Семён Челюскин. День рождения не известен.
Многие из нас знают про ледокольный пароход «Челюскин» и его трагическую судьбу, некоторые вспомнят мыс Челюскин, но вот в честь кого названы мыс и пароход вспомнят далеко не все.
Вот на этих марках прекрасно описана история ледокольного парохода «Челюскин»
И это не случайно, не сохранилось данных, когда и где он родился, даже время смерти обозначено месяцем и годом, место захоронения также не известно. Современники не особо оценили труд Челюскина, только через 100 лет Александр Фёдорович Миддендорф прошедший по следам Челюскина оценил его подвиг и предложил назвать мыс в честь его имени.
Семён Иванович Челюскин (около 1707, предположительно Мишина Поляна - ноябрь 1764) - российский полярный мореплаватель и офицер флота, капитан 3-го ранга.
Есть объёмные статьи о походе Семёна Челюскина, но я не стал утомлять вас длинным рассказом, взял самую короткую, но содержательную версию. Зато саму суть такого похода длинной в 7 000 км очень хорошо выразил Игорь Рубан в своей книге «Льды. Люди. Встречи», вот в этом эмоциональном отрывке становится понятно, почему такой поход, это подвиг, причём ежедневный.
Знаменитый полярный исследователь и мореплаватель начинал свой путь с обучения в Школе математических и навигационных наук, которая располагалась в Сухаревской башне в Москве.
Нёс службу на кораблях Балтийского флота - сначала в должности ученика штурмана и навигатора, затем уже в должности штурмана принимал участие в Великой Северной экспедиции (1733-1743 гг.). В экспедиции В.В. Прончищева Челюскин вёл дневниковые записи, создавал описание берега, а после смерти его принял командование кораблем на себя. Семён Иванович успел поработать и под руководством Лаптева.
Самое значимое открытие своей жизни С. И. Челюскин сделал во время экспедиции на Таймыр. В начале декабря 1741 года Челюскин отправляется туда для завершения описания северной части полуострова. Несмотря на тяжелейшие погодные условия (морозы достигали минус 50 градусов по Цельсию), а также нехватку провианта, экспедиционная группа Челюскина за три месяца достигла мыса Святого Фаддея. Кроме них, никто из исследователей не добирался севернее этого места - путешественники шли в неизвестность. 20 мая 1742 года ими был обнаружен мыс. Сохранилось описание мыса, сделанное Челюскиным в тот же день:
«Погода пасмурная, снег и туман. Приехали к мысу. Сей мыс каменной, приярой, высоты средней, около оного льды глаткие и торосов нет. Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный. Поставил маяк - одно бревно, которое вёз с собою».
Можно заметить, что само открытие, сейчас сравниваемое по своей ценности с открытием мыса Доброй Надежды, не было воспринято первопроходцами как значимое. Конечно, пройдя за годы экспедиций многие тысячи километров, Челюскин оценил мыс как незначительную находку. Сам мыс изначально был назван Восточным Северным и таковым оставался до 1878 года. В 1878 году по Таймыру путешествовал Александр Фёдорович Миддендорф. Российский академик был первым исследователем полуострова после первопроходцев, на основании работ Челюскина и Лаптева он составил карту Таймыра. Он же предложил назвать мыс в честь его открывателя - Семёна Ивановича Челюскина. В том же году название мыса было внесено в международные карты.
Мыс не сразу был признан самой северной точкой Евразии. Только в 1919 году норвежский океанограф Отто Свердруп, который с 1914 года участвовал в российских полярных экспедициях, современными научными методами подтвердил это.
Сейчас на мысе Челюскина располагаются полярная станция - радиометеорологический центр и самый северный аэродром континентальной Евразии. Это одно из немногих мест на нашем материке, где средняя температура всех месяцев отрицательная.
