РУССКИЕ ХУДОЖНИКИ. Жуковский Станислав Юлианович (1873-1944), часть 2
ПРОДОЛЖЕНИЕ.
Начало РУССКИЕ ХУДОЖНИКИ. Жуковский Станислав Юлианович (1873-1944), часть 1
https://gusenka64.livejournal.com/970211.html
С конца 1900-х гг. Жуковский пишет много усадебных интерьеров. Но и тут он остается прежде всего пейзажистом. Интерьеры Жуковского всегда открыты миру. Значительную роль в них играют окна, в которых виден окружающий пейзаж ("Радостный май", "Поэзия старого дворянского дома", обе 1912; "Весенние лучи", 1913; "Комната в имении Барсове", 1916; "Кусково. Малиновая гостиная", 1917, и др.).
В богатом наследии Жуковского есть еще серия полотен - усадебных интерьеров, без которых невозможно себе представить творчество этого мастера.
Уже найденная точка зрения, когда рама картины не совпадает с рамой окна, рождает обостренный пластический ритм, создает ощущение внутреннего движения, переходности состояния.
Собственно интерьер здесь отсутствует, он заменен натюрмортом, обозначающим место действия. И передний план только подразумевается - это зритель. Вовлекаемый в процесс сложения художественного образа, он становится активным участником происходящего.
Вместе с тем окно словно рама обрамляет пейзаж, скомпонованный, как и всегда у Жуковского, с учетом строгого равновесия масс и линий. В каждом проеме - свое «картинное» изображение, и одновременно все, что мы видим за этим окном, объединено той же рамой в одно целое.
Такой необычный прием помогает острее раскрыть содержание образа. Написанный с большим мастерством деревянный ящик с комьями влажной земли и переплетенными в сложном орнаментальном узоре стеблями нежных цветов почти осязаемо передает живое дыхание природы.
И тут сразу же вступает в силу эмоциональный контраст, составляющий главное содержание картины: венчики только что распустившихся цветков написаны на фоне холодного снега, виднеющегося за окном дома.
В таком неожиданном и смелом сопоставлении - сама весна, с мгновенностью ее переходов, с трепетностью состояния. И в технике исполнения, в пластике живописи снова контраст между звучанием пейзажа и натюрморта, контраст иллюзорно-зрительный и одновременно эмоциональный.
Сочность коричневатых, зеленых, голубовато-фиолетовых, розоватых акварельных размывок и мазков жидко разведенного масла, очень точно воспроизводящих и бархатистую жирность земли и глянец листьев, заметно гасится в пейзаже, где густо положенные темпера и гуашь образуют чуть белесоватую, матовую фактуру.
Отсюда впечатление, будто зритель видит полоску дальнего леса и зелень елей сквозь оконное стекло. Верно взяты отношения снега, свинцово-серого ручья и неба, которое кажется светящимся - так «попала» незаписанная поверхность чистого картона в общий живописный тон произведения.
Ранние цветы в простом деревянном ящике, теперь уже в самых различных смысловых ситуациях, но чаще всего на фоне зеленеющего, залитого солнечным светом сада («В старом доме», «Радостный май», 1912) постоянно встречаются в искусстве Жуковского.
Радостный май. 1912
Холст, масло, 95,3 x 131,2
Государственная Третьяковская галерея
Здесь снова стена пространственно ограниченного интерьера как бы дублирует плоскость холста, в прорывах которой - в окнах - виднеется глубинный пейзаж. Живописную основу таких полотен составляет красиво разыгранная вариация холодных красок, обогащенных теплыми, светящимися солнечными рефлексами. Развитие цвета от звонко-лилового, взятого в полную силу в фиалках, а от них к изумрудным теням на отогретой весенним теплом земле и дальше к еле заметной голубоватой дымке, окутывающей молодые деревья в парке, создает ощущение наполненного воздухом пространства и вызывает к жизни праздничную, светлую мелодию настроения. Такое движение цвета, солнечных пятен, рефлексов оживляет интерьер, объединяя его с пейзажем в одно живописное целое.
