Κάφφας
постоянно и неустанно пробирая общественную гладь
каннибализм ещё скажет своё воробьиное слово
гранёным стаканом на лакированную поверхность
воронёным стволом на журнального столика стекло
треснет экран паутиной узорчатой розы лепест
ки у гвоздик словно ногти на маникюре красные
в чашке чаинки чайками я - макрокосм навсегда
лигурийской республики пена обильна и яхонт
кормой повернулся корабль деревянной под белой
звездой из песка и колодцев отсутствие маковый шёпот
и дальше по башням из светлого камня и город
как солнечный зайчик по стенам больничных покоев
как радостный плещет воды голубиных просторов
как тонкой прожилки на венах плетёт по рукам синева
какие безумные древние скалы, колонны и волны
какие безумные люди кругом и внутри, и снаружи
я вижу, что лесом пою про финифть и сиреневый берег
он будто узорная ваза слоновой кости, а по небу
плывёт безмятежно вальяжный король-нетопырь
нежданный герой мокрых снов волооких валькирий
гнев Пелеева сына воспой, о богиня, воспой!
каннибализм ещё скажет своё воробьиное слово
гранёным стаканом на лакированную поверхность
воронёным стволом на журнального столика стекло
треснет экран паутиной узорчатой розы лепест
ки у гвоздик словно ногти на маникюре красные
в чашке чаинки чайками я - макрокосм навсегда
лигурийской республики пена обильна и яхонт
кормой повернулся корабль деревянной под белой
звездой из песка и колодцев отсутствие маковый шёпот
и дальше по башням из светлого камня и город
как солнечный зайчик по стенам больничных покоев
как радостный плещет воды голубиных просторов
как тонкой прожилки на венах плетёт по рукам синева
какие безумные древние скалы, колонны и волны
какие безумные люди кругом и внутри, и снаружи
я вижу, что лесом пою про финифть и сиреневый берег
он будто узорная ваза слоновой кости, а по небу
плывёт безмятежно вальяжный король-нетопырь
нежданный герой мокрых снов волооких валькирий
гнев Пелеева сына воспой, о богиня, воспой!