Дыбр
Это последняя, 11-я часть дневника или скорее письма моим близким. Решил с этого в этот раз отправить. Дыбр и есть дыбр, ни о чем. Много слов.
День Д
(продолжение)
Мужики завалились спать, были они, конечно, вымотаны дорогой. Я ждал, периодически поглядывая в окно. Часов в двенадцать услышал, что подушка на озере. Слышно ее издали, движки на ней авиационные. Разбудил спящих и пошел встречать на берег.
Приехал с Женей один Михалыч, остальных уже высадили у креста. Поздоровались, поговорили за жизнь. Рассказал ему, что было, как в целом всё здесь. Взяли с собой посуду, топор и лопаты, потому как собирались в спешке(!) и все позабыли. Я не удивлен этому вообще, просто поморщился такому вечному ихнему бардаку. Женю фрахтовали из-за того, что мотор на водомете сломался, есть проблема с карбюратором, но лодку Алексей привез батюшке, как обещал. Это хорошо, а мотор отремонтируется.
Выехали на Выжигу, я тоже поехал на своей лодке. Поесть сварил, что мне тут делать одному, говорю. Погода хорошая стояла, не жарко, ветерок не сильный, облака. Доехал, к отцу Олегу подошел под благословение. Тот благословил, но вижу, что напряжен. Ничего, думаю, это нормально. Не сразу же Рим строился.
Почистили берег, установили крест, батюшка его освятил, потом отслужил молебен, толкнул речь, которую мои соседи разнесут по всем нашим комунякам и те ночами ссаться начнут кипятком, после перекусили немного и поехали на Монастырь. Забыл взять фотоаппарат, шляпа! Такие кадры могли бы быть!
И вот еду и вижу, как на озеро ко мне садится самолет! Ну кого еще принесло? Самолет не Пашин, а того невротика, что в прошлом году сюда прилетал, по-человечески говорить не сумел и обещал больше не возвращаться, но что ж тогда к дому-то подруливает? Точно протокол сейчас получит, думаю. Но тут самолет отлетает от дома и садился в стороне! Вот наглец, играет, что ли? Ясно же, что не догоним его, но что так наглеть? Сел бы уж на том конце озера, кому ты нахер нужен-то? А за мной едет Андрей с отцом Олегом и вижу, что они встретились, о чем-то говорят на озере.
На берегу Володя спросил про них, мол, кто такие? Езжай, говорю, влепи им протокол, у меня к ним претензии с того года еще. Не мои друзья ни разу. Поехали вместе, говорит. Поехали. Тут самолет опять взлетает и Андрей подъехал в это время, и передает мне пакет с продуктами, мол, это тебе от … Паши! Ну, ясно, значит, Паша с этим невротиком познакомился и с ним прилетел, в том году они знакомы не были. В пакете, слава Богу, не было водки! А то бы отец Олег охренел бы, что мне сюда её уже малой авиацией доставляют! Но все-равно охренел, что вот такие у меня есть знакомые, а у него при этом нет денег на постройку нового храма!
Самолет пролетел еще раз мимо дома и скрылся, Володя с Андреем тоже уехали, сделав свое дело, а мы пошли греть чайники и ужинать. Время было уже часов шесть. Погода стояла изумительная, слава Богу! Гостей кого знал, кого видел впервые, но все мужики были толковые, одного со мной возраста. Ели мало перед завтрашней литургией, но говорили много. Темы были и серьезные, и посмеялись от души. А вечером отец Олег служил Великую Вечерню, была служба преподобным Диодору и Прохору, в этот день мы обрели их мощи. Дата для нас Великая.
После службы все ушли отдыхать, а мы с отцом Олегом еще до полуночи разговаривали. Поговорили мы очень хорошо, разобрали наш конфликт, друг-друга услышали и поняли, помирились, обнялись и успокоились, слава Богу! Дай Бог нам никогда больше не ссориться.
А в пять утра уже начали служить литургию. Служба была без Часов, короткая, всего каких-то четыре часа. Все мы причастились и радостные и светлые пошли завтракать. Господь промыслительно накануне послал нам Пашу, который щедро передал нам колбас, бекон, фарш, хлеб, печенья, пирожных и так далее. Сигареты тоже, думаю, от Бога, хотя точно не знаю. Может, и от Паши.
Потом днем немного поработали и до приезда Жени ловили рыбу, успели пообедать щами и жареной с грибами картошкой, сходить на Задний ручей ко кресту, наговорились опять же и получше друг-друга узнали. В Архангельске меня будут рады видеть. Верю. Я очень доволен, что такие люди меня посещают, за что благодарен Господу безмерно! И радостно ощущать себя самым, в общем, ничтожным в нашем коллективе. И мне приятно ухаживать за всеми, кормить, иных даже лечить, благо, аптечка здесь неплохая.
Ну так примерно в полдень опять прилетел Паша! Подрулил к дому, вылез из верхнего люка и наконец мы увиделись. Орет мне - здорово, Саня! Я в ответ ору - здорово, Паша! Чалься здесь! - А можно? - Можно! Здесь все свои! - Отлично!
Причалил, обнялись. Спросил его, мол, а твой-то пепелац где? - а на модернизации, дело долгое, на полгода, так я этот выкупил у того. Вы тогда не поладили, что ли? - типа того, Паш, парень не смог нормально говорить, я его и прогнал, получается. - ну я так и понял сразу! - говорит он второму - Дмитрию - взрослому дядьке, который подошел тоже - конструктор этих самых самолетов оказался, и очень известная личность в мире! Познакомились с ним и сразу сдружились. Мне еще целую сумку продуктов в подарок вручают! Да при всех еще, а там пузыри, бля, звенят! Твою мать! Говорю при всех же - не! ЭТОГО нам не надо! А в избу вдвоем зашли - давай, бля, сюда! При попе-то чего палишь меня? Посмеялись, грешники. А то батя не понял ничего! Все он понял, Господи! Слава Тебе, Милостивый! И народ накормлю и сам обожрусь еще! Как же всё вовремя у Бога!
Дал им свою лодку порыбачить, места они эти знают, они и уехали на пару часов, а после сразу домой. Им лёта до дому всего час, уже вечером свежую рыбу готовили. А все по несколько суток ко мне добираются! Хорошо иметь свой самолет, думаешь, но дорого, конечно. Потому и это тоже хорошо, что не все их имеют. Если бы все имели их, я здесь одурел бы от частых гостей!