В старом доме. 1912
Холст, масло, 95 x 131
Саратовский государственный художественный музей имени А.Н. Радищева
Но вот Жуковский пишет гостиную в одном из имений, где присутствие природы привносит в общую атмосферу картины какой-то особый оттенок. Здесь каждая вещь - будь то диван или кресло красного дерева, потемневшие ли от времени портреты, развешенные на бревенчатых стенах, или брошенная на спинку стула женская шаль - почти неслышно, но ощутимо для зрителя рассказывает о чем-то. Вещи для художника - не просто предметы быта. Они - носители старых традиций, свидетели прошлого. Не оттого ли они имеют и свой характер и свое «выражение», неуловимую связь друг с другом и со всем окружением.
Жуковский пишет их смело, напористо, точно. Пожалуй, именно в интерьерах с большей определенностью проявилось присущее художнику ощущение весомой плотности и материальности формы. В таких полотнах все исполнено без какой-либо приблизительности, необыкновенно тщательно, с любовью к деталям.
Старина воспроизводится у Жуковского скорее с эстетических позиций современника, любующегося красотой прошлого. Художник не стремится к сохранению единства и точности «стиля», к соответствию интерьера мебели. Его интересуют лишь воспоминания, ассоциирующиеся со старым домом, где жизнь людей представлена в жизни вещей.
«Усадьбы. Отблески вечерней зари»
1912
Холст, масло 79 х 125
Ярославский художественный музей
Ярославль
Перед террасой. 1912-1913
Холст, масло. 103 x 107 см
Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А.Врубеля
В 1908-1915 годы Жуковский пишет серию интерьеров то скромных и изящных по исполнению («Поэзия старого дворянского гнезда», 1912; «Интерьер», «В старом доме»), то бравурных и ярких по краскам («Праздник весны», «Интерьер с настурциями», 1915). Только «Былое» (1908) выделяется грустно-поэтическим настроением, продолжая линию воспоминаний об уходящем.
Поэзия старого дворянского дома. 1912
Холст, масло, 81 x 104,5
Государственный Русский музей
Из поздних интерьеров лучшими в творчестве Жуковскиого по праву считаются «брасовские» - те, что были выполнены в 1916 году в живописнейшем имении Брасове, расположенном в нескольких десятках верст от железной дороги в глубине Орловской губернии, где художник проводил лето.
По поставленным в них задачам эти полотна истинно интерьерны. Написанные непосредственно с натуры, они не придуманы и сохраняют непредвзятость первого впечатления от увиденного.
Очень активная цветовая гамма, характерная для зрелого периода искусства Жуковского, придает им праздничную нарядность. Смело взятые света - яркая зелень сада и солнечные блики на полу и на стенах - не выпадают из общего строго продуманного колористического ансамбля, но в самых разнообразных вариациях живут на всем окружении («Интерьер»).
Они алеют на позолоченных рамах, на пестрой обивке мебели и лиловатых стенах. А рядом с ними рожденные листвой деревьев зеленеют прозрачные тени. Едва тронув чьи-то портреты и столик красного дерева, они обретают силу звучания в густом пятне штор, которыми художник удачно акцентирует ритмичные линии окон.
«Большая гостиная в имении Брасово»
1916
Холст, масло
Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина
Малая гостиная в имении "Брасово". 1916
Холст, масло. 80 x 107 см
Оренбургский областной музей изобразительных искусств
Летнее утро. Усадьба Рождествено. 1918
Холст, масло. 93 x 124 см
Госудаpственный Владимиpо-Суздальский истоpико-аpхитектуpный и художественный музей-заповедник
Интерьер комнаты. 1920
Холст, масло. 86 x 103 см
Государственный музей искусств Республики Казахстан им. Абылхана Кастеева, Алма-Ата
Интерьер. 1920
Холст, масло. 81 x 90 см
Художественно-исторический музей им. А.В. Григорьева, Козьмодемьянск, Республика Марий Эл
Очень различные по содержанию интерьеры Жуковского богаты оттенками настроения, выраженными в них чисто личными ассоциациями и воспоминаниями. Так, поэтические вариации одной и той же темы «Окно» (1909) и «Первые предвестники весны» (1910) окрашены всепоглощающей радостью бытия, лирическими переживаниями самого художника.
