«Бесы» Ф.М. Достоевского о подсознательной агрессии и психологии русского бунта
В продолжение темы ув. gerasimofil нашел богатое продолжение в журнале ув. ternej_2, посвященном творчеству Ф.М. Достоевского
В длинном ряду свидетельств того невероятного факта, что Достоевский владел картиной грядущей русской революции, самое значительное - понимание. Его собственное, личное понимание происшедшего.
Осмеянное, признанное плодом больного ума, как раз оно и правдоподобно в итоге, множество лет спустя, в свете краха, постигшего не одни обещания революционеров, а их доктрину. Ведь невозможно же теперь, оглядываясь назад, не задаться вопросом, откуда бралась в миллионах душ эта, осторожно выражаясь, претензия на расчистку пути для общественного развития, если на деле никакой исторической необходимости разрушать «старый мир» не было. Почему рушили? Как ос-ме-ли-ва-лись убивать? Неужто и вправду из чистейших побуждений, по недомыслию? Поскольку состоявшаяся на шестой части суши «расчистка» являет собой беспрецедентный - и доселе ещё замалчиваемый - поток насилия, абсолютно иррациональный провал в первобытную свирепость, возникает неотступное подозрение, что подлинным-то мотивом деятельности революционеров и их продолжателей было отнюдь не возвышенное стремление создать прекрасный «новый мир», а - подсознательная агрессия. Достоевский как раз это заранее утверждал.
…зрелище отвечает «разрушительным инстинктам, которые, увы! таятся во всякой душе, даже в душе самого смиренного и семейного титулярного советника» (7, 480)…
Эта горькая мысль - о затаённом в человеке звере - центральная у Достоевского…
Тема «Бесов» - лишь вариация: Достоевский специально проясняет существенный момент - когда, как, почему происходит устойчивое возбуждение разрушительных инстинктов, с чего начинается в людях беснование. …
Впрочем, и поверить в стремление Достоевского революцию непредвзято объяснить, и даже понять предложенное объяснение, ещё не значит объяснение принять. Оно может мерещиться неубедительным и сегодня, через многие десятилетия после того, как «исполинская нечаевщина охватила Россию», когда бесы уж наглумились, оставив после себя то, что мы имеем: бывшую страну, мрачные тайны, вымирающее население. Мало знать теорию инстинкта смерти, надо увидеть, наконец, доказательство за множеством примеров. Увидеть, как видят за деревьями лес.
В том же выпуске «Дневника писателя»,.. почему русские мальчики идут за волками в овечьей шкуре, у него в качестве подтверждения своей правоты сказано: «Есть исторические моменты в жизни людей, в которые явное, нахальное, грубейшее злодейство может считаться лишь величием души, лишь благородным мужеством человечества, вырывающегося из оков. Неужели нужны примеры, неужели их не тысячи, не десятки, не сотни тысяч?»* * Достоевский Ф. Дневник писателя. 1873 год. ХIV. Одна из современных фальшей.
Источник
В длинном ряду свидетельств того невероятного факта, что Достоевский владел картиной грядущей русской революции, самое значительное - понимание. Его собственное, личное понимание происшедшего.
Осмеянное, признанное плодом больного ума, как раз оно и правдоподобно в итоге, множество лет спустя, в свете краха, постигшего не одни обещания революционеров, а их доктрину. Ведь невозможно же теперь, оглядываясь назад, не задаться вопросом, откуда бралась в миллионах душ эта, осторожно выражаясь, претензия на расчистку пути для общественного развития, если на деле никакой исторической необходимости разрушать «старый мир» не было. Почему рушили? Как ос-ме-ли-ва-лись убивать? Неужто и вправду из чистейших побуждений, по недомыслию? Поскольку состоявшаяся на шестой части суши «расчистка» являет собой беспрецедентный - и доселе ещё замалчиваемый - поток насилия, абсолютно иррациональный провал в первобытную свирепость, возникает неотступное подозрение, что подлинным-то мотивом деятельности революционеров и их продолжателей было отнюдь не возвышенное стремление создать прекрасный «новый мир», а - подсознательная агрессия. Достоевский как раз это заранее утверждал.
…зрелище отвечает «разрушительным инстинктам, которые, увы! таятся во всякой душе, даже в душе самого смиренного и семейного титулярного советника» (7, 480)…
Эта горькая мысль - о затаённом в человеке звере - центральная у Достоевского…
Тема «Бесов» - лишь вариация: Достоевский специально проясняет существенный момент - когда, как, почему происходит устойчивое возбуждение разрушительных инстинктов, с чего начинается в людях беснование. …
Впрочем, и поверить в стремление Достоевского революцию непредвзято объяснить, и даже понять предложенное объяснение, ещё не значит объяснение принять. Оно может мерещиться неубедительным и сегодня, через многие десятилетия после того, как «исполинская нечаевщина охватила Россию», когда бесы уж наглумились, оставив после себя то, что мы имеем: бывшую страну, мрачные тайны, вымирающее население. Мало знать теорию инстинкта смерти, надо увидеть, наконец, доказательство за множеством примеров. Увидеть, как видят за деревьями лес.
В том же выпуске «Дневника писателя»,.. почему русские мальчики идут за волками в овечьей шкуре, у него в качестве подтверждения своей правоты сказано: «Есть исторические моменты в жизни людей, в которые явное, нахальное, грубейшее злодейство может считаться лишь величием души, лишь благородным мужеством человечества, вырывающегося из оков. Неужели нужны примеры, неужели их не тысячи, не десятки, не сотни тысяч?»* * Достоевский Ф. Дневник писателя. 1873 год. ХIV. Одна из современных фальшей.
Источник