Говорили за связь. Алексей поищет по знакомым бэушный спутниковый телефон, в крайнем случае можно объявления посмотреть. Трубу купить-то не проблема - кто звонить-то будет? 200 рублей за минуту прилетает на сотовый, мне же минута в пятьдесят рублей обходиться будет. А интернет отец Олег не хочет, да и я сам не хочу… Решили до сентября пока думать. Да, в сентябре батюшка обещался приехать.
Вот такой замечательный день был. Потом Женя приехал, кофе выпили, поговорили за жизнь. Привез мне аж сумку с пловом, «тетя Лена готовила» какая-то, замучились жрать уже, говорит. Дай Бог ей здоровья! Сожрем здесь кодлой хвостатой всей. Проводил общину с ним, тихо так стало, загрустил немного, жену, потом графиню вспомнил, еще Лизу… Всех люблю! Пятьдесят уже почти, а всё бабу хочу рядом! Каждый день хочу! Без п...ды, но работящую! Прости, Господи! Достал я коньяк сначала, не хуже Камю иного, выжрал с лимоном. После конины виски с грибами - зашибись! Как уснул - не помню. Проснулся, уши болели - наушники торчат из меня с плеером. Что хоть слушал-то? - смотрю - Вивальди, Чайковский, Бетховен! Ну, ладно тогда..
На следующий день пошел в церковь, проверить порядок и свой термос забрать. Порядка было мало, термос не нашел, но в алтаре смотрю - кагор стоит, четыре бутылки! И так мне его внезапно захотелось, что взял я две бутылки и дома с жадностью выпил. Ужасный поступок, конечно! Упер из храма кагор! Восполню я запасы батюшкины, конечно, но не в этом дело… Ладно, кто без греха?
И опять жара пришла! Двадцать пять жарит и больше! Как плыть в Онегу? На себе, что ли, лодку тащить? Как же нужен дождь, что бы неделю лил, не переставая. Выгорит здесь всё к херам, чувствую. Господи, помилуй!
Стирать начал, баню же истопил.. Полез, епть, за порошком, а там.. литровая бутылка с неизвестной жидкостью. Может, масло лампадное? Ага - водка оказалась! Да что ж за полоса такая! Житья никакого нет! Ну, само и постиралось, короче. За два-то дня! Гореть мне в аду, чувствую. И это правильно! Другим что б неповадно было. Откуда она там? То ли сам убрал, то ли кто подсунул - не помню, хоть убей, не знаю. Та группа, наверное, пожертвовала, что на трех катамаранах приплыли. Дай Бог им здоровья!
Последствия
Встаешь так рано, часа в четыре, а уже солнце жарит. Это конец июля такой. В пять утра радио еле ловит, что-то про выпускные экзамены и вирус. Да, мол, оценили дебилов, но, главное, никто не заразился!
Болел, конечно, после пьянки, старею же. Состояние вялое и разбитое, чувство греховности давит и только вздыхал на кровати. Хреново пить, а не пить не получается. И в радости, и в горе мне пьется всегда с аппетитом. Закодироваться, что ли? Но ведь не постоянно же пью! Так это просто сам себя утешаю, просто столько вина нет. Трезвым мне на нашу жизнь смотреть тошно, а напьешься и насрать на всё - на вирусы, на дебилов, на власть, на пожары, воровство, ложь и прочую гомосятину. А утешения в Боге еще не умею получать из-за лени своей и любви к падшему мiру.
Довлатова «Избранное» перечитывал, когда-то давно всего его, наверное, прочел. Талантливый писатель, считается лучшим прозаиком ХХ века. Может быть. Хорошо в жизни куролесил, знал толк. На Рубинштейна жил, рядом со мной. Что-то мне в Питер так захотелось!
Выезд нарисовывался все ближе. Планировалось мне выехать второго-третьего, но тут сообщили, что Андрей вроде заедет лишь седьмого, а собак только с ним могу оставить. Ну и ладно, подождем. Не хотелось ехать-то, в общем. Кагор только надо срочно привезти, батюшку не расстраивать лишний раз. Подсуну, он и не поймет, дай Бог, что подмена. Еще Ваня должен приехать на стройку, но я все-равно выйду. Пусть рыбу ловит и меня ждет, если что.
Вот так и провел все лето, считай, в тайге! Как в воду глядел еще вначале года! Предчувствовать, что ли, так научился? Еще не все, конечно, лето, что-то вперед бегу - еще август впереди. Его вот и сентябрь выезжать как раз и не хочется. Поживем - увидим. Дождь ночью прошел такой сильный, что лодка стала ванной. Не была бы на берегу, утонула бы вместе с мотором, чувствую. Воды в реку кинуло, тайгу промочило - отлично. С неделю бы полило и спокойнее жилось бы. Не на море отдыхаем. По радио как только не увещевали расеян не ездить в Турцию. Не скажешь же, что враги турки нам всегда и «отдых» такой от беса, но говорят - опасно, зараза, можно застрять в карантине, повремените хотя бы на год, раз нищая ваша душонка так алкает этот быдлячий отдых. Нет, нищеброды по 150 косых возьмут в кредит и полетят «хоть раз в год почувствовать себя человеком». Ну кто, если не говноеды? Приезжают потом ко мне товарищи, рассказывают, как «отдохнули» с детьми и своими «наташами» - это они, что ли, Россию с колен поднимают, думаешь? Не, болт они забили на всё.
