Побег из Бильбао
Сегодня из этого города хотят сделать Бильбао, втискивая в пространство арт-объекты, сложно воспринимаемые тугодумными аборигенами. Когда-то я убрался оттуда навсегда. Навсегда из Бильбао.
Поезд уползал за полночь, и к привокзальной площади пришлось подъехать на трамвае еще в 11 вечера. Это был последний трамвай. Он полз сквозь сумерки, раздвигая тяжелые ветки, набрякшие майской листвой. В пакете была бутылка водки и банка с котлетами. Меня провожал Отя и его знакомый дядька, имя которого напрочь стерлось - бывший начальник вагона-ресторана.
Выпили на посошок прямо на привокзальной площади. Сейчас там стоит гигантская буква «П» из бревен. Вернее - из дров. Про Отю узнал недавно, что он умер полтора года назад. В 39 лет.
Бильбао закрыло ворота.
Можно было бы даже стишок состряпать с таким началом: «Бильбао закрыло ворота...».
Поезд уползал за полночь, и к привокзальной площади пришлось подъехать на трамвае еще в 11 вечера. Это был последний трамвай. Он полз сквозь сумерки, раздвигая тяжелые ветки, набрякшие майской листвой. В пакете была бутылка водки и банка с котлетами. Меня провожал Отя и его знакомый дядька, имя которого напрочь стерлось - бывший начальник вагона-ресторана.
Выпили на посошок прямо на привокзальной площади. Сейчас там стоит гигантская буква «П» из бревен. Вернее - из дров. Про Отю узнал недавно, что он умер полтора года назад. В 39 лет.
Бильбао закрыло ворота.
Можно было бы даже стишок состряпать с таким началом: «Бильбао закрыло ворота...».