Арфы нет, возьмите бубен
Каждый раз думаешь, что падать ниже уже некуда, но жизнь, знаете ли, вносит свои коррективы.
Что-то надо с этим делать.
Ну вот с этим:
Господи, чувак плюс-минус одинаково играет ирландского богоспасаемого братка, русского торговца оружием, бомжа-любовника Рикмана, постапокалиптического реднека и Нормана Ридуса на конах и всяких прессухах. Все время такое чувство, будто его подобрали где-то после трехнедельного загула, слегка помыли и поставили перед камерами, не дав похмелиться.
За что. Ну за что. Я ж хорошая девочка, я перехожу дорогу на зеленый свет и читаю умные книжки.
Почему меня вечно тянет на всякий трешак.
Вот казалось бы, меня перестали на работе терзать, начальница скрипит зубами, но молчит, что ж мне там так тошно-то. Ну то есть окромя того, что я помню, что затишье может быть недолгим.
Сегодня поняла. Находится в одной комнате с человеком, позволившим себе такое - невозможно. Говорить с ней, иметь с ней дело - немыслимо, с такими не разговаривают, с такими не ведут дел, это вопрос гигиены, карантина, что ли, как будто такое можно подхватить. Я ее не боюсь и я ее не ненавижу. Я ей брезгую. И должна проводить с ней по шесть-семь часов в день.
Господи, да есть ли какой-то выход, кроме окна. Окно не рассматриваю, пятидневку с утра тоже...
Что-то надо с этим делать.
Ну вот с этим:
Господи, чувак плюс-минус одинаково играет ирландского богоспасаемого братка, русского торговца оружием, бомжа-любовника Рикмана, постапокалиптического реднека и Нормана Ридуса на конах и всяких прессухах. Все время такое чувство, будто его подобрали где-то после трехнедельного загула, слегка помыли и поставили перед камерами, не дав похмелиться.
За что. Ну за что. Я ж хорошая девочка, я перехожу дорогу на зеленый свет и читаю умные книжки.
Почему меня вечно тянет на всякий трешак.
Вот казалось бы, меня перестали на работе терзать, начальница скрипит зубами, но молчит, что ж мне там так тошно-то. Ну то есть окромя того, что я помню, что затишье может быть недолгим.
Сегодня поняла. Находится в одной комнате с человеком, позволившим себе такое - невозможно. Говорить с ней, иметь с ней дело - немыслимо, с такими не разговаривают, с такими не ведут дел, это вопрос гигиены, карантина, что ли, как будто такое можно подхватить. Я ее не боюсь и я ее не ненавижу. Я ей брезгую. И должна проводить с ней по шесть-семь часов в день.
Господи, да есть ли какой-то выход, кроме окна. Окно не рассматриваю, пятидневку с утра тоже...