака в Сибири. Успешные бои, армии подходят к Волге, кипит работа в тылу, страна за страной шлют своих послов.
Посол Франции, «друг России», Верховный комиссар Согласия - генерал Жанен!
Ряд внезапных неудач, гибель святого дела, кругом предательство и измена. Смерть несчастного адмирала от руки… генерала Жанена!
Главнокомандующий союзными войсками в Сибири, французский генерал Морис Жанен вручает награды бойцам 1-го стрелкового полка поднявших мятеж чехов на смотре в Иркутске. Красные казармы, 1919 г.
Крым. 1920-й год.. Имя Жанена проклято каждым русским патриотом. Его проклинает вся страна. В России он больше появиться не может. Приезжает новый посол - граф де Мартелль, родня и друг Ротшильда, полковник Бюксеншютц - «друг русских» и майор Пешков, сын русского… иудея!
Внезапный крах, море горя и слез!
Сербия. 30 000 русских людей принято своими братьями на берег славянской земли. Франция обязалась перед Сербским правительством поддержать русских беженцев. Едва закончилась высадка, «союзница» Франция, нагло отвернувшись и бросив на смерть 30 000 людей, присылает «уполномоченного по русским делам в Сербии» полковника Бюксеншютц.
Рига. 1921-й год. Вся Россия бьется в судорогах небывалого голода. Латвия становится и продовольственной и информационной базой. Франция меняет своего посланника, - назначается «друг России», граф де Мартелль со своим штабом из «преданных России» людей.
Н. ПОЛАНЕЦКИЙ
6 сентября 1921 г.
Цесаревич Алексий Николаевич с представителями союзных армий. Слева от Него - бельгийский генерал Риккерт, справа - английский генерал Хэнбери-Уильямс. Второй справа - французский генерал Жанен. Ставка. Лето 1916 г.
Попавшие ко мне недавно воспоминания офицера Царской Ставки, опубликованные в семнадцатом выпуске известного монархического журнала «Двуглавый Орел» в Берлине в 1921 г. (по свежим следам событий), продолжают тему предательства России «союзниками» по Антанте, начатую опубликованными нами ранее материалами о роли Великобритании в убийстве Царского Друга. Автор мемуаров, правда, благородно заблуждается относительно подлинного настроя того же английского генерала Джона Хэнбери-Уильямса (его роль отчасти выяснена в одной из наших публикаций указанного цикла), однако, что касается остальных, - всё верно…
И еще подумалось: как похоже это единодушие генералов, представлявших державы с таким разным политическим устройством, с нынешним «консенсусом» западных стран со столь же различными, казалось бы, экономическими интересами. И как тут еще раз не вспомнить весьма точную формулу Императора Александра III о единственных союзниках России: ее Армии и Флоте!
Император Николай II на смотре Собственного ЕИВ Конвоя в Ставке Верховного Главнокомандующего. Могилев. Август 1915. Фото К.Е. фон Гана.
Еще немного света
Читаю «Псковское Действо» и невольно вспоминаю Могилев. В то время, когда совершался этот исторический ужас в Пскове, - я был в могилевской Ставке. Я наблюдал многое, что до сих пор еще неизвестно широким кругам. На этот раз вспоминается то впечатление, которое, которое произвело отречение Государя на союзные миссии. Многое тогда для нас было непонятно, но зато как всё ясно теперь! Почти через пять мучительно долгих лет!
6-е марта. Представитель Великобританской армии, генерал Вильямс созывает совещание своих коллег. Почтенный старый генерал никогда не занимался политикой. Это был генерал-адъютант и личный друг Короля Георга V, которому был безпредельно предан. Он преклонялся перед светлым образом нашего Государя - Брата своего Короля. Удалившись от политической кухни Бьюкенена, он считал для себя неудобным заниматься интригами, пользуясь доверием и любовью Императора. Это портило его отношение с Петроградской миссией, он держался одиноко.
Вспомним то радушие и почет, которыми союзные миссии всегда были окружены в Могилеве. Вильямс напомнил о том редко милостивом внимании, которым пользовались участники совещания со стороны Государя. Он сказал, что не сомневается в том, что все его коллеги согласны составить почетный эскорт для сопровождения Государя и Его Семьи до границы. Этого требует долг чести. Он искренно не предполагал полного краха своей идеи.
Император Николай II в Ставке в Могилеве перед строем Собственного Конвоя.
Действительно, почти все лучшие представители своих армий, генералы свиты своих Королей! Их всех так любил Государь, так всегда внимателен к ним и, пожалуй, больше других к представителю верной, старой союзницы - французскому генералу Жанену!
Какая странная судьба, думали мы тогда, Жанен, наш друг, старик - Жанен возражает Вильямсу! Он представитель Французской республики и начальник миссии, которую не имеет права бросить. Он вынужден отказаться. Он вынужден отказаться от этого предложения. Его поддерживает бельгийский генерал барон де Риккель, его личный друг и послушная игрушка. Молчат остальные: граф Ромеи, генерал-адъютант Итальянского Короля, Зензиро Исихака, генерал свиты Микадо. Тонет в тишине голос благородного Коанды, румынского генерал-адъютанта.
А Франция? Страна спасенная от смерти тем Царем, для Которого ее генерал не счел удобным быть приличным в ужаснейшую минуту Его жизни, - она имела своим достойным представителем своего «лучшего» сына, генерал-лейтенанта Жанена!
Не буду останавливаться теперь на поведение его и его штаба в 1917 году.
Всем понятна его поддержка вместе с полковником Бюксеншютц (его начальником штаба) и майором Пешковым, сыном иудея Свердлова, усыновленным Горьким, Украинской Рады Грушевского.
Вспомним славную борьбу доблестного Колчака в Сибири. Успешные бои, армии подходят к Волге, кипит работа в тылу, страна за страной шлют своих послов.
Посол Франции, «друг России», Верховный комиссар Согласия - генерал Жанен!
Ряд внезапных неудач, гибель святого дела, кругом предательство и измена. Смерть несчастного адмирала от руки… генерала Жанена!
Главнокомандующий союзными войсками в Сибири, французский генерал Морис Жанен вручает награды бойцам 1-го стрелкового полка поднявших мятеж чехов на смотре в Иркутске. Красные казармы, 1919 г.
Крым. 1920-й год.. Имя Жанена проклято каждым русским патриотом. Его проклинает вся страна. В России он больше появиться не может. Приезжает новый посол - граф де Мартелль, родня и друг Ротшильда, полковник Бюксеншютц - «друг русских» и майор Пешков, сын русского… иудея!
Внезапный крах, море горя и слез!
Сербия. 30 000 русских людей принято своими братьями на берег славянской земли. Франция обязалась перед Сербским правительством поддержать русских беженцев. Едва закончилась высадка, «союзница» Франция, нагло отвернувшись и бросив на смерть 30 000 людей, присылает «уполномоченного по русским делам в Сербии» полковника Бюксеншютц.
Рига. 1921-й год. Вся Россия бьется в судорогах небывалого голода. Латвия становится и продовольственной и информационной базой. Франция меняет своего посланника, - назначается «друг России», граф де Мартелль со своим штабом из «преданных России» людей.
Н. ПОЛАНЕЦКИЙ
6 сентября 1921 г.