Первые предвестники весны. 1910
Картон, темпера, акварель, гуашь, 74 x 103,5
Государственный Русский музей
Подснежники. 1911
Холст, масло. 88 x 111 см
Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Ярославская обл.
Праздник весны. 1911
Холст, масло. 94 x 131 см
Частное собрание
Сопоставление голубовато-фиолетовых подснежников на подоконнике с еще по-зимнему холодным пейзажем - не только удачно найденный изобразительный прием, ставший своего рода открытием для Жуковского. Недаром он бесконечно варьирует и повторяет полюбившийся мотив, но никогда больше он не сумеет добиться такой удивительной чистоты звучания каждого цветового пятна, каждой линии, в которых нашло выражение все то одухотворенное и трепетное, что связано с весенним пробуждением природы. В обоих произведениях тонко угадана неповторимая и единственно возможная гармония контрастов, которая одна только и может раскрыть существо образа.
«Весна в лесу»1918
Холст, масло64,7х92
Государственная Третьяковская галерея
Октябрьская революция всколыхнула все русское общество, взбудоражила творческие умы, повела за собой прозорливых и мыслящих художников. Жуковский, несомненно, принял свершившееся, как и многие уже сложившиеся мастера, стараясь понять внутренний смысл наступающих перемен. Он входил в состав совета Третьяковской галереи и избирался членом жюри объявленного Советским правительством конкурса на лучшие рисунки новых денег, стал членом комиссии по охране шедевров искусства и памятников старины. Общественное служение захватило художника, но проблема творчества оставалась нерешенной. Новые темы, новые образы еще не вошли в сознание, не стали «своими». Чтобы их пережить, требовалось определенное время. В 1917 году Жуковский писал «Интерьер гостиной дворца в Кусково» и невольно спрашивал самого себя, стоит ли поэтизировать не уходящую, как раньше, но уже навсегда ушедшую старую жизнь. В богатых апартаментах гулял холод, и хотелось бежать из них на открытый воздух, к природе. Не разрешив сомнений, Жуковский уехал из Москвы в Тверскую губернию.
Здесь, в Поддубьях, в сельской школе работала учительницей его племянница М.Б. Жуковская, а совсем рядом поселился пейзажист В.К. Бялыницкий-Бируля - давний и верный друг. Художника встретили с большой радостью, ему всячески помогали. Племянница в тулупе и валенках самоотверженно стояла у мольберта и держала фонарь «летучая мышь», пока он писал этюд зимней ночью.
Жуковского не останавливали ни ненастная погода, ни накопившаяся с годами усталость. Летом он задумал картину «Озеро» (1919), мечтая воплотить в ней представление о «большой» природе. Широта и простор переданы в «Озере» с редкой убедительностью, но в самом содержании замысла не хватало внутренней цельности и не было нужного обобщения. В следующий свой приезд Жуковский исполнил несколько весенних пейзажей. Мастерство как будто не изменяло художнику, но весна «состарилась» на его полотнах. Не было уже ни прежнего трепета, ни захватывающей остроты чувства.
Озеро. 1919
Холст на картоне, масло, 36,5 x 61
Северо-Осетинский государственный художественный музей имени М.С. Туганова
После Октябрьской революции Жуковский по-прежнему интенсивно работает, несмотря на все трудности. Долгое время он живет в Вятке. Вернувшись в Москву, художник устраивает в 1921 г. персональную выставку. Однако тут ему пришлось пережить резкие нападки авангардистской критики.