Начал рыбу ловить из-за собак. Пузырь пожрать не дурак, с двух мисок чавкает, бедная Хиля только безсильно смотрит со стороны. Приходится Арчи учить пиздюлиной, а то потом поздно будет. У отца Олега овчарка дурная из-за этого - не воспитывал правильно, все христианскую любовь проявлял, а та, может, язычница, каких мало, или просто - это собака. А рыба ловилась неважно, чаще только бензин зря палил. Понятно, что из-за погоды дурной. И кормовую сеть ставить не хотелось, а то вдруг влетит в неё косяк и что с ним делать станешь? Не съели бы. Так что впроголодь иной день был, но и негодовать не стоило - ловилось, порой неожиданно хорошо. Поехал проверить самоловки - пусто, воля Божья. Бензин в баке еще есть, смотрю, если что - весла есть. До одной протоки доехал, когда-то в ней хороших окуней за полчаса наловил полведра. Встал на якорь, кидаю спиннинг, блесны меняю, виброхвосты, но не ахти что идёт, мелочь, но идёт, главное. Мелочь выкидываю, жду рыб побольше, а погода совсем не для ловли, так, вечернее время коротаю, просто кайф ловлю, о своем думаю. Тут окушарик граммов на двести попался, потом еще один чуть больше, потом вообще красавец грамм на шестьсот, и еще один хороший следом. Хорошо, уже ужин есть. Уже смеркалось, дождь моросит, пора, думаю, раза три еще кину. И тут взяло что-то, чувствую, но не понять даже большое или дрыщ какой. Ближе к лодке только катушка аж завизжала - есть рыба! «Господи, послал! Слава Тебе! А теперь помоги достать!» И ясно, что щука хорошая, но увидел ее минут через пять только, когда та уже подустала и с глубины показалась - да, хорошая! Не мамка, конечно, но кило пять-шесть примерно, есть. А та опять на глубину ушла, после целиком из воды вылетела, сделала «свечку», я не прозевал этот момент, не сошла, подтянул и оглушил сразу удачно. Та мне «круг почета» сделала и я ее за глаза вытащил. Еще добавил раз для верности и стал тройник доставать, а тот одним лишь жалом у самого края рта, за щеку зацепился, и стукни я чуть сильнее - ушёл бы корм. Дома сразу разделал и промыл рыбину, ночь уже была. Нам троим ее на несколько дней хватило…
А в последний день июля пришла будто бы осень и так мне похорошело на душе, что словно воскрес! Помню, давно, в Онеге я был, билеты уже в Питер купил, отпуск начался, но и осень началась. Всё в золоте, свежесть и прозрачность в воздухе, чистые краски и увядание природы, и так мне в тайгу обратно захотелось пожить в этой красоте, что сдал я билеты, позвонил монашенке моей, коряво всё объяснил и уехал «умирать». Знал, что так и будет - и так и было потом. Но кто знает, может быть, «умирая», мне эта жизнь… милее, что ли? Что-то в этом есть, не очень мне понятное, но ощущаемое всем нутром. Странно всё это. «При Сталине такой херни не было!»
Нравится затяжной дождь, слушать, как вода с крыши в бочку стекает. Полумрак в избе, тишина, часы тикают на стене. Потемневшая от дождя церковь в окне, свинцовые волны на озере, рябина красная, огород заросший травой, до которой уже нет дела до следующего года. В тайге сыро и прохладно, но так мило. Шлепаешь по болоту и думаешь о тех, кого рядом нет. О том, что сделал, что не захотел делать, что еще можно успеть, а может и исправить, но ничего ты уже не ис-пра-вишь…
ВЫЕЗД
Воды в реку кинуло знатно вначале августа! Очень знатно! Не упала бы ко времени моего выезда! Течение мощное, как весной. Седьмого собрался, вездеход до восьмого будет стоять в Калгачихе. До этого времени грибы и лук сушил, огород полол, варенье варил. Картошку этим летом я сгубил на корню, лентяй! Мог и ночами за ней ухаживать, если днем не моглось. Да и хрен с ней, если честно. А варенье сварил ассорти, из малины с морошкой. Меньше возни, но цвет у него стрёмный, надо признать. За раз сварил, разлил и закатал по поллитровым банкам.
Собаки
Собаки жару поддают. Арчи любит играть, все грызет и рвет до чего дотянется. С характером пес, мужик. Хиле спуску не дает. Воспитываю, приучаю к порядку. Вой стоит порой на всю тайгу. Стараюсь, конечно, палку не перегибать, самому забитая животина не нужна, но хозяин здесь должен быть один, равноправие пусть в Европе процветает, от него и сдохнут, может. Живут пока в прихожей, но дальше как - не знаю. Хилю на зиму в дом, конечно, а этого надо в будке держать, но ведь рваться будет за той. Обижаться, характер показывать, нервы мне мотать. Придется повоевать. Один раз пошли за грибами, смотрю, Хиля поела и догнала, а этот пузырь, наверное, лопает еще. Уже метров на сто в лес ушли, слышу, как лает и скулит. Потерял, опомнился, по следу найдешь, говорю, пора соображать. Но нет его и нет, да и хрен с тобой. Погуляли с Хилей хорошо, грибов набрали на ужин да на следующий день хватит еще, к дому уже подходим и слышу, как Арчи лает без остановки со всхлипом где-то рядом с домом, что ли? - не пойму. Провалился, что ли, куда? Или под домом застрял? Нет, из прихожей будто лай! К открытой двери, которая на улицу подхожу, а он стоит внутри и лает на закрытую дверь в комнату. Табуретка вверх ногами, огнетушитель валяется. Просит открыть? Думает, что я в комнате, что ли? Ах ты мой дурачок! - думаю. «Арчи! Арчи! Ты чего?» - тот обернулся, но ко мне не бежит и словно жалуется, и я понимаю, что ему больно. Что такое случилось?! Захожу и вижу, что этот дурень застрял в дыре в занавеске, запутался, как в петле задней лапой, крутился, занавеска внизу как жгут уже стала, перетянула лапу, нарушила кровоснабжение, естественно. Тому больно и страшно. Выпутывать его уже было безполезно, ножом отрезал лапу кусок занавеси снизу, потом уже размотал болезного. Тот лежит, скулит, на жизнь жалуется, руки лижет, потом за мной в избу шмыг и под кровать, где нычку себе присмотрел. Оттуда не так просто выковырять! Ладно уж, пусть успокоится, решил. А занавеси пришел конец, похоже. Проще разориться на новую на следующий год, чем эту ремонтировать. Одни убытки с ним пока что. А Хиля в лесу сразила меня наповал! Нашла и облаяла курицу! Держала ее и ждала меня! Я сначала не понял, что это одиночный «гав» её значит? Потом опять гав оттуда же, потом еще одиночный с того же места? Ну, явно не зверь! Что тогда? Ну, хрен с тобой, пойдем посмотрим. А подхожу и слышу, как с сосны копала квохчет! Ай, молодца! Не прошло, блять, и пяти лет! Ты чего раньше-то молчала, безтолочь?! Стеснялась тишину нарушить, что ли? Помрешь с ними. Посмотрим, как осенью будет, самому интересно даже стало. На кой хрен мне теперь вообще куда-то уезжать в какие-то отпуска! Тут такой цирк обещают!
Сборы
Сборы начал четвертого августа. Особо, правда, и собирать нечего было, все давно с мая собрано, а городская одежда в Калгачихе лежит в сумке под кроватью. Бензина разбавил 30 литров, бак по горлышко заправил, проверил лодку на предмет левых отверстий и можно уже в дорогу.
Дома всё убрал в сараи, запер, в церкви лампаду погасил.. так, более-менее порядок оставил. Никого быть не должно, а коли приедет кто, то вот они-то мне точно оставят бардак, и срали все на мытые полы или подметеные. Люди - скоты. На 99 и 9 процентов. После себя человек оставляет на этом свете не добрую память, а лишь большую кучу дерьма, как, впрочем, и всё человечество в целом. Потреблять и мусорить. Жрать и срать. Ладно, все-равно по приезду всегда порядок навожу, пыль да паутина появятся всяко.
