Кино и немцы
Facebook напомнил о перепосте, который делал три года назад. Тогда не тронуло. Оно и понятно - не до смеха было.
А вчера хохотал так, что бок свело. И остановиться никак не мог...
А может, душе нужна была разрядка. А то навалилось, понимаешь
Мой кум Михалыч работает егерем. Весь в шрамах. На руке у него два параллельных шрама - это волк клыками... На груди четыре параллельных шрама - это медведь когтями. На всю спину 10 параллельных шрамов - это теща граблями. Раньше Михалыч понимал язык зверей, теперь не понимает, закодировался. Всё! Не поёт, не пляшет, голым лес не инспектирует. Короче - рутина.
На днях к нему в охотхозяйство прибыла группа немцев, охотники-любители. Восемь голов.
С утра провели инструктаж, взяли ружья, пошли. Охота началась удачно. Для Гринписа. После того, как Ганс 30 раз стрелял в зайца, мы поняли, что косой в косого не попадет никогда. Тут из под ног немца взлетел одинокий худой перепел. Немцы, вскинув все 16 стволов, открыли стрельбу на поражение. То, что перепел был поражён такой стрельбой, было понятно сразу, потому что улетая, он обгадил немцев с головы до ног.
Короче, когда мы вернулись в лагерь, из трофея у нас был только погибший от поноса перепел.
Чтоб подбодрить немцев, я им рассказал байку о том, как можно охотится на зайца с кирпичом.
Кладешь на заячью тропу кирпич, посыпаешь его перцем. Заяц бежит по тропе и видит кирпич, думает, что это морковка, подбегает, нюхает кирпич, перец попадает ему в нос, заяц чихает, бьется головой об кирпич и погибает. Немцы выслушали историю с каменными лицами. С юмором у них оказалось совсем хреново.
На следующий день выдвинулись в лес пешком. Через каждые 5 минут немцы требовали привала. На седьмом привале я потребовал объяснений. Оказалось, что рюкзаки у немцев полны перца и кирпичей. К обеду, избавившись от стройматериалов, мы вышли охотиться на уток. После трехчасовой бесполезной стрельбы по уткам, я им сказал что или утки высоко летают, или низко подбрасывают собаку. И когда в следующий раз над ними взлетели утки, я увидел, как собака Михалыча летит к ним на встречу. Глаза у собаки были как блюдца. Утки увидели летящее навстречу животное и стали нестись прямо на лету. Причем неслись утки обоих полов. И собака тоже. Так ничего и не застрелив, мы вернулись в лес и устроили небольшой пикник.
Тут неподалеку на пригорок вышел огромный медведь и стал чесать спину об березу. Дитрих сдуру выстрелил в медведя утиной дробью и случилось страшное - он попал! Медведь не вынес такой фамильярности и кинулся в воду в нашу сторону. И тут я понял, что попали мы все. Обычно медведи плавают по-собачьи, да оказалось, что обиженные медведи склонны к баттерфляю. А перепуганные немцы - к галопу. Они перебежали речку не замочив штанин и растворились на деревьях в близлежащем лесу. Медведь кинулся было на пару деревьев, но немцы шустро перескакивали с ветки на ветку. В глазах косолапого читалось удивление - таких белок он ещё не видел. После этого незваный гость распотрошил наши рюкзаки, сел на немецкую губную гармошку и стал пожирать наши припасы. После того, как сгущенка, тушенка, хлеб и мыло были съедены, губная гармошка под медведем вдруг заиграла. Медведь выдувал музыку минут 40. Потом обильно пометил наши вещи и ушел в чащу.
Вещи которые находились на нас, мы пометили сами...
А вчера хохотал так, что бок свело. И остановиться никак не мог...
А может, душе нужна была разрядка. А то навалилось, понимаешь
Мой кум Михалыч работает егерем. Весь в шрамах. На руке у него два параллельных шрама - это волк клыками... На груди четыре параллельных шрама - это медведь когтями. На всю спину 10 параллельных шрамов - это теща граблями. Раньше Михалыч понимал язык зверей, теперь не понимает, закодировался. Всё! Не поёт, не пляшет, голым лес не инспектирует. Короче - рутина.
На днях к нему в охотхозяйство прибыла группа немцев, охотники-любители. Восемь голов.
С утра провели инструктаж, взяли ружья, пошли. Охота началась удачно. Для Гринписа. После того, как Ганс 30 раз стрелял в зайца, мы поняли, что косой в косого не попадет никогда. Тут из под ног немца взлетел одинокий худой перепел. Немцы, вскинув все 16 стволов, открыли стрельбу на поражение. То, что перепел был поражён такой стрельбой, было понятно сразу, потому что улетая, он обгадил немцев с головы до ног.
Короче, когда мы вернулись в лагерь, из трофея у нас был только погибший от поноса перепел.
Чтоб подбодрить немцев, я им рассказал байку о том, как можно охотится на зайца с кирпичом.
Кладешь на заячью тропу кирпич, посыпаешь его перцем. Заяц бежит по тропе и видит кирпич, думает, что это морковка, подбегает, нюхает кирпич, перец попадает ему в нос, заяц чихает, бьется головой об кирпич и погибает. Немцы выслушали историю с каменными лицами. С юмором у них оказалось совсем хреново.
На следующий день выдвинулись в лес пешком. Через каждые 5 минут немцы требовали привала. На седьмом привале я потребовал объяснений. Оказалось, что рюкзаки у немцев полны перца и кирпичей. К обеду, избавившись от стройматериалов, мы вышли охотиться на уток. После трехчасовой бесполезной стрельбы по уткам, я им сказал что или утки высоко летают, или низко подбрасывают собаку. И когда в следующий раз над ними взлетели утки, я увидел, как собака Михалыча летит к ним на встречу. Глаза у собаки были как блюдца. Утки увидели летящее навстречу животное и стали нестись прямо на лету. Причем неслись утки обоих полов. И собака тоже. Так ничего и не застрелив, мы вернулись в лес и устроили небольшой пикник.
Тут неподалеку на пригорок вышел огромный медведь и стал чесать спину об березу. Дитрих сдуру выстрелил в медведя утиной дробью и случилось страшное - он попал! Медведь не вынес такой фамильярности и кинулся в воду в нашу сторону. И тут я понял, что попали мы все. Обычно медведи плавают по-собачьи, да оказалось, что обиженные медведи склонны к баттерфляю. А перепуганные немцы - к галопу. Они перебежали речку не замочив штанин и растворились на деревьях в близлежащем лесу. Медведь кинулся было на пару деревьев, но немцы шустро перескакивали с ветки на ветку. В глазах косолапого читалось удивление - таких белок он ещё не видел. После этого незваный гость распотрошил наши рюкзаки, сел на немецкую губную гармошку и стал пожирать наши припасы. После того, как сгущенка, тушенка, хлеб и мыло были съедены, губная гармошка под медведем вдруг заиграла. Медведь выдувал музыку минут 40. Потом обильно пометил наши вещи и ушел в чащу.
Вещи которые находились на нас, мы пометили сами...