Игорь Рубан. Из книги «Льды. Люди. Встречи»
...В первые годы своей работы в Арктике я на себе узнал, как много требует от человека езда на нарте даже на малые расстояния. Связывать и развязывать сыромятные упряжные ремни, разминая голой рукой закостеневшие на морозе узлы, пережидать в пути непогоду- входит в круг дорожных будней путника. Часто приходится помогать собакам тащить нарту в гору или в вязком снегу, а то час за часом протаптывать дорогу. Сердце готово выскочить из груди, дыхание обморозило все лицо, и когда наконец препятствие преодолено, до самых костей пробирает мороз разгоряченного человека. Хорошо, если его через несколько дней ожидают жилье и отдых. Наши же герои продвигались в нехоженных местах, диких и пустынных. Трудно понять, как им удавалось находить дорогу. Даже если есть компас и известно название места, куда надо попасть, как взять без карты нужное направление и в конце многонедельного пути найти в снежной пустыне спрятанный в сугробе дом? О своих бедах и тревогах дорожных они не писали. Разгадку успеха надо, вероятно, искать в навыках и приемах, заимствованных у коренного населения. В основе своей оно было кочевым или, во всяком случае, проводило большую часть жизни в пути и на протяжении столетий накопило опыт, необходимый для ориентации в арктических просторах.
Челюскин
Объяснение это представляется убедительным, и все начинает казаться несложным и легкопреодолимым. Но только до тех пор, пока мы не представим себя вылезающими из спасительного снежного заноса, под которым пережидали вместе с собаками затянувшуюся пургу. Вся одежда просырела. Мороз за сорок. Надо непослушными руками откопать собак, запрячь их в уже поставленные на полозья нарты и сообразить, в какую сторону ехать. Это будни! Рабочие будни, которым нет места в отчетах и донесениях.
Вернемся к последнему этапу героического пути Челюскина. В те времена еще не знали хронометров, секстанты не могли дать точных показаний, и надо удивляться относительно малым погрешностям составленных карт. Примитивность огнестрельного оружия не гарантировала успешной охоты на медведя. Топливом служил случайно найденный кусок плавника. Спичек еще не знали, и разжечь его просоленную, сырую древесину было целым делом. Отсутствовала связь. Не было ни медикаментов, ни специальных очков, и люди надолго выходили из строя, пораженные снежной слепотой. Помимо здоровья, требовались исключительная воля и настойчивость, чтобы преодолеть все трудности и довести дело до конца.
Особенно поражает маршрут Челюскина. Поражает настолько, что известный полярный исследователь Врангель, сам прошедший путь от Колымы на восток, усомнился в его реальности. Потребовалось опубликование путевого журнала Челюскина, чтобы рассеять все сомнения и опровергнуть скептиков.
Текст https://historyrussia.org/sobytiya/20-maya-1742-goda-ekspeditsiya-s-i-chelyuskina-dostigla-samoj-severnoj-tochki-evrazii.html
Марки из интернета
Вот на этих марках прекрасно описана история ледокольного парохода «Челюскин»
И это не случайно, не сохранилось данных, когда и где он родился, даже время смерти обозначено месяцем и годом, место захоронения также не известно. Современники не особо оценили труд Челюскина, только через 100 лет Александр Фёдорович Миддендорф прошедший по следам Челюскина оценил его подвиг и предложил назвать мыс в честь его имени.
Семён Иванович Челюскин (около 1707, предположительно Мишина Поляна - ноябрь 1764) - российский полярный мореплаватель и офицер флота, капитан 3-го ранга.
Есть объёмные статьи о походе Семёна Челюскина, но я не стал утомлять вас длинным рассказом, взял самую короткую, но содержательную версию. Зато саму суть такого похода длинной в 7 000 км очень хорошо выразил Игорь Рубан в своей книге «Льды. Люди. Встречи», вот в этом эмоциональном отрывке становится понятно, почему такой поход, это подвиг, причём ежедневный.
Знаменитый полярный исследователь и мореплаватель начинал свой путь с обучения в Школе математических и навигационных наук, которая располагалась в Сухаревской башне в Москве.
Нёс службу на кораблях Балтийского флота - сначала в должности ученика штурмана и навигатора, затем уже в должности штурмана принимал участие в Великой Северной экспедиции (1733-1743 гг.). В экспедиции В.В. Прончищева Челюскин вёл дневниковые записи, создавал описание берега, а после смерти его принял командование кораблем на себя. Семён Иванович успел поработать и под руководством Лаптева.
Самое значимое открытие своей жизни С. И. Челюскин сделал во время экспедиции на Таймыр. В начале декабря 1741 года Челюскин отправляется туда для завершения описания северной части полуострова. Несмотря на тяжелейшие погодные условия (морозы достигали минус 50 градусов по Цельсию), а также нехватку провианта, экспедиционная группа Челюскина за три месяца достигла мыса Святого Фаддея. Кроме них, никто из исследователей не добирался севернее этого места - путешественники шли в неизвестность. 20 мая 1742 года ими был обнаружен мыс. Сохранилось описание мыса, сделанное Челюскиным в тот же день:
«Погода пасмурная, снег и туман. Приехали к мысу. Сей мыс каменной, приярой, высоты средней, около оного льды глаткие и торосов нет. Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный. Поставил маяк - одно бревно, которое вёз с собою».