Как всегда в случае выезда затрясло от предстоящей дороги, нежелания видеть всю цивилизацию в целом, от волнения от предстоящих встреч, телефонных разговоров и новостей и т.д. Сама мысль, что покидаю Монастырь и могу не вернуться - выносит мозг. Что здесь произошло, отчего такая реакция - не знаю. Но что-то изменилось, раньше такого точно не было. Всегда с радостью ждал каждый выезд. Тяжелая, суровая, но интересная и очень красивая дорога, встречи с товарищами, гостеприимная контора, скромные досуг и отдых, радость от покупок и приобретений, интернет, общение с родными и близкими, успешные проекты и планы, интерес к чему-нибудь новому… Куда это всё исчезло-то? Но о чем-то таком меня предупреждал ещё года четыре назад, и даже больше - Хили тогда не было - Вася с Туна. Он лет двадцать уже в Парке. У меня тогда восторг от всего просто зашкаливал. «Подожди, Саня! - говорил - Вот если проживешь здесь лет пять там, семь, то вот такая х..ня начнется, что…» - и я об этом и пишу сейчас - как тяжело выезжать, а еще тяжелее заезжать в тайгу. Наверное, это своеобразный такой кризис. Очень может быть.
Ощущения
Август ощущаю словно осень пришла, особенно когда прохладно и пасмурно, а еще лучше облачно и ветренно. Что за маленькая птичка поет так, будто в губную гармошку тихо дует короткими, нежными и однообразными трелями? Осенью ее часто слышно, но и в августе не редкость. Как же трогательно она это делает! Лежишь на кровати, читаешь или пишешь, булькает сковорода и запах грибов по избе - грибницу делаешь, а по дому сквозняк из окон и открытых дверей, прохлада и свежесть, шумят березы, осины и рябина у дома, словно вдали мчится поезд, и тренькает эта птаха. И тикают неизменно часики. Арчи еще под кроватью нет-нет, а вздохнет во сне. И все звуки. До того хорошо, что сердце сжимается…
Интернет решил не устанавливать. Может и соблазнюсь еще, но пока что разум опять взял верх. А было так. Несколько ночей подряд перед выездом не мог заснуть до трех ночи и больше, до злобы на себя. Всё гонял мысли, гнал их, но сам и возвращал. Вставал, грел чайник, радио-няню включал, курил, опять ложился. И подумал тогда, сейчас бы интернет точно гонял бы, и плевать, что бензина мало, что генератор щадить надо, что это вредно для психики и прочее. Был бы - включил бы. Ну и вывод сам напросился, что интернет здесь не нужен. Так спокойнее. Телефоном может и обзаведусь, но с ним не побалуешь.
Пятого августа с утра вышел на связь Леха с Калгачихи, и можно было уже в дорогу, но что там делать два дня, тем более, что собаки со мной пусть лучше поживут, чем одни на Мельничном. Андрей только седьмого заедет. Так что лишних два дня прожил дома, чему был рад. Было тихо, пасмурно, с изморосью, периодически включали дождь - всё, как я люблю. Собирал малину, ее в этом году уйма. Закатал еще несколько банок варенья. Читал и играл в шахматы, ходил в лес, сушился после. Заросли папортника пройдешь и словно реку вброд перешел. Комарья намного меньше стало, еще один признак надвигающейся осени. Лисичек много, они в сливочном масле жареные с картошкой вареной и с зеленью очень хороши!
Шестого был день окончательных сборов, типа, «день тишины». Всё собрано, всё убрано. В церкви порядок навел да за лисичками сходил. Масло сливочное было, пожарил на ужин. Последнюю банку тушенки отписал собакам, им тоже сварил кастрюлю каши, что бы Андрею меньше было хлопот.
Все мысли были о предстоящем путешествии и потом меня унесло к жизни в городе. Представил, что вдруг я поехал в Москву и сразу тошно стало от всего, что в ней творится. Поеду ли когда-нибудь? Зашибись вопрос встал! Что-то раньше просто лень было, денег жалел, время, перестал поезда терпеть без курева. Кругом менты, камеры, рамки, толпы неруси и нищих, с бородой меня еще и сканируют постоянно. Как терпеть-то? И так до вечера промаялся у себя, потом решил на Мельничный уехать, одним порогом все меньше будет. Загрузил всё, сходил на рацию, Лехе передал, что седьмого двину на подъём, и поехали втроем. Моторчик еле тащит! Пять сил всего, что ты хочешь-то, думаю. Собак привязал, иначе в пороге у берега в башку Хиле постоянно прилетает, что приехали и можно валить! Сколько раз уже по жопе получала за такую херню, что пора уж понять, но хрен там! А этот пузырь же за ней следом полезет, не отстанет же, идиот. Страшно то, что под винт попасть можно. Люди гибнут, животы вспарывает на раз.
Ехали, и как я, думаю, в порог поднимусь? А река течет с таким напором, что будто весной! На опущенном моторе рискнул и слава Богу, что пусть с трудом, но в порог залез и прошел, лишь раз только стукнулся не сильно. Как тяжело прошел! А дальше еще этих порогов несколько, и этот не самый тяжелый. Но и выгрузил не мало - собак, большую кастрюлю с их кашей и одной канистрой бензина меньше стало. Килограммов пятнадцать минимум скинул, их мне, может, и не хватало для скорости.
На кордоне у мужиков растопил печь на летней кухне, согрел чайник и поужинал. Дал поесть собакам и ушел ночевать в дом. Дождь прошел недолгий и не сильный, а завтра бы, думаешь, лучше вообще без него обошлось! Закат красный был, не раздуло бы.. Тревожно на сердце. Будильник поставил на семь и спать в одиннадцать лег.
Седьмого вышел не сранья, спешить некуда. У меня весь день впереди, думаю, и воды кинуло хорошо, спокойнее плыть. Бог даст, ничего не сломается и к вечеру доеду до Лехи. Андрея встречу на реке, думал, постоим поговорим.
Согрел воды, запарил кашку офисную, с черникой, намазал хлеб паштетом и пакетик чая заварил. Сойдет, не до жиру - быть бы живу! У собак каша вкуснее, честное слово! Гречка нормальная и тушенка Совок, свиная! Разве что соль им не даю. И кастрюлю ихнюю всегда отмываю капитально, не то, что некоторые - что собак, что свиней держат - не понять.