«В комнате»
1920
Бумага на фанере, масло 76 х 89
Ростовский областной музей изобразительных искусств
Ростов
Жуковский по-прежнему был искренен, он по-прежнему любовался всем тем, что видел вокруг. Но, стремясь к «решенности» работы, не хотел расставаться с подробностями, увлекался перечислением мелочей («Пейзаж с речкой», 1920) и постепенно терял веру в себя.
Тогда он обратился к самому себе, к своему прошлому творчеству, надеясь разрешить мучительные сомнения и вернуть потери. В 1921 году Жуковский открыл небольшую персональную выставку. Она не оправдала его ожиданий, больше того, вызвала суровую критику.
Сначала художник не хотел сдаваться, он продолжал напряженно работать. Поехал на Крайний Север писать пейзажи. В этой твердости он мог бы обрести необходимую силу, но под влиянием минуты Жуковский совершает роковую ошибку.
В 1923 году он поехал в Варшаву, думая, что ненадолго, но осел в Польше. Получаемые им дипломы, щедрые награды и ежегодное участие на польских и зарубежных выставках не могли заменить главного - творческого общения с близкими по духу художниками.
В те годы Жуковский писал интерьеры королевского дворца в Лазенках, лирические пейзажи и даже портреты. В поисках излюбленных мотивов он ездил в Беловежскую и Свисловскую пущи. Но покинутая им земля России манила неудержимо. В тоске он писал племяннице: «Ты там, Маныку, не понимаешь, какая ты счастливая, что видишь русскую березку и иван-чай». Оторвавшись от родных корней, Жуковский с трудом приживался на другой почве, не создал ничего значительного, что можно было бы поставить рядом с «Плотиной», «Мельницей», даже с «Озером». Двадцать два года он пристально следил за событиями и ждал какой-либо весточки из Москвы. Тосковал по родным местам.
Весна. 1923
Холст, масло. 101 x 160 см
Музей изобразительных искусств Республики Карелия, Петрозаводск
В 1923 г. он уезжает в Польшу. Круг тем и образов в его искусстве остается прежним ("Перед маскарадом. Портрет жены", 1923; "Речка в Полесье", "Осеннее утро", "Иней", все 1928, "Лунная ночь. Жасмин и пионы", 1920-е, и др.). Только мазок становится, пожалуй, еще более текучим.
Иней. 1928
Холст, масло. 62 x 74 см
Национальный музей, Краков, Польша
Лунная ночь. Жасмин и пионы. 1929
Холст, масло. 80 x 77 см
Национальный музей, Краков, Польша
Начало зимы. 1929
Холст, масло. 54 x 64 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Сирень в парке. 1930
Холст, масло. 27 x 36 см
Плёсский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Ивановская обл.
Окно с фиалками. 1931
Холст, масло. 74 x 62 см
Днепропетровский художественный музей, Украина
Усадьба летом. 1936
Холст, масло. 63 x 86 см
Частное собрание
Красная комната. 1939
Холст, масло. 66 x 79 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
В годы европейского экономического кризиса конца 1920-х - начала 1930-х гг. друзья-художники, а среди них влиятельнейший И. И. Бродский, настойчиво уговаривают Жуковского вернуться в СССР. На словах он соглашается, однако ограничивается продажей в советские собрания ряда своих работ.
С.В. Малютин. Портрет художника С.Ю. Жуковского, 1915.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Немецко-фашистская оккупация положила конец всем мирным иллюзиям.
Все жители польской столицы, не захотевшие смириться, оказались в лагере для военнопленных. Среди них - Жуковский, которому к тому времени исполнился семьдесят один год.
Он и умер там, в лагере, в Пруткове и похоронен в общей могиле.
