Из истории русской дипломатии.... Денис Оладьин
Напоследок уходящего юбилейного лета.....
В феврале 1613 года в Москве заседал самый представительный Земский собор за всю историю России. Кроме своей основной задачи - выбрать царя и великого князя «всей землей» и тем самым положить конец Смуты - участником собора нужно было решать самые различные государственные дела. Столица России была освобождена от поляков совсем недавно, и в стране предстояло наводить порядок…
2 февраля бояре и всех чинов люди, после совета с духовенством (священным собором) «приговорили послать к польскому Жигомонту королю и к панам-рдам от всего московского государства в гонцах дворянина» . В качестве гонца всей землей выбрали сына боярского из Каширы Дениса Оладьина и шестерых смоленских детей боярских.
Это было первое посольство в Речь Посполитую после того, как в 1611 году поляки захватили в плен участников Великого посольства - митрополита Ростовского Филарета, князя Василия Голицына и их товарищей. За два года великого разорения русские люди успели повидать многое - захват и разорение Смоленска, сожжение Москвы, многочисленные битвы с польскими отрядами.
Однако теперь Победители предлагали перемирие, в котором они и сами нуждались. Перед посланниками поставили главную цель - договориться с польским королем Сигизмундом об обмене пленными, которых враждующие стороны захватили во время сражений 1611-12 годов.
В первую очередь, естественно, участники собора интересовались судьбой знатных и прославленных мужей: митрополита Филарета, князя Голицына, смоленского воеводы Шеина. Их имена назывались в наказе Денису Оладьину и в грамоте королю в первую очередь. В то же время и наказ и грамота говорят настаивают, чтоб отпустить на волю всех русских пленных, а в замен Российские люди обещались освободить поляков, захваченных при взятии Кремля и в иных городах.
10 марта 1613 года, уже после избрания на престол Михаила Федоровича Романова, Денис Оладьин с товарищи отправились из Москвы в сторону польско-литовской границы. С собой у Дениса был наказ, грамота к королю, и списки пленных.
В наказе сдержится подробная инструкция Денису Оладьину - как общаться с польскими панами, как с русскими изменниками, как отвечать на их вопросы. В частности, на вопрос: «Ково ныне бояре и всякие люди на московское государство хотят обирати? А у нас ведомо ныне есть, что бояре и всякие люди обрали за государя Михаила Федоровича Романова» - Денис Оладьин должен был ответить:
«То вам нехто сказывал неправду, а я вам сказываю, ведаючи прямо". Дальше Оладьину полагалось сказать, что Земский собор уже собран, кроме разных чинов людей из Казанского, Астраханского и Сибирского царства. И только после того, как все московские чины съедутся в столицу, только тогда и начнут "обирати государя, ково нам государя Бог даст из русских родов: а из иных ни ис которых государств на московское государство государя не избирати и о том меж собой крепко утвердилися» .
То есть, Денис Оладьин должен был решительно опровергнуть известия об избрании нового царя, а сам собор 1613 года представить делом далеким от завершения.
Можно проследить тесную связь между избранием Михаила и чрезвычайно посылкой Дениса Оладьина в Речь Посполитую. Участники земского Собора, безусловно, понимали, что польский король может задержать в плену митрополита Филарета Романова - отца новоизбранного государя, чтобы таким образом оказывать давление на новую династию. А это бы заодно повлияло на судьбу других именитых и рядовых полоняников.
Конечно, надежда, что Денис Оладьин успеет договориться об обмене до того, как коронация Михаила станет явным делом, была слабая, но пока такая надежда была - следовало её использовать. Поэтому и было решено отправить посланника на переговоры ещё до царского венчания, причем выбрали для такого дела человека незнаменитого, но ловкого и решительного.
О характере Дениса Оладьина говорит то, что ехать ему приходилось на дело одному (смоляне только сопровождали его до границы) и поручалось самому вербовать гонцов с тайными письмами в Москву:
«Да о том ему промышляти всякими мерами накрепко, чтоб ему о том о всем, что он проведает з дороги отписати к бояром в Москве с русским человеком с полоняником, в котором почает правды, или хотя из литовских людей кого прикормя, или что дав, который бы верен был, и то письмо от него к Москве донес. А изыскивати ему для такова дела, с кем ему то письмо к Москве тайно послати, с великим бережением, уведав и разсмотря гораздо, чтоб хто на такое дело изязался не на искус, чтоб отнюдь про то оприч его, да того, с кем пошет, никому не отозвалося и не объявилось» .
О других способностях Оладьина мы узнаем из того же наказа:
« А написати ему про свой приезд и про всякие вести самым мелким письмом или литорею, или иным каким затейливым письмом, как он умеет, да то письмо зашить в платье или в ыном в чем, чтоб не знатно было» .
« А сесь наказ Денисью держать при себе тайно и вычитати его почасту гораздо, чтоб ему все статьи помнить и выучить наизусть. А будет Денисей где почает себе грабежу или его станут где обыскивати, и Денисью сей наказ однолично ухоронити или сжечь или в воду кинуть или в землю вкопать, а однолично у него сего наказу нихто не ведал, и никому сесь наказ опричь его, Денисья, не достался» .
Однако цель, с которой Оладьин отправился во враждебную землю, хотя была и очень желанна, но в тех условиях, пожалуй, недостижима.
Поэтому 20 июля Оладьин вернулся в Москву и получил от государя вотчину, хотя добиться обмена пленными на этот не удалось. А вскоре Денис Оладьин попал в плен во время набега ногайских татар под Москву….