Доеду - Леха накормит. Здесь иначе не бывает. В одном лесу живем.
День Д
(продолжение)
Мужики завалились спать, были они, конечно, вымотаны дорогой. Я ждал, периодически поглядывая в окно. Часов в двенадцать услышал, что подушка на озере. Слышно ее издали, движки на ней авиационные. Разбудил спящих и пошел встречать на берег.
Приехал с Женей один Михалыч, остальных уже высадили у креста. Поздоровались, поговорили за жизнь. Рассказал ему, что было, как в целом всё здесь. Взяли с собой посуду, топор и лопаты, потому как собирались в спешке(!) и все позабыли. Я не удивлен этому вообще, просто поморщился такому вечному ихнему бардаку. Женю фрахтовали из-за того, что мотор на водомете сломался, есть проблема с карбюратором, но лодку Алексей привез батюшке, как обещал. Это хорошо, а мотор отремонтируется.
Выехали на Выжигу, я тоже поехал на своей лодке. Поесть сварил, что мне тут делать одному, говорю. Погода хорошая стояла, не жарко, ветерок не сильный, облака. Доехал, к отцу Олегу подошел под благословение. Тот благословил, но вижу, что напряжен. Ничего, думаю, это нормально. Не сразу же Рим строился.
Почистили берег, установили крест, батюшка его освятил, потом отслужил молебен, толкнул речь, которую мои соседи разнесут по всем нашим комунякам и те ночами ссаться начнут кипятком, после перекусили немного и поехали на Монастырь. Забыл взять фотоаппарат, шляпа! Такие кадры могли бы быть!
И вот еду и вижу, как на озеро ко мне садится самолет! Ну кого еще принесло? Самолет не Пашин, а того невротика, что в прошлом году сюда прилетал, по-человечески говорить не сумел и обещал больше не возвращаться, но что ж тогда к дому-то подруливает? Точно протокол сейчас получит, думаю. Но тут самолет отлетает от дома и садился в стороне! Вот наглец, играет, что ли? Ясно же, что не догоним его, но что так наглеть? Сел бы уж на том конце озера, кому ты нахер нужен-то? А за мной едет Андрей с отцом Олегом и вижу, что они встретились, о чем-то говорят на озере.
На берегу Володя спросил про них, мол, кто такие? Езжай, говорю, влепи им протокол, у меня к ним претензии с того года еще. Не мои друзья ни разу. Поехали вместе, говорит. Поехали. Тут самолет опять взлетает и Андрей подъехал в это время, и передает мне пакет с продуктами, мол, это тебе от … Паши! Ну, ясно, значит, Паша с этим невротиком познакомился и с ним прилетел, в том году они знакомы не были. В пакете, слава Богу, не было водки! А то бы отец Олег охренел бы, что мне сюда её уже малой авиацией доставляют! Но все-равно охренел, что вот такие у меня есть знакомые, а у него при этом нет денег на постройку нового храма!
Самолет пролетел еще раз мимо дома и скрылся, Володя с Андреем тоже уехали, сделав свое дело, а мы пошли греть чайники и ужинать. Время было уже часов шесть. Погода стояла изумительная, слава Богу! Гостей кого знал, кого видел впервые, но все мужики были толковые, одного со мной возраста. Ели мало перед завтрашней литургией, но говорили много. Темы были и серьезные, и посмеялись от души. А вечером отец Олег служил Великую Вечерню, была служба преподобным Диодору и Прохору, в этот день мы обрели их мощи. Дата для нас Великая.
После службы все ушли отдыхать, а мы с отцом Олегом еще до полуночи разговаривали. Поговорили мы очень хорошо, разобрали наш конфликт, друг-друга услышали и поняли, помирились, обнялись и успокоились, слава Богу! Дай Бог нам никогда больше не ссориться.
А в пять утра уже начали служить литургию. Служба была без Часов, короткая, всего каких-то четыре часа. Все мы причастились и радостные и светлые пошли завтракать. Господь промыслительно накануне послал нам Пашу, который щедро передал нам колбас, бекон, фарш, хлеб, печенья, пирожных и так далее. Сигареты тоже, думаю, от Бога, хотя точно не знаю. Может, и от Паши.
Потом днем немного поработали и до приезда Жени ловили рыбу, успели пообедать щами и жареной с грибами картошкой, сходить на Задний ручей ко кресту, наговорились опять же и получше друг-друга узнали. В Архангельске меня будут рады видеть. Верю. Я очень доволен, что такие люди меня посещают, за что благодарен Господу безмерно! И радостно ощущать себя самым, в общем, ничтожным в нашем коллективе. И мне приятно ухаживать за всеми, кормить, иных даже лечить, благо, аптечка здесь неплохая.
Ну так примерно в полдень опять прилетел Паша! Подрулил к дому, вылез из верхнего люка и наконец мы увиделись. Орет мне - здорово, Саня! Я в ответ ору - здорово, Паша! Чалься здесь! - А можно? - Можно! Здесь все свои! - Отлично!
Причалил, обнялись. Спросил его, мол, а твой-то пепелац где? - а на модернизации, дело долгое, на полгода, так я этот выкупил у того. Вы тогда не поладили, что ли? - типа того, Паш, парень не смог нормально говорить, я его и прогнал, получается. - ну я так и понял сразу! - говорит он второму - Дмитрию - взрослому дядьке, который подошел тоже - конструктор этих самых самолетов оказался, и очень известная личность в мире! Познакомились с ним и сразу сдружились. Мне еще целую сумку продуктов в подарок вручают! Да при всех еще, а там пузыри, бля, звенят! Твою мать! Говорю при всех же - не! ЭТОГО нам не надо! А в избу вдвоем зашли - давай, бля, сюда! При попе-то чего палишь меня? Посмеялись, грешники. А то батя не понял ничего! Все он понял, Господи! Слава Тебе, Милостивый! И народ накормлю и сам обожрусь еще! Как же всё вовремя у Бога!
Дал им свою лодку порыбачить, места они эти знают, они и уехали на пару часов, а после сразу домой. Им лёта до дому всего час, уже вечером свежую рыбу готовили. А все по несколько суток ко мне добираются! Хорошо иметь свой самолет, думаешь, но дорого, конечно. Потому и это тоже хорошо, что не все их имеют. Если бы все имели их, я здесь одурел бы от частых гостей!
Говорили за связь. Алексей поищет по знакомым бэушный спутниковый телефон, в крайнем случае можно объявления посмотреть. Трубу купить-то не проблема - кто звонить-то будет? 200 рублей за минуту прилетает на сотовый, мне же минута в пятьдесят рублей обходиться будет. А интернет отец Олег не хочет, да и я сам не хочу… Решили до сентября пока думать. Да, в сентябре батюшка обещался приехать.
