Немножко за фейк политика
Несмотря на убедительное на фоне Жириновского и Зюганова поведение, (хотя местами и откровенно хамское - до сих пор не могу забыть брошенное в эфире слепому от рождения депутату от КПРФ Олегу Смолину "подойти и посмотреть"), меня по-прежнему терзают смутные сомнения относительно того, являются ли президентские амбиции норильского миллиардера самостоятельными или в этом всем есть "кремлевский" след. В пользу этого говорит многое - особый порядок выдвижения, лояльное отношение со стороны ЦИКа, отсутствие критики со стороны исполнительной власти.
Ввот тут недавно Владимир Владимирович еще идейку подкинул. Для размышления, так сказать. Взял и прям сказал: "да, "Правое дело" сделал я". Можно еще припомнить слив экс-лидера подмосковного отделения путинского Франкенштейна. Тогда все вообще просто идеально одно с другим совпадает: помнится, Надеждин проболтался студентам, что Прохоров, будучи главой праводельцев, вел некие переговоры с Путиным. Последний узнал, что Медведев хочет двинуться на базе будущей думской фракции "Правого дела" в президенты - и вскоре партия под руководством путинского ученика лорда ситхов Дарта Богдануса избавилась от зарвавшегося олигарха. Тот затаился - и общественность похоронила политические амбиции Длинного Майкла, как оказалось - преждевременно: 12 декабря Прохоров вышел к журналистам и сказал: "Кто, если не я?"
Прежде всего настораживает, конечно, порядок выдвижения. Этому забавному моменту я в свое время посвятил отдельный пост, поэтому расскажу кратенько: крайний срок проведения собрания в поддержку кандидата - 15 декабря, причем уведомлять избирательную комиссию о проведении данного мероприятия нужно не позднее, чем за пять дней. 9 числа эфир был чист, новостные ленты - пусты, а отмазка Центризбиркома, что кандидат, дескать, уведомил девятого, но "скромненько эдак", появилась на свет божий тринадцатого декабря.
Затем, Прохоров никогда публично не критиковал Путина. Строить предвыборную программу исключительно на критике кого-либо, это, конечно, моветон, хотя вместе с тем довольно распространенное в российской политической практике явление: по этой схеме до 2009 года проводились все кампании по выборам в Мосгордуму, например, выборы мэра. Факт покушения на монополизм Григория Явлинского на "политику в белых перчатках" не может не радовать, однако отсутствие критики положения в стране в сочетании с заявкой не только на участие, но и на победу в президентских выборах выглядит весьма подозрительным и напоминает о другом кандидате в Президенты, который хотел и рыбку, как говорится, и на х... сесть.
Более того, ни разу не гавкнув в сторону премьера, Прохоров неоднократно находил для него лично и проводимой им политики слова одобрения: похвалил восьмого декабря, упорствует в своем убеждении и теперь. И где, спрашивается, в таком случае, предвыборная борьба? Факт, что он не пошел на путинское совещание по вопросам чего-то там - конечно, аргумент, но слабый: в тот же день Владимир Владимирыч лично простил Михаилу Дмитричу его фрондерство.
Наконец, подписи. Лично я не сомневаюсь в низком качестве подписей Михаила Прохорова, поскольку расписался за него дважды: в первый раз мою фамилию без спросу и без предъявления документов внесли в лист, озаглавленный Московской областью, во второй раз вообще отправили в Липецкую. Это при московской-то прописке, заметьте. Причем я специально посмотрел, исключением мой случай не был - и на Главпочтамте, и в ТЦ на Калужской листы были все такие. Думаю, что они вообще все такие, до единого. Или, во-всяком случае, значительное большинство, значительно больше, чем у того же Явлинского. Но селяви: Мише - можно, Грише - нельзя. Такая вот внутренняя политика, ничего не поделаешь.
Разумеется, ни один из предложенных для размышления аргументов не может служить стопроцентным доказательством двойной игры грузчика Прохорова. Но, будучи собранными вместе, они формируют предельно цельную и красочную картину, в которой резкий профиль Михаила Дмитриевича обретает большую и вместе с тем как бы двоится. Если мы посмотрим на него слева, получается совершенный Миронов образца 2004 года, безвольный и бестолковый статист. Правда, если посмотреть на него справа, то колючий взгляд и тяжелые скулы невольно заставляют вспомнить рычащего хасавюртовского миротворца образца года 1996. Какой из этих вариантов хуже для меня или, тем более, для страны, сказать пока не могу.
