(no subject)
В мир без наушников.
Вообще наушники на мне почти всегда - признак усталости. Один и тот же путь на/с работы, эти ругающиеся маршрутные демоны в виде утренних опаздывающих тетенек и вечерних пьяных дяденек. Когда смотришь на такое через музыку, оно становиться не более, чем поднадоевшим бессмысленным клипом, не имеющим ничего общего с жизнью. Поток вокруг чаше всего не помогает и не мешает, а является отражением или, скажем, чем-то вроде Лабиринта Менина (место, в которое ты попадаешь, на прямую зависит от твоего настроения).
Но я не одеваю наушники, когда нахожусь в новом, например, городе. Я не хочу еще один клип, пусть самый красивый на свете, я хочу выхватить как можно больше, от гудения машин до случайных фраз. Попасть в новый поток, попытаться стать частью жизни, которая, скорее всего, никогда в меня не вольется, но откусить хоть кусочек.
Пропасть всегда было проще простого. Книги, кино, картины, музыка, чай, плед, яблоко печеное. Для уюта надо совсем немного, а все остальное разнообразие, особенно когда оно не ложится на душу, совсем ни к чему. Но это замкнутый на себе мирок. Проветриваться приятно, необходимо и здорово.
Я даже не помню, было ли мне когда-либо страшно путешествовать. Пожалуй, жизнь моя всегда стояла сразу на множестве книжных мирков и ежегодным поездом к морю и горам.
Потеряла нить.
Вообще наушники на мне почти всегда - признак усталости. Один и тот же путь на/с работы, эти ругающиеся маршрутные демоны в виде утренних опаздывающих тетенек и вечерних пьяных дяденек. Когда смотришь на такое через музыку, оно становиться не более, чем поднадоевшим бессмысленным клипом, не имеющим ничего общего с жизнью. Поток вокруг чаше всего не помогает и не мешает, а является отражением или, скажем, чем-то вроде Лабиринта Менина (место, в которое ты попадаешь, на прямую зависит от твоего настроения).
Но я не одеваю наушники, когда нахожусь в новом, например, городе. Я не хочу еще один клип, пусть самый красивый на свете, я хочу выхватить как можно больше, от гудения машин до случайных фраз. Попасть в новый поток, попытаться стать частью жизни, которая, скорее всего, никогда в меня не вольется, но откусить хоть кусочек.
Пропасть всегда было проще простого. Книги, кино, картины, музыка, чай, плед, яблоко печеное. Для уюта надо совсем немного, а все остальное разнообразие, особенно когда оно не ложится на душу, совсем ни к чему. Но это замкнутый на себе мирок. Проветриваться приятно, необходимо и здорово.
Я даже не помню, было ли мне когда-либо страшно путешествовать. Пожалуй, жизнь моя всегда стояла сразу на множестве книжных мирков и ежегодным поездом к морю и горам.
Потеряла нить.