Вот такой замечательный день был. Потом Женя приехал, кофе выпили, поговорили за жизнь. Привез мне аж сумку с пловом, «тетя Лена готовила» какая-то, замучились жрать уже, говорит. Дай Бог ей здоровья! Сожрем здесь кодлой хвостатой всей. Проводил общину с ним, тихо так стало, загрустил немного, жену, потом графиню вспомнил, еще Лизу… Всех люблю! Пятьдесят уже почти, а всё бабу хочу рядом! Каждый день хочу! Без п...ды, но работящую! Прости, Господи! Достал я коньяк сначала, не хуже Камю иного, выжрал с лимоном. После конины виски с грибами - зашибись! Как уснул - не помню. Проснулся, уши болели - наушники торчат из меня с плеером. Что хоть слушал-то? - смотрю - Вивальди, Чайковский, Бетховен! Ну, ладно тогда..
На следующий день пошел в церковь, проверить порядок и свой термос забрать. Порядка было мало, термос не нашел, но в алтаре смотрю - кагор стоит, четыре бутылки! И так мне его внезапно захотелось, что взял я две бутылки и дома с жадностью выпил. Ужасный поступок, конечно! Упер из храма кагор! Восполню я запасы батюшкины, конечно, но не в этом дело… Ладно, кто без греха?
И опять жара пришла! Двадцать пять жарит и больше! Как плыть в Онегу? На себе, что ли, лодку тащить? Как же нужен дождь, что бы неделю лил, не переставая. Выгорит здесь всё к херам, чувствую. Господи, помилуй!
Стирать начал, баню же истопил.. Полез, епть, за порошком, а там.. литровая бутылка с неизвестной жидкостью. Может, масло лампадное? Ага - водка оказалась! Да что ж за полоса такая! Житья никакого нет! Ну, само и постиралось, короче. За два-то дня! Гореть мне в аду, чувствую. И это правильно! Другим что б неповадно было. Откуда она там? То ли сам убрал, то ли кто подсунул - не помню, хоть убей, не знаю. Та группа, наверное, пожертвовала, что на трех катамаранах приплыли. Дай Бог им здоровья!
Последствия
Встаешь так рано, часа в четыре, а уже солнце жарит. Это конец июля такой. В пять утра радио еле ловит, что-то про выпускные экзамены и вирус. Да, мол, оценили дебилов, но, главное, никто не заразился!
Болел, конечно, после пьянки, старею же. Состояние вялое и разбитое, чувство греховности давит и только вздыхал на кровати. Хреново пить, а не пить не получается. И в радости, и в горе мне пьется всегда с аппетитом. Закодироваться, что ли? Но ведь не постоянно же пью! Так это просто сам себя утешаю, просто столько вина нет. Трезвым мне на нашу жизнь смотреть тошно, а напьешься и насрать на всё - на вирусы, на дебилов, на власть, на пожары, воровство, ложь и прочую гомосятину. А утешения в Боге еще не умею получать из-за лени своей и любви к падшему мiру.
Довлатова «Избранное» перечитывал, когда-то давно всего его, наверное, прочел. Талантливый писатель, считается лучшим прозаиком ХХ века. Может быть. Хорошо в жизни куролесил, знал толк. На Рубинштейна жил, рядом со мной. Что-то мне в Питер так захотелось!
Выезд нарисовывался все ближе. Планировалось мне выехать второго-третьего, но тут сообщили, что Андрей вроде заедет лишь седьмого, а собак только с ним могу оставить. Ну и ладно, подождем. Не хотелось ехать-то, в общем. Кагор только надо срочно привезти, батюшку не расстраивать лишний раз. Подсуну, он и не поймет, дай Бог, что подмена. Еще Ваня должен приехать на стройку, но я все-равно выйду. Пусть рыбу ловит и меня ждет, если что.
Вот так и провел все лето, считай, в тайге! Как в воду глядел еще вначале года! Предчувствовать, что ли, так научился? Еще не все, конечно, лето, что-то вперед бегу - еще август впереди. Его вот и сентябрь выезжать как раз и не хочется. Поживем - увидим. Дождь ночью прошел такой сильный, что лодка стала ванной. Не была бы на берегу, утонула бы вместе с мотором, чувствую. Воды в реку кинуло, тайгу промочило - отлично. С неделю бы полило и спокойнее жилось бы. Не на море отдыхаем. По радио как только не увещевали расеян не ездить в Турцию. Не скажешь же, что враги турки нам всегда и «отдых» такой от беса, но говорят - опасно, зараза, можно застрять в карантине, повремените хотя бы на год, раз нищая ваша душонка так алкает этот быдлячий отдых. Нет, нищеброды по 150 косых возьмут в кредит и полетят «хоть раз в год почувствовать себя человеком». Ну кто, если не говноеды? Приезжают потом ко мне товарищи, рассказывают, как «отдохнули» с детьми и своими «наташами» - это они, что ли, Россию с колен поднимают, думаешь? Не, болт они забили на всё.
