Как я впервые купил телевизор
Сидел я однажды на работе. Работал я тогда в рекламном отделе в головном офисе крупнейшего в Германии и Европе оптического концерна Фильман в Гамбурге. Было включено какое-то музыкальное радио с ежечасными новостями. Сначала передали про первый самолет, врезавшийся в одну из башен ВТЦ. Мы все навострили уши, сделали радио громче и больше от него не отходили. Потом сообщили о втором самолете. Все поняли, что это - не случайная авария, а все-таки теракт. Стали гадать, кто это мог быть. Большинство склонялось к тому, что это дело рук Арафата. Некоторые предполагали американских ультраправых, устроивших взрыв в Оклахоме, или Ирак. О каком-то Бин-Ладене и Аль-Каиде никто ничего не знал.
Одна сотрудница позвонила подруге, работавшей в пресс-службе Бундестага. Та сказала, что правительство установило информационную блокаду и даже пресс-служба Бундестага ничего не знает. Значит - все серьезно. Возможно, уже где-то идет война. Возможно, американские войска уже в Палестине или еще где-то.
По-дороге домой я купил телевизор. Долго не хотел этого делать, несмотря на уговоры подруги, но тут испугался - в мире что-то важное произойдет, а мы и не узнаем. Настроение было подавленное. Не покидало бепокойство за израильских родственников и друзей.
А еще подумалось, что видимо в ВТЦ я больше никогда не смогу побывать. Когда был в Нью-Йорке, нас туда не пустили наверх. В этот день Гарри Каспаров сражался там с шахматным компьютером.
Одна сотрудница позвонила подруге, работавшей в пресс-службе Бундестага. Та сказала, что правительство установило информационную блокаду и даже пресс-служба Бундестага ничего не знает. Значит - все серьезно. Возможно, уже где-то идет война. Возможно, американские войска уже в Палестине или еще где-то.
По-дороге домой я купил телевизор. Долго не хотел этого делать, несмотря на уговоры подруги, но тут испугался - в мире что-то важное произойдет, а мы и не узнаем. Настроение было подавленное. Не покидало бепокойство за израильских родственников и друзей.
А еще подумалось, что видимо в ВТЦ я больше никогда не смогу побывать. Когда был в Нью-Йорке, нас туда не пустили наверх. В этот день Гарри Каспаров сражался там с шахматным компьютером.