Дедоубийцы
Нам очень нравилось приходить в Висмар в пятницу вечером. Для нас, механиков, это означало то, что нам предстоят четверо суток стояночных вахт: в субботу и воскресенье порт не работает, а потом еще два дня на выгрузку леса.
Можно подлатать дыры, сделать ТО главных двигателей, помыть «машину» и, наконец, хряпнуть «доппелькорна» и расслабиться.
В том рейсе мы решили потихоньку перебрать правый главный двигатель. Между собой мы договорились, что если нам выпадало стоять в порту порядка двух суток, мы «делаем» один цилиндр.
То есть за предстоявшую стоянку нам следовало «вскрыть» два цилиндра, вытащить поршни, гильзы; все промерить и отдефектовать, что-то заменить и вернуть двигатель в работоспособное состояние.
Однако в данном случае в пятницу вечером за чашкой доппелькорна мы слёзно попросили «деда» об амнистии: «так и так… переход сложный был… ломалось… штормило… не спали… так давайте ж на этом заходе тупо отдохнём!»
«Дед» и сам подустал, поэтому легко согласился с доводами. На том и порешили.
Мы не учли одного важного момента. Наутро «дед» неудачно опохмелился и на него напал «работун».
Когда в полдень я заступал на вахту, у входа в МО меня встретил воодушевлённый и пахнущий «свежачком» «дед»:
- Ну… Вобщем… Я там начал…
Я посмотрел вниз. Рядом с двигателем стояли два поршня с шатунами и две гильзы, две цилиндровые крышки и россыпь более мелких, но тоже важных деталей.
- Ну, мы же договаривались! - напомнил я.
- Да ладно, ерунда какая! Подумаешь! Два цилиндра всего!
Я вздохнул и пошел в «машину», а «дед» - в крутое доппелькорновое пике на три дня.
- Ничего не трогаем! - предложил третий механик, - Сам достал, сам пусть назад и засовывает.
В ночь на четвертый день стоянки мы поняли, что наш демарш остался незамеченным, и собирать мотор придется все же нам.
Часов через двенадцать, на моей дневной вахте, мы уже обжимали гайки крышек цилиндров. К этому времени нам изо всех сил старался помогать вернувшийся из «штопора» «дед», но так как сил после трех дней возлияний у него было мало, а запаха, наоборот, много, то он лишь создавал дополнительные помехи.
Динамометрического ключа у нас не было, но это было неважно, ведь уже не одним поколением механиков было успешно испытано, что нужный момент затяжки гаек крышек цилиндра на этих моторах достигается усилием трех человек на двухметровой трубе или двух человек, но на трехметровой.
Участники процесса берутся за трубу и, хором командуя себе «раз-два-ХЫ!!!», делают рывок в направлении затяжки. И еще… И, пожалуй, еще… Ну, и еще чуток…
Финальный рывок определяется совокупностью ощущений.
Сами понимаете, при таком процессе нужны чувство локтя и исключительная слаженность движений, как в синхронном плавании.
Но в данном случае теряющий последние силы похмельный стармех вдруг рассинхронизировался, сбился с ритма и на очередном «раз-два-ХЫ!!!» получил по лицу железной трубой. Усилием двух человек.
На счастье «дед» оказался крепок и сдержан в эмоциях. Окровавленным ртом он скомандовал перекур и сплюнул кусок переднего зуба.
Мы сидели рядом с дизелем и курили. Внезапно произошло редкое и уникальное событие: в «машину» спустился капитан. Очевидно, чтобы узнать, сколько нам осталось ковыряться. И тут он увидел «картину маслом»: невеселый «дед» с разбитым лицом и два угрюмых добрых молодца рядом.
- Вы что, обалдели?! Вы что с «дедом» сделали?!?! - вскричал капитан.
- Ничего, это я шам…- успокоил его «дед».
- Говорил, не надо было в этот раз ничего затевать! - подколол третий механик.
- А нечего было на пошледний день вшё оштавлять! - легко парировал «дед».
Можно подлатать дыры, сделать ТО главных двигателей, помыть «машину» и, наконец, хряпнуть «доппелькорна» и расслабиться.
В том рейсе мы решили потихоньку перебрать правый главный двигатель. Между собой мы договорились, что если нам выпадало стоять в порту порядка двух суток, мы «делаем» один цилиндр.
То есть за предстоявшую стоянку нам следовало «вскрыть» два цилиндра, вытащить поршни, гильзы; все промерить и отдефектовать, что-то заменить и вернуть двигатель в работоспособное состояние.
Однако в данном случае в пятницу вечером за чашкой доппелькорна мы слёзно попросили «деда» об амнистии: «так и так… переход сложный был… ломалось… штормило… не спали… так давайте ж на этом заходе тупо отдохнём!»
«Дед» и сам подустал, поэтому легко согласился с доводами. На том и порешили.
Мы не учли одного важного момента. Наутро «дед» неудачно опохмелился и на него напал «работун».
Когда в полдень я заступал на вахту, у входа в МО меня встретил воодушевлённый и пахнущий «свежачком» «дед»:
- Ну… Вобщем… Я там начал…
Я посмотрел вниз. Рядом с двигателем стояли два поршня с шатунами и две гильзы, две цилиндровые крышки и россыпь более мелких, но тоже важных деталей.
- Ну, мы же договаривались! - напомнил я.
- Да ладно, ерунда какая! Подумаешь! Два цилиндра всего!
Я вздохнул и пошел в «машину», а «дед» - в крутое доппелькорновое пике на три дня.
- Ничего не трогаем! - предложил третий механик, - Сам достал, сам пусть назад и засовывает.
В ночь на четвертый день стоянки мы поняли, что наш демарш остался незамеченным, и собирать мотор придется все же нам.
Часов через двенадцать, на моей дневной вахте, мы уже обжимали гайки крышек цилиндров. К этому времени нам изо всех сил старался помогать вернувшийся из «штопора» «дед», но так как сил после трех дней возлияний у него было мало, а запаха, наоборот, много, то он лишь создавал дополнительные помехи.
Динамометрического ключа у нас не было, но это было неважно, ведь уже не одним поколением механиков было успешно испытано, что нужный момент затяжки гаек крышек цилиндра на этих моторах достигается усилием трех человек на двухметровой трубе или двух человек, но на трехметровой.
Участники процесса берутся за трубу и, хором командуя себе «раз-два-ХЫ!!!», делают рывок в направлении затяжки. И еще… И, пожалуй, еще… Ну, и еще чуток…
Финальный рывок определяется совокупностью ощущений.
Сами понимаете, при таком процессе нужны чувство локтя и исключительная слаженность движений, как в синхронном плавании.
Но в данном случае теряющий последние силы похмельный стармех вдруг рассинхронизировался, сбился с ритма и на очередном «раз-два-ХЫ!!!» получил по лицу железной трубой. Усилием двух человек.
На счастье «дед» оказался крепок и сдержан в эмоциях. Окровавленным ртом он скомандовал перекур и сплюнул кусок переднего зуба.
Мы сидели рядом с дизелем и курили. Внезапно произошло редкое и уникальное событие: в «машину» спустился капитан. Очевидно, чтобы узнать, сколько нам осталось ковыряться. И тут он увидел «картину маслом»: невеселый «дед» с разбитым лицом и два угрюмых добрых молодца рядом.
- Вы что, обалдели?! Вы что с «дедом» сделали?!?! - вскричал капитан.
- Ничего, это я шам…- успокоил его «дед».
- Говорил, не надо было в этот раз ничего затевать! - подколол третий механик.
- А нечего было на пошледний день вшё оштавлять! - легко парировал «дед».