Наверное, все-таки, оба хуже.
Ввот тут недавно Владимир Владимирович еще идейку подкинул. Для размышления, так сказать. Взял и прям сказал: "да, "Правое дело" сделал я". Можно еще припомнить слив экс-лидера подмосковного отделения путинского Франкенштейна. Тогда все вообще просто идеально одно с другим совпадает: помнится, Надеждин проболтался студентам, что Прохоров, будучи главой праводельцев, вел некие переговоры с Путиным. Последний узнал, что Медведев хочет двинуться на базе будущей думской фракции "Правого дела" в президенты - и вскоре партия под руководством путинского ученика лорда ситхов Дарта Богдануса избавилась от зарвавшегося олигарха. Тот затаился - и общественность похоронила политические амбиции Длинного Майкла, как оказалось - преждевременно: 12 декабря Прохоров вышел к журналистам и сказал: "Кто, если не я?"
Прежде всего настораживает, конечно, порядок выдвижения. Этому забавному моменту я в свое время посвятил отдельный пост, поэтому расскажу кратенько: крайний срок проведения собрания в поддержку кандидата - 15 декабря, причем уведомлять избирательную комиссию о проведении данного мероприятия нужно не позднее, чем за пять дней. 9 числа эфир был чист, новостные ленты - пусты, а отмазка Центризбиркома, что кандидат, дескать, уведомил девятого, но "скромненько эдак", появилась на свет божий тринадцатого декабря.
Затем, Прохоров никогда публично не критиковал Путина. Строить предвыборную программу исключительно на критике кого-либо, это, конечно, моветон, хотя вместе с тем довольно распространенное в российской политической практике явление: по этой схеме до 2009 года проводились все кампании по выборам в Мосгордуму, например, выборы мэра. Факт покушения на монополизм Григория Явлинского на "политику в белых перчатках" не может не радовать, однако отсутствие критики положения в стране в сочетании с заявкой не только на участие, но и на победу в президентских выборах выглядит весьма подозрительным и напоминает о другом кандидате в Президенты, который хотел и рыбку, как говорится, и на х... сесть.
Более того, ни разу не гавкнув в сторону премьера, Прохоров неоднократно находил для него лично и проводимой им политики слова одобрения: похвалил восьмого декабря, упорствует в своем убеждении и теперь. И где, спрашивается, в таком случае, предвыборная борьба? Факт, что он не пошел на путинское совещание по вопросам чего-то там - конечно, аргумент, но слабый: в тот же день Владимир Владимирыч лично простил Михаилу Дмитричу его фрондерство.
Наконец, подписи. Лично я не сомневаюсь в низком качестве подписей Михаила Прохорова, поскольку расписался за него дважды: в первый раз мою фамилию без спросу и без предъявления документов внесли в лист, озаглавленный Московской областью, во второй раз вообще отправили в Липецкую. Это при московской-то прописке, заметьте. Причем я специально посмотрел, исключением мой случай не был - и на Главпочтамте, и в ТЦ на Калужской листы были все такие. Думаю, что они вообще все такие, до единого. Или, во-всяком случае, значительное большинство, значительно больше, чем у того же Явлинского. Но селяви: Мише - можно, Грише - нельзя. Такая вот внутренняя политика, ничего не поделаешь.
Разумеется, ни один из предложенных для размышления аргументов не может служить стопроцентным доказательством двойной игры грузчика Прохорова. Но, будучи собранными вместе, они формируют предельно цельную и красочную картину, в которой резкий профиль Михаила Дмитриевича обретает большую и вместе с тем как бы двоится. Если мы посмотрим на него слева, получается совершенный Миронов образца 2004 года, безвольный и бестолковый статист. Правда, если посмотреть на него справа, то колючий взгляд и тяжелые скулы невольно заставляют вспомнить рычащего хасавюртовского миротворца образца года 1996. Какой из этих вариантов хуже для меня или, тем более, для страны, сказать пока не могу.
Наверное, все-таки, оба хуже.