В книге «Наши потери» имя Жуковского названо среди других крупных деятелей польской культуры, пострадавших от второй мировой войны.
http://www.art-catalog.ru/gallery.php?id_psort=2&id_pview=2&count_pic=-1&id_artist=26
Станислав Юлианович Жуковский. Жизнь и творчество.. 1974. Автор: И.И. Станкевич
http://artpoisk.info/article/stanislav_yulianovich_zhukovskiy_zhizn_i_tvorchestvo/
http://www.artsait.ru/art/j/jukovsky/main.htm
Начало РУССКИЕ ХУДОЖНИКИ. Жуковский Станислав Юлианович (1873-1944), часть 1
https://gusenka64.livejournal.com/970211.html
С конца 1900-х гг. Жуковский пишет много усадебных интерьеров. Но и тут он остается прежде всего пейзажистом. Интерьеры Жуковского всегда открыты миру. Значительную роль в них играют окна, в которых виден окружающий пейзаж ("Радостный май", "Поэзия старого дворянского дома", обе 1912; "Весенние лучи", 1913; "Комната в имении Барсове", 1916; "Кусково. Малиновая гостиная", 1917, и др.).
В богатом наследии Жуковского есть еще серия полотен - усадебных интерьеров, без которых невозможно себе представить творчество этого мастера.
Уже найденная точка зрения, когда рама картины не совпадает с рамой окна, рождает обостренный пластический ритм, создает ощущение внутреннего движения, переходности состояния.
Собственно интерьер здесь отсутствует, он заменен натюрмортом, обозначающим место действия. И передний план только подразумевается - это зритель. Вовлекаемый в процесс сложения художественного образа, он становится активным участником происходящего.
Вместе с тем окно словно рама обрамляет пейзаж, скомпонованный, как и всегда у Жуковского, с учетом строгого равновесия масс и линий. В каждом проеме - свое «картинное» изображение, и одновременно все, что мы видим за этим окном, объединено той же рамой в одно целое.
Такой необычный прием помогает острее раскрыть содержание образа. Написанный с большим мастерством деревянный ящик с комьями влажной земли и переплетенными в сложном орнаментальном узоре стеблями нежных цветов почти осязаемо передает живое дыхание природы.
И тут сразу же вступает в силу эмоциональный контраст, составляющий главное содержание картины: венчики только что распустившихся цветков написаны на фоне холодного снега, виднеющегося за окном дома.
В таком неожиданном и смелом сопоставлении - сама весна, с мгновенностью ее переходов, с трепетностью состояния. И в технике исполнения, в пластике живописи снова контраст между звучанием пейзажа и натюрморта, контраст иллюзорно-зрительный и одновременно эмоциональный.
Сочность коричневатых, зеленых, голубовато-фиолетовых, розоватых акварельных размывок и мазков жидко разведенного масла, очень точно воспроизводящих и бархатистую жирность земли и глянец листьев, заметно гасится в пейзаже, где густо положенные темпера и гуашь образуют чуть белесоватую, матовую фактуру.
Отсюда впечатление, будто зритель видит полоску дальнего леса и зелень елей сквозь оконное стекло. Верно взяты отношения снега, свинцово-серого ручья и неба, которое кажется светящимся - так «попала» незаписанная поверхность чистого картона в общий живописный тон произведения.
Ранние цветы в простом деревянном ящике, теперь уже в самых различных смысловых ситуациях, но чаще всего на фоне зеленеющего, залитого солнечным светом сада («В старом доме», «Радостный май», 1912) постоянно встречаются в искусстве Жуковского.
Радостный май. 1912
Холст, масло, 95,3 x 131,2
Государственная Третьяковская галерея
Здесь снова стена пространственно ограниченного интерьера как бы дублирует плоскость холста, в прорывах которой - в окнах - виднеется глубинный пейзаж. Живописную основу таких полотен составляет красиво разыгранная вариация холодных красок, обогащенных теплыми, светящимися солнечными рефлексами. Развитие цвета от звонко-лилового, взятого в полную силу в фиалках, а от них к изумрудным теням на отогретой весенним теплом земле и дальше к еле заметной голубоватой дымке, окутывающей молодые деревья в парке, создает ощущение наполненного воздухом пространства и вызывает к жизни праздничную, светлую мелодию настроения. Такое движение цвета, солнечных пятен, рефлексов оживляет интерьер, объединяя его с пейзажем в одно живописное целое.
