Малыш. Не Карлсон.

Aug 07, 2016 22:54

Оригинал взят у judgesuhov в Малыш. Не Карлсон.


На 43-м километре Варшавского шоссе стоит обелиск, посвященный этому герою... а у нас во Владивостоке есть улица, названная его именем.

Что надо сделать, чтобы тебе посвятили обелиск и назвали в твою честь улицы в нескольких городах?


"Совсем чуть-чуть".

Надо сбить самолет, который потом будет выставлен в Центральном музее вооруженных сил... Причем разделать аэроплан врага надо не абы как, а "с подвывертом", без боеприпасов и с призрачными шансами остаться в живых.

Именно это в ночь с 6 на 7 августа и совершил заместитель командира эскадрильи 177 иап (истребительного авиаполка) младший лейтенант Виктор Васильевич Талалихин.

Долгое время воздушному бою Талалихина с Хейнкелем 7 августа преписывали первенство воздушного ночного тарана.
Хотя, как утверждают сейчас - были и другие, совершившие таран ранее.
В данный момент первенство ночного тарана у заместителя командира эскадрильи 27 иап старшего лейтенанта П.В. Еремеева, совершившего подвиг 29 июля 1941 года.

Хотя во многих источнках Виктор Талалихин до сих пор числится первым автором ночного тарана.
Кстати, за годы войны советские летчики, проявляя массовый героизм, совершили более 600 воздушных таранов.

Еще более малоизвестен факт, что Виктор Васильевич участвовал в финской войне и, совершив 47 боевых вылетов на истребителе И-153 "Чайка", сбил 4 самолета противника, за что был удостоен в 1940 году ордена Красной Звезды.



С первых дней Великой Отечественной Виктор тоже отличился, сбив к началу августа 5 самолетов противника и один в группе.



Еше один из малоизвестных фактов, что Талалихин был небольшого роста (155 см), за что однополчане именовали его Малышом.

Вот, как описал свой бой с Хейнкелем сам Талалихин:
[Читать...]В ночь на 7 августа, когда фашистские бомбардировщики пытались прорваться к Москве, я по приказу командования поднялся в воздух на своем истребителе.
Зайдя со стороны луны, я стал выискивать самолеты противника и на высоте 4.800 метров увидел «Хейнкель-111». Он летел надо мною и направлялся к Москве. Я защел ему в хвост и атаковал.
Мне удалось подбить правый мотор бомбардировщика. Враг резко развернулся, изменил курс и со снижением полетел обратно. Я продолжал атаки, - повторил их до шести раз. При этом мой ястребок оставался недосягаем для врага: меня прикрывал его же стабилизатор.
Вместе с противником я снизился до высоты примерно 2.500 метров. И тут у меня кончились боеприпасы. Можно было преследовать врага и дальше. Но что толку? Он на одном моторе мог лететь ещё довольно долго и все равно ушел бы. Оставалось одно - таранить. «Если и погибну, так один, - подумал я, - а фашистов в бомбардировщике четверо».
Решив винтом обрубить противнику хвост, я стал вплотную подбираться к нему. Вот нас разделяют уже каких-нибудь 9-10 метров. Я вижу бронированное брюхо вражеского самолета.
В это время враг пустил очередь из крупнокалиберного пулемета. Обожгло правую руку. Сразу дал газ и уже не винтом, а всей своей машиной протаранил противника.
Раздался страшный треск. Мой ястребок перевернулся вверх колесами. Надо было скорее выбрасываться с парашютом.
Отстегнул ремень, поджал ноги, ползком добрался до отверстия и выбросился. Примерно 800 метров летел затяжным прыжком. И только когда в стороне услышал гул от падения моего ястребка, - я раскрыл парашют.
Взглянув вверх, я увидел, как все больше воспламеняется вражеский бомбардировщик, как он, наконец, взорвался и рухнул вниз.
Опустился я на небольшое озеро, выбрался на берег. Вскоре подбежали три колхозника, а потом, наверное, и весь колхоз собрался около меня, - так много было народу.
Тут же перевязали мне руку. Отвели в дом, переодели, дали валенки, чтобы я мог согреться, напоили молоком. На лошади отправили в часть.
Потом я в автомобиле поехал посмотреть на сбитый бомбардировщик. Он ещё горел. Кругом валялось много невоспламенившихся зажигательных бомб. Метрах в ста от самолета нашли двух членов его экипажа. Двое других были найдены в лесу. Самолет рухнул с такой силой, что их выбросило далеко из него.
Командир вражеской машины, по виду уже не молодой, имел железный крест, полученный в 1939 году, и значок «За Нарвик».


image Click to view



«Если и погибну, так один, - подумал я, - а фашистов в бомбардировщике четверо».

Так, сохнательно идя на смерть, буднично рассуждают не супергерои, а настоящие Герои. С большой буквы.

Такой вот наш Малыш.
Куда там всяким шведским Карлсонам... и не только.

Я помню...

Previous post Next post
Up