Можно заметить, что само открытие, сейчас сравниваемое по своей ценности с открытием мыса Доброй Надежды, не было воспринято первопроходцами как значимое. Конечно, пройдя за годы экспедиций многие тысячи километров, Челюскин оценил мыс как незначительную находку. Сам мыс изначально был назван Восточным Северным и таковым оставался до 1878 года. В 1878 году по Таймыру путешествовал Александр Фёдорович Миддендорф. Российский академик был первым исследователем полуострова после первопроходцев, на основании работ Челюскина и Лаптева он составил карту Таймыра. Он же предложил назвать мыс в честь его открывателя - Семёна Ивановича Челюскина. В том же году название мыса было внесено в международные карты.
Мыс не сразу был признан самой северной точкой Евразии. Только в 1919 году норвежский океанограф Отто Свердруп, который с 1914 года участвовал в российских полярных экспедициях, современными научными методами подтвердил это.
Сейчас на мысе Челюскина располагаются полярная станция - радиометеорологический центр и самый северный аэродром континентальной Евразии. Это одно из немногих мест на нашем материке, где средняя температура всех месяцев отрицательная.
Игорь Рубан. Из книги «Льды. Люди. Встречи»
...В первые годы своей работы в Арктике я на себе узнал, как много требует от человека езда на нарте даже на малые расстояния. Связывать и развязывать сыромятные упряжные ремни, разминая голой рукой закостеневшие на морозе узлы, пережидать в пути непогоду- входит в круг дорожных будней путника. Часто приходится помогать собакам тащить нарту в гору или в вязком снегу, а то час за часом протаптывать дорогу. Сердце готово выскочить из груди, дыхание обморозило все лицо, и когда наконец препятствие преодолено, до самых костей пробирает мороз разгоряченного человека. Хорошо, если его через несколько дней ожидают жилье и отдых. Наши же герои продвигались в нехоженных местах, диких и пустынных. Трудно понять, как им удавалось находить дорогу. Даже если есть компас и известно название места, куда надо попасть, как взять без карты нужное направление и в конце многонедельного пути найти в снежной пустыне спрятанный в сугробе дом? О своих бедах и тревогах дорожных они не писали. Разгадку успеха надо, вероятно, искать в навыках и приемах, заимствованных у коренного населения. В основе своей оно было кочевым или, во всяком случае, проводило большую часть жизни в пути и на протяжении столетий накопило опыт, необходимый для ориентации в арктических просторах.
Челюскин
Объяснение это представляется убедительным, и все начинает казаться несложным и легкопреодолимым. Но только до тех пор, пока мы не представим себя вылезающими из спасительного снежного заноса, под которым пережидали вместе с собаками затянувшуюся пургу. Вся одежда просырела. Мороз за сорок. Надо непослушными руками откопать собак, запрячь их в уже поставленные на полозья нарты и сообразить, в какую сторону ехать. Это будни! Рабочие будни, которым нет места в отчетах и донесениях.
Вернемся к последнему этапу героического пути Челюскина. В те времена еще не знали хронометров, секстанты не могли дать точных показаний, и надо удивляться относительно малым погрешностям составленных карт. Примитивность огнестрельного оружия не гарантировала успешной охоты на медведя. Топливом служил случайно найденный кусок плавника. Спичек еще не знали, и разжечь его просоленную, сырую древесину было целым делом. Отсутствовала связь. Не было ни медикаментов, ни специальных очков, и люди надолго выходили из строя, пораженные снежной слепотой. Помимо здоровья, требовались исключительная воля и настойчивость, чтобы преодолеть все трудности и довести дело до конца.
Особенно поражает маршрут Челюскина. Поражает настолько, что известный полярный исследователь Врангель, сам прошедший путь от Колымы на восток, усомнился в его реальности. Потребовалось опубликование путевого журнала Челюскина, чтобы рассеять все сомнения и опровергнуть скептиков.
Текст https://historyrussia.org/sobytiya/20-maya-1742-goda-ekspeditsiya-s-i-chelyuskina-dostigla-samoj-severnoj-tochki-evrazii.html
Марки из интернета