В старом доме. 1912
Холст, масло, 95 x 131
Саратовский государственный художественный музей имени А.Н. Радищева
Но вот Жуковский пишет гостиную в одном из имений, где присутствие природы привносит в общую атмосферу картины какой-то особый оттенок. Здесь каждая вещь - будь то диван или кресло красного дерева, потемневшие ли от времени портреты, развешенные на бревенчатых стенах, или брошенная на спинку стула женская шаль - почти неслышно, но ощутимо для зрителя рассказывает о чем-то. Вещи для художника - не просто предметы быта. Они - носители старых традиций, свидетели прошлого. Не оттого ли они имеют и свой характер и свое «выражение», неуловимую связь друг с другом и со всем окружением.
Жуковский пишет их смело, напористо, точно. Пожалуй, именно в интерьерах с большей определенностью проявилось присущее художнику ощущение весомой плотности и материальности формы. В таких полотнах все исполнено без какой-либо приблизительности, необыкновенно тщательно, с любовью к деталям.
Старина воспроизводится у Жуковского скорее с эстетических позиций современника, любующегося красотой прошлого. Художник не стремится к сохранению единства и точности «стиля», к соответствию интерьера мебели. Его интересуют лишь воспоминания, ассоциирующиеся со старым домом, где жизнь людей представлена в жизни вещей.
«Усадьбы. Отблески вечерней зари»
1912
Холст, масло 79 х 125
Ярославский художественный музей
Ярославль
Перед террасой. 1912-1913
Холст, масло. 103 x 107 см
Омский областной музей изобразительных искусств им. М.А.Врубеля
В 1908-1915 годы Жуковский пишет серию интерьеров то скромных и изящных по исполнению («Поэзия старого дворянского гнезда», 1912; «Интерьер», «В старом доме»), то бравурных и ярких по краскам («Праздник весны», «Интерьер с настурциями», 1915). Только «Былое» (1908) выделяется грустно-поэтическим настроением, продолжая линию воспоминаний об уходящем.
Поэзия старого дворянского дома. 1912
Холст, масло, 81 x 104,5
Государственный Русский музей
Из поздних интерьеров лучшими в творчестве Жуковскиого по праву считаются «брасовские» - те, что были выполнены в 1916 году в живописнейшем имении Брасове, расположенном в нескольких десятках верст от железной дороги в глубине Орловской губернии, где художник проводил лето.
По поставленным в них задачам эти полотна истинно интерьерны. Написанные непосредственно с натуры, они не придуманы и сохраняют непредвзятость первого впечатления от увиденного.
Очень активная цветовая гамма, характерная для зрелого периода искусства Жуковского, придает им праздничную нарядность. Смело взятые света - яркая зелень сада и солнечные блики на полу и на стенах - не выпадают из общего строго продуманного колористического ансамбля, но в самых разнообразных вариациях живут на всем окружении («Интерьер»).
Они алеют на позолоченных рамах, на пестрой обивке мебели и лиловатых стенах. А рядом с ними рожденные листвой деревьев зеленеют прозрачные тени. Едва тронув чьи-то портреты и столик красного дерева, они обретают силу звучания в густом пятне штор, которыми художник удачно акцентирует ритмичные линии окон.
«Большая гостиная в имении Брасово»
1916
Холст, масло
Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина
Малая гостиная в имении "Брасово". 1916
Холст, масло. 80 x 107 см
Оренбургский областной музей изобразительных искусств
Летнее утро. Усадьба Рождествено. 1918
Холст, масло. 93 x 124 см
Госудаpственный Владимиpо-Суздальский истоpико-аpхитектуpный и художественный музей-заповедник
Интерьер комнаты. 1920
Холст, масло. 86 x 103 см
Государственный музей искусств Республики Казахстан им. Абылхана Кастеева, Алма-Ата
Интерьер. 1920
Холст, масло. 81 x 90 см
Художественно-исторический музей им. А.В. Григорьева, Козьмодемьянск, Республика Марий Эл
Очень различные по содержанию интерьеры Жуковского богаты оттенками настроения, выраженными в них чисто личными ассоциациями и воспоминаниями. Так, поэтические вариации одной и той же темы «Окно» (1909) и «Первые предвестники весны» (1910) окрашены всепоглощающей радостью бытия, лирическими переживаниями самого художника.