Впереди были еще годы борьбы с последствиями великого разорения.
В феврале 1613 года в Москве заседал самый представительный Земский собор за всю историю России. Кроме своей основной задачи - выбрать царя и великого князя «всей землей» и тем самым положить конец Смуты - участником собора нужно было решать самые различные государственные дела. Столица России была освобождена от поляков совсем недавно, и в стране предстояло наводить порядок…
2 февраля бояре и всех чинов люди, после совета с духовенством (священным собором) «приговорили послать к польскому Жигомонту королю и к панам-рдам от всего московского государства в гонцах дворянина» . В качестве гонца всей землей выбрали сына боярского из Каширы Дениса Оладьина и шестерых смоленских детей боярских.
Это было первое посольство в Речь Посполитую после того, как в 1611 году поляки захватили в плен участников Великого посольства - митрополита Ростовского Филарета, князя Василия Голицына и их товарищей. За два года великого разорения русские люди успели повидать многое - захват и разорение Смоленска, сожжение Москвы, многочисленные битвы с польскими отрядами.
Однако теперь Победители предлагали перемирие, в котором они и сами нуждались. Перед посланниками поставили главную цель - договориться с польским королем Сигизмундом об обмене пленными, которых враждующие стороны захватили во время сражений 1611-12 годов.
В первую очередь, естественно, участники собора интересовались судьбой знатных и прославленных мужей: митрополита Филарета, князя Голицына, смоленского воеводы Шеина. Их имена назывались в наказе Денису Оладьину и в грамоте королю в первую очередь. В то же время и наказ и грамота говорят настаивают, чтоб отпустить на волю всех русских пленных, а в замен Российские люди обещались освободить поляков, захваченных при взятии Кремля и в иных городах.
10 марта 1613 года, уже после избрания на престол Михаила Федоровича Романова, Денис Оладьин с товарищи отправились из Москвы в сторону польско-литовской границы. С собой у Дениса был наказ, грамота к королю, и списки пленных.
В наказе сдержится подробная инструкция Денису Оладьину - как общаться с польскими панами, как с русскими изменниками, как отвечать на их вопросы. В частности, на вопрос: «Ково ныне бояре и всякие люди на московское государство хотят обирати? А у нас ведомо ныне есть, что бояре и всякие люди обрали за государя Михаила Федоровича Романова» - Денис Оладьин должен был ответить:
«То вам нехто сказывал неправду, а я вам сказываю, ведаючи прямо". Дальше Оладьину полагалось сказать, что Земский собор уже собран, кроме разных чинов людей из Казанского, Астраханского и Сибирского царства. И только после того, как все московские чины съедутся в столицу, только тогда и начнут "обирати государя, ково нам государя Бог даст из русских родов: а из иных ни ис которых государств на московское государство государя не избирати и о том меж собой крепко утвердилися» .
То есть, Денис Оладьин должен был решительно опровергнуть известия об избрании нового царя, а сам собор 1613 года представить делом далеким от завершения.
Можно проследить тесную связь между избранием Михаила и чрезвычайно посылкой Дениса Оладьина в Речь Посполитую. Участники земского Собора, безусловно, понимали, что польский король может задержать в плену митрополита Филарета Романова - отца новоизбранного государя, чтобы таким образом оказывать давление на новую династию. А это бы заодно повлияло на судьбу других именитых и рядовых полоняников.
Конечно, надежда, что Денис Оладьин успеет договориться об обмене до того, как коронация Михаила станет явным делом, была слабая, но пока такая надежда была - следовало её использовать. Поэтому и было решено отправить посланника на переговоры ещё до царского венчания, причем выбрали для такого дела человека незнаменитого, но ловкого и решительного.
О характере Дениса Оладьина говорит то, что ехать ему приходилось на дело одному (смоляне только сопровождали его до границы) и поручалось самому вербовать гонцов с тайными письмами в Москву:
«Да о том ему промышляти всякими мерами накрепко, чтоб ему о том о всем, что он проведает з дороги отписати к бояром в Москве с русским человеком с полоняником, в котором почает правды, или хотя из литовских людей кого прикормя, или что дав, который бы верен был, и то письмо от него к Москве донес. А изыскивати ему для такова дела, с кем ему то письмо к Москве тайно послати, с великим бережением, уведав и разсмотря гораздо, чтоб хто на такое дело изязался не на искус, чтоб отнюдь про то оприч его, да того, с кем пошет, никому не отозвалося и не объявилось» .
О других способностях Оладьина мы узнаем из того же наказа:
« А написати ему про свой приезд и про всякие вести самым мелким письмом или литорею, или иным каким затейливым письмом, как он умеет, да то письмо зашить в платье или в ыном в чем, чтоб не знатно было» .
« А сесь наказ Денисью держать при себе тайно и вычитати его почасту гораздо, чтоб ему все статьи помнить и выучить наизусть. А будет Денисей где почает себе грабежу или его станут где обыскивати, и Денисью сей наказ однолично ухоронити или сжечь или в воду кинуть или в землю вкопать, а однолично у него сего наказу нихто не ведал, и никому сесь наказ опричь его, Денисья, не достался» .
Однако цель, с которой Оладьин отправился во враждебную землю, хотя была и очень желанна, но в тех условиях, пожалуй, недостижима.
Поэтому 20 июля Оладьин вернулся в Москву и получил от государя вотчину, хотя добиться обмена пленными на этот не удалось. А вскоре Денис Оладьин попал в плен во время набега ногайских татар под Москву….
Впереди были еще годы борьбы с последствиями великого разорения.