Начал рыбу ловить из-за собак. Пузырь пожрать не дурак, с двух мисок чавкает, бедная Хиля только безсильно смотрит со стороны. Приходится Арчи учить пиздюлиной, а то потом поздно будет. У отца Олега овчарка дурная из-за этого - не воспитывал правильно, все христианскую любовь проявлял, а та, может, язычница, каких мало, или просто - это собака. А рыба ловилась неважно, чаще только бензин зря палил. Понятно, что из-за погоды дурной. И кормовую сеть ставить не хотелось, а то вдруг влетит в неё косяк и что с ним делать станешь? Не съели бы. Так что впроголодь иной день был, но и негодовать не стоило - ловилось, порой неожиданно хорошо. Поехал проверить самоловки - пусто, воля Божья. Бензин в баке еще есть, смотрю, если что - весла есть. До одной протоки доехал, когда-то в ней хороших окуней за полчаса наловил полведра. Встал на якорь, кидаю спиннинг, блесны меняю, виброхвосты, но не ахти что идёт, мелочь, но идёт, главное. Мелочь выкидываю, жду рыб побольше, а погода совсем не для ловли, так, вечернее время коротаю, просто кайф ловлю, о своем думаю. Тут окушарик граммов на двести попался, потом еще один чуть больше, потом вообще красавец грамм на шестьсот, и еще один хороший следом. Хорошо, уже ужин есть. Уже смеркалось, дождь моросит, пора, думаю, раза три еще кину. И тут взяло что-то, чувствую, но не понять даже большое или дрыщ какой. Ближе к лодке только катушка аж завизжала - есть рыба! «Господи, послал! Слава Тебе! А теперь помоги достать!» И ясно, что щука хорошая, но увидел ее минут через пять только, когда та уже подустала и с глубины показалась - да, хорошая! Не мамка, конечно, но кило пять-шесть примерно, есть. А та опять на глубину ушла, после целиком из воды вылетела, сделала «свечку», я не прозевал этот момент, не сошла, подтянул и оглушил сразу удачно. Та мне «круг почета» сделала и я ее за глаза вытащил. Еще добавил раз для верности и стал тройник доставать, а тот одним лишь жалом у самого края рта, за щеку зацепился, и стукни я чуть сильнее - ушёл бы корм. Дома сразу разделал и промыл рыбину, ночь уже была. Нам троим ее на несколько дней хватило…
А в последний день июля пришла будто бы осень и так мне похорошело на душе, что словно воскрес! Помню, давно, в Онеге я был, билеты уже в Питер купил, отпуск начался, но и осень началась. Всё в золоте, свежесть и прозрачность в воздухе, чистые краски и увядание природы, и так мне в тайгу обратно захотелось пожить в этой красоте, что сдал я билеты, позвонил монашенке моей, коряво всё объяснил и уехал «умирать». Знал, что так и будет - и так и было потом. Но кто знает, может быть, «умирая», мне эта жизнь… милее, что ли? Что-то в этом есть, не очень мне понятное, но ощущаемое всем нутром. Странно всё это. «При Сталине такой херни не было!»
Нравится затяжной дождь, слушать, как вода с крыши в бочку стекает. Полумрак в избе, тишина, часы тикают на стене. Потемневшая от дождя церковь в окне, свинцовые волны на озере, рябина красная, огород заросший травой, до которой уже нет дела до следующего года. В тайге сыро и прохладно, но так мило. Шлепаешь по болоту и думаешь о тех, кого рядом нет. О том, что сделал, что не захотел делать, что еще можно успеть, а может и исправить, но ничего ты уже не ис-пра-вишь…
ВЫЕЗД
Воды в реку кинуло знатно вначале августа! Очень знатно! Не упала бы ко времени моего выезда! Течение мощное, как весной. Седьмого собрался, вездеход до восьмого будет стоять в Калгачихе. До этого времени грибы и лук сушил, огород полол, варенье варил. Картошку этим летом я сгубил на корню, лентяй! Мог и ночами за ней ухаживать, если днем не моглось. Да и хрен с ней, если честно. А варенье сварил ассорти, из малины с морошкой. Меньше возни, но цвет у него стрёмный, надо признать. За раз сварил, разлил и закатал по поллитровым банкам.
Собаки
Собаки жару поддают. Арчи любит играть, все грызет и рвет до чего дотянется. С характером пес, мужик. Хиле спуску не дает. Воспитываю, приучаю к порядку. Вой стоит порой на всю тайгу. Стараюсь, конечно, палку не перегибать, самому забитая животина не нужна, но хозяин здесь должен быть один, равноправие пусть в Европе процветает, от него и сдохнут, может. Живут пока в прихожей, но дальше как - не знаю. Хилю на зиму в дом, конечно, а этого надо в будке держать, но ведь рваться будет за той. Обижаться, характер показывать, нервы мне мотать. Придется повоевать. Один раз пошли за грибами, смотрю, Хиля поела и догнала, а этот пузырь, наверное, лопает еще. Уже метров на сто в лес ушли, слышу, как лает и скулит. Потерял, опомнился, по следу найдешь, говорю, пора соображать. Но нет его и нет, да и хрен с тобой. Погуляли с Хилей хорошо, грибов набрали на ужин да на следующий день хватит еще, к дому уже подходим и слышу, как Арчи лает без остановки со всхлипом где-то рядом с домом, что ли? - не пойму. Провалился, что ли, куда? Или под домом застрял? Нет, из прихожей будто лай! К открытой двери, которая на улицу подхожу, а он стоит внутри и лает на закрытую дверь в комнату. Табуретка вверх ногами, огнетушитель валяется. Просит открыть? Думает, что я в комнате, что ли? Ах ты мой дурачок! - думаю. «Арчи! Арчи! Ты чего?» - тот обернулся, но ко мне не бежит и словно жалуется, и я понимаю, что ему больно. Что такое случилось?! Захожу и вижу, что этот дурень застрял в дыре в занавеске, запутался, как в петле задней лапой, крутился, занавеска внизу как жгут уже стала, перетянула лапу, нарушила кровоснабжение, естественно. Тому больно и страшно. Выпутывать его уже было безполезно, ножом отрезал лапу кусок занавеси снизу, потом уже размотал болезного. Тот лежит, скулит, на жизнь жалуется, руки лижет, потом за мной в избу шмыг и под кровать, где нычку себе присмотрел. Оттуда не так просто выковырять! Ладно уж, пусть успокоится, решил. А занавеси пришел конец, похоже. Проще разориться на новую на следующий год, чем эту ремонтировать. Одни убытки с ним пока что. А Хиля в лесу сразила меня наповал! Нашла и облаяла курицу! Держала ее и ждала меня! Я сначала не понял, что это одиночный «гав» её значит? Потом опять гав оттуда же, потом еще одиночный с того же места? Ну, явно не зверь! Что тогда? Ну, хрен с тобой, пойдем посмотрим. А подхожу и слышу, как с сосны копала квохчет! Ай, молодца! Не прошло, блять, и пяти лет! Ты чего раньше-то молчала, безтолочь?! Стеснялась тишину нарушить, что ли? Помрешь с ними. Посмотрим, как осенью будет, самому интересно даже стало. На кой хрен мне теперь вообще куда-то уезжать в какие-то отпуска! Тут такой цирк обещают!
Сборы
Сборы начал четвертого августа. Особо, правда, и собирать нечего было, все давно с мая собрано, а городская одежда в Калгачихе лежит в сумке под кроватью. Бензина разбавил 30 литров, бак по горлышко заправил, проверил лодку на предмет левых отверстий и можно уже в дорогу.
Дома всё убрал в сараи, запер, в церкви лампаду погасил.. так, более-менее порядок оставил. Никого быть не должно, а коли приедет кто, то вот они-то мне точно оставят бардак, и срали все на мытые полы или подметеные. Люди - скоты. На 99 и 9 процентов. После себя человек оставляет на этом свете не добрую память, а лишь большую кучу дерьма, как, впрочем, и всё человечество в целом. Потреблять и мусорить. Жрать и срать. Ладно, все-равно по приезду всегда порядок навожу, пыль да паутина появятся всяко.
