Советская ответка
Американцев с такими суровыми лицами японцы должны были бояться особенно сильно...
Недавно я публиковал фрагмент воспоминаний, где американский мемуарист высказывает свое мнение о русских в Китае в 1937 году. Это Шеннолт К. Л. «Путь бойца: Американская авиация в войне на Тихом океане». Далее цитата…
«Русские эскадрильи являлись регулярными подразделениями Красной Армии, укомплектованными кадровыми летчиками и командирами, наземным персоналом и полностью обеспеченными русским снабжением. Этим экспедиционным соединением в Китае командовал генерал Асанов. Вместе с китайскими генералами Моу и Чоу, а также со мной он участвовал в планировании операций. Наше профессиональное сотрудничество было отлично налажено. Русские жили в общежитиях, как это делали позднее и американцы. Корпус военного обеспечения Джерри Хвана построил целую цепочку таких общежитий на всем пути от Хами в Синьцзяне до Нанкина. Русские общежития имели собственную охрану, туда в изобилии поставляли водку и китайских проституток.
Вне службы русские вели себя крайне распущенно. Ни один из китайских городов, где они проживали, в последующие годы не жалел о мальчишеских выходках американских летчиков.
Но зато на службе русские демонстрировали примеры железной дисциплины. В отличие от американской практики, когда пилоты коротали время в ожидании тревоги, играя в покер в дежурке, русские летчики неподвижно сидели весь день в тесных кабинах. Они выстраивали свои самолеты вокруг летного поля. Когда звучал сигнал воздушной тревоги, самолеты начинали беспорядочно взлетать во всех направлениях. Но я ни разу не видел, чтобы на взлете не произошло хотя одного столкновения. Честно говоря, несколько раз я предпочел бы оказаться под японскими бомбами, чтобы только не участвовать в этой безумной суматохе. Русские пилоты были упорными и решительными, отличались великолепной физической формой. Они могли спокойно выдержать 12-часовое дежурство, тяжелый воздушный бой и ночную попойку такую обильную, что я не могу припомнить ничего, даже близко на нее похожего. Они были значительно старше и спокойнее, чем американские пилоты. Русские никогда не страдали от боевого переутомления.
Они носили гражданскую одежду, однако сохраняли воинские звания и после возвращения в Россию автоматически получали повышение. Большая часть их жалованья оставалась в России, дожидаясь их возвращения.
Их поведение в бою было непредсказуемым. В какой-то день они решали вообще не сражаться, давали полный газ и уходили, прижимаясь к вершинам деревьев. Зато когда они решали драться, они делали это дружно и настойчиво. Словно стая муравьев, они облепляли японцев и уничтожали их с холодной решимостью. Как и японцы, русские придавали слишком большое значение дисциплине в воздухе и часто терялись, если что-то происходило с лидером. Именно из-за этого русские потерпели одну из самых болезненных неудач, когда японцы отправили группу истребителей перед бомбардировщиками, которые должны были атаковать аэродром. Русские при взлете попали прямо в гущу японских истребителей и приготовились к тяжелой битве, как вдруг их командир получил попадание в мотор и совершил вынужденную посадку. Немедленно все русские истребители развернулись и последовали за ним вниз. Как только они сели, появились японские бомбардировщики и искрошили русских в мелкий фарш. Но в целом, следует признать, японцы избегали тех аэродромов, где базировались русские».
Наш летчик, Герой Советского Союза на фото сильно проигрывает американцу в плане брутальности
А вот «ответка» от Героя Советского Союза, в дальнейшем генерал-полковника авиации Полынина Ф.П. «Выполняя интернациональный долг». Как говорится, в ответ врезал на «американскую брехню…»
Иную картину представляла китайская авиация. Их парк машин являлся, по существу, музеем древностей. Китай в то время не имел своей авиационной промышленности и вынужден был покупать самолеты за границей. Англия, Франция, Германия, Италия и США сплавляли туда все старье, давно списанное в их армиях. Устаревшие иностранные самолеты, которые находились на вооружении китайской авиации, значительно уступа ли японским по всем основным летно-тактическим характеристикам. Японские самолеты превосходили их по вооружению, скорости, маневренности, «потолку» и грузоподъемности. К примеру, английский истребитель с громким названием «Гладиатор» летал со скоростью всего до 200 км в час, запас горючего имел на два часа полета. А американский бомбардировщик «Боинг» летал и того медленнее - 170-180 км в час. Предельное пребывание его в воздухе не превышало четырех часов. Низкие тактико-технические данные имели истребители «Кэртис-Хаук», «Фиат-32», бомбардировщики «Капрони-101», «Фиат-БЗ-3» и др.
Крайне тяжелое положение усугублялось еще и тем, что по своей подготовке китайские летчики уступали японским. В Китае не было ремонтных заводов, не хватало запасных частей к самолетам. Поэтому, когда начались решающие бои за столицу Китая - Нанкин, из 520 самолетов в строю осталось всего 20.
Эти самолеты свели в отдельный отряд и укомплектовали иностранными волонтерами, которых возглавил американский летчик Винсент Шмидт. Но эти люди прибыли вовсе не для того, чтобы по-настоящему воевать, и тем более жертвовать собой. Их интересовало другое: высокое жалованье, развлечения. Время свое иностранцы проводили в казино, различных увеселительных заведениях и на кортовых площадках.
Разноплеменный отряд волонтеров находился на аэродроме в Ханькоу, и нам приходилось не раз встречаться с его летчиками. Они были одеты в щегольские куртки, ботинки на толстой каучуковой подошве. Своего презрительного отношения и китайцам эти вояки даже не пытались скрыть. Один из волонтеров - американец - спросил меня однажды:
- Неужели вы намерены всерьез сражаться?
- А как же? Затем и прибыли, чтобы помочь китайскому народу в борьбе с японцами.
Волонтер усмехнулся:
- Была нужда рисковать ради дохлого дела.
- Почему «дохлого»? - спрашиваю.
- Все равно Китай войну проиграет, - убежденна сказал он. - Китайцы совсем не умеют воевать.
- Позвольте с вами не согласиться, - возразил я американцу. - Как бы ни было трудно - китайцы вышвырнут японцев со своей земли.
- Э-э! - присвистнул американец. - Это утопия.