(no subject)
На марш ли, на парадец прёте в ажиотаже, дума - пленница:
спасибо деду за... и против - так высказалась современница.
Женя Беркович
То ли новостей перебрал,
То ли вина в обед,
Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед.
Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор
За окном. У меня, говорит, к тебе,
Серёженька, разговор.
Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук,
Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?
Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт,
Просто возьми и не делай этого, просит дед.
Никаких побед моим именем,
Вообще никаких побед.
Так же, он продолжает, я был бы рад,
Если бы ты не носил меня на парад,
Я прошу тебя очень - и делает так рукой -
Мне не нужен полк,
Ни бессмертный, ни смертный, Серёженька, никакой.
Отпусти меня на покой, Серёжа,
Я заслужил покой.
Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал,
Ты всё это не выбирал,
Но ведь я-то тоже не выбирал!
Мы прожили жизнь,
Тяжёлую, но одну.
Можно мы больше не будем
Иллюстрировать вам войну?
Мы уже всё, ребята,
Нас забрала земля.
Можно вы как-то сами?
Как-то уже с нуля?
Не нужна нам ни ваша гордость,
Ни ваш потаённый стыд.
Я прошу тебя, сделай так,
Чтоб я был наконец забыт.
Но ведь я забуду, как в русском музее
Мы ловили девятый вал,
Как я проснулся мокрый,
А ты меня одевал,
Как читали Пришвина,
Как искали в атласе полюса,
Как ты мне объяснял, почему на небе
Такая белая полоса
За любым самолетом,
Как подарил мне
Увеличительное стекло…
Ничего, отвечает дед,
Исчезая.
Тебе ведь и это не помогло.
Ефим Бершин
ПОПЫТКА БАЛЛАДЫ
Они живьём зарыли прадеда
и кузницу его взорвали.
Наверно, это было правильно -
иначе бы не зарывали.
Иначе бы Талмуд почитывал
и раздувал мехи для горна,
скупую денежку подсчитывал
и жил себе, не зная горя.
А так - зарыли вместе с пейсами,
Талмудом и кузнечным потом,
с тоскливыми, как осень, песнями,
что пел за рюмкой по субботам.
А сын его вскочил на серого
и скрылся в Колкатовой балке,
хотя за ним рванулись семеро,
мотоциклист и две собаки.
Затем, презрев шестую заповедь,
оставленную праотцами,
он растворялся в трупном запахе
в одной колонне с мертвецами.
За дом, за кузницу, за прадеда
он шёл на Прагу и на Вену.
Наверно, это было правильно -
иначе бы не шёл, наверно.
Иначе бы Талмуд почитывал
и раздувал мехи для горна,
скупую денежку подсчитывал
и жил себе, не зная горя.
А мне велят сегодня каяться
за то, что мы переплатили
за кузницу, за то, что, кажется,
не так, как надо, победили,
за то, что жили так неправедно,
неправильные песни пели.
За то, что закопали прадеда,
а деда так и не успели.
спасибо деду за... и против - так высказалась современница.
Женя Беркович
То ли новостей перебрал,
То ли вина в обед,
Только ночью к Сергею пришёл его воевавший дед.
Сел на икеевскую табуретку, спиной заслоняя двор
За окном. У меня, говорит, к тебе,
Серёженька, разговор.
Не мог бы ты, дорогой мой, любимый внук,
Никогда, ничего не писать обо мне в фейсбук?
Ни в каком контексте, ни с буквой зэт, ни без буквы зэт,
Просто возьми и не делай этого, просит дед.
Никаких побед моим именем,
Вообще никаких побед.
Так же, он продолжает, я был бы рад,
Если бы ты не носил меня на парад,
Я прошу тебя очень - и делает так рукой -
Мне не нужен полк,
Ни бессмертный, ни смертный, Серёженька, никакой.
Отпусти меня на покой, Серёжа,
Я заслужил покой.
Да, я знаю, что ты трудяга, умница, либерал,
Ты всё это не выбирал,
Но ведь я-то тоже не выбирал!
Мы прожили жизнь,
Тяжёлую, но одну.
Можно мы больше не будем
Иллюстрировать вам войну?
Мы уже всё, ребята,
Нас забрала земля.
Можно вы как-то сами?
Как-то уже с нуля?
Не нужна нам ни ваша гордость,
Ни ваш потаённый стыд.
Я прошу тебя, сделай так,
Чтоб я был наконец забыт.
Но ведь я забуду, как в русском музее
Мы ловили девятый вал,
Как я проснулся мокрый,
А ты меня одевал,
Как читали Пришвина,
Как искали в атласе полюса,
Как ты мне объяснял, почему на небе
Такая белая полоса
За любым самолетом,
Как подарил мне
Увеличительное стекло…
Ничего, отвечает дед,
Исчезая.
Тебе ведь и это не помогло.
Ефим Бершин
ПОПЫТКА БАЛЛАДЫ
Они живьём зарыли прадеда
и кузницу его взорвали.
Наверно, это было правильно -
иначе бы не зарывали.
Иначе бы Талмуд почитывал
и раздувал мехи для горна,
скупую денежку подсчитывал
и жил себе, не зная горя.
А так - зарыли вместе с пейсами,
Талмудом и кузнечным потом,
с тоскливыми, как осень, песнями,
что пел за рюмкой по субботам.
А сын его вскочил на серого
и скрылся в Колкатовой балке,
хотя за ним рванулись семеро,
мотоциклист и две собаки.
Затем, презрев шестую заповедь,
оставленную праотцами,
он растворялся в трупном запахе
в одной колонне с мертвецами.
За дом, за кузницу, за прадеда
он шёл на Прагу и на Вену.
Наверно, это было правильно -
иначе бы не шёл, наверно.
Иначе бы Талмуд почитывал
и раздувал мехи для горна,
скупую денежку подсчитывал
и жил себе, не зная горя.
А мне велят сегодня каяться
за то, что мы переплатили
за кузницу, за то, что, кажется,
не так, как надо, победили,
за то, что жили так неправедно,
неправильные песни пели.
За то, что закопали прадеда,
а деда так и не успели.