Первые предвестники весны. 1910
Картон, темпера, акварель, гуашь, 74 x 103,5
Государственный Русский музей
Подснежники. 1911
Холст, масло. 88 x 111 см
Рыбинский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Ярославская обл.
Праздник весны. 1911
Холст, масло. 94 x 131 см
Частное собрание
Сопоставление голубовато-фиолетовых подснежников на подоконнике с еще по-зимнему холодным пейзажем - не только удачно найденный изобразительный прием, ставший своего рода открытием для Жуковского. Недаром он бесконечно варьирует и повторяет полюбившийся мотив, но никогда больше он не сумеет добиться такой удивительной чистоты звучания каждого цветового пятна, каждой линии, в которых нашло выражение все то одухотворенное и трепетное, что связано с весенним пробуждением природы. В обоих произведениях тонко угадана неповторимая и единственно возможная гармония контрастов, которая одна только и может раскрыть существо образа.
«Весна в лесу»1918
Холст, масло64,7х92
Государственная Третьяковская галерея
Октябрьская революция всколыхнула все русское общество, взбудоражила творческие умы, повела за собой прозорливых и мыслящих художников. Жуковский, несомненно, принял свершившееся, как и многие уже сложившиеся мастера, стараясь понять внутренний смысл наступающих перемен. Он входил в состав совета Третьяковской галереи и избирался членом жюри объявленного Советским правительством конкурса на лучшие рисунки новых денег, стал членом комиссии по охране шедевров искусства и памятников старины. Общественное служение захватило художника, но проблема творчества оставалась нерешенной. Новые темы, новые образы еще не вошли в сознание, не стали «своими». Чтобы их пережить, требовалось определенное время. В 1917 году Жуковский писал «Интерьер гостиной дворца в Кусково» и невольно спрашивал самого себя, стоит ли поэтизировать не уходящую, как раньше, но уже навсегда ушедшую старую жизнь. В богатых апартаментах гулял холод, и хотелось бежать из них на открытый воздух, к природе. Не разрешив сомнений, Жуковский уехал из Москвы в Тверскую губернию.
Здесь, в Поддубьях, в сельской школе работала учительницей его племянница М.Б. Жуковская, а совсем рядом поселился пейзажист В.К. Бялыницкий-Бируля - давний и верный друг. Художника встретили с большой радостью, ему всячески помогали. Племянница в тулупе и валенках самоотверженно стояла у мольберта и держала фонарь «летучая мышь», пока он писал этюд зимней ночью.
Жуковского не останавливали ни ненастная погода, ни накопившаяся с годами усталость. Летом он задумал картину «Озеро» (1919), мечтая воплотить в ней представление о «большой» природе. Широта и простор переданы в «Озере» с редкой убедительностью, но в самом содержании замысла не хватало внутренней цельности и не было нужного обобщения. В следующий свой приезд Жуковский исполнил несколько весенних пейзажей. Мастерство как будто не изменяло художнику, но весна «состарилась» на его полотнах. Не было уже ни прежнего трепета, ни захватывающей остроты чувства.
Озеро. 1919
Холст на картоне, масло, 36,5 x 61
Северо-Осетинский государственный художественный музей имени М.С. Туганова
После Октябрьской революции Жуковский по-прежнему интенсивно работает, несмотря на все трудности. Долгое время он живет в Вятке. Вернувшись в Москву, художник устраивает в 1921 г. персональную выставку. Однако тут ему пришлось пережить резкие нападки авангардистской критики.
«В комнате»
1920
Бумага на фанере, масло 76 х 89
Ростовский областной музей изобразительных искусств
Ростов
Жуковский по-прежнему был искренен, он по-прежнему любовался всем тем, что видел вокруг. Но, стремясь к «решенности» работы, не хотел расставаться с подробностями, увлекался перечислением мелочей («Пейзаж с речкой», 1920) и постепенно терял веру в себя.