Как всегда в случае выезда затрясло от предстоящей дороги, нежелания видеть всю цивилизацию в целом, от волнения от предстоящих встреч, телефонных разговоров и новостей и т.д. Сама мысль, что покидаю Монастырь и могу не вернуться - выносит мозг. Что здесь произошло, отчего такая реакция - не знаю. Но что-то изменилось, раньше такого точно не было. Всегда с радостью ждал каждый выезд. Тяжелая, суровая, но интересная и очень красивая дорога, встречи с товарищами, гостеприимная контора, скромные досуг и отдых, радость от покупок и приобретений, интернет, общение с родными и близкими, успешные проекты и планы, интерес к чему-нибудь новому… Куда это всё исчезло-то? Но о чем-то таком меня предупреждал ещё года четыре назад, и даже больше - Хили тогда не было - Вася с Туна. Он лет двадцать уже в Парке. У меня тогда восторг от всего просто зашкаливал. «Подожди, Саня! - говорил - Вот если проживешь здесь лет пять там, семь, то вот такая х..ня начнется, что…» - и я об этом и пишу сейчас - как тяжело выезжать, а еще тяжелее заезжать в тайгу. Наверное, это своеобразный такой кризис. Очень может быть.
Ощущения
Август ощущаю словно осень пришла, особенно когда прохладно и пасмурно, а еще лучше облачно и ветренно. Что за маленькая птичка поет так, будто в губную гармошку тихо дует короткими, нежными и однообразными трелями? Осенью ее часто слышно, но и в августе не редкость. Как же трогательно она это делает! Лежишь на кровати, читаешь или пишешь, булькает сковорода и запах грибов по избе - грибницу делаешь, а по дому сквозняк из окон и открытых дверей, прохлада и свежесть, шумят березы, осины и рябина у дома, словно вдали мчится поезд, и тренькает эта птаха. И тикают неизменно часики. Арчи еще под кроватью нет-нет, а вздохнет во сне. И все звуки. До того хорошо, что сердце сжимается…
Интернет решил не устанавливать. Может и соблазнюсь еще, но пока что разум опять взял верх. А было так. Несколько ночей подряд перед выездом не мог заснуть до трех ночи и больше, до злобы на себя. Всё гонял мысли, гнал их, но сам и возвращал. Вставал, грел чайник, радио-няню включал, курил, опять ложился. И подумал тогда, сейчас бы интернет точно гонял бы, и плевать, что бензина мало, что генератор щадить надо, что это вредно для психики и прочее. Был бы - включил бы. Ну и вывод сам напросился, что интернет здесь не нужен. Так спокойнее. Телефоном может и обзаведусь, но с ним не побалуешь.
Пятого августа с утра вышел на связь Леха с Калгачихи, и можно было уже в дорогу, но что там делать два дня, тем более, что собаки со мной пусть лучше поживут, чем одни на Мельничном. Андрей только седьмого заедет. Так что лишних два дня прожил дома, чему был рад. Было тихо, пасмурно, с изморосью, периодически включали дождь - всё, как я люблю. Собирал малину, ее в этом году уйма. Закатал еще несколько банок варенья. Читал и играл в шахматы, ходил в лес, сушился после. Заросли папортника пройдешь и словно реку вброд перешел. Комарья намного меньше стало, еще один признак надвигающейся осени. Лисичек много, они в сливочном масле жареные с картошкой вареной и с зеленью очень хороши!
Шестого был день окончательных сборов, типа, «день тишины». Всё собрано, всё убрано. В церкви порядок навел да за лисичками сходил. Масло сливочное было, пожарил на ужин. Последнюю банку тушенки отписал собакам, им тоже сварил кастрюлю каши, что бы Андрею меньше было хлопот.
Все мысли были о предстоящем путешествии и потом меня унесло к жизни в городе. Представил, что вдруг я поехал в Москву и сразу тошно стало от всего, что в ней творится. Поеду ли когда-нибудь? Зашибись вопрос встал! Что-то раньше просто лень было, денег жалел, время, перестал поезда терпеть без курева. Кругом менты, камеры, рамки, толпы неруси и нищих, с бородой меня еще и сканируют постоянно. Как терпеть-то? И так до вечера промаялся у себя, потом решил на Мельничный уехать, одним порогом все меньше будет. Загрузил всё, сходил на рацию, Лехе передал, что седьмого двину на подъём, и поехали втроем. Моторчик еле тащит! Пять сил всего, что ты хочешь-то, думаю. Собак привязал, иначе в пороге у берега в башку Хиле постоянно прилетает, что приехали и можно валить! Сколько раз уже по жопе получала за такую херню, что пора уж понять, но хрен там! А этот пузырь же за ней следом полезет, не отстанет же, идиот. Страшно то, что под винт попасть можно. Люди гибнут, животы вспарывает на раз.
Ехали, и как я, думаю, в порог поднимусь? А река течет с таким напором, что будто весной! На опущенном моторе рискнул и слава Богу, что пусть с трудом, но в порог залез и прошел, лишь раз только стукнулся не сильно. Как тяжело прошел! А дальше еще этих порогов несколько, и этот не самый тяжелый. Но и выгрузил не мало - собак, большую кастрюлю с их кашей и одной канистрой бензина меньше стало. Килограммов пятнадцать минимум скинул, их мне, может, и не хватало для скорости.
На кордоне у мужиков растопил печь на летней кухне, согрел чайник и поужинал. Дал поесть собакам и ушел ночевать в дом. Дождь прошел недолгий и не сильный, а завтра бы, думаешь, лучше вообще без него обошлось! Закат красный был, не раздуло бы.. Тревожно на сердце. Будильник поставил на семь и спать в одиннадцать лег.
Седьмого вышел не сранья, спешить некуда. У меня весь день впереди, думаю, и воды кинуло хорошо, спокойнее плыть. Бог даст, ничего не сломается и к вечеру доеду до Лехи. Андрея встречу на реке, думал, постоим поговорим.
Согрел воды, запарил кашку офисную, с черникой, намазал хлеб паштетом и пакетик чая заварил. Сойдет, не до жиру - быть бы живу! У собак каша вкуснее, честное слово! Гречка нормальная и тушенка Совок, свиная! Разве что соль им не даю. И кастрюлю ихнюю всегда отмываю капитально, не то, что некоторые - что собак, что свиней держат - не понять.
Доеду - Леха накормит. Здесь иначе не бывает. В одном лесу живем.