Вовращаясь к эпохальной беседе
Вещал пророк в чужом отечестве,
Парами винными огрет,
Тоску о прошлом молодечестве
Стихом переплавляя в бред.
Горюет функция межножная,
От нетверезого ума,
И Мандельштама мысль безбожная
Краснеет, словно бастурма.
(Когда бы знал поэт столетия
Что русский кончится народ,
Одни лишь только междометия
Он бы оставил наперед.)
Пусть те, отдельные, которыми,
Сады уродства взращены,
Бредут исчезшими просторами
Несуществующей страны,
Рыгают, водкой утомленные,
На неизвестных языках.
Вотще для них цветки херсонные
Растут на дальних берегах!
Верны слова зловещей мумии
О мозге нации иль нет?
Где начинается тщеумие,
Там и кончается поэт.