Последнее первое сентября
Коллектив "Первого сентября" прощается с читателями, 30 июня выйдет последний номер.
В моем классе, когда я уходил из школы, осталось на парте возле двери несколько выпусков "Первого сентября". Сначала, впрочем, их много было. Два или три года подшивки точно, я их честно нашел на помойке за городской деловой библиотекой и притащил на работу. Я вообще люблю старые вещи.
Сначала много, потом, с каждым днем - все меньше и меньше. Разобрали. Брали учителя, брала горячо нелюбимая мной завуч старших классов Елена Викторовна, брали дети. Кое-что даже родители брали - проверить, что же это такое лежит на столе в классе у неблагонадежного яблочника из кабинета истории. Кто на время и почитать брал, кто насовсем и без спросу.
Газета была и вправду, как сказано в прощальном слове, не из сегодняшнего дня. Скорее - из самого начала девяностых, ну, может, из середины. Когда школу безо всякого вреда для личного дела и репутации проканывали, когда кружки все чаще становились платными, а учителя старой формации почти не ворчали уже про старинные учебники без предисловия дедушки Ленина. По ящику тогда еще шел сериал про школу, "Простые истины" назывался. Очень настоящий, искренний и откровенный, такое теперь не снимают. Глянул для сравнения пару дней назад новый на ту же тему, "Классная школа" называется. Так вот, никакого сравнения даже по части юмора не выдерживает: в "Истинах" он, как у Новосельцева с Калугиной, случайный и многогранный. А в "Школе" - тяжеловесный и довольно пошлый, больше на Петросяна со Степаненкой похоже...
Не интересно, одним словом.
Тем, кто учится сегодня, трудно уже поверить в это, но было время, когда в школе не было политики. Лет пятнадцать точно не было. Я, когда доучивался, у нас даже портрета президента в классе не было, и в фойе школьном тоже. Зато там дышалось свежо и ясно, висели до самого мая месяца елочные игрушки и портрет странного дядьки в нездешнем пиджаке. Это был Януш Корчак, наш директор был его фанатом. А в кабинете литературы - Андрей Сахаров и Варлам Шаламов были. И историю я учил уже без диалектического материализма. И еще без "Единой России". Там, в моем учебнике, все заканчивалось 1992 годом. А дальше была не история, дальше начиналась жизнь.
Вот из такого времени было "Первое сентября". Люди из коллектива газеты в своем прощальном слове написали, про себя, что они заново родились в девяностые. Ну, вот, я их понимаю. Только я в девяностые не рождался, я в девяностые начинал думать, начинал узнавать и познавать мир, совершать первые ошибки, натыкаться на первые грабли. Это мое время было. Тяжелое, разбитное, с алкогольными загулами отца и (чуть позже) посиделками в подъезде с банкой дешевого коктейля под гитару, когда "телевизор с потолка свисает, и...".
И я тоже, пожалуй, такой человек - наивный. Не настолько смелый и состоявшийся пока, чтобы в моем случае наивность была силой прямого действия, но чем черт не шутит - докачусь и до того.
В общем, несвоевременное издание. Из вчерашнего дня. Но оно как бы и не важно.
Важно, что это была единственная известная мне газета "прошколу", настолько искренняя и откровенная, что ее интересно было читать даже детям. И, вот что характерно, в новом, завтрашнем первом сентября, первом сентября две тысячи четырнадцатого года, ей места не нашлось.
Очень и очень жаль.