Тогда он обратился к самому себе, к своему прошлому творчеству, надеясь разрешить мучительные сомнения и вернуть потери. В 1921 году Жуковский открыл небольшую персональную выставку. Она не оправдала его ожиданий, больше того, вызвала суровую критику.
Сначала художник не хотел сдаваться, он продолжал напряженно работать. Поехал на Крайний Север писать пейзажи. В этой твердости он мог бы обрести необходимую силу, но под влиянием минуты Жуковский совершает роковую ошибку.
В 1923 году он поехал в Варшаву, думая, что ненадолго, но осел в Польше. Получаемые им дипломы, щедрые награды и ежегодное участие на польских и зарубежных выставках не могли заменить главного - творческого общения с близкими по духу художниками.
В те годы Жуковский писал интерьеры королевского дворца в Лазенках, лирические пейзажи и даже портреты. В поисках излюбленных мотивов он ездил в Беловежскую и Свисловскую пущи. Но покинутая им земля России манила неудержимо. В тоске он писал племяннице: «Ты там, Маныку, не понимаешь, какая ты счастливая, что видишь русскую березку и иван-чай». Оторвавшись от родных корней, Жуковский с трудом приживался на другой почве, не создал ничего значительного, что можно было бы поставить рядом с «Плотиной», «Мельницей», даже с «Озером». Двадцать два года он пристально следил за событиями и ждал какой-либо весточки из Москвы. Тосковал по родным местам.
Весна. 1923
Холст, масло. 101 x 160 см
Музей изобразительных искусств Республики Карелия, Петрозаводск
В 1923 г. он уезжает в Польшу. Круг тем и образов в его искусстве остается прежним ("Перед маскарадом. Портрет жены", 1923; "Речка в Полесье", "Осеннее утро", "Иней", все 1928, "Лунная ночь. Жасмин и пионы", 1920-е, и др.). Только мазок становится, пожалуй, еще более текучим.
Иней. 1928
Холст, масло. 62 x 74 см
Национальный музей, Краков, Польша
Лунная ночь. Жасмин и пионы. 1929
Холст, масло. 80 x 77 см
Национальный музей, Краков, Польша
Начало зимы. 1929
Холст, масло. 54 x 64 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Сирень в парке. 1930
Холст, масло. 27 x 36 см
Плёсский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник, Ивановская обл.
Окно с фиалками. 1931
Холст, масло. 74 x 62 см
Днепропетровский художественный музей, Украина
Усадьба летом. 1936
Холст, масло. 63 x 86 см
Частное собрание
Красная комната. 1939
Холст, масло. 66 x 79 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
В годы европейского экономического кризиса конца 1920-х - начала 1930-х гг. друзья-художники, а среди них влиятельнейший И. И. Бродский, настойчиво уговаривают Жуковского вернуться в СССР. На словах он соглашается, однако ограничивается продажей в советские собрания ряда своих работ.
С.В. Малютин. Портрет художника С.Ю. Жуковского, 1915.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Немецко-фашистская оккупация положила конец всем мирным иллюзиям.
Все жители польской столицы, не захотевшие смириться, оказались в лагере для военнопленных. Среди них - Жуковский, которому к тому времени исполнился семьдесят один год.
Он и умер там, в лагере, в Пруткове и похоронен в общей могиле.
В книге «Наши потери» имя Жуковского названо среди других крупных деятелей польской культуры, пострадавших от второй мировой войны.
http://www.art-catalog.ru/gallery.php?id_psort=2&id_pview=2&count_pic=-1&id_artist=26
Станислав Юлианович Жуковский. Жизнь и творчество.. 1974. Автор: И.И. Станкевич
http://artpoisk.info/article/stanislav_yulianovich_zhukovskiy_zhizn_i_tvorchestvo/
http://www.artsait.ru/art/j/jukovsky/main.htm