Смерть младенцев при царе-батюшке…
Я себя не отношу к долгожителям, однако хорошо помню рассказы отца, детство которого приходилось на первые советские годы о том, что половина его многочисленных братьев и сестер умерли в раннем возрасте. Его мать, моя бабушка, относилась к потере детей довольно философски: «Бог прибрал!»
Меня такое отношение бабушки к смерти детей в детстве раздражало. Я рос уже в то время, когда потеря ребенка считалась для семьи огромным несчастьем. Но так было не всегда. В России, которую мы потеряли к смерти детей относились проще.
Об этом в статье «Отношение к детской смертности в традиционной культуре русских Урала конца XIX - начала XX в.в.» пишет историк С.В. Голикова.
У православных большим несчастьем считалась смерть некрещеного ребенка, а смерть крещеного, наоборот, воспринималась как особая божья милость. В качестве примера Голикова приводит в пример балладу «Господь и девка, топившая своих детей некрещеными».
Уже из заголовка ясно, что главный грех «героини» заключался не в том, что она топила детей, и не в том, что рожала «в девках», а в том, что умерщвляла детей «нехристями»!
В некоторых христианских конфессиях считается, что человек должен креститься в зрелом возрасте, чтобы придти к Христу сознательно. У русских попов крестили как можно раньше. В случае чего ребенок не умрет «нехристем», а если выживет - будет приносить попу прибыль.
Попы с умершими детьми до семи лет особо возиться не любили. Для детей до семи лет применялся особый чин в смертно-погребальных требах: предсмертных обрядов с ними не совершали, отпевание их было короче.
Сама процедура похорон была проще, чем процедура захоронения в сельской местности домашних животных в наше время.
«Если же хоронится младенец, - писал о Малмыжском уезде Вятской губернии в 1856 г. М. И. Осокин, - то отец умершего один исправляет все, что нужно при погребении: вырывает могилу и зарывает гроб; уж разве придет помочь ему мать покойного ребенка».
Поповская традиция относила смерть крещенных детей до 7 лет к разряду положительных случайностей, считавшихся знаком божьей милости. Бог забирал к себе по особому расположению, во избавление от земных тягот и возможных грехов.
Голикова приводит ещё один литературный пример: Седая старушка, утешавшая потерявшую ребенка героиню повести А. А. Кирпищиковой «Порченая», выразилась жестче: «…все мы Божьи, все под Богом ходим. Буди его святая воля… Вот я… десятерых в землю закопала, каждого жаль было, точно часть от себя отрывала. Что будешь делать, против рожна прать невозможно».
Напомню, смертность до Октябрьской революции зашкаливала: каждый новорожденный младенец Пермской губернии (в неё входил и Екатеринбург) имел одинаковый шанс как выжить, так и умереть.
Читайте по теме:
Коклюш как признак голода?
Младенческая смертность при царе-батюшке и совке
Почему при самодержавии была высокая детская смертность?
Сколько бы умирало